Сам же Жиль госпожу Жийону сначала оценил, как сильного мага и здравомыслящую женщину, которая, как оказалось, крепко любит его отца. Отец изменился и воодушевился — он всегда был жизнерадостным и довольным судьбой, а тут прямо лучился счастьем. И только за счастье отца уже можно было восхищаться ею, но — госпожа Жийона интересовалась и им тоже, его занятиями, его успехами и его службой королю. Они много беседовали, так вышло — и эти беседы всегда воодушевляли Жиля. С ней было интересно — её учили не так, как его, и у неё были книги, отсутствовавшие в Ордене Света, которые собрали её — и его, так выходило — предки-некроманты. Он уже и не думал, что сможет узнать о своём даре что-то новое, но — узнал, и всё это — благодаря ей. Госпоже Жийоне. Матушке.
Пожалуй, такой вариант матери — самый лучший, так думал Жиль.
И надеялся на то, что ему тоже, как и отцу, удастся найти себе супругу — одарённого некроманта. Потому что только с тем, кто с тобой одной крови, ты можешь чувствовать себя — собой. Кто поймёт тебя вполне. И в ответ на то, что ты снял сдерживающий свою страшную силу амулет, снимет свой.
Вообще Жиль любил женщин, и женщины любили его. Лет так… с шестнадцати, что ли? С друзьями и сотоварищами в школе было многое обсуждено, и найти, с кем перейти от теории к практике, для одарённого мага любой направленности в Фаро проблемой не было вот ни разу. Правда, двое ближайших друзей смотрели на эти вопросы совершенно по-разному. Фалько Велассио, внук его милости Морского Сокола, с ранней юности был влюблён в Аль, Алиенору де Саваж, она отвечала ему полной взаимностью, и этим двоим не был нужен более никто. А Жанно Саваж-младший наоборот, волочился за всеми и не любил никого. Он умел так посмотреть на девушку, что ту прибивало к нему, словно волной, и даже слов никаких не нужно было. От своего отца научился, тот, говорили, тоже так умел, и пока не встретил госпожу Лику — то и дело пользовался. Жиль тайной такого взгляда так и не овладел, но зато к его услугам были слова — «ну и трепло же ты, Жиль», говорила госпожа Лика — и ещё душа нараспашку. Этот приём он подсмотрел у собственного отца — искренний интерес к той, кого хочешь очаровать и заполучить. Здесь и сейчас, на час или на вечер — но дама должна запомнить эту встречу на всю жизнь. Да оба должны, чего уж. Ради проходного свидания ни о чём и стараться не стоит.
Но — все эти девы и дамы души его и сердца никак не задевали, как и у отца когда-то, до второй встречи с матушкой. Потому что Жиль искал идеал, путеводную звезду, ту, что будет с ним, потому что — это он, именно такой замечательный, каков есть. Правда, на пути поисков его поджидали сплошные разочарования — некроманты женского полу встречались ещё реже, чем мужского. Собственно, ему удалось познакомиться с парой почтенных дам, старше даже, чем его матушка, и ещё он знал двух дев, одну юную, а вторую — совсем юную, но обе они приходились ему сёстрами. Он говорил себе, что путешествия и королевская служба ему в помощь, мало ли, где ещё встречаются некроманты и где ждёт его судьба? Нужно рисковать, отправляться в самые странные места, знакомиться там с людьми — да кто ж знает, где ему улыбнётся удача!
Правда, всё это было до того, как в его жизни неожиданно, без каких-либо предупреждений свыше и знамений появилась рыжехвостая лисица с Полуночных островов.
61. Королевская служба
Важное и деликатное поручение, которое надлежало исполнить на Полуночных островах, для Жиля было уже далеко не первым. Он только недавно вернулся из Арагонии, а перед тем провел три месяца у неверных. Чего не сделаешь для своего короля?
На Полуночных островах из знакомых бывал мало кто — Жиль только и мог назвать, что его милость Морского Сокола да старшего Жиля, но те вообще везде бывали. Чаще приезжали оттуда, чем ехали туда, и тамошние люди на первый взгляд ничем от всяких прочих не отличались. А на второй — ну, поглядим.
Жиль навестил своего тёзку принца Рогана, бывшего королевского мага и несомненного королевского дядюшку, и расспросил его о том, что можно встретить за проливом. Он всегда так поступал перед путешествием в новое место — находил кого-нибудь, кто там уже был, и расспрашивал. Мысль подсказала госпожа Лика, сказала она странно, что-то вроде — ну ты поищи информацию-то, если не хочешь приехать и на месте разбираться. Жиль и поискал, и был госпоже Лике за идею премного благодарен. Тогда нужно было ехать всего лишь на самый запад Арагонии, туда, где край земли омывает не море, но безграничный Океан. Про океаны кое-что знал его милость Морской Сокол, и он был совсем не прочь вспомнить молодость и дальние походы. В этом случае его тоже стоило расспросить — потому что королеву Полуночных островов он нет-нет, да и вспоминал — как выдающуюся правительницу.
Оба великих человека сказали примерно одно — поезжай и наслаждайся, там ты увидишь такое, чего не найдёшь больше нигде. Жиль тут же навострил уши — о чём это они. Оказалось — о магии. Что ли её там нет? — изумился Жиль, но над ним только посмеялись.
Магия там есть, как не быть, но магов ещё меньше, чем в обычных землях. Магических школ нет, даже в столице. Но там встречаются сущности, которые сами — магия. Которые жили на той земле до людей, и, наверное, останутся после. Которые сочетают в себе все виды магии, а не как люди, сильные в чём-то одном. Которые прекрасны собой и умеют удивлять. И главное — все они имеют какую-нибудь звериную ипостась — кроме человечьей. И это не трансформация, которой владел Жиль де Роган, и немногие другие, и которая предполагает только смену облика, это именно ещё одна ипостась. И этому нельзя научиться, это передаётся с кровью.
Его милость Морской Сокол рассказал, что ему доводилось встречаться и говорить с такими сущностями, они удивительны, любознательны и нередко — очень хороши собой. А их девы до замужества — сами себе хозяйки, и охотно одаривают любовью человеческих мужчин. Впрочем, их мужчины тоже хорошо относятся к человеческим девам, и полукровки — не редкость, — усмехнулся тогда великий герцог и посоветовал не тушеваться, если подвернётся случай.
Прослышав про очередное путешествие, матушка призвала Жиля к себе, выслушала то, что он смог о том путешествии ей рассказать, и велела взять с собой своего доверенного человека Виаля. Объяснила это тем, что с ним — не пропадёшь, и ещё останется время на разные глупости, пока он будет решать насущные вопросы. Спорить с таким подходом было, наверное, бессмысленно, Жиль и не стал. Просто поблагодарил. И обещал вернуть Виаля в целости и сохранности, потому что успел уже узнать, как матушка к нему привязана — Виаль был с ней с детства.
А потом Жиль заглянул к магистру Асканио, главе Ордена Света, и тоже рассказал о предстоящем путешествии. Пообещал вести дневник — как всегда в таком деле, потом предоставить его в Орден, как положено, и — получил в обучение двух юных некромантов.
Жиль изумился — какой из него наставник, он сам едва выпустился? Но магистр был непреклонен — тебя выводили в мир твой отец и герцог Саваж, а у мальчишек отцов нет, кто для них это сделает? Так что — бери и вперёд. И не стесняйся давать им задания, уровень у обоих отличный — для своего возраста.
Это было что-то новое — путешествовать не в одиночку. Это ж и отвечать не только за себя! А чтобы всем было, где поспать, что поесть, как посушить промокшие плащи и сапоги. И ещё что-нибудь.
Но — часть этих забот как раз взял на себя Виаль. Он начал с того, что придирчиво осмотрел походный гардероб королевского посланника, и вынес вердикт — никуда не годится. То есть нет, годится, если в поле по оврагам да по канавам лазать, а к королеве на приём — не годится. Посмотрел грозно и пообещал нажаловаться госпоже Жийоне, если господин Жиль не соизволит взять с собой приличную одежду. Господин Жиль изумился такому подходу до крайности, а потом подумал — раз он путешествует, как вельможа, с камердинером и учениками, то отчего бы ему не выглядеть, как вельможе? Благодаря отцу, господину Жанно и прочим достойным людям Жиль это умел. А поскольку ему вручили учеников, то их следовало научить и этому тоже. А ещё, чёрт побери, есть, что предлагают, пить, что наливают, не унывать и ухаживать за девушками. В магии-то они для своего возраста неплохо разбирались, оба.
Ганс происходил из семьи кузнеца откуда-то с севера германских земель. Отец привёз его в Фаро в пятилетнем возрасте и велел домой не возвращаться — дабы не позорить почтенное семейство своей непотребной магией. Ладно бы кем приличным уродился — боевым магом там, или целителем, от тех хотя бы польза, а то — некромантом! И бедняге пришлось до пятнадцати лет жить в Ордене, есть то, что дают, и носить тоже то, что дают. За пределами Фаро он был пару раз — в общеобразовательном путешествии. Ни к какому магу его пока не приставили, и он был очень рад открывшейся возможности — учиться у некроманта, молодого, сильного, хорошо принятого много где.
С Оливье вышло не так просто. Ему только-только сравнялось двенадцать, и жизнь его в целом не баловала. Сирота, которого чуть не утопили только потому, что он уродился некромантом, не имел причин любить окружающий мир — он и не любил. В школе Ордена Света общеобразовательные предметы некроманты изучали с ровесниками, владеющими другими силами, и от Оливье не было никакого покоя никому. Он вечно устраивал какие-то каверзы — всех пугал, некоторых до обморока, оживлял чучела, стоявшие на полках в кабинете тварезнания, в карманах у него всегда водились дохлые мыши и насекомые, которых он подбрасывал в самые неожиданные места соученикам и наставникам. Другие ученики его били, преподаватели сажали на хлеб и воду, а мастер Гильермо, наставник немногочисленных некромантов, заваливал дополнительными заданиями. И в тот день, когда магистр Асканио призвал его к себе в кабинет и передал Жилю, безобразник сначала решил, что всё кончено, его выгнали из школы и куда-то запродали. Но магистр прояснил ситуацию и сказал — что Жиль ему теперь и мастер и магистр и ещё кто-нибудь, наверное, его слушаться беспрекословно, и по возвращению — держать экзамен по всему тому, чему научится в путешествии.