жно полнее рассказать все, что знаете“.
И следующие три часа я надиктовывала все, что знала о Родерике Гетсе, его спутнике К312, количестве пиратов и оставшихся в живых пленниках. А потом с ужасом увидела ответ.
„Вы остаетесь на Талассе. Мы идем прямо к Арасу и захватываем спутник“.
Я судорожно продиктовала ответ.
„Нет! Ни в коем случае. Я лечу с вами! Там осталась моя подруга, дочь министра энергетики Алана Портса. У нее минимум кислорода и она спрятана в небольшой отдаленной каморке. Только я смогу быстро ее найти. Я знаю все коридоры и лабиринты на спутнике. Пожалуйста, возьмите меня с собой!“
Через пятнадцать минут нервного ожидания вылез ответ.
„Командор Джером, выводите служебный шаттл на орбиту и ждите прилета линейного крейсера. Мы заберем девушку“.
Я вздохнула с облегчением.
— Пойдемте, Лия Рэй. Я отдал распоряжение о запуске шаттла.
Плюс еще четыре часа… Итого четырнадцать.
Адмирал встретил меня сдержанно. Если у него, как до того у командора Джерома, и были сомнения в моей вменяемости, то он их никак не выказывал. Внешне он был очень похож на Рода: такая же подтянутая фигура военного, жесткое некрасивое обветренное лицо, умный взгляд. Только в его глазах светилась доброта, а не безумие, как у Рода.
— Адмирал Януш, — я кивнула, здороваясь, — Родерик улетел на встречу со своими информаторами и чтобы сбыть товар вчера, почти шестнадцать часов назад. Он уже мог вернуться на спутник либо скоро прилетит. Нужно, чтобы вы…
Мужчина мягко прервал меня:
— Госпожа Рэй, не переживайте. Оставьте войну профессионалам. Я обещаю — он не уйдет от правосудия.
Я нервно сжала руки.
— Я просто боюсь, что он ускользнет. Он такой умный и хитрый…
— Я немного знаю, точнее знал Родерика Гетса. Он был действительно хорошим военным, но слишком жестоким. Не волнуйтесь, Лия. У нас есть маскировочные щиты, которые полностью скроют крейсер. Новейшие технические разработки. Да и подлетим мы со стороны Араса. Расскажите лучше, как вы сбежали. Меня очень интересует этот момент. Вы же не смогли бы убежать одна, без помощи?
Ну, вот и спросили. Я дала Киру даже больше времени, чем написала в записке — больше четырех часов. Если не улетел — пусть пеняет на себя.
— Да. Я убежала не одна. Со мной спутник покинул один из офицеров Рода.
И дальше я рассказала все (ну, или почти все). Назвала имя Кирилла, где мы остановились, где оставили модуль… Глаза адмирала прожигали насквозь, своими вопросами он выворачивал наизнанку. Но я была закалена годичным проживанием с психопатом, и пробить мою невозмутимость ему было не под силу. Все заковыристые вопросы отскакивали от меня, как мячик от бетонного пола.
— Я рассказала все, адмирал.
Точнее, все, что хотела рассказать, но ему об этом знать необязательно. Зачем ему мои личные тайны?
Адмирал хитро улыбнулся и ответил, вставая:
— Хорошо. Спасибо, Лия. Мы возьмем Кирилла Коу, от нас еще никто не уходил.
И пошел передавать информацию полиции Таласса.
Да, скорее всего, Кира уже нет в гостинице, но это время — та малость, которую я смогла ему дать в благодарность за побег.
Плюс восемь часов. Итого двадцать два. Почти сутки. Как там Оли?
Мне выделили для отдыха небольшую каюту, но я так и не смогла сомкнуть глаз. Я не сплю уже более полутора суток. „Держусь на одном энтузиазме“, — хмыкнула мысленно.
По интеркому раздался голос: „Лия, если хотите посмотреть на штурм, зайдите в главную рубку“.
Я вскочила и начала натягивать тонкий блестящий костюм наподобие униформы, обнаруженный мной еще пару часов назад в шкафу. Вышла в коридор. По указателям добралась до рубки, где раньше разговаривала с адмиралом. Операция уже давно началась, и, по — моему, меня никто и не собирался брать на спутник. Я, хмурясь, зашла в комнату и прислонилась к стенке, чтобы не мешать мужчинам. Адмирал координировал атаку, я видела, как спутник окружили несколько небольших истребителей. Корабли побольше образовывали второе кольцо.
— Родерик там, внутри, — обернувшись ко мне, произнес адмирал. — Мы заметили приближение к спутнику неизвестного шаттла и позволили ему войти в ангар, а потом выждали еще несколько часов. Теперь кольцо сомкнулось, никуда ему не деться.
— Когда я смогу высадиться? — нервно спросила я, подсчитывая часы и тот кислород, что остался у Оли.
— Через час, думаю, все закончится.
— Нужно быстрее. Каждая минута на счету!
— Мои солдаты уже внутри, — резко ответил адмирал. — Смотрите.
Я заметила на экранах мелькание знакомых коридоров, блеск опалов, вспышки выстрелов… У каждого солдата на шлеме была встроенная камера.
— Лия, ведите моих солдат по коридорам. Расскажите, где находится дочь министра Портса и где нам найти Рода. Не нужно вам туда идти. Управляйте моими людьми по рации.
— Хорошо, — согласилась я.
Мне и самой не хотелось еще раз ступать на этот спутник. Я подошла к операторскому столу.
— Внимание, — адмирал подключил меня сразу к трем солдатам, — госпожа Рэй будет указывать вам, куда идти.
Я вела по второму уровню троих солдат и как будто сама шла по этим блестящим коридорам, вырубленным в толще спутника. Вот за этим поворотом мы целовались с Киром… Вот эта дверь ведет в склад оружия, за этой — энергетические батареи. По — моему, он еще не все продал… Наконец мы повернули в неприметную нишу с маленькой закрытой дверью. Солдаты постучали.
„Заперто изнутри“, — донеслось по рации.
— Выжигайте дверь бластером. Возможно, она без сознания. Нужен врач, — торопливо сказала я.
Это были самые долгие минуты в моей жизни. Как там моя девочка? Почему‑то именно в ней сосредоточились все мои надежды и стремления. Я прекрасно понимала, что на спутнике находится еще много пленников: и девушки офицеров, и Бен, и мальчишки, и еще другие, о которых я могу только догадываться. Но для меня все они воплотились в одной Оли, и если я спасу ее — я спасу всех.
„Жива, только без сознания, — сообщили по рации, и позже добавили: — Отравление углекислым газом, ее уже подключили к кислородной маске“.
Я обессиленно опустилась в стоящее рядом кресло. Жива…
„Мы взяли всех, — прозвучало в рубке. — Спутник полностью под нашим контролем“.
В комнате зазвучали аплодисменты, поздравления… Кто‑то похлопал меня по спине.
— А Род? — встрепенулась я.
„Уже взяли. Адмирал, вы бы видели, как здесь!..“ — в голосе офицера звучало восхищение.
— Да, — устало пробормотала я, — захватывает дух, правда?
„Да, это чудо! Весь спутник превращен в небольшую жилую планету. Такого в своей жизни я еще не видел! — офицер не унимался. — Тот, кто это сделал, — великий человек!“
— Прекратить, — раздался рядом голос адмирала. — Живые есть?
„Да. Одна девушка без сознания, три девушки, найденные на третьем уровне, в порядке, хоть и испуганы, еще пятеро живы, но нужна медицинская помощь, десять мальчишек разного возраста и мужчина — врач, — он говорил, а я кивала и параллельно передавала сидящему рядом офицеру имена.
— Сколько пленных?
„В живых — двадцать два человека, включая главаря. Остальные мертвы. С нашей стороны потерь нет“.
— Отлично, — произнес адмирал, — закругляйтесь. Первый, оставайся на спутнике, пленных и выживших — на звездолет.
И, уже обернувшись ко мне, уважительно сказал:
— Лия, вы… — он развел руками. — У меня нет слов. Я передам правительству федерации отчет, и вас представят к награде.
Я устало отмахнулась:
— Какая награда? Я спасала прежде всего себя. И рада, что все, наконец, закончилось.
Из последних сил заставила себя подняться с кресла, встать и выйти в коридор. Модули уже начали пристыковываться. Нужно встретить Оли. И на этом — все.
Я стояла возле стены в приемном отсеке звездолета и смотрела, как солдаты ведут спасенных. Их было очень мало — девушки плакали, мальчишки прыгали от счастья: еще не успели серьезно заматереть и обозлиться. Более взрослые юноши зло зыркали исподлобья, как молодые хищники. Бен шел, низко опустив голову. Сколько времени он прожил на спутнике? Год, десять, двадцать? Словно почувствовав мой взгляд, поднял голову и посмотрел на меня. Узнав, на секунду замер, а потом просто серьезно кивнул, приветствуя. Я тоже серьезно, без улыбки, кивнула в ответ.
Меня шатало от слабости. Заряд энергии, полученный от Кира, подходил к концу. Больше суток без сна, побег, восемь часов в модуле, Кир, полицейский участок, схватка с командором, крейсер, адмирал, опять несколько часов разговоров (скорее, допросов), страх за Оли… Все вместе подкосило мои силы, я чувствовала, как свинцовая усталость и слабость охватывают меня.
Внесли на гравиносилках Оливию, и я нашла в себе силы подойти ближе. Девушка была без сознания, с кислородной маской на лице. Измученная чумазая рожица наполнила мое сердце нежностью и тихой радостью. Я сделала это. Я спасла ее. Теперь можно и поспать.
Я уже развернулась и собиралась выйти в коридор, когда спиной почувствовала взгляд. Этот взгляд я узнаю всегда и везде. Даже не нужно оборачиваться, я и так знаю, кто это. Род. Его вели двое солдат в конце колонны. Я обернулась — и наши глаза встретились.
Все замерло между нами. Стихли звуки, застыл воздух, нас накрыла полнейшая тишина. Оказывается, он до сих пор имеет надо мной полную, неоспоримую власть. Я чувствовала, как сжимается мое сердце, как холодеет спина, как в страхе сбивается дыхание и подгибаются колени. Его губы шевельнулись — „Лия, девочка моя…“. И я впала в ступор. Слов я не услышала, но и так прочитала все по его глазам.
Я не знаю, как он вырвался… Он был спутан по рукам и ногам тонкой силовой сетью. Возможно, был какой‑то секрет „в рукаве“, который он берег для побега, но потратил, чтобы отомстить мне?.. Секунда — и он уже возле меня. Я застыла, загипнотизированная, не способная двинуться с места. Его рука почти нежно обхватила мою шею, и я вдруг ясно поняла, что сейчас умру. „Вместе“, — прошептал Род, сжимая сильнее. В глазах потемнело — и в тот же миг тяжелое тело навалилось сверху и прижало к полу неподъемным грузом. И сразу в ушах как будто включился звук: стали слышны крики, шум, хлопки, шипение… Я жива?! Дико болели шея и спина, что‑то горячее потекло по животу и ногам. Тошнотворный запах жареного мяса и сожженной одежды выворачивал наизнанку. Подбежали солдаты, вытащили меня из‑под Рода.