– И он, конечно, выпьет с тобой на брудершафт и захрапит? – Лена скептически изогнула бровь.
– Вот видишь! – просиял Кобзев. – А говорила, план плохой! Да тут половина старперов задрыхнет, особенно те, кому выступать не надо. А Вайца в программе нет, я бы заметил. Так что никто ничего не заподозрит!
Задорно подмигнув, Никита скрылся, оставив Лену гадать, почему она так скверно выбирает друзей. Фетисовой хотелось покричать в пустоту или побиться головой об стену, но, во-первых, она боялась привлечь к себе ненужное внимание, а во-вторых, слишком уж было жалко прическу. Заставив себя успокоиться, Лена выглянула из-за угла в поисках Русакова, но разглядеть его в толпе прибывающих гостей на таком расстоянии не представлялось возможным.
Тогда она решила сменить диспозицию и выйти на улицу: там, у входа, шанс столкнуться с Вайцем был минимальный, да и сбежать в случае чего было бы куда проще. Расправив плечи и сосчитав до десяти, Лена тряхнула головой, откинув волосы назад и уже собралась выйти из своего импровизированного укрытия, как вдруг сзади кто-то закашлялся. От испуга Лена отскочила как пугливый козленок, из-за каблуков еще и звук вышел соответствующий, и обомлела. В полуметре от нее стоял бородач из «Goomble» и отфыркивался.
– Вы задели меня волосами… – Он потер нос.
– Простите, я… Я, кажется, вас не заметила.
– Ничего страшного. – Русаков окинул ее заинтересованным взглядом. – Такие, как вы, наверное, привыкли не замечать мужчин.
Эта фраза застала Лену врасплох. Если она к чему и привыкла за двадцать три года, так это к тому, что мужчины не замечают ее, а не наоборот. Разумеется, за исключением тех случаев, когда она с разбегу врезалась в стены или чихала им на плащ. Но не признаешься же в этом вслух, да еще и самому Русакову!
– Есть немного. – Она небрежно отмахнулась, будто с утра до ночи только и делала, что топтала каблуками кавалеров, свалившихся к ее прекрасным ногам.
– У меня такое чувство, что я вас где-то видел. – Бородач склонил голову набок, не переставая изучать Лену. – Мы могли где-то пересекаться?
Фетисова прикусила язык. Изначально у нее не было цели соврать Русакову о том, кто она такая. Он много раз наведывался в «SeeU», пока готовилась сделка, и Лена не сомневалась, что сегодня он узнает ее с первого взгляда. Однако то ли Никита во время поцелуя заразил ее авантюризмом, то ли средства для укладки проникли в мозг слишком глубоко… Словом, Лене захотелось предстать перед Русаковым не каким-то там рядовым программистом, а дамой влиятельной и загадочной.
– Нет, – пожала она плечами. – Не припоминаю. А вы?..
– Русаков, – спешно представился бородач и протянул руку. – Артем Русаков, «Goomble».
Лена вложила пальцы в его ладонь и кокетливо повела плечом. Что-то такое было в Жанниных средствах для укладки, и это что-то постепенно пропитывало мозг Фетисовой, превращая ее в роковую женщину.
– Зинаида, – сорвалось у нее с языка. – Розеншмидт.
Русаков тут же изменился в лице и отдернул руку.
– Несмешно! Я прекрасно знаю Зину, и выдавать себя за нее… Это либо глупая шутка, либо вы здесь что-то разнюхиваете. – Он отступил на шаг назад. – Я уточню у организаторов.
– Я?! – Лена изобразила оскорбленную невинность. – Я никогда не шучу. Просто у меня была веская причина.
– У вас пять секунд, чтобы ее назвать, – и я зову охрану. – От прежней любезности в тоне бородача не осталось и следа.
Был бы сейчас здесь Никита! Уж он-то точно на ходу придумал бы какую-нибудь убедительную ложь! Надо мыслить как он… Что там говорил Кобзев про блеф? И про подгоревшую шапку?..
– Охрана не понадобится, – как можно спокойнее произнесла Лена, отчаянно надеясь, что дрожь в ее голосе слышна только ей самой. – Я из отдела внутренних расследований.
Стоило признать: Кобзев не зря изводил Лену все последние дни и в одно рыло изничтожил все содержимое ее холодильника. Во вранье и психологии он разбирался как бог: слово «расследования» подействовало на Русакова как одно из темнейших заклинаний. Даже объемная и любовно уложенная борода не могла скрыть внезапной бледности, будто лицо Русакова подвергли цветокоррекции, лишив красных тонов.
– Полиция? – выдохнул он, попятившись.
– Нет.
И это напугало Русакова еще сильнее.
– Следственный комитет? – Лена с трудом расслышала его встревоженный шепот.
Если до этого момента совесть еще давала о себе знать, потому как Лена с молоком матери впитала прописные истины вроде «врать нехорошо» или «поступай с людьми так, как хочешь, чтобы поступали с тобой», то теперь Фетисова отбросила все сомнения. Ей было очевидно: человек, который не натворил ничего противозаконного, не станет впадать в коматоз при мысли о правоохранительных органах. Очевидно, у Русакова шкафы просто-таки ломились от скелетов, а значит, эту легкую встряску он заслужил.
– Да нет же, – улыбнулась она, чувствуя, как по венам растекается уверенность. – Внутренние расследования «SeeU».
– Так бы сразу и говорили. – Бородач явно испытал облегчение, но тут же нахмурился. – А при чем здесь этот митап? И Зина Розеншмидт?
Вранье оказалось штукой увлекательной и затягивало почище нового шутера для приставки: пройдя первый уровень, Лена ощутила сладкий привкус победы и уже не могла остановиться.
– Мы следим за одним из наших сотрудников. – Для убедительности она выглянула из-за угла. – Есть основания считать, что он пытается продать на сторону одну нашу секретную разработку…
– Ну, тут я вам ничем не могу помочь… – Русаков, равнодушно пожав плечами, двинулся через фойе ко входу в зал.
– Постойте! – Лена засеменила следом, неуклюже балансируя на каблуках. Градус ее элегантности при этом мгновенно снизился до нуля. Видимо, во время движения магия Жанны не действовала. – Мне нужно, чтобы вы ответили на пару вопросов…
Нет, так она больше похожа на журналиста-неудачника. И как там положено говорить у внутренних следователей? «Признавайтесь, кто еще состоит с вами приступном сговоре»?
– Извините. – Русаков, чтоб его, даже не снизил скорость. – У меня нет времени на чужие междусобойчики.
– Но речь идет о крупном деле! – Лена отчаянно швырнула ему в спину последний аргумент, понимая: войди сейчас бородач в зал, она его упустит. Ведь пока там Вайц и пока он бодрствует, для нее туда вход закрыт, как для вампира на солнечный пляж. – Ущерб на несколько миллионов… Долларов… И суд… Уголовное преследование…
Никита что-то рассказывал ей про специальную статью, про незаконное получение информации и коммерческую тайну, но сейчас от страха у Лены в голове все смешалось, а наугад цитировать кодекс она не рискнула. К счастью, Русакову хватило упоминания суда.
Он остановился, видно, просчитывая все возможные риски, потом медленно повернулся к Лене.
– А можете хотя бы уточнить, о какой разработке идет речь? – спросил он недоверчиво.
– Я же говорю: все очень секретно, – замялась Лена, но, заметив, что интерес в глазах Русакова гаснет, спохватилась. – Но я постараюсь… Хотя бы отчасти… Может, пока не начались выступления, вы угостите меня чашечкой кофе?
Господи, и как Жанне удается быть неотразимой? Из-за игры в догонялки сбился весь настрой. Откуда вообще женщины узнают о тонкостях флирта? И если в школе был какой-то специальный факультатив на тему «Как превратить парня в дрессированную собачку одним взглядом», то почему Лене про это никто не сообщил?
Она вложила в натянутую улыбку все свои скудные познания об обольщении, но, судя по прохладной реакции Русакова, даже макияж Карениной оказался бессилен. Да и чему тут удивляться? Еще минуту назад Лена запугивала человека уголовным преследованием, так что теперь, сдери она с себя комбинезон и потряси обнаженной грудью прямо перед его бородой, как какая-нибудь бразильская танцовщица, он бы и то не проявил заинтересованности.
– Это лишнее. – Русаков сверился с наручными часами. – Если у вас есть вопросы, задавайте их быстрее.
– Так вот… – Она перевела дух и встала так, чтобы ее не было видно из зала. – Ходит слух, что один из наших сотрудников… – Лена украдкой скрестила пальцы за спиной, – …хочет продать приложение конкурентам. Вы ведь знакомы с Дмитрием Вайцем?
– Знаком. – Русаков прищурился. – Я что-то не пойму, вы пытаетесь обвинить меня?
– Нет, что вы… Просто… Если вы могли что-то слышать…
– Знаете, я пришел сюда не сплетничать! – Русаков даже не пытался скрыть раздражение. – Всего доброго.
– У нас есть доказательства! – выпалила Лена.
– Что?
Времени для маневров у Фетисовой не осталось. Она могла либо сдаться и отступить, либо идти ва-банк. Пришлось выбрать второе.
– Я все знаю, – произнесла она с тихой угрозой. – Про вас и Вайца.
– Бред какой, – хмыкнул Русаков, но в его голосе уже не было прежней уверенности, и Лена сочла, что пошла по верному пути.
– Правда? А вот у меня другие данные. – Она приблизилась к бородачу вплотную. – Мы давно следим за Вайцем. Знаем о каждом его шаге. Знаем, где он ужинает с друзьями… вроде вас…
– Вы что! – Русаков нервно сглотнул. – Хотите сказать… Что он пытался нам продать приложение незаконно?
– А у вас не вызвало подозрений, что на переговоры пришел не Томский?
– Вообще-то нет… – Бородач пожал плечами. Теперь он казался Лене смущенным и растерянным. – Наш босс никогда не ходит на встречи такого уровня.
– Но ведь покупку «Романтики» вы обсуждали с Томским напрямую!
– Так то был целый сервис на полтора с лишним миллиона пользователей! А здесь… Какое-то приложение… – В тоне Русакова отчетливо прозвучало пренебрежение, и это почему-то задело Лену еще сильнее, чем сам факт продажи «Влюбителя» у нее за спиной.
– Что значит «какое-то»?! – вспылила она. – Это… это наш флагманский проект!
– Да ладно, мы же оба с вами взрослые люди. – Русаков, видно, отошел от первого шока и теперь снисходительно ухмылялся. – У вас не получится раздуть из мухи слона. Да, допустим, Вайц мне предлагал ваш… продукт. Но ни на какой ущерб в миллионы долларов эта история не тянет. Я не слепой и не идиот, и приложение это… яйца выеденного не стоит.