– Но ты-то смог, – улыбнулся я.
– Вымахать вымахал, но все еще язык без костей, – довольно хмыкнул он.
К нам подошли отец и щуплый паренек, который не сводил восхищенного взгляда со своего ментора.
– Это Эндрю, – кивнул на практиканта Ангус. – Он пытается понять, насколько он безнадежен. А это Джейми…
Ангус замолчал, видимо, прикидывая, как представить меня, и ему на помощь пришел отец.
– Джейми – обычный оператор в ток-шоу Би-би-си про одиноких фермеров, которые ищут свою любовь.
Он словно наотмашь ударил меня по лицу. Щеки охватило нестерпимым жаром.
На самом деле я не стыдился работать в ток-шоу «Любовь-морковь». Формат напоминал передачу «Холостяк», только не с одним кандидатом, а с пятью, и у нас все было искренне: с настоящими чувствами и даже свадьбами. Точнее так было, пока шоу вела Роуз. После её ухода мы как будто потеряли душу. Новую телеведущую интересовали только рейтинги, которые, ей назло, все падали и падали.
– Честно говоря, я думаю попросить шеф-реда дать мне другое место, – признался я, подавляя желание приложить ладони к горящим щекам.
– Почему ты не рассказал об этом раньше? – спросил отец с проблеском заинтересованности. – Хочешь пойти на повышение?
– Мне не нравится новая ведущая.
Отец нетерпеливо выдохнул.
– Это работа, а не кружок по интересам, Джейми. – Он глянул на наручные часы. – Ладно, я пойду. Кто-то же должен нести ответственность за происходящее. Нужно дать указания, где расставить шатры. – Он направился к выходу, но обернулся на пороге. – Ангус, я надеюсь, что вы правильно и всесторонне осветите Игры горцев, а также подчеркнете наши усилия и гостеприимство.
Ангус холодно улыбнулся.
Пытаясь разрядить обстановку, я обратился к пареньку.
– Как твоя практика? Помню, когда я проходил ее, Ангус гонял меня и в хвост, и в гриву до мозолей на ногах и пальцах. Быть везде первым, писать как можно точнее. Он рвал на крохотные кусочки любую статью, если в ней было хотя бы одно лишнее слово.
– Иногда Ангус снится мне с кнутом в руках, – косясь на своего наставника, признался мальчишка.
Я хмыкнул.
– Люблю честность.
– Эндрю не так уж и плох, – признался Ангус.
Он знал, каким должен быть репортер и требовал от своих подопечных абсолютной самоотдачи. Во времена своей молодости он работал военным корреспондентом на Ближнем Востоке и, наверное, так бы и мотался по горячим точкам, если бы его жена Маргарет не родила близнецов. Ради того, чтобы болеть за них на футбольных матчах и помогать им стать порядочным мужчинами, он согласился осесть в этом захолустье, писать статьи для местной газеты и натаскивать сопливых подростков.
– Слушай, Джейми, – начал Ангус, – а ты надолго в наших краях?
Нехорошее предчувствие холодом распространилось от солнечного сплетения по телу, но я заставил себя ответить:
– На две недели.
– О! – Ангус вытащил мобильник из нагрудного кармана и открыл календарь. – Это очень здорово! Ты помнишь ту старенькую видеокамеру, на которой я вводил тебя в курс дела?
– Она ещё не развалилась на части?
– Представь себе, – хмыкнул Ангус. – Мы запустили новый сайт и добавляем туда видеорепортажи. Может, проведешь для Эндрю мастер-класс от профи Би-би-си? Это поднимет его на новый уровень!
– Это я-то профи? – рассмеялся я. – Ты явно преувеличиваешь. У тебя гораздо больше опыта.
– Может быть, но во время проведения Игр состоится забастовка железнодорожников в сорока милях отсюда. Признаюсь честно, сейчас повышение зарплат этих людей меня очень волнует. С выходом из ЕС финансовое положение в стране сильно пошатнулось. Но ты слышал своего отца, ему нужна огромная хвалебная статья, и по его просьбе начальство взяло меня в оборот. А вот если ты сварганишь статью, как я тебя учил, и заодно возьмешь под свое крыло Эндрю, я смогу сделать свою работу.
– Ты шутишь, да?
– На такую ерунду у меня нет времени. Что скажешь?
Я перевел взгляд на подростка. Он чесал прыщ на кончике носа карандашом.
Последнюю статью я написал двенадцать лет назад во время практики. Свои знания оператора я прибрел практическим путем и действовал больше интуитивно. Просто чувствовал, как надо.
– Джейми, соглашайся.
Я спрятал руки в кармах куртки.
– Вряд ли у меня будет время.
Ангус поджал губы. Это выглядело так, будто вместо рта у него усы. Однако смешно не стало. Я чувствовал, что он разочарован во мне, но лучше сейчас, чем потом, когда Эндрю бесцельно проведет со мной два дня.
Ангус быстро нацарапал свой номер в блокноте и вырвал страницу.
– Позвони мне, если передумаешь.
Глава 6. Мелани «Пламенная буква»
Дедушка открыл третью коробку и ещё раз тяжело вздохнул.
– Зря ты потратила все деньги, вырученные за «Хроники Нарнии», на закупку новых книг. Нам бы старые продать.
– Нам нужны популярные новинки, если не хотим закрыть книжный, – сказала я.
– Почему люди прекратили покупать классику? – снова вздохнул дедушка.
Это был риторический вопрос. Соотношение было сто к одному в пользу фэнтези и современных любовных романов. Щедрых и заинтересованных покупателей, как Джейми Маккензи, готовых выложить триста фунтов за обычную старую книгу, было пересчитать по пальцам.
В груди сладко заныло. Со вчерашнего вечера я с трудом могла думать о чем-то другом кроме его прикосновений и того, как неожиданно близко он подобрался ко мне. Целых пять лет я не подпускала к себе мужчин. И вот те на – вторая встреча, и я в его объятиях! Что же отличало Джейми от всех остальных?
– Куда ты хочешь их поставить? – спросил дедушка, подняв стопку книг в ярких обложках с покрытием софт-тач и розовыми обрезами.
Я поспешила к нему и забрала книги Шэннон Лав.
Дедушка покрутил плечами, разминая их.
– Давай в витрине?
Тишину улочки нарушило бренчание и клокотание мотора. Я вытянула шею и выглянула в окно. Что, если это снова Джейми? Предвкушение и страх сплелись в плотный клубок.
Коричневая машина с парочкой вмятин и большими колесами с комьями земли остановилась напротив книжного. В кузове находились саженцы фруктовых деревьев, зеленые мешки и розы. Линн выпрыгнула на тротуар, облаченная в серый комбинезон в коричневых и зеленых пятнах. Подруга работала садовником в фирме ее родителей «Зеленые пальчики». Она откинула дверцу багажника и вытащила из кузова плетенную корзину. В десяти километрах от города, рядом с древесным питомником, где Линн регулярно закупалась декоративными растениями для работы, находился фермерский рынок. Раз в неделю она завозила нам с дедушкой свежие овощи и фрукты. Заметив меня в окне, она улыбнулась.
– Я открою, – сказал дедушка.
Я быстро сложила книги пирамидой в витрине и поспешила забрать корзину у Линн, как только она зашла в книжный. Корзина была доверху набита огурцами, помидорами, морковью и картофелем. Все выглядело так, будто их только что собрали с грядки.
– Ты готова? – спросила Линн.
– Получить лучшие овощи в округе с доставкой на дом? Всегда готова. Погоди, схожу за кошельком. Сколько с меня?
– Двадцать пять фунтов. – Линн стащила с запястья зеленую резинку и собрала длинные иссиня-черные волосы в свободный пучок. – Но я про другое. Сегодня же внеплановое заседание вашего дурацкого книжного клуба. Ты мне рассказала, когда ругалась из-за узколобости его участников.
– Ой, точно!
Линн ухмыльнулась.
– Так тебя подкинуть или ты предпочитаешь моей старушке автобус?
Я закрутилась с корзиной вокруг своей оси, пытаясь сориентироваться, куда её поставить и где лежал мой рюкзак. Дедушка подошел и попробовал забрать корзину у меня из рук.
– Иди спокойно. Я отнесу наверх.
– Нет-нет, тебе нельзя таскать тяжести. Я сейчас!
Я сорвалась с места, взлетела по лестнице и поставила корзину на кухонный стол. Захватила из своей спальни рюкзак и, перепрыгивая через ступеньку, снова спустилась в книжный.
– Я готова.
Поцеловала дедушку в щеку и вышла с Линн на улицу. Жара все ещё держалась, такая нетипичная для Шотландии. За последние три дня даже ни разу не дождило. Забираясь в пикап, я услышала рокот мотоцикла. Резко обернулась и попыталась разглядеть Джейми. Улица осталась пустой. Проклятие! Плюхнувшись на сиденье рядом с Линн, я захлопнула свою дверь с осуждающим дребезжанием. Мне надо выкинуть его из головы.
– Слушай, Мэл… – начала Линн как бы между делом, смотря перед собой. – Как там твоя рукопись?
– Ну-у-у… – протянула я и крепче сжала рюкзак, лежавший на коленях.
Линн была единственной – поправочка: помимо Джейми – кто знал о моих попытках писать. Я не собиралась ей признаваться, но год назад случайно проболталась и, к огромному облегчению, не встретила осуждения. Она даже прочитала первую половину и нашла подходящие слова, чтобы похвалить.
– Не знаю, зачем и почему, – продолжила Линн, – но последние дни мне постоянно выскакивает одна и та же реклама: литературный конкурс, приуроченный к книжному фестивалю в Глазго. Называется «Пламенная буква». Звучит как-то пошловато, но я глянула условия. Вроде очень даже хорошие. Я мало в этом понимаю, но меня впечатлил призовой фонд – десять тысяч фунтов.
– Сколько-сколько? – воскликнула я, резко повернувшись к Линн.
Ремень безопасности впился в грудь.
Узкие губы Линн изогнулись в хищной улыбке.
– Десять тысяч. Неплохо, да? Это половина моей годовой зарплаты.
– Обалдеть. Такие деньжищи!
– Я тоже так подумала. Не хочешь подать свою рукопись? Я проверила: там есть категория «современный любовный роман».
– Что? – На лбу тут же выступил холодный пот. – Я? Нет…
– Но ты же дописала? Я помню, ты говорила, что сейчас занимаешься редактурой.
Я говорила? Типун мне на язык. По ногам прошла неконтролируемая дрожь. Проклятие! Почему у Линн такая хорошая память?
– Да, но это сложный, трудоемкий процесс. Так сразу и не скажешь, когда закончишь.