— Вот даже не знаю, как тебе сказать, — начала она ехидно. — Для тебя это, конечно, будет новостью, но с детьми весь геморрой начинается не столько во время беременности, сколько после рождения. Они не спят, орут без конца, едят каждые два–три часа, притом ночью тоже. У них болят животики; то они переели, то не доели, то пить хотят, то жарко, то холодно. И как ты понимаешь, показать они это могут только одним способом — диким воплем. А теперь представь, что их двое. Один спит, второй орёт и будит другого. Замкнутый круг.
— Э, я думал, что близнецы как–то синхронно всё делают, — растерянно сказал Димка.
— Да, — протянула Настя, скорчив комичную гримасу. — Конечно! Им это расскажи!
— Но это ведь не очень долго длится, по идее. Перетерпим. Я буду тебе помогать, — с готовностью пообещал парень.
— А вот это однозначно. Детей у нас хочешь ты, вот и будешь с ними нянчиться. — Настя не собиралась его сильно пугать, но тон вышел каким–то угрожающим.
— Насть, если ты не хочешь, давай подождём. Я как–то не подумал, что тебе после близнецов и всех этих домашних дел хочется отдохнуть.
— Испугался? — Настя захихикала.
— Да нет, чего тут пугаться? Все ведь как–то воспитывают детей, и мы сможем. Я, конечно, в детях не специалист, но ты мне объяснишь, я почитаю, как там и чего. В общем, не парься. Будет тяжело — позовём ма, она только рада будет посидеть.
— Справимся, конечно. Но прямо сейчас я не хочу, — призналась Настя.
Она честно до этого момента не знала, чего хочет. Детей она не боялась, умела с ними обращаться и в принципе ради любимого мужчины готова была рискнуть. Периодами ей даже казалось, что она сама этого хочет. Ведь это Димка! Родной, любимый Димка. Такой разный, такой постоянный.
В нём было решительно всё, что она хотела бы видеть в мужчине. А самое главное — он любит её так, как она мечтала. Даже лучше.
А она… она любит его.
— Но ведь тогда ты сказала, что передумала, — напомнил Димка любимой разговор в кухне.
— Тогда Маришка позвонила и сказала, что у них будет пацан. Я заразилась энтузиазмом, вспомнила твои слова, как здорово было бы вместе с Маринкой гулять с детьми, ну и всякое такое. Короче, поддалась эмоциям. А сейчас…
— Вспомнила, сколько мороки было с близнецами, и поняла, что лучше подождать? — догадался Дима.
— И это тоже. Мне тут бабуля немного мозг вправила, вот я и подумала: а ведь действительно, это только наша с тобой жизнь. Никто не должен в неё лезть, советовать нам, когда нам жениться, рожать детей и прочее, прочее. Правильно?
— Конечно! — подтвердил парень уверенно и возмущённо. То, что Настя об этом заговорила, удивило и даже смутило. Разве это не очевидная истина?
— Вот бабуля так и сказала. Никого не слушать, на проблемы родителей не обращать внимания, строить свою жизнь так, как хочется нам с тобой. Вот я и подумала. — Настя посмотрела на жениха нерешительно, словно бы спрашивая: можно я выскажусь? Но потом тряхнула головой, сбрасывая пелену послушания, к которой приучили её с детства. — В общем, я хочу просто пожить с тобой вдвоём. Чтобы никаких детей, мам, пап, братьев. Только ты и я. По нашим с тобой собственным правилам. Вот как–то так.
— То есть ты ко мне переедешь сразу по возвращении отсюда? — не поверил своим ушам Димка.
В голосе его звучало столько счастья и недоверчивого восторга, что Настя остановилась, обняла любимого, погладила по слегка влажной от испарины спине.
— Перееду.
Деревенские кумушки, которые действительно внимательно наблюдали за парочкой, когда те оказывались в зоне их видимости и слышимости, с удовольствием смотрели шоу «За окном». Сегодня в программе наконец–то произошли значительные изменения — транслировали романтику! Красивый высокий парень кружил темноволосую стройную девушку, не менее красивую, затем зацеловывал её, ни капли не задумываясь о зрителях. То есть это были не просто поцелуи в щёчку, но даже и куда более откровенные — в шею, плечи и — Святые угодники! — в грудь, чуть повыше линии сарафана!
Девушка лишь заливисто смеялась и вместо того, чтобы оттолкнуть неприлично соблазняющего её нахала, беспорядочно гладила того по волосам, спине, плечам.
Эротические нотки поначалу скромного представления взбудоражили не на шутку и, когда парочка исчезла за деревьями посадки, часть кумушек побежала по соседкам–подружкам, часть — к мужьям, пережидающим жару в традиционном мужском месте — перед телевизором или компьютером.
Настя и Дима совершенно не думали о том, какого шороху навели минуткой страсти, вспыхнувшей сразу за безоблачным счастьем. Им было просто хорошо друг с другом. Даже безжалостно палящее солнце показалось ласковым и нежным, а противные летающие насекомые весело и звонко зажужжали–зазвенели в воздухе, напевая красивые мелодичные песенки. О любви.
Глава 30
После городской суматохи жизнь в деревне показалась Диме раем. Сладкий воздух, наполненный душистыми травами. Любимая женщина под боком. Тишина, красота, птички поют.
— Ку–ка–ре–ку! — заливался петух за окном.
— Ку–ка–р-ре–ку! — подхватывал соседний.
— Ку–к–ка-р–ре–ку-у! — душераздирающе орали через пару мгновений множество петушиных глоток.
— Как я ненавижу этих тварей, — рычала Настя каждое утро.
— Ладно тебе, пора вставать. Надо наслаждаться каждым днём, пока мы здесь. Домой приедем, там пыль, вонь и грязь, — отвратительно бодрым голосом вещал Димка, — а здесь лепота, — последнее слово парень выдохнул блаженно.
— Ага, особенно полночи ходить в туалет во двор и мыться в тазике, — возразила Настя более ядовито, чем собиралась.
Она не понимала, как он мог радоваться отсутствию удобств и наличию огромного количества физически тяжёлой работы. А уж дедуля выматывал парня так, что вечером он иногда просто отключался, как только голова касалась подушки.
— Есть ведь летний душ, — не сдавался Димка.
— Зимой нету.
— Блин, Насть, ну мы ж в гости приехали. Зачем париться отсутствием удобств, если скоро вернёшься домой, и всё там будет? Лучше наслаждайся тем, что здесь есть!
Недовольная и невыспавшаяся Настя букой глянула на любимого, но правоту его признала, пусть вслух и не стала озвучивать. Ей действительно нравилось в деревне и не так уж раздражали временные неудобства, просто накануне они с бабулей чаёвничали, и всю эту ночь она только и делала, что спускалась и поднималась по лестнице. Действия эти требовали внимательности, и наощупь, как дома, выполнять она их не могла, а оттого полностью просыпалась и потом долго крутилась с боку на бок, чтобы уснуть повторно. Бодрости такие телодвижения наутро не прибавляли.
— И кстати, — продолжил Димка воодушевлённо, — я могу тебя мыть в тазике. — Он многозначительно поиграл бровями и улыбнулся. — Уже ведь можно?
— Можно. — Настя потупилась на мгновение, но решила не краснеть. В конце концов, он прав, физиология — это физиология, и при совместной жизни заморачиваться подобными вопросами так, как это делает она, просто глупо. — Ой, то есть нельзя!
— Почему? — не понял Дима. — Ты меня совсем запутала.
— Ну, мы ведь у бабушки с дедушкой!
— Ой, а то они не знают, что мы с тобой не только за ручки держимся. Утащу сегодня тебя в летний душ, — пообещал он и предупредил: — И даже не думай сопротивляться! Ты ведь тоже этого хочешь.
— Я стесняюсь! Ну серьёзно, Дим! Это ведь мои бабушка и дедушка. Блин, ну вот как тебе объяснить? — Настя и безумно хотела сбежать с ним в душ, и стеснялась, ведь родные обязательно поймут всё… да правильно они всё поймут! Именно это смущало больше всего.
— Вот и будем тебя раскрепощать. Всё, двигаем. Мы сегодня идём за земляничкой. Надо позавтракать успеть, пока нас не выставили из дома. — Дима нежно шлёпнул свою барышню по попе, направляя в сторону выхода.
— Слышь ты, варвар, что за обхождение с дамой? — притворно возмутилась Настя, но захихикала.
Она и не заметила, как проснулась. И, что следовало выделить отдельно, без кофе! С ним даже утро превращалось из чего–то ужасно неприятного в наполненные улыбками и нежными взглядами мгновения.
Вниз они спустились почти проснувшимися и довольными. Бабуля уже хлопотала на летней кухне, рядом с ней сидела Мурлыка и ждала завтрака, а со двора в открытую настежь дверь, пропускающую утренний свежий воздух, заглядывал огромный серый пёс, больше похожий на волка, и дружелюбно вилял хвостом.
— Гав, — негромко «поздоровался» волкодав.
— Доброго утречка, молодежь, — ударение Полина Семёновна делала на второй слог, и в её исполнении это звучало безумно мило. — Давайте скоренько, пора идти, роса скоро спадёт. Корзинки во дворе на лавке, собирать только ягоду, никакой зеленушки! Ягоду берёте чистую, целую, спелую. И глядите, шоб не подавилась снизу да сок не дала!
— Ба, да знаем мы. — Настя зевнула и пошла чистить зубы.
— А мне вот интересно, лично я вообще не в курсе, чего и как, но хочу узнать, — проявил заинтересованность Дима. — Я первый раз буду собирать ягоду в лесу, да и не только в лесу.
Полина Семёновна нашла в его лице благодарную аудиторию и пустилась в объяснения. И по одежде для леса советы дала, и экскурс в мир корзинок для ягоды, и даже про змей–клещей рассказала.
Настя змей не боялась. Каждое лето у бабушки в компании с хулиганистым Борькой закалили её и по части дождевых червей, и по восьмилапым паукам, а уж полозов да ужей она перевидала — не счесть.
Дима, однако, подобным опытом похвастать не мог и шёл осторожно, прислушиваясь и всматриваясь в тропинку и по сторонам. До подробных объяснений Полины Семёновны он и знать не знал, что здесь водится столько опасной живности. Или просто не задумывался.
— У меня такое ощущение, что ты в деревне впервые, — минут через пятнадцать пути заметила Настя. — Во дворе ты дедуле всё помогаешь, всё нормально, вроде ориентируешься во всём, а как за ворота выходим, сразу осторожничаешь. Я ещё в первый день заметила, но думала, показалось.