Экие они тут неизбалованные уважительным отношением.
— Как интересно ты теперь говоришь, сестрица, — улыбнулся Джон.
— А что я говорила раньше? Прошу прощения, не помню.
— В том и дело, что ничего, — покачал головой тот.
— Так, мне нужно отъехать — посмотреть жеребёнка, будем брать или нет. К ужину вернусь, — Роберт поцеловал Кэт в уголок губ, поднялся и стремительно выбежал из залы.
— А я был бы рад побеседовать, — Джон смотрел серьёзно — и от него не исходило никакой угрозы. — Могу я заглянуть?
— Хорошо, — кивнула Катерина. — Буду ждать.
О Джоне Мэгвин говорила, что он самый приличный из здешней компании. Похоже, что так и есть.
— Миледи, ничего себе вы смелая! — зашептала Грейс, едва они добрались до своих комнат. — Ни разу не видела, чтобы кто-то осмеливался так разговаривать с милордом! И чтобы милорд за это не побил и не убил.
— Что ж теперь, заплакать и пойти? — усмехнулась Катерина. — Ему нужно лучше следить за своим имуществом и своими людьми. К тому же, я слышала, что сам он владел кольцом не по праву, так что — всего лишь господня воля и высшая справедливость, — пожала она плечами.
С последним утверждением Грейс была полностью согласна — и истово перекрестилась.
Стук в дверь известил о появлении Джона. Он вошёл и пристально оглядел Катерину. В руках у него была стопка не то книг, не то тетрадей каких.
— Кэт, я бы хотел, чтобы ты сама рассказала мне — сколько правды во всех слухах вокруг тебя. И вот, я привёз то, что ты просила, — он сгрузил стопку на стол у окна. — И шкатулка, — из поясной сумки появился небольшой резной деревянный ящичек. — Она заперта, ключа рядом не было.
Ох, да, он ведь занимается делами Прайорсли, родного дома Кэт. И мог привезти что-то по её просьбе. Ладно, разберёмся.
— Большое спасибо тебе, Джон, — кивнула Катерина. — Понимаешь, я-то не слишком хорошо представляю, что обо мне болтают. Если о том, что я мертва — ну так посмотри хорошенько, вот она я, можешь потрогать, — взять его за руку и подержать, — а то ещё и у Робби спроси, он тут ночевал вчера, вряд ли живое с мёртвым перепутал, — и фыркнуть ещё для убедительности.
— Миледи носит крест! Разве мёртвая нечисть может носить крест? — с воодушевлением спросила Грейс.
— Да, смотри, — Катерина вытащила из-под рубахи и показала крест на цепочке.
— Это весомый довод, — согласился Джон, — если что — я буду говорить об этом. Тогда рассказывай, как ты очутилась на скале, и что там произошло. И что случилось потом.
— А вот тут загвоздка, понимаешь ли. Я не помню. Я не помню всю свою прежнюю жизнь — до того мига, как пришла в себя в домике госпожи Мэгвин. Я узнала Робби, Грейс, тебя, остальных — но не более того. Поэтому я не знаю, что случилось на той скале, и была я там одна или с кем-то. И так же не знаю, кто оставил синяки у меня на руках и ногах, и ещё кое-где, и на лице, говорят, тоже был. Грейс, откуда у меня синяки? Неужели я не говорила?
— Нет, миледи, — покачала головой Грейс, и выражение лица её было горестным. — Вы только плакали и повторяли, что мне этого знать не нужно. Отчего же вы не помните-то?
— Я слышал, что такое бывает после сильных потрясений, — кивнул Джон. — Меня не было в Телфорд-Касле три недели — я как уехал к себе перед Рождеством, так и вернулся только позавчера. И вчера пришлось ехать в Скай и разбираться — кто там кому на межу заступил. Вообще это мог сделать и Робби — ему рано или поздно быть лордом этих земель.
Катерина не имела представления, что такое Скай, пришлось спросить. Оказалось — деревушка в паре часов хорошего конного пути, часть местных владений. Ну да, раз так, то Роберту неплохо бы знать, что происходит, какие есть вопросы и как их вообще решают.
— Грейс, что было в тот день с миледи? — Джон смотрел серьёзно, но — не как его отец, без злости и бешенства.
— В том и дело, милорд, что я не знаю. Утром после завтрака я понесла в стирку сорочки миледи, она здесь оставалась, вышивала, как всегда, вон вышивка так до сих пор и лежит. А как вернулась — так её уже в комнате-то и не было! Я искать — а никто не видел. И к ужину она не отыскалась. А потом пришёл милорд Роберт и сказал — что, мол, со скалы сорвалась, и они с милордом Роном отнесли миледи к колдунье Мэг, и она пока побудет там, потому что совсем плоха, а Мэг её непременно вылечит.
— А Мэг мы уже не расспросим, — вздохнул Джон. — Кэт, она совсем не говорила, вернётся ли когда-нибудь в наши края?
— Увы, — покачала головой Катерина. — Она была очень обижена на милорда Грегори.
— Да, у них никогда не было добрых отношений. Вы слышали легенду о том, что Мэг когда-то была супругой моего, и всех остальных, пра-прадеда? Легендарного Уилла Телфорда, победителя врагов, долгожителя и вообще великого человека? Говорят, что тогда и зимы были мягче, и летом не было засухи. И даже моровые поветрия обходили земли Телфордов стороной.
— И так бывает? — не поверила Кэт.
— С детьми Старшего народа бывает всё. Я б не отказался подружиться с кем-нибудь из них — потому что несомненная польза. Скажем, в трёх днях пути от нас на юго-запад живут Блэк-Роки, у них в родословной тоже отметился Старший народ, и они умеют договариваться с лесными волками. На их землях нет ни разбойников, ни воров, ни заговоров — себе дороже. А дальше вдоль границы к западу, в паре дней от Торнхилла — Сайленсы, у них заговорённые пастбища, все знают. Туда нет хода ни чужаку, ни волку. А у Роузвиллов, родичей леди нашей матери, есть дальняя родня Сквиксы — и у них на землях бьёт чудесный источник с исцеляющей водой, верным средством от всякой болезни. Может быть, кстати, как будет потеплее, свозить тебя туда, да ты и вспомнишь, что было?
Катерина только вздохнула — ведь они и вправду в это верят! Болтовня служанок — одно, а когда человек, подобный Джону, по местным меркам образованный и весьма рассудительный, серьёзно о таком говорит — неужели и правда это не сказки?
С другой стороны, её магия — это совсем не сказки. Свет-то горит! И вода греется!
— Посмотрим ближе к весне, — кивнула она.
Когда у них тут вообще весна?
И снова в дверь застучали.
— Миледи Кэт, вас требует миледи Маргарет! — раздалось из коридора.
Вот только ещё не хватало, подумала Катерина.
— Не пугайся, Кэт, всё будет хорошо, — Джон ободряюще взял её за руку. — Пойдём, я сопровожу тебя.
Он вежливо предложил ей руку и придержал тяжёлую дверь, а Грейс выскользнула за ними.
11. Леди Маргарет
Джон проводил Катерину на третий этаж — к покоям его матери, постучал, заглянул и спросил:
— В порядке ли леди моя мать?
— Милорд, мы очень рады вас видеть, — двойные двери распахнулись, и на пороге появилась неизвестная Катерине служанка. — Проходите же!
— Я загляну ненадолго, — кивнул Джон. — Со мной леди Кэтрин.
Внутри Джон хорошо знал дорогу — из небольшой комнаты с лавками и столом, за которым три девушки что-то шили — при их появлении они прямо подскочили из-за стола. Дальше была анфилада — три комнаты одна за другой, в каждой что-то делали женщины и девушки, и в четвёртой в резном деревянном кресле с подушечками восседала леди Маргарет.
— Джон, милый, как я рада тебя видеть, мальчик мой, — защебетала она, не обращая внимания на Катерину.
Джон подошёл и поцеловал матери руку, Катерина поклонилась и села на лавку у стены, Грейс примостилась рядом. И пока леди Маргарет расспрашивала Джона о поездке домой и в другие места — рассматривала устройство и убранство комнаты.
В окне были прозрачные стёкла — как и в Катерининой комнате. На стенах — гобелены, там какие-то девы странных пропорций ходили по саду, а на деревьях в том саду висели огромные яблоки. Или не яблоки — кто их знает-то? Вдоль стен — лавки, на одной из них сидела Нэн и мотала какие-то нитки в клубок, и недобро поглядывала на Катерину — мол, чего расселась? Но очевидно, что при госпоже и при Джоне права раскрывать рот ей не давали, и то хорошо.
В открытой двери была видна спальня — кровать с резными деревянными столбиками по углам, на ней — много, судя по всему, тёплых одеял. И вообще оттуда распространялось тепло — в этой-то комнате не было ни печки, ни камина, как и в комнатах Катерины.
Тем временем Джон рассказал матери о своей поездке — без деталей, где был, да и всё, и передал привет от своей супруги Анны, пребывающей в Солтвике.
— И что это Анна нас не навестит? — поинтересовалась скрипучим голосом леди Маргарет. — Слишком гордая?
— Кто же за хозяйством присмотрит, если ещё и она будет по гостям ездить? — усмехнулся Джон, но Катерина поняла — всё-то он видит.
Понимает, что здесь ему пришлось бы постоянно защищать жену от шпилек и нападок, а то и от чего похуже, если вспомнить двух предыдущих жён Роберта. И поэтому она в Солтвике — и всё спокойно. Надо обсудить с ним этот вопрос — вдруг чего присоветует?
Джон откланялся, подмигнул Катерине и стремительно отправился куда-то по делам — очевидно, дел у него было больше, чем у любого другого в здешнем замке. А Катерина осталась под прицелом.
— Явилась, не запылилась? — хмуро спросила свекровь. — Вели своей девке пойти на кухню и принести мне хлеба да соли.
— Охотно, миледи. Но только если Нэн составит ей компанию.
— У Нэн нога болит, нечего ей по лестницам скакать. Ушиблась она.
— Так тогда ногу нужно выпрямить и привязать к ней лёд. Чего на низком сундуке сидеть? Чтобы ещё сильнее нагрузить больное место? А лучше и вовсе лечь, — пожала плечами Катерина.
— Слышала, что моя высокоумная невестка говорит? Что надо пойти и лежать. Может, и права? Пойди и ложись, — кивнула леди Маргарет своей горничной.
Та поклонилась и исчезла, и ни намёка ни на какую больную ногу.
— Иди, Грейс, подожди меня снаружи, — тихо сказала Катерина.
Грейс тоже вышла и прикрыла за собой дверь. Впрочем, у свекрови мог кто-нибудь сидеть в спальне — чтобы потом подтвердить, что гадкая невестка говорила без уважения, или что-нибудь того хуже.