— Сперва замуж. — Наташка подмигнула и оглянулась проверить, не идёт ли Боря. — Он бесится, конечно, но у меня ужасно старомодные родители, не хочу их травмировать. И ждать десять лет, пока он созреет на поход в ЗАГС, не хочу. Пусть скорее определяется.
— Никуда не денется, не волнуйся. Уж ято брата знаю. С вами всё ясно было с первой встречи.
— Я, конечно, тут вроде как не на вашей стороне, но он идёт, — предупредил Дима и принялся, наконец, за еду.
Борис шёл к их столику с двумя огромными тарелками, наполненными до краев. Настя не удивлялась, привыкла к его аппетиту за завтраком, а вот Наталья прижала руку к губам, вспоминая, чем она кормила своего мужчину по утрам, когда оставалась у него с ночёвкой. Не кормила — морила голодом!
— Всем привет! Систер, чтобы телефон больше не отключала, поняла?
— Тебе Дима написал, что я у него, можешь не наезжать. — Настя флегматично захрустела тостом. Разборки с братом её трогали куда меньше, чем непонятные отношения с то ли другом, то ли парнем. Да и разборок что–то не наблюдалось — так, бледное подобие, намёк.
«Кстати! — очнулась девушка. — А почему это, интересно мне знать, Боря так спокойно относится к моим ночёвкам у Димы? Что–то я совсем ничего не понимаю. Он ему понравился, что ли? Или Натка подмогнула? Надо будет допросить Димку с пристрастием. — Фантазия тут же нарисовала картину, как Наташа в чёрном кожаном костюме, с полицейской дубинкой на поясе и пистолетом в кобуре, приковывает Бориса наручниками к батарее. Настоящими наручниками, без розовой меховой опушки или бархатной вставки. И вынуждает его не мешать личной жизни сестры. — Блин, о чём я думаю вообще? Совсем Дима меня лишил здравого смысла. И что он, интересно, имел в виду под «ты станешь моей, полностью моей, и я тебя никогда не отпущу»? Димка этот непонятный, вечно как загнёт. То ли предложение руки и сердца, то ли сексуальное рабство, кто его знает, блин! Чему верить?»
Все утолили первичный голод. За кофе с булочками и сладкими тостами Настя с Димой рассказали друзьям, как «весело» вчера провели время. Никто из вчерашней тусовки в кафе так и не объявился, и они решили, что основное веселье пропустили, хоть и не жалели об этом.
— Давайте, пока народ отсыпается, позагораем у бассейна, поплаваем? — предложила Наталья. Она твёрдо решила вернуться из Таиланда с шикарным ровным загаром. — Я всё–таки переживаю. Не знаю, интуиция это или моя чрезмерная ответственность, но на душе неспокойно. Надо отвлечься. В конце концов, все взрослые люди, в Паттайе к пьяным русским давно привыкли, всё должно быть хорошо, да?
— Нат, да конечно! Успокойся, всё у них хорошо. Представь, если меня от одного коктейля унесло, как их вставило после ночи алкоголизма. Мы ж не ужинали даже, а алкоголь на голодный желудок — последнее дело. — Настя говорила убеждённо, и Наталья успокоилась, хоть и не до конца.
— Вы долго вялиться у бассейна собрались? Я хочу через полчасика–часик в тренажёрку сходить, оттуда к вам могу. — Дима допил кофе и внимательно посмотрел на собравшуюся за столом компанию.
— Лично я — надолго! — заявила Наталья, и Настя её поддержала.
— А я посплю и потом тоже к вам спущусь, в кои–то веки в отпуск выбрался, надо хотя бы отдохнуть немного, поспать хоть пару часиков для приличия.
Настя едва сдержала улыбку, когда Наталья прищурила огромные серые глазищи и зыркнула на Борьку обвинительно, не компрометируй, мол, меня. Будто никто не догадывался, чем они там занимались в номере, и не она десять минут назад об этом же проболталась.
Отношения брата и старосты Настю и удивляли и веселили. Характеры у обоих были тяжёлые, властные, и то, как они учились находить компромиссы в некоторых ситуациях, не могло не восхищать. Настя только диву давалась, глядя на улыбающегося мягкой доброй улыбкой Борьку, на его нежные прикосновения к любимой девушке. И на Наталью, которая из расчётливой стервозной дамочки превращалась рядом со своим мужчиной в домашнюю кошечку. С коготками, конечно, но тем не менее ласковую и заботливую.
Они могли взорваться от какой–то мелочи, наорать друг на друга и тут же помириться. Или, напротив, жить душа в душу, уступая и договариваясь.
Сейчас у них был период затишья, но Настя знала: как только они вернутся во Владивосток, Боря снова начнёт осаду. Он страшно бесился, что Наталья отказывается переезжать к нему в квартиру, которую они даже обставили по её вкусу.
Боря рычал, что не хочет жениться, ему не до того, и вообще это несовременно, женятся только когда детей планируют. Но окружающие прекрасно понимали — эти холостяцкие трепыхания долго не продлятся, Наташку Боря любит до потери пульса.
«Хорошо Натке, Борька её любит, на руках носит. Она живёт себе спокойно, не сомневается даже, что свадьба и дети не за горами. И Борька классный, не изменит, не предаст. А я? В чём я могу быть твёрдо уверена? Только в том, что Дима меня хочет. Он ко мне, конечно, хорошо относится, заботится, но долго ли это продлится после секса? Все эти «навсегда» хорошо звучат в теории, а вот на практике. Хотя, может, и долго. У него хорошая семья, дружная; родители, похоже, любят друг друга, а не как у нас в последнее время. Но он должен в меня влюбиться так сильно, чтобы бросить всех своих девок раз и навсегда! Чёрт, если меня обманет Димка…»
— Настя, — позвала Наталья, приподняв широкополую голубую шляпу и приоткрыв один глаз.
Девушки загорали уже около часа и их основательно разморило от жары, переливчатого пения птиц, журчания воды, сухого шелеста пальм. Дима принёс им по спелому, ароматному кокосу, украшенному зонтиком и двумя красивыми изогнутыми трубочками, и ушёл тренироваться в зал, расположенный сразу за бассейном. Настя периодически посматривала в сторону стеклянного строения на небольшой возвышенности и даже пару раз заметила ярко–оранжевую футболку друга.
— Чего? — спросила она, переворачиваясь на живот.
— Я хотела с тобой посоветоваться по личному вопросу, если ты не против. По семейным делам. Боря мне ничего не рассказывает про вашу семью и… блин, согласись, что это странно! И… он до сих пор не познакомил меня…
— Ой, Нат, забей. Он тебя не знакомит не потому, что относится к тебе плохо или что–то такое. Ежу понятно, что Борька тебя любит до гробовой доски, тут даже не сомневайся. — Наталья ощутимо расслабилась после её слов, и Настя продолжила: — У нас специфическая семья. Папа ходит в моря… короче, он из них вообще почти не вылазит. Годами, Наташ! У них с мамой очень испортились из–за этого отношения. Он не может не мореманить, это прям его, а мама ревнует и бесится. Знаешь, есть такие семьи, в которых мама любит папу, папа любит маму, а дети сами по себе? Вот, это наш вариант. Только родители разругались конкретно, и дома у нас грусть–тоска.
— Ну, они ведь всё равно вас любят, — неуверенно сказала Наталья и закусила губу.
— Любят, конечно. Но у нас нет такой близости. Борьку больше улица воспитывала, меня — Борька, малых — мы с Борькой. Как–то так, короче. Вот у Маришки, например, родители любят друг друга до сих пор, но жили всё это время ради неё. Она что маме, что папе может рассказать почти всё, что угодно, и будет уверена: они всегда поддержат и посоветуют. Мама выдаёт, конечно, иногда, но в целом у них очень близкие отношения. Они и подруги, и мать и дочь. А у нас только мать и дочь. А с Борькой у мамы вообще всё сложно. Ты ж знаешь его характер. Вот у мамы такой же. Она не выносит, когда кто–то её не слушает и тем более против что–то говорит.
— Звучит не очень ободряюще. Повезло мне со свекровью, да?
— Не то слово! — рассмеялась Настя, не имея никакого желания врать. Наташка сильная и умная, справится. — У тебя будет классическая свекровь, которая всех вместе взятых тёщ из анекдотов за пояс заткнёт, играючи. Но на самом деле всё не так критично. Она вряд ли станет к вам лезть. Будете жить себе спокойно, но вот внучков она вряд ли будет забирать на выходные, имей в виду. Она близнецов–то на меня сбагрила, хочет отдыхать по выходным и вечерам.
— Себе на уме, короче, — сделала вывод Наталья.
— Ага.
— Хорошо, что у наших детей будет такая замечательная тётя. — Наташка хитренько улыбнулась и выразительно посмотрела на подругу. — Ещё и жить рядом будет.
— Ну, я ж не всегда с мамой буду жить. Может, далеко куда–то перееду, кто знает. Но от племяшек не отказываюсь!
— Э, я вообще–то не про родительский дом. — Наталья смутилась и замолчала.
— В смысле? — не поняла Настя.
— Ну, я думала, у вас с Димкой всё серьёзно, а он тоже рядом где–то живёт, — медленно, следя за реакцией девушки, сказала Наташа. Тема была скользкая, но её разбирало любопытство, да и Боря странно себя вёл и ничего ей и не рассказывал. В какой–то момент он словно отпустил ситуацию и вполне спокойно реагировал на любые приключения сестры с парнем.
— С Димкой у нас всё непонятно, — признала Настя. — Ты ведь видела его: бесконечный поток девок, куражи, пьянки. Он транжира тот ещё, я этого не выношу просто. Видимо, сказывается то, что я из простой семьи, а он из богатой, тут прямо у нас с ним конкретное недопонимание.
Настя говорила быстро, эмоционально. Она так долго думала, просчитывала варианты, колебалась, ни с кем не советуясь, даже с Маришкой, что сейчас её, можно сказать, прорвало. Наталья слушала внимательно, не перебивала, кивала и поддакивала своевременно. Она знала обоих ребят достаточно хорошо, чтобы сопоставить факты и сделать выводы. Когда Настя закончила пространную речь с множеством отступлений, вопросов и гипотез, она просто сказала:
— Настя, прости, но ты такая дурочка. Не смотри так удивлённо, я объясню. — Наталья рассмеялась звонко, сделала глоток кокосового молока, выдохнула. — Не обижайся, пожалуйста, я любя. Иногда просто со стороны виднее. И в вашем случае, это виднее уже давным–давно, притом очевидно всем, кроме вас двоих. Насть, вы любите друг друга!
— Ничего подобного! — Настя села на шезлонге и выпрямила спину, посмотрела в упор.