– Да я и так не опоздаю! – взвизгнул Геннадий. – Но... у меня ж денег нет! Помогли б...
– А вы из той суммы возьмите, что за Маринины вещи получили, – вежливо напомнил Глеб.
Господина танцора подбросило.
– Вот блин! Ну ведь ни копейки не выделят! И где те меценаты, я вас спрашиваю?!
Глеб закрыл за ним дверь и уселся на кровать к Тоне прямо с пакетом.
– Тонь, ты не переживай. Мы с тобой... вот ты подлечишься, и мы... мы победим на этом конкурсе! Мы еще им докажем...
Она потянулась к нему, уткнулась в холодную куртку, пахнущую так вкусно, обняла за шею и протянула:
– С чего ты взял, что я переживаю? Я самая счастливая на свете. И не надо мне никаких конкурсов, зачем мне кому-то что-то доказывать? Не хочу. Потому что я уже получила свой самый главный приз! Самый золотой! Самый дорогой!
Он потерся о ее нос:
– Прямо-таки золотой? И дорогой? И самый главный? Тонечка. Мы теперь с тобой одно целое, так что со мной делиться придется, это я про главный приз...
– Дудки! Я свой приз... я тебя никому не отдам, даже и не проси...
– Да я и сам не дамся, но ты говори, говори, не отвлекайся, на чем ты там остановилась? У тебя такой волшебный голос...