– А нашу семейку ты собираешься приглашать на свадьбу? – спросил Дуглас.
– Только Пенелопу. – Она, к сожалению, так и не решилась подать на развод, но я продолжал надеяться, что однажды ей удастся поставить себя и своего ребенка выше денег и мнения общества. – Ну и Оливию, конечно. Правда, эта маленькая засранка не отвечает на мои звонки второй день подряд.
Ричард постучал тростью по моему кроссовку.
– Тише. Сейчас объявят, кто занял третье место!
Призом была профессиональная обложка и размещение рецензий на книгу от известных критиков на большинстве читательских платформ. Не предел мечтаний, но тоже очень хорошо.
Мелани закусила нижнюю губу и смотрела то на стопку книг Шэннон Лав, то на ведущего. Он открыл один из трех конвертов и после мучительно долгой паузы, во время которой осматривал публику и улыбался, как Цезарь Фликерман из экранизации «Голодных игр», произнес:
– Беатрис Стивенсон!
Я шумно выдохнул вместе со всей группой поддержки. Мелани все ещё могла получить первое место. После того, как Дуглас дал мне доступ к своим счетам, призовой фонд больше не имел значения, но сейчас шла речь об издании книги и её продвижении.
– Ты победишь, Мели! – крикнул я.
Она повернулась ко мне и покачала головой. На ее лице был написана обреченность. Наверное, сейчас она окончательно осознала, что против Шэннон у нее не было шансов, а тут, как в любом спорте: лучше выиграть третье место, чем проиграть первое. Однако я не хотел в это верить. Мелани написала замечательную книгу.
Вместо того, чтобы завершить пытку, ведущий начал беседовать с Шэннон о её книгах, тиражах и успехах.
– В каком жанре будет написан ваш следующий роман? – спросил он, поправляя розовые очки.
– Темная романтика, – ответила Шэннон голосом нежным и чистым. – Мафия, немного драмы и мой любимый троп «тронь её и ты труп».
Среди зрителей раздались восторженные крики.
– Воу-воу, поосторожнее на поворотах! – Ведущий, смеясь, затряс ладонью, будто обжегся.
Публика заулюлюкала от восторга, а Шэннон послала кому-то из них воздушный поцелуй. Несмотря на огромную библиографию, она не казалась пресытившийся любовью читателей, наоборот, она точно так же переживала из-за возможного проигрыша.
Ведущий повернулся к Мелани.
– А что на счет вас, мисс Уайт?
Мелани отказалась от псевдонима, когда приняла участие в передаче Тони. Я очень гордился её решением.
– Я… э-э-э… – Она побледнела. – Продолжу писать ромкомы.
Со всех сторон послышались одобрительные вздохи.
– Отлично-отлично! – Ведущий перекрестил большой и указательный пальцы, сформировав сердечко. – Знаете, мои самые лучшие вечера – это когда жена читает подобные истории, а потом порхает вокруг меня с влюбленными глазами. А затем… Ну… – Он многозначно подмигнул толпе.
Зрители захихикали, а вот Мелани снова покраснела.
Ведущий наконец взмахнул вторым конвертом. Я задержал дыхание. Если мои нервы натянулись до предела, то страшно представить, как сильно волновалась Мелани. Я привстал с подушки. Сердце, мысли, душа рвались к ней. Хотелось запрыгнуть на сцену, сгрести её в охапку и защитить ото всех разочарований мира.
Я крепко сжал колени, пытаясь удержать ноги от нервного подергивания. В груди было ощущение, будто из растревоженного улья вырвалась тысяча взбесившихся пчел.
– Сиди спокойно. – Ладонь Ричарда опустилась на мое плечо.
Звук разрываемой бумаги напоминал раскаты грома. Хотя нет, похоже, где-то вдалеке правда собиралась гроза, и она могла очень скоро добраться до нас.
– И второе место занимает… барабанная дробь! – Ведущий нарочно тянул слова. – В нашем прекрасном конкурсе «Пламенная буква» серебряный призер получает не просто награду, а уникальный шанс – личную консультацию с лучшим редактором и бренд-менеджером легендарного издательства Bloomsbury… Это невероятно! Ну что, вы готовы? Второе место достается… Подождите-подождите… Вы понимаете, насколько это грандиозно?
– Во имя всех святых! – воскликнул я, не сдержавшись. – Просто скажи кто!
Линн прыснула со смеху.
Я задержал дыхание, повторяя про себя: «Шэннон Лав… Шэннон Лав… Шэннон Лав…»
– Мелани Уайт! – с очередным раскатом грома объявил ведущий.
– Не-е-ет, – простонал я.
Меня оглушило. Сердце стукнуло раз, а потом застыло. Сначала я не осознал, что произошло. Только глядя на бледное лицо Мелани, понял: мы проиграли.
Ричард опустил голову. Рон обнял Линн. Дуглас похлопал меня по колену. Я не мог пошевелиться.
– И… следовательно, – продолжил ведущий, – мы поздравляем Шэннон Лав с победой! Издание книги и десять тысяч фунтов – ваши!
– Ура! – кто-то крикнул из публики, а Шэннон взвизгнула от радости.
Я сглотнул, пытаясь собраться с мыслями. Ладно. Ладно… Это не конец света, это не единственный конкурс. Будут другие. И никто не отменял возможности найти своего агента или подать рукопись напрямую в издательство.
Мелани тем временем пожала руку Шэннон, что-то ей сказала и кивнула на стопку книг с цветочным обрезом. Шэннон улыбнулась, взяла верхнюю книгу и, размашисто подписав ее, отдала Мелани. Таким нехитрым жестом Мелани, наверное, хотела показать, что принимает поражение и с уважением относится к успехам Шэннон.
Господи, как же мне повезло с этой девушкой. Грудь расширилась от гордости и счастья, будто внутри надулся воздушный шарик.
Я расправил плечи и повернулся к Дугласу.
– Если Мелани не возьмут ни в одно издательство, я открою свое собственное и вбухаю в её раскрутку все деньги.
Если бы на его месте был Грэхэм, меня бы тут же окатили грязью и обозвали идиотом, однако Дуглас удивлено приподнял рыжие брови, а после небольшой паузы пожал плечами.
– Я в деле.
Прошло пять секунд, прежде чем я понял, что он не шутил.
– Спасибо…
Очередной раскат грома заставил меня вздрогнуть. Гроза, прятавшаяся в тяжелых темных тучах, подобралась к городскому парку. Мелани, Шэннон и Беатрис поднялись со своих мест. Люди начали вставать и сворачивать одеяла, надеясь спастись от дождя, а кто-то уже сделал первые шаги, чтобы уйти. Девушка передо мной выставила руку ладонью вверх, чтобы поймать первые капли. Вечер заканчивался раньше запланированного.
– Подождите, не расходитесь. – Ведущий взмахнул третьим конвертом. – У нас есть для вас ещё один маленький сюрприз.
Мелани, Шэннон и Беатрис непонимающе уставились на него. Публика забормотала, зашумела. Я переглянулся с Линн. О чем могла идти речь?
– Все три книги, вышедшие в финал, буквально взорвали наше экспертное жюри. Споры кипели нешуточные – говорят, некоторые так яростно отстаивали своих фаворитов, что едва не сорвали голос. – Ведущий усмехнулся, выдерживая паузу. – И все же, после жарких дискуссий, первое место и, конечно, денежный приз достаются Шэннон Лав. Но это ещё не все… Было принято беспрецедентное решение: право на издание и продвижение книги получит также…
Он сделал очередную театральную паузу, обмахиваясь третьим конвертом, как веером. Я сжал зубы от нетерпения. Похоже, ему платили за то, чтобы играть на нервах публики.
Небо прочертила молния, и первая капля дождя упала мне за шиворот. Я передернул плечами.
Мелани и Беатрис взялись за руки. Шэннон обняла обеих девушек.
Ведущий вытащил прямоугольную карточку из конверта, поправил очки на носу, удивленно приоткрыл рот, а потом, окинув взглядом публику, торжественно произнес:
– Мелани Уайт и Беатрис Стивенсон!
Абсолютную тишину разорвал шокированный голос Ричарда.
– Что?
Мелани и Беатрис удивленно переглянулись.
– Книги всех трех финалисток выйдут в импринте издательства Bloomsbury «HEARTBEAT – удар сердца»! – воскликнул ведущий.
После секундной паузы разразился грохот аплодисментов. Он оказался громче очередного раската грома. А когда с неба хлынули потоки дождя, все бросились в рассыпную, визжа и закрывая головы руками. Только я остался стоять у края сцены, смотря снизу вверх на Мелани, которая радостно подпрыгивала с Беатрис и Шэннон, держась с ними за руки. Сейчас они были не конкурентами, а единомышленниками.
Когда они разорвали хоровод, Мелани повернулась и подошла ко мне.
– Привет, – улыбнулась она.
– Привет, издающийся автор.
Я поднял руки и обхватил её талию, а когда она уперлась ладонями в мои плечи, закружил в воздухе, словно в танце. Осторожно поставил на носки своих кроссовок, чтобы она не намочила балетки и не запачкала подол белого платья, и поцеловал в губы. Мелани ответила с такой пьянящей самоотдачей, что в этот момент мне было сложно сказать – были ли на земле дела поважнее, чем ее поцелуи.
Дождь превратился в ливень. По моему лицу и шее под куртку неустанно стекали капли дождя. Волосы Мелани тяжелыми мокрыми прядями обрамляли ее раскрасневшееся лицо.
– Ещё пару минут, и ты промокнешь до нитки, – сказал я, прерывая поцелуй. – Не дай боже заболеешь.
Белое платье Мелани напиталось водой и местами стало прозрачным. Я поставил её на землю, снял куртку и накинул ей на плечи.
Мелани обняла меня за плечи и прошептала в губы:
– С тобой мне ничего не страшно.