– А-а! – кричит Маришка и просыпается в своей комнате. – Нифига себе, приснится же такое!
Девушка не знала, краснеть, бледнеть, падать в обморок или постараться просто забыть этот сон. Щеки предательски покраснели, и она облизнула губы, тут же прижав к ним ладонь, будто могла спасти их от поцелуев. Или воспоминаний о поцелуях.
– Нет, ну что за фигня? Я снова о нем думаю! Так не честно! Как мне с ним работать после такого?
От душевных терзаний Маришке лучше всего помогала трудотерапия, но эти самые терзания в последнее время сильно зачастили и комната была, что называется, вылизана до блеска.
– О, я же решила готовить завтраки по утрам! – нашла выход девушка и понеслась на кухню, позабыв о расческе и зубной щетке.
– Так-с, маме кашу, – приговаривала Маришка, перебирая пачки и пакетики с крупами, – а нам с папой блины. Ему фаршированные, мне – со сгущенкой. А чем фаршировать? Мужчины любят мясо!
Энергия била ключом, каша кипела, блины жарились, мясо варилось. Марина не рискнула сильно экспериментировать и нашла рецепт начинки для блинов в Интернете – курица, грецкие орехи, чеснок, сыр, сметана. Перечень ингредиентов напомнил ей о восточном салате, но кавказскую кухню она любила и здраво рассудила, что с такими продуктами невкусно не будет точно.
А вот рецепт блинов она знала. Приблизительный. Блины Маришка печь умела, но тесто замешивала впервые. То муки переложила, то молока перелила, то не сладко, то солено. Идеальное тесто получилось далеко не сразу, но зато его было много. Очень много.
– Чересчур много теста, – пыхтела через полчаса хозяюшка, намострячившаяся печь блины на двух сковородах параллельно и даже переворачивать, как шеф-повара в в кулинарных шоу, – подбрасывая. Не очень высоко, зато удобно.
Гора блинов напоминала Пизанскую башню средних размеров с приблизительно таким же углом наклона. Заворачивать начинку в блины Маришка не успевала и отложила это безусловно важное дело на потом.
Родители, не дождавшись приглашения к столу, заявились на кухню с одинаково довольными улыбочками и голодным блеском в глазах. Ароматы еды разбудили их давным давно.
– О, вы проснулись! – обрадовалась Маришка, – А я тут вам завтрак готовлю. Ма, у меня руки заняты, положи сама, пожалуйста. Твоя каша в красной кастрюле. А папе блины с начинкой, начинка вон, скрутишь ему, хорошо? Я думала все успеть к вашему приходу, но теста многовато, не успела.
– Да, родная. Спасибо большое, сейчас положу.
Маришка не сразу поняла, что за хрюканье раздается за спиной. Обернулась со сковородкой наперевес и сердито прищурила глаза:
– Что не так?
Лохматая, измазанная в муке и жидком тесте, уже подсохшем на волосах, одежде и даже лице, с недовольной гримасой и чисто женским оружием, дочь представляла собой еще ту опасность… для плохого настроения! Небольшую кухоньку наполнил синхронный хохот.
– Маришик, прости, – утирала слезы мама, – я просто не знала, что ты такая голодная по утрам! Готовила бы побольше еды.
Ржущие напару родители раздражали, ведь причина смеха была Марине совершенно не ясна. Она так старалась, а они! Плюнув на остатки теста, Марина выключила конфорки, демонстративно все убрала, привела себя в божеский вид у раковины и задала вопрос еще раз:
– Что не так?
Родители сидели за столом, всхлипывая, икая и подталкивая друг друга локтями под ребра. Мама, естественно, в таком состоянии ни блины не нафаршировала, ни кашу себе не положила. Пришлось Маришке хозяйничать дальше.
У красной кастрюли с кашей хозяюшка зависла.
– Э… это что такое?
– Каша! – хором ответили родители и хрюкнули в десятый раз за утро.
– Понятно, – Мариша накрыла крышкой кастрюлю и поставила ее у раковины. Стало немного обидно, все-таки старалась, но хохот разбирал не по-детски. Мало того, что трех-литровая кастрюля была до верху набита кашей, так еще и каша эта была – бешеный микс из риса и овсянки. Как она так умудрилась, Маришка не представляла, видимо, сперва бросила одно, потом забыла и, не глядя, бухнула другое, но хохотала на порядок громче родителей.
– Нам все равно очень приятно, – улыбнулась мама и всхлипнула, – завтрак такой соорудила. Не знаю, правда, сколько дней мы будем есть блины, – Алена Игоревна снова коротко хохотнула, – но приятно. Спасибо.
– А за хорошее настроение – отдельное спасибо, – добавил папа. – Давайте уже скорее блины мне доделывайте, я есть хочу, а то начинка может внезапно закончиться.
Завтрак удался на славу! С полным желудком и в хорошем настроении Марина отправилась к себе в комнату. Ее ждала тьма домашних заданий по всем предметам и ненавистная подготовка к новогоднему балу.
Сытая и от того немного сонная девушка вяло отвечала на комментарии, оставленные за ночь в универовских группах, и бубнила, что все только и делают, что задают одни и те же дебильные вопросы, будто ей заняться нечем. И вообще, надо подумать о командировке.
Мысль о совместной поездке в другую страну с директором после такого сна, взбудоражила Маришку лучше двойного эспрессо. А ведь будет новогодняя ночь! Неужели в командировках ее не празднуют? Даже чисто символически? И во что это все выльется?
Марина сглотнула и затаила дыхание.
– Блин, вот я вечно так, напридумываю, потом страдаю! Он – мой директор. Я – секретарь, – шепотом, чтобы мама не услышала, беседовала сама с собой девушка. – Нет ничего более банального, чем секс с начальником. Фу! И вообще, я его боюсь. Я же боюсь его? Или не боюсь? Нет, ну немножко боюсь. Или уже почти нет? Когда он одет, все-таки не боюсь, это факт. А раздетым… зачем он вообще в футболках ходит на работу? У нас дресс-код или не дресс-код, в конце концов?!
Мариша разозлилась и отложила вопрос о не соблюдающем им же установленные правила директоре на потом. Со всеми заботами и тревогами, она немного запустила учебу, а возможностей наверстать упущенное больше не было.
– Совсем без выходных, конечно, тяжело, но в командировке будут свободные дни, – успокаивала себя девушка через несколько часов корпения над учебниками и конспектами. – Китай.
Маришка мечтательно прикрыла глаза. Елена рассказывала, что главный контракт, за которым, собственно, они и летят, должен быть подписан в Пекине. Пекин! Великая Китайская Стена! Будучи совсем девчонкой, Маришка смотрела любимый NatGeo и составляла список мест, где непременно хотела побывать. Теперь она сможет поставить первую галочку. Начать исполнять мечты.
– Самостоятельно, – пропела Маринка.
Работать ей нравилось все больше и больше. Только вот, как справиться с мыслями о директоре? И снами…
– Вижу цель, иду к ней! – перефразировала она фразу из недавно в стотысячный раз пересмотренного фильма «Чародеи». Новый год неумолимо приближался и по тв крутили старые добрые и знакомые каждому мультики и кинофильмы, создавая ощущение праздника. – Никаких чувств! Сперва командировка, потом ГОСы, потом диплом, потом повышение! – дала себе установку Марина. – Никакого доверия этим мужикам.
Несмотря на феминистические мысли, любви хотелось. Только настоящей, такой, чтобы прям ах! Как в любимых романах. Да вот веры в подобное чудо пока не хватало.
Может быть, думала Маришка, когда сгладится неприятная ситуация с Сергеем, когда Женька найдет свое счастье и стопроцентно от нее отстанет, когда один вид Александра с причудливо выгнутой бровью перестанет будоражить воображение, она сможет найти в себе скрытые резервы и довериться мужчине. Может быть. Но пока вряд ли.
– Блин, Женя! Ну что я за склеротик? – Маришка хлопнула себя по лбу и схватила телефон.
Номер Насти впервые за долгие годы утонул в списке контактов. На работе все личные вопросы Марина старалась решать по смс, но вчера полдня ушло на переговоры по новогоднему балу и список пестрел незнакомыми номерами.
Подруга ответила почти сразу, будто держала телефон в руке:
– О, вспомнила-таки обо мне, надо же!
– Привет. Ну ты чего? У меня тут адский завал.
– На работе что ли? – Настя не скрывала недовольного тона, но обороты сбавила.
– Не, дома. Просто с самого утра как белка в колесе, только немного разгреблась. У меня вчера такое было!
– Какое такое? – заинтересованно задышала в трубку Настька.
– Может, приедешь? У меня тут пять кг блинов и еще больше секретиков. По телефону стесняюсь, – интриговала Мариша.
– Вот ты! Хитрюга! – хмыкнула подруга. – Щас спрошу.
Марина слышала, как Настя заорала на всю квартиру: «Бооооорь, можно к Маринке? Ага, ага, ну конечно!»
– Повезло, Борька отвезет. Жди, лечу к тебе на крыльях любви.
– Любопытства, – уточнила Маришка.
– Я не любопытна, а любознательна, – важным голосом выдала нелюбопытная Настя и тут же захихикала. – Все, скоро буду.
До приезда подруги Маришка планировала еще немного позаниматься, но в голову то и дело лезли неуместные мысли. Насте можно было рассказать все без купюр, посоветоваться и даже поплакаться. И сейчас Маришка не знала, что ей нужно больше. Столько всего навалилось и плохого и хорошего, что девушка просто не справлялась с эмоциями.
Настя заявилась с огромной банкой малинового варенья. Блины она любила и намеревалась съесть их как можно больше, раз дают, о чем с порога и заявила.
– Ой, ладно тебе. Если без ночевки, я тебе для домашних выдам стопку. У меня тут с утра приступ трудолюбия был, – Маришке не терпелось поделиться с подругой произошедшим. Да и просьбу Женьки надо было выполнить.
Девушки устроились на кровати, пододвинув табурет со снедью поближе, и зашушукались. Маришка рассказывала и рассказывала, и рассказывала. Настя слушала, открыв рот и, позабыв про блины, изредка ахала или охала.
– … и вот теперь я не знаю, как мне с ним себя вести, – закончила Маришка получасовой монолог.
– Охренеть! Ты чего мне раньше не позвонила? Я бы с утра примчалась, – Настя покачала головой, поцокала языком и не удержалась от шуточки: – Вдвоем мы бы еще больше блинов напекли! А то тем Эверестом, что на кухне, разве что роту-другую солдат накормишь, а надо ведь весь мир охватить. Чего мелочиться?