Отдых! Настя сделала глубокий–глубокий вдох счастливого отпускника и тут же закашлялась — вместо нафантазированного коктейля из морской соли и орхидей пахнуло приземлёнными и неприятными запахами канализации и дешёвой парфюмерии.
— Народ, идёмте по пляжу. Я из–за этого проституточного забора не чувствую запаха моря, — предложила Настя, но именно в этот момент все расхохотались очередной шутке, и фраза осталась неуслышанной.
— Ты что–то сказала? — Дима притормозил, дожидаясь отставшую немного подругу. — Или мне показалось?
— Нет, не показалось. Звала вас идти по пляжу, здесь невыносимая вонь. Помойкой несёт, девки эти пахнут мерзко. Бе! Приехали на море, называется.
— Да, Паттайя — не райский уголок, это факт. Но тусичи здесь нереальные.
— Дим, ты же знаешь меня, — Настя взяла под руку друга и продолжила мысль: — я люблю спокойный отдых и чистоту. А здесь срач! Я даже расслабиться не могу. Только посмотрю на море с пальмами, вроде как отпускает. Слышу музыку — драйв появляется, охота приплясывать. И тут же какая–то вонизма прилетит обязательно и всё испоганит. Ещё провода эти сверху раздражают, как вороньи гнёзда на каждом столбе, так неаккуратно всё. Так–то здесь вроде прикольно. Компания, по крайней мере, подобралась что надо.
— Так, беру тебя под свой контроль. Буду учить расслабляться и наслаждаться жизнью. Эй, народ! Айда на пляж! — выкрикнул Дима звонко.
Предложение приняли «на ура», и компания, подхватив обувь в руки, через пару минут топала вдоль кромки моря. Шум прибоя, свежий морской бриз, приглушённые голоса и музыка за стеной пальм настраивали на философский лад. Настя то и дело поднимала взгляд к тёмному, словно чёрная шёлковая простыня, небу, с россыпью холодных страз — звёзд.
Их компания шла, тихонько переговариваясь, не нарушая очарования момента и места. Настя и Дима прогуливались молча, каждый размышляя о своём.
«Почему мне так хорошо с ним? Идём, молчим и хорошо, спокойно. И мышцы у него реально крутые, прямо ух! И так заботится обо мне всегда, настоящий друг! Он, конечно, сердцеед и бабник, но ко мне относится бережно. Только вот, можно ли назвать наши отношения дружбой после того, что случилось в самолёте? И в бассейне. Я реально расстроилась тогда, что не увидела его голеньким. Блин! Тело, похоже, просто намекает, что мне неплохо бы завести мужчину. Ярослав бы подошёл идеально. От него прямо прёт этим магнетизмом. Но… чёрт! Что со мной не так? Хороший ведь парень! Ага, хороший. Он–то, может, и хороший, но не Димка. Жаль вот только, что Димка такой…»
Настя совсем запуталась в своих мыслях и чувствах. С другом было хорошо, но хотелось любви, настоящей, светлой, чувственной. Только вот отчего–то любовь ни к кому не возникала. Последствия отношений с Женей? Вряд ли. Она переболела, выстрадала свободу от него. Сумела выкинуть из своей жизни и сердца.
А Ярослав? Ведь он ей действительно понравился. Красивый, серьёзный молодой мужчина. Уверенный в себе. Немного властный и холодный, но притягательный до чёртиков. Умный.
Всё в нём было идеальным, решительно всё. И Настя даже дала ему свой номер, когда они случайно столкнулись на набережной. И радостно бежала на свидание. И прошло оно на редкость удачно.
«Но, чёрт возьми, где чувства? Почему я как холодная рыба к нему? Он ведь охренительно сексуальный! Но, блин, тело реагирует, а мозг — нет. Зато на бабника и золотого мальчика меня прямо тянет! Почему я не могу просто с ним дружить? Ну почему, блин?» — Настя злилась и чуть не плакала от несправедливости жизни.
Она попала в зависимость от Димки. От его улыбки, не совсем дружеских домогательств, не всегда умных шуточек. От ощущения защищённости и заботы, не такой навязчивой, как у брата, а приятной, комфортной. От чувства крепкого мужского плеча рядом.
Настя легонько потёрлась щекой о тёплую, чуть влажную кожу. Даже лёгкий бриз не мог полностью изгнать липкую тропическую духоту.
«Но ведь я не люблю его как мужчину. Или люблю? Не–е–е! Это же Димка! Очнись, Анэстейша! Димка — это Димка, его надо принимать таким, какой он есть, а не надумывать ему лишних достоинств. У него их и так дофига. Но он бабник! Бабник и сердцеед! Ловелас! Донжуан! Кто там ещё был? И спит с двумя сразу. Вот же ж!..»
Дима шёл и улыбался. Ему было просто хорошо. Прильнувшая к нему девушка, любимая, одновременно трогательно–нежная и осторожно–колючая, согревала душу. Он чувствовал, как она потихоньку тает. Его Снежная Королева, его язвочка, вредина. Его трогательная и ласковая девочка, его умничка.
— Оу, «Старбакс»! Граждане–товарищи, давайте кофейку и дальше пойдём? Здесь как раз шезлонги стоят, посидим, потрындим? — предложил Костя, завидев ярко сияющую, хорошо всем известную вывеску за аллеей пальм.
День выдался довольно напряжённым, и молодые люди, после длительного перелёта, двухчасового переезда, купания в бассейне и эмоционально насыщенного шоу чувствовали себя не такими бодрыми, как хотелось бы. Прилетели ненадолго, всем хотелось использовать подвернувшуюся возможность по максимуму, и кофеин показался отличным способом взбодриться.
Через полчаса, а раньше не вышло из–за очереди в любимой кофейне, друзья сидели, кто на деревянном шезлонге (мягкие матрацы служащие отелей уносили на ночь), кто прямо на тёплом песке, и болтали.
Горечь кофе, сладость ромового сиропа и шелковистая нежность взбитого молока дополнили картину Настиного личного счастья. Она сидела на низком шезлонге, облокотившись на Диму, и блаженно улыбалась.
Хоть путёвки в Таиланд достались им по блату и не за сумасшедшие деньги, полететь смогли далеко не все. Но компания подобралась просто отличная.
«Душевная», — мурлыкнула Настя про себя.
Позитивная девочка–зажигалка Ксюша, творческая и безудержно счастливая Алёнка, добродушный Костик… Им было легко и весело. Все споры быстро и просто разрешались, не переходя в ссоры: всегда или Наталья давила авторитетом, или балагур Димка, любимец общественности, принимал на себя роль главного.
Настя замерла. Впервые ей пришла в голову мысль, что Димка не столь прост, как кажется на первый взгляд. Она привыкла смотреть на него поверхностно, как все. Но ведь она знает его куда лучше многих и не заметила столь очевидной вещи — он управляет толпой, и выходит у него это играючи. Не как диктатор, нет. С обаятельной, иногда простодушной, иногда хитренькой улыбкой, но он всегда добивался своего. Если ему было действительно что–то нужно.
«Манипулятор! — восхитилась Настя и даже повернулась, посмотрела на него. В слабом ночном освещении профиль Димы показался ей хищным и властным, и она удивлённо нахмурилась. — Странно это, господа! Может быть, этот его образ рубахи–парня — всего лишь игра?»
Она принялась вспоминать, каким он был тогда, на первом курсе. Ведь что–то привлекло её в худющем симпатичном парне, притом очкарике, которые никогда ей не нравились.
«Интересно, а если бы… мы бы встречались до сих пор или нет?» — Настя ещё раз посмотрела в сторону друга. Да, определённо он был хищником. Эта искусная игра в простака одурачила многих, и её в том числе. А ведь она чувствовала это ещё тогда, не осознавала, но чувствовала!
Пока все болтали и смеялись, Настя вспоминала разные ситуации, проверяя и доказывая свою теорию. И одногруппники, и даже преподаватели часто попадали под его зверское обаяние и управление. Да и она не лучше!
«Настя, сейчас не до гулянок, надо готовиться к диплому!» — с самым важным и строгим видом говорил он ей.
«Какие, к чёрту, свидания? Ты с ума сошла? Сперва диплом, трудоустройство, а потом вернёмся к твоей личной жизни!» — заявлял он ей.
«Секс — это, конечно, всё хорошо, но на хлеб на намажешь. Ты ведь не будешь до конца жизни сидеть на шее у матери и брата? Учиться, учиться и ещё раз учиться!» — внушал он ей.
И сейчас Настя готова была расхохотаться в голос! Она ему верила. Искренне верила. И ничего не замечала, абсолютно ничего. Ни на секундочку не закралось в её бестолковую голову подозрение о его притворстве.
«Вот интересно, он с этим родился и всё выходит интуитивно, или всё–таки он делает это сознательно? Блин, как–то это слишком коварно. С другой стороны, он реально дохрена умный, шарит в психологии женской, ведь вряд ли его популярность у девок — заслуга только любовных романов. Он наблюдательный. А я? Что ему нужно от меня? Ведь он тогда правду сказал: если бы хотел от меня секса, давно получил бы. И ситуация в самолёте это доказала очень наглядно». — Настя задохнулась от ощущений, навеянных воспоминаниями. Они были ещё свежи в памяти, и тело откликнулось тот же час.
— Ну, что, ребятушки, двинули? — Ксюша подскочила с шезлонга и повиляла бёдрами, намекая на танцы и веселье. Она была в снежно–белом сарафане, и создавалось впечатление, будто танцует призрак, так как сама темноволосая любительница соляриев полностью сливалась с ночным пейзажем.
— Мы кофе допьём и за вами, — немного растягивая гласные, сказал Дима, ещё и зевнул.
— Не усните тут, — хихикнула Ксюша в ответ.
— А теперь колись, чего ты там напридумывала своей красивой головой. — Димка развернулся к Насте всем корпусом и немного склонился в её сторону, так, что девушке пришлось опереться локтями о шезлонг.
— Ты о чём? — на долю секунды ей показалось, что друг умеет читать мысли, и Настя сперва испугалась, затем сама же себя и высмеяла. Из–за этих метаний вопрос прозвучал не совсем естественно.
— О твоём состоянии. Ты лежала вся такая расслабленная, балдела, а потом резко напряглась и подозрительно косилась на меня каждые три минуты. В чём меня обвинили и могу ли я как–то оправдаться? Ты помнишь о презумпции невиновности, я надеюсь?
— Э, ты о чём вообще? Я думала о своём, о женском…
— Обо мне, — перебил её парень уверенно, и она машинально подтвердила:
— … о тебе. Блин! Дима!
— Вот мне и интересно, что Дима? Ты мне всё сейчас расскажешь.
— Или что? — Настя вызывающе подалась вперёд, одновременно с парнем, и их носы столкнулись. — Ай!