Рассказывали, что Олег Артурович Томский, человек старой закалки, в далекие девяностые был больше известен обществу и правоохранительным органам как дядя Том. Под дядей Томом ходил весь Пушкинский район Подмосковья, а местные леса скрывали под своей богатой на грибы землей не один десяток врагов дяди Тома. Когда времена лихих криминальных войн канули в Лету, дядя Том быстро мимикрировал к новым веяниям и превратился в солидного и достопочтенного предпринимателя Томского. Коммерческая чуйка его не подвела: он вовремя понял, куда надо вкладываться, отправил сына учиться менеджменту и компьютерным премудростям в Штаты, а сам основал один из первых в стране электронных почтовых порталов вместе с мозговитым Вайцем и другими мастодонтами отечественного программирования.
Компания расцвела, обросла новыми сервисами, и господин Томский-старший позволил себе отойти от дел, перепоручив управление «SeeU» единственному сыну. Однако недаром говорят, что старые привычки – самые сильные, и Лена отлично понимала, что слова Томочки «нам всем тут вообще не жить», возможно, не такое уж и преувеличение.
Во что превратится «SeeU» без Яна и кто ее выкупит, Фетисову, конечно, волновало, но не так сильно, как судьба «Влюбителя». Дядя Том, точнее, Олег Артурович, заработал себе место в «Forbes» отнюдь не благодаря своим гуманным наклонностям, высокой морали или трогательной заботе о человечестве. И если Ян бы еще прислушался к голосу совести и прикрыл бы «Влюбителя» со всеми его побочками, то Олег Артурович смотрел на вещи лишь как на потенциальный источник прибыли. А уж прибыли «Влюбитель» мог принести достаточно, чтобы подкинуть владельца компании на несколько строчек вверх в рейтинге «Forbes». Поэтому Лена оставила Тому наедине с ее папками и амулетом и со всех ног бросилась к Вайцу.
Путь к кабинету Дмитрия Яковлевича лежал через лифт, и первым, кого увидела Фетисова, когда перед ней распахнулись хромированные двери, был Томский-старший. Ничто в этом солидном пожилом мужчине не напоминало о бандитском прошлом. Олег Артурович был подтянут, облачен в стильный костюм – никаких золотых зубов или наколки «О-Л-Е-Г» на фалангах пальцев. Вот только светло-голубые глаза, точь-в-точь как у Яна, смотрели хищно и колюче. Томский-старший бросил на Лену лишь один короткий взгляд, а у нее уже появилось чувство, будто ее основательно поскребли наждачкой.
Она опоздала. Нет, можно было рискнуть и попробовать обогнать скоростной лифт по лестнице, но по физкультуре Лена никогда выше четверки не получала, да и странно было бы развернуться прямо перед открытыми дверьми и побежать в противоположную сторону. Пришлось шагнуть в клетку с драконом.
Впрочем, не зря большие пальцы сделали из обезьяны человека, а в современном мире, которым правят смартфоны, и вовсе превратились в главный рабочий орган. Украдкой вытащив из сумочки гаджет, Лена за несколько секунд успела отправить Кобзеву истинный шедевр эпистолярного жанра: «ОА здесь! Вл-ль – лажа! Пусть В молчит!»
Довольная своей находчивостью, она прошествовала мимо секретарши, чтобы, едва свернув за угол, сорваться на бег и предпринять последнюю отчаянную попытку перехватить Вайца до Томского-старшего. Ей оставались какие-то жалкие метры, когда за спиной раздался стальной и чуть скрипучий голос:
– Вайца ко мне, сейчас же.
Лена замерла, будто получила пулю между лопаток.
– Я приведу! – выпалила она, сама от себя не ожидая подобной смелости.
Олег Артурович взглянул на нее, будто на назойливую муху, но все же кивнул. Перед Леной на долю секунды забрезжил крохотный лучик надежды, пока Настя не ударила по рубильнику со свойственной ей невозмутимостью:
– В этом нет необходимости, Олег Артурович, – произнесла она с дежурной улыбкой. – Дмитрий Яковлевич уже ждет в вашем кабинете.
И снова мрак. Лена с комом в горле наблюдала, как Томский-старший идет к кабинету, где еще недавно властвовал его улыбчивый и ясноглазый отпрыск. Каждым шагом Олег Артурович будто забивал гвозди в крышку ее, Фетисовой, гроба. Бежать уже было некуда, и Лена, с трудом переставляя ноги, доковыляла до угла, чтобы скрыться из поля зрения секретарши, прислонилась лбом к холодной стене и зажмурилась. Воображение услужливо рисовало перед ней страшные картины будущего, про которое впору снимать постапокалиптические сериалы.
2050 год. Человечество на грани вымирания: импотенция стала новой чумой, сумасшедшие дома переполнены бывшими клиентами «Влюбителя», по улицам бродят обезумевшие от любви полулюди-полузомби. По городу разбросаны мятые букеты и плюшевые медведи, от ароматических свечей сгорели целые кварталы. Социальные сети под строжайшим запретом, омоновцы шмонают каждого прохожего на предмет аккаунта в блоге, в интернет можно выйти только тайно, из специальных подпольных клубов. Вооруженные до зубов отряды оскорбленных добровольцев жгут на каждом углу чучела с лицом Лены и логотипы «SeeU». Томские скрываются где-то в нейтральных водах, сама же Фетисова, седая и бледная, как ведьма, уже десятый год не вылезает из городской канализации. Все бегает по лабиринтам впотьмах, охотясь на крыс и вздрагивая от каждого смыва.
– Псть! – раздалось у Лены над ухом, и она дернулась в сторону: неужто будущее подкралось незаметно? Но нет. Пока подкрался всего лишь Кобзев. – Ты чего тут стенку подпираешь?
– Все кончено, Кит, – отозвалась Лена севшим голосом и повернулась, чтобы подпереть стену уже не лбом, а затылком. – Дядя Том снова у руля. Ты успел поговорить с Вайцем?
– А зачем мне с ним говорить?! – удивился Никита.
– Ты сообщения вообще читаешь?
– Погоди-ка. – Кобзев нахмурился и вытащил из кармана телефон. – Так ты это серьезно написала? А я смотрю – набор букв, думал, ты на экран села… Или это какой-то новый вид флирта. – И Никита игриво подмигнул.
– Не смешно! – возмутилась Лена. – Ты в курсе, что «Влюбитель» натворил с остальными? Катастрофа полная! А Вайц прямо сейчас один на один с Олегом Артуровичем! Это конец, понимаешь?! Ян, видимо, уволился насовсем, и теперь…
– Ну, зато он тебя больше доставать не будет своими серенадами. Поет он, кстати, на редкость фальшиво. – Никита источал оптимизм, и это Лену только сильнее разозлило.
– А чего ты так доволен?! Сам же меня с ним свел!
– Может, это был сложный и далеко идущий план. – Кобзев склонился над ней, облокотившись о стену в сантиметре от Лениного плеча. – Может, я просто хотел, чтобы ты в нем разочаровалась и переметнулась ко мне…
Какой нелепый подкат! Сколько можно уже издеваться и строить из себя героя-любовника? Любой нормальный взрослый человек давно бы сделал вид, что ничего не случилось!
– Дурак! – с чувством выплюнула Лена, отпихнув Никиту. – Нам надо что-то сделать… Как их остановить? Может, придумаешь какую-нибудь речь, запугаешь, лапши навешаешь? Ну, ты же это умеешь!
– Я больной, что ли? Пойти и сказать дяде Тому, что ему не стоит зарабатывать деньги на новом приложении, которое ему уже так и так принадлежит? – Кобзев покрутил пальцем у виска. – Я, знаешь ли, к суициду не расположен.
– Но нас же распнут потом, когда все выяснится… Причем, если мы расскажем… ну, про всю эту историю с либидо… – Лена отвела взгляд: ей все еще было неловко обсуждать с Никитой интимные вещи.
– Обожаю, когда ты краснеешь, – довольно осклабился Кобзев.
– Если мы расскажем все сами, нас убьет Олег Артурович, – продолжила Лена, старательно игнорируя идиотское поведение Никиты. – Если мы промолчим – нас сначала засудят пользователи, а потом уже убьет Олег Артурович. А стиратель памяти пока не изобрели. И как быть?
– Есть у меня один план. – Кобзев заговорщически улыбнулся: мол, что бы ты без меня делала. – Мы проникнем ночью в офис и сотрем «Влюбителя» отовсюду. Подчистую, как будто его и не было. И тогда дядя Том решит, что Вайц – балабол, и отправит в плавание с тазиком цемента на ногах уже его, а не нас. Ты только представь, какая романтика: ты, я, в масках и черном латексе… – Никита снова навис над Леной, и это стало последней каплей.
Она взбрыкнула. Причем так сильно, что ненароком попала коленкой в самое средоточие мужественности Кобзева, рискуя оставить его импотентом даже без помощи «Влюбителя». Никита согнулся пополам, страдальчески искривив рот.
– За что?! – просипел он.
– Самому не надоело?! Мне вот где уже твои шуточки! – Лена чиркнула пальцем по горлу, но, глядя, как мучается Кит, не выдержала и виновато подошла к нему. – Прости, я случайно… Больно?
– Нет, блин, приятно! – Он поморщился и со свистом втянул ртом воздух. – Кажется, это перелом…
– Там нечему ломаться! – озадаченно протянула Фетисова, пытаясь припомнить школьные уроки по биологии.
– Давай, добей лежачего! – Кобзев застонал и скрючился еще сильнее.
– Да погоди ты… Дай я посмотрю. Может, лед? – Лена опустилась перед ним на корточки, чтобы оценить масштаб повреждений.
– Ай-ай-ай! Тихо ты… Осторожнее… – забормотал Никита, с трудом выпрямляясь. – Подуй… Так… Еще немного…
– Вы что, совсем охренели?! – взвизгнула за спиной у Лены секретарша.
И Настю можно было понять: со стороны картина первой помощи пострадавшему Кобзеву напоминала скорее зарисовку из трудовых будней куртизанки.
– Мы не это… Не того… – Лена отскочила, как ошпаренная, и нервно расправила юбку.
– Я ей даже не нравлюсь, – мрачно добавил Никита. – Видимо, поэтому она меня и избила…
– Да мне все равно, как вы тут развлекаетесь! Хоть придушите друг друга! – отрезала Настя, с напускным равнодушием поправляя и без того ровно висящий мотивационный плакат. – Но не здесь! И вообще Олег Артурович велел позвать вас к себе… – Секретарша сверилась с часами. – Тридцать секунд назад. Как хотите, но я бы опаздывать не советовала.
Переглянувшись, Никита с Леной синхронно рванули в кабинет начальства. В кои-то веки Фетисова сумела опередить боевого товарища: он после травмы еще немного прихрамывал. Что ж, если Лена сумеет выйти от Томского-старшего живой, то сможет поменять профессию и открыть курсы женской самообороны. Впрочем, шансы на благополучный исход из офиса стремились к нулю.