Первые плоды «Влюбителя» не заставили себя долго ждать. Спустя несколько дней после пробного запуска приложения, когда Лена явилась в офис, готовая созерцать любовный урожай, фойе встретило ее ароматом весны. Обоняние вернулось к Лене совсем недавно, и тем удивительнее было вдруг ощутить себя на поляне цветущих ландышей. Едва выйдя из карусели стеклянных дверей, Фетисова замерла. С непривычки голова пошла кругом, а в ноздрях засвербило, настолько сильным был запах.
Сначала Лена испугалась, не обонятельные ли это галлюцинации, ведь никогда еще в вестибюле бизнес-центра не пахло ничем, кроме кофе и суеты. По крайней мере, у Фетисовой запахи офиса ассоциировались именно с бесконечной и порой бессмысленной спешкой. Однако теперь холодные конструкции из стекла и металла будто превратились в лес после дождя. Казалось, моргнешь – и увидишь вокруг себя девственные заросли. И это чувство явно появилось не только у Лены: перед турникетами столпились, принюхиваясь, десятки людей.
– Тут что, пролили освежитель? – донесся до Фетисовой знакомый и пробирающий до мурашек баритон.
– Ян Олегович… Доброе утро.
Впервые Лена произнесла эту дежурную фразу не просто как формулу вежливости. Вряд ли утро могло стать еще прекраснее, чем сейчас, когда Томский стоял в шаге от нее, и Лена могла разглядеть каждую золотистую щетинку на его мужественном подбородке, а вокруг, словно эфир, разливалось благоухание. И сразу на душе защебетали птахи, а сердце защемило от предвкушения оттепели.
Ян улыбнулся ей. Ох, как же шли ему эти чудные ямочки! Лена растаяла, как сосулька на весеннем солнце, перед глазами запрыгали зайчики, и она вдохнула поглубже, стараясь унять дрожь, охватившую тело. Это и стало ее роковой ошибкой. Вместе с кислородом Лена втянула в себя столько этого странного весеннего аромата, что нос, отвыкший от посторонних запахов, взбунтовался.
Чих вышел сокрушающим.
– Будьте здоровы. – Томский удивленно отпрянул, осматривая россыпь брызг на своем бежевом плаще.
– Я… Господи, простите…
Радость от встречи мгновенно померкла, а Лену отбросило в тот преисполненный позором день, когда она повисла на красивой шее Томского, готовая вручить ему руку и сердце. Забавно: еще недавно Лена была уверена, что ничего хуже натворить уже не сможет, но вот Ян стоит перед ней, оплеванный чуть ли не с ног до головы, а вокруг – десятки свидетелей.
– Ничего страшного. – Ян ничуть не смутился, напротив: в голубых глазах мелькнули озорные искорки, будто произошедшее его порядком повеселило. – Если честно, у меня тоже аллергия на эту жуткую вонь.
– А по-моему, вполне приятный запах, – подала голос Людмила Федоровна.
Лена только теперь заметила в толпе у турникетов бухгалтера, и все элементы пазла мгновенно встали на свои места.
Аромат исходил от охранника. Признаться, Лена узнала его не сразу: Макарчук словно только вышел со съемок телепередачи, где модные стилисты преображают участников. Черная форма была отглажена по стрелочке, короткая уставная стрижка лоснилась от геля и, судя по всему, от духов, коих Макарчук явно вылил на себя добрую пару ящиков.
Охранник сиял, как его начищенный значок, и не сводил восторженного взгляда с Людмилы Федоровны. Лена с трудом сдержала улыбку, до того приятно ей было смотреть, как «Влюбитель» меняет людей.
– Людмила, можно вас, – кашлянул Макарчук, подойдя к бухгалтеру, и запах парфюма окатил толпу новой волной, мгновенно отсеяв лишних зевак.
Лена, опасаясь снова забрызгать Томского слюной, тоже поспешила к лифту, но даже оттуда до нее донесся звонкий смех Людмилы Федоровны и обрывок фразы Макарчука про совместный обед.
– Видимо, весна, – задумчиво изрек Томский, зайдя в кабинку лифта вместе с Леной.
Утренний час пик, помноженный на массовое желание офисных трудяг поскорее скрыться от удушливых ароматов, снова столкнул Лену с шефом. Теперь она оказалась прижата к нему вплотную. И пусть в бок ей упирался чей-то портфель, а в спину жарко дышал невысокий толстяк, оккупировавший половину лифта, день стремительно налаживался.
До двадцатого этажа ехать было всего ничего, но и этого Лене хватило, чтобы сполна насладиться близостью Томского, воображая, будто они стоят на палубе яхты и, кроме чаек, вокруг ни единой живой души. О, как же Лене хотелось склонить голову Томскому на грудь! Как мучительно ныли кончики пальцев от желания пробежаться по пуговицам его плаща, нырнуть между ними…
– Вы выходите?
Лена чуть не застонала от нахлынувшего разочарования. Ну почему все хорошее заканчивается так быстро?! За всю свою недолгую карьеру она оказывалась в лифте с Томским всего четыре раза, и три из них – в противоположном от Яна углу. Вот какой шанс, что судьба снова прижмет их друг к другу в этой тесной кабинке, если лифтов в здании восемь, а Томский может приходить на работу в любое удобное время? К тому же теперь, убедившись, что каждая встреча с Леной неизбежно сказывается на чистоте его одежды, он уж скорее пойдет пешком, чем рискнет снова подойти к ней ближе, чем на радиус чиха.
Впрочем, не зря говорят в народе: не было бы счастья, да несчастье помогло. Едва шагнув в холл двадцатого этажа, Лена чуть не сбила с ног секретаршу Томского. Настя выглядела как обычно, все та же гладкая прическа, все тот же взгляд без тени эмоций, если бы не румянец, проступивший под пудрой. И не успела Фетисова записать этот румянец в победы «Влюбителя», как Настя, проигнорировав Лену, кинулась к Томскому.
– Ян Олегович, у нас ЧП. – Голосом автомобильного навигатора сообщила она. – Вам стоит увидеть новости.
– Что случилось?! – напрягся Томский.
– Взломали сервис блогов.
Лена, которая в этот момент пыталась улизнуть, не желая мозолить шефу глаза в момент неприятностей, застыла.
– Лена?! – окликнул ее Ян. – Вы ведь в блогах работаете?
– Да, но…
– За мной! – скомандовал Томский, отрезав ей все пути к отступлению.
– Послушайте, вам лучше позвать Дмитрия Яковлевича, – бормотала она, с трудом поспевая за широкими шагами Яна. – Или кого-то из отдела безопасности…
Нет, конечно, Лена была рада, что Томский счел ее полезной. И снова оказаться в его кабинете… Еще вчера она бы душу отдала за шанс реабилитироваться. Но сегодня… Она понимала: Ян позвал ее не за красивые глазки. Наверняка станет спрашивать про работу блогов, а Лена все это время занималась лишь «Влюбителем» и не имела ни малейшего представления о том, что вообще происходит в блогах. Вайц только сказал ей, что по легенде она должна разрабатывать обновление для сториз, но в чем именно суть обновления – не уточнил. К тому же врать Лена не умела, а присутствие Томского и без того накаляло ее нервную систему до предела. Один лишний вопрос, один взгляд этих кристальных голубых глаз – и она расколется, как школьник, зачистивший двойку в дневнике папиной бритвой. Так что теперь Лене оставалось лишь молиться, чтобы Вайц подоспел поскорее.
– Социальная сеть «SeeU», один из крупнейших игроков Рунета, подверглась хакерской атаке, – вещала безразличная ведущая с плазмы, пока Лена обливалась холодным потом и мечтала взять пару уроков спокойствия у секретарши Насти. – Блогеры жалуются на то, что в их аккаунтах появляются посторонние посты на самую разную тематику. Цель атаки пока не установлена. Возможно, это простое киберхулиганство, возможно, хакеры прощупывают слабые места в системе безопасности «SeeU», чтобы нанести более ощутимый удар. Пресс-служба социальной сети пока не дает никаких комментариев, однако нам уже стало известно, что число пользователей социальной сети сократилось на пять процентов, а стоимость акций…
Дальше Лена уже не слушала. Чем больше скриншотов с постами демонстрировала новостная служба, тем отчетливее до Фетисовой доходило, что никакой хакерской атаки не было. И этот факт вызывал у нее вовсе не облегчение и радость, напротив, такой леденящий и парализующий страх, будто из плазмы прямо у Лены на глазах вылезала девочка-утопленница.
– У вас такое лицо, как будто вы знаете, что случилось.
Черт бы подрал Томского с его наблюдательностью! Ну почему, почему Лена так и не научилась скрывать эмоции?!
– Я… возможно… – Она сглотнула, чувствуя, как блузка прилипает к позвоночнику.
О нет, правду она знала наверняка. Как любая мать без труда опознает корявые поделки своего детища, любой разработчик безошибочно узнает свое приложение. Посты, которые блогеры приняли за атаку злоумышленников, были работой «Влюбителя». Но как?! Как они стали достоянием общественности? Куда делись настройки приватности? Ведь Лена неделю убила на то, чтобы все публикации «Влюбителя» демонстрировались только тем людям, на кого он был настроен. Даже в старой версии это сработало! И кому пришло в голову пожаловаться в СМИ?! Неужели кто-то из сотрудников оказался таким идиотом, чтобы копать под собственного работодателя? Ну, увидел ты у себя странный пост, сходи в техподдержку! В отдел безопасности, к разработчикам, к кому угодно! Зачем сразу сливать информацию?!
Все эти вопросы роились у Лены в голове, не находя ответа и оттого болезненно жалясь. И если бы в эту секунду в кабинет Томского не влетел Никита, Лена бы не выдержала напряжения и написала чистосердечное во всех подробностях.
– Ян Олегович! – Кобзев с хрипами отдышался. – Я слышал про атаку… В смысле… Ну, видел новости. – И он кивнул на плазменный экран, где застыло на паузе лицо ведущей. – Я знаю, в чем дело. Это не хакеры.
Томский перевел удивленный взгляд с Лены на Кобзева и обратно. А сама Лена… Что ж, ей приходилось слышать фразу «мир рушится», но она не думала, что однажды испытает это на себе. Время словно остановилось, звуки вокруг исчезли, и только бледное лицо Никиты проступало из окружающей тьмы.
Он все понял. Это было ясно как божий день, уж слишком хорошо Лена знала своего друга. Хотя… Можно ли считать другом человека, который собрался ее уничтожить? Нет, винить его Фетисова не могла. Рассказать правду и спасти репутацию родной компании – это ли не долг каждого благонамеренного сотрудника? А уж Никита, облажавшись с «улитками», не мог упустить шанс снова заработать очки.