– Да, так и сделаю.
Я прихватила папку с собой, не представляя еще, что это новый поворот в моей судьбе.
Пока я неслась на метро домой, о ней еще помнила. Когда делала покупки в супермаркете – уже нет. Вспомнила, что этот тип мне так и не позвонил, когда возвращалась из больницы. С недавних пор за рулем не езжу, пользуюсь общественным транспортом. Вышла из вагона метро, ступила на эскалатор и ощутила, что чего-то не хватает. Не отягощает руку чужая папка. Ну где я умудрилась ее оставить? В больнице? Дома? В метро? В магазине? Постепенно накатывал ужас, тело тряслось от нехорошего предчувствия.
В тот же день проверила первые два варианта. С ужасом поняла, что потеряла чужую вещь где-то в общественном месте. Где? Хотя уточнять нет смысла. Факт на лицо – папка утеряна.
Меня била мелкая дрожь. Вдруг там находилось нечто важное? Вдруг это касается жизни или смерти? Возможно, там были финансовые документы? А может, вообще договор на покупку виллы где-то на Мальдивах? Что теперь делать? Как выкручиваться? Я за всю жизнь не заработаю столько, чтоб возместить потерю.
Я ходила по квартире взад-вперед и изводила себя вопросами. Света в конце туннеля не было.
«Хватит паниковать!» – приказала сама себе. С большим усилием остановила поток перепуганных мыслей. Набрала ванну и погрузилась в негу.
В этот момент зазвонил мобильный. Судорожно вспоминая имя последнего клиента, старалась справиться с волнением и ответить спокойно.
– Слушаю.
– Привет, доця, как ты?
Звонила мама. Услышав ее родной голос, чуть не заплакала. Так в неврастеничку превратиться можно. С чего я решила, что этот растеряша будет мне звонить?
– Каролина, алло.
– Да, мамусь, слышу. Привет. Все хорошо, Слава поправляется. Скоро выпишут.
Мы живем в разных городах, нас разделяют километры, но мамины предчувствия действуют как радиоволны. В школе я ничего не могла от нее скрыть. И в 20 лет, и уже в 30. Она на расстоянии чувствует мое настроение, угадывает проблемы и улавливает беспокойства. Она запросто может определить – курила я сигареты или нет. И это по телефону! Отчитает, лекцию зарядит на полчаса. Потом переключится на что-то другое, расскажет содержание какого-то сериала, но обязательно закончит разговор неизменным: «Уже внуков хочется понянчить». И станет допытывать, почему мы со Славкой не женимся. Сначала я пыталась объяснить свои планы на будущее, твердила, что Москва – большой город и здесь все не так, как у нас. Что люди стараются до рождения ребенка успеть сделать как можно больше: заработать, обзавестись жильем, сделать карьеру, обеспечить будущее себе и ребенку. Чтоб, уйдя в декрет, не заглядываться ошалевшими глазами на баночки с детским питанием и не падать в обморок от цен на подгузники. Что делать, если в нашей стране пинетки стоят как ботинки для взрослых?
– Ты мне что-то недоговариваешь, – завелась мама.
Она обладала редким интуитивным чутьем. Будь в прокуратуре хоть один такой сыщик, раскрываемость преступлений значительно бы повысилась. Но мама работала учителем и всю свою скрупулезность направляла на проверку тетрадей и выявление ошибок. Дети ее и боялись, и любили. Она устраивала им конкурсы и праздники с играми, стенгазетами, соревнованиями. Все параллельные классы завидовали. И уроки проводила с творческим подходом. Помню еще советские папки с материалами: головоломками, подвижными групповыми и настольными играми, викторинами и кроссвордами – заполняли в шкафах больше места, чем одежда ее и папы.
Когда мы попали в аварию, мама позвонила на следующее утро. Я не ответила. Тогда она позвонила Славику. Его телефон молчал. А спустя пару часов мама допрашивала Катерину, перевернув всю Москву с помощью своей настойчивости. И это по телефону! Представляете, какая она в реальности? Бронетанк.
– Мне приснился страшный сон, – запричитала она в мобильник. – Тебя и Славку схватили тени, расцарапали тебе лицо, а Славке поломали ноги. Доця, что это? Что у вас случилось?
– Все в порядке, – умирающим голосом ответила я.
– Беру билет и выезжаю.
– Не надо.
Еще полчаса уговаривала маму не ехать. Плести небылицы смысла не было, пришлось рассказать правду. Она охала, рвалась примчаться в ту же секунду, но мне удалось уговорить ее этого не делать, сославшись на запреты врачей. Страшно себе представить, если бы мама приехала ко мне в тот момент, когда я к этому не готова. Хватит, такое случалось в общаге. И эти визиты запомнила на всю жизнь не только я, но и Танька, и Ирка. Нет, ни в коем случае нельзя демонстрировать маме, что ты живешь по своим правилам, а не так, как она тебя учила. Что у тебя в хлебнице может засохнуть хлеб, в вазе завянуть букет, а на балконе ряды пивных бутылок отлично соседствовать с развешанной пересохшей одеждой. Про мутные зеркала, не вымытые к ее приезду окна вообще молчу. Вы понимаете, да? Минимум трое суток генеральной уборки, чтобы позвать маму в гости. Нет, она не приверженец маниакальной чистоплотности, просто очень энергичная женщина. И справедливо считает: если она все успевает, то ее дочь тоже должна быть такой же активной. Увы, я получилась другой.
Закончила разговор с мамой и нырнула в воду с головой. Но даже в таком уединенном месте меня преследовали телефонные звонки. Я переговорила со всеми, кому была нужна, пока не разрядила мобильный.
Вечером зазвонил домашний телефон. От внезапного резкого звука вздрогнула. Домашний телефон в век мобильной связи оживает два раза в год, не больше. Путаясь в мыслях, кто бы это мог быть, сняла трубку.
– Слушаю.
– Меркулова, ты в порядке?
Это была Танька.
– Да. А что?
– Звоню, а ты вне зоны доступа, – возмущалась Таня.
– Наверное, он разрядился.
– Я переживаю, а она просто забыла воткнуть шнур в розетку. Увидишь потом мои звонки! Раз десять набирала.
– Ой, это и он мог ко мне не дозвониться…
– Кто – он?
– Леша. Кажется, его зовут Леша.
– А ну выкладывай, кого ты успела подцепить? Это случилось в больнице? Он врач? Медбрат? Анестезиолог? Кто?
– Вот ты мне и подскажешь, что делать в такой ситуации.
– Всегда пожалуйста, – обрадовалась Татьяна. – Если он врач, не надевай на свидание белую одежду. Она ему на работе примелькалась. Лучше…
– Таня! Это совсем другое. В моем кабинете клиент забыл деловую папку. Я хотела вернуть и ее потеряла.
– Как потеряла?
– Очень просто. Где-то оставила. В метро или в магазине.
– А что за клиент? Важная птица?
– Не знаю. Первый раз был. И больше не появится.
– Ой, Меркулова, да разве к тебе можно не вернуться? У мужиков мозги сносит, когда они тебя слушают.
– Не льсти, не тот случай, – фыркнула я.
– А если не вернется, зачем переживаешь? Что в папке было?
– Не знаю. Я не заглядывала.
– А как ты возвращать думала, если о хозяине ничего не знаешь? В папке нашла бы подсказку.
– Верно.
«Почему я сама об этом не подумала раньше?»
– Но ты не ответила. Что теперь делать? Я ее потеряла.
– Не морочь голову. Проблем своих мало? Если мужчина вернется, вали все на него. Мол, сам виноват. Не надо вещами разбрасываться.
– Я так не могу, Тань.
– Ну, говори тогда, что в глаза никакую папку не видела. Может, он ее где-то раньше успел потерять?
– А если вспомнит, что с ней приходил? Что делать?
– Надоела ты мне! Если бы да кабы… Стой на своем. Ничего не видела. Скажи лучше, как там Славка? К нему можно? Мы с Воробышкиной завтра собрались.
– На следующей неделе выписка, приходите, когда он дома будет. Так будет удобнее.
Когда включила мобильный, посыпались сообщения о пропущенных звонках. Среди Танькиного десятка незнакомых номеров не было.
Передо мной сидела довольно привлекательная молодая женщина и жаловалась, что ее женатый любовник никак не может развестись.
– Мне надоело ждать и надеяться. Надоели его отговорки, то она больна, то скоро поправится и он обязательно все расскажет. Надоела ложь. Но, с другой стороны, я не могу его прогнать. Люблю. Одни сомнения и переживания. Живешь минутой, которая не твоя. Почти воровство. Сколько так будет продолжаться? Месяц, год, три?
– Любовь к женатому – это игра с огнем. Перебираются все варианты, когда его нет рядом. Представляешь его с женой и детьми, «подглядываешь» к ним в спальню. Мысли лезут одна за другой. Где он сейчас? Почему так несправедлива жизнь?
– Вы правы. Он живет хорошо – и волки сыты, и овцы целы. Есть дом, где ждут. Есть я и тоже жду. Со мной романтика и секс. А как же я? Мои чувства?
– Могу предположить, чем заняты его мысли. Он на качелях. Думает чашами весов: а не ждет ли его та же жизнь с вами, как сейчас? У него все есть, многого достиг. Жена, дети, дом, отношения. Всем известны его привычки, никто не пытается его изменить и «построить». Ему удобно. Мужчины большие консерваторы. Если женщина его устраивает (не пилит, мозг не выносит, ничего не требует), он не уйдет. А жизнь с вами – сплошная неизвестность. Так зачем что-то менять?
– И что мне делать?
– Зависит от того, какая конечная цель.
– В смысле?
– Для чего он вам нужен? Не быть одной, родить ребенка, увести из семьи ради принципа, выйти замуж. Подумайте, для чего именно вам нужен этот конкретный мужчина?
– Хорошо, я подумаю, – после паузы согласилась девушка.
Она потянулась за сумкой и достала лист бумаги формата А4:
– Мои подруги придумали. Подарили, чтоб я своего женатика бросила. Хочу вам показать.
Я повертела в руках плотный лист бумаги. Заголовок гласил:
Сертификат женатого любовника
Подвид: Чуть-Чуть Разведенный мужчина.
Характерные изречения:
1. Вот-вот разведусь!
2. Ну, ты же знаешь, между мной и этой… (то есть женой) остался только штамп в паспорте!
3. Прости, мы будем вместе. Только до следующего (понедельника, Нового года, конца света) подожди.
Настроение: удрученный, презирающий свое темное семейное прошлое, но слишком нерешительный, чтобы сделать шаг в будущее.