– Они отказались от нее. – Эмбер стояла, свирепо глядя ему в глаза. – И мне известно, каково это.
– Твоя семья отказалась от тебя?!
Казим был шокирован, и он подошел ближе к ней – слишком близко.
– Когда ты отверг меня, в глазах моего отца я была опозорена, и он заставил меня покинуть Кваразмир, чтобы избежать скандала. От меня отреклись родные. Как от Анни. Поэтому я решила сделать все, что в моих силах, чтобы помочь ей.
Казим втянул в себя воздух через ноздри. Эмбер видела, как в нем закипает ярость. Он сжал губы, и она ощутила удовлетворение.
Звук поворачиваемого в замке ключа привлек их внимание, и Казим вопросительно посмотрел на Эмбер. Секунду спустя вошла Анни, жизнерадостная, как всегда.
– Какая ночь, – прошептала она, но, увидев Казима, остановилась, распахнув от удивления глаза.
– Анни, это Казим. Я как раз рассказывала ему о Клоде. – По лицу подруги скользнула привычная печаль, и Эмбер отругала себя за то, что ей пришлось упомянуть болезнь ребенка.
– Я оставлю вас, пойду и проверю сына. Если понадоблюсь, позови. – Анни взволнованно взглянула на Эмбер.
Сердце девушки согрело искреннее беспокойство, которое выказала подруга. Было заметно, что Казим не расположил ее к себе и, если нужно, Анни встанет на ее защиту.
– Все в порядке, спасибо, – прошептала она и ободряюще улыбнулась.
– И все же, если что-то понадобится… – мягко добавила Анни, прежде чем скользнуть в комнату Клода и оставить их вдвоем.
Эмбер чувствовала себя слишком измотанной, чтобы сражаться с Казимом, слишком уставшей, чтобы обсуждать что-то.
– Теперь тебе нужно уйти.
– Я не уйду, пока ты не дашь слово, что вернешься со мной в Баразбин.
Она медленно покачала головой:
– Нет, Казим, я не могу. Мое место здесь.
Эмбер открыла дверь квартиры и вздернула подбородок, ожидая его ухода. Ей больше нечего было сказать. Их браку настал конец.
Он подошел к ней и рассерженно выпалил:
– Ребенку сделают операцию, которая ему нужна. Я прослежу.
Эмбер не могла поверить. Клод получит необходимую помощь – от Казима?
У нее перехватило дыхание, она схватилась за дверь.
– Ты хочешь сказать, что поможешь нам?
В душе росла надежда. Неужели Клод сможет ходить?
– При одном условии.
Эмбер нахмурилась, пытливо глядя на его красивое лицо.
– Условии?
– Ты вернешься со мной в Баразбин.
Девушка яростно затрясла головой:
– Нет!
Казим приблизился к ней вплотную. Эмбер стало трудно дышать.
– Ему сделают операцию как можно быстрее, и я куплю им с матерью дом, который они сами выберут. Они будут в безопасности.
– Но…
Эмбер не могла подобрать слова. Получить все, что она хотела, и все, от чего бежала, – это чересчур.
Наконец ей удалось обрести способность дышать и думать. Он действительно настолько безжалостен?
– Что, если я откажусь?
– Тогда я уйду. Нам останется только оформить развод.
– Это шантаж. – Эмбер дотронулась кончиками пальцев до губ, продолжая смотреть на него.
Неужели человек может быть таким бесчувственным, таким бессердечным?
– Нет, Эмбер. Это лишь способ получить то, чего мы оба хотим.
– Ты невозможен!
Она сражалась с желанием ударить его кулаками в грудь. Казим поставил ее в безвыходное положение. Клод поправится, у Анни появится дом, и это зависит от Казима. И от нее.
– Решение за тобой, Эмбер. Я вернусь с первым лучом солнца и, надеюсь, ты будешь готова к отъезду.
Глава 3
Небо над Парижем посветлело, и Эмбер тихо закрыла дверь квартиры. Она оставила Анни записку, в которой объяснила, что ей нужно ненадолго уехать, но не упомянула об обещании Казима, а точнее – о его шантаже. Как можно рассказать о муже, о котором ты никогда не говорила, и еще о том, что ты принцесса и далеко не обычная девушка?
На узкой улочке остановилась блестящая черная машина, которая могла принадлежать только Казиму. Эмбер подавила стыд оттого, что ей приходится бежать от Анни, смешавшийся с нервозностью по поводу будущего. Неужели она действительно решила вернуться в Баразбин?
Эмбер глубоко вдохнула утренний воздух и медленно выдохнула, пытаясь успокоиться. Она возвращалась, но верила, что это ненадолго. Как только Клоду станет лучше и он с мамой вернется домой, она приедет к ним.
Эмбер смотрела на машину, представлявшую собой символ возврата к прежней жизни. Втайне она долго надеялась, что Казим передумает и попытается вернуть ее в королевство, признавшись в любви, но, судя по всему, любовь ему неведома. Он приехал, чтобы безжалостно шантажировать ее.
Эмбер стояла на ступенях, смотрела на машину, на ее тонированные стекла, защищающие пассажиров от любопытных глаз, и старалась подавить внезапное желание сбежать от своей судьбы – быстро и далеко.
– Доброе утро, принцесса. – Водитель вышел приветствовать ее и заставил нервничать еще сильнее.
Где Казим? Он уверен, что она вернется, и не счел нужным лично за ней заехать?
Эмбер безумно захотелось подняться в квартиру. Если принц не желает встретить ее, зачем ей ехать с ним? Он полагает, что может упаковать ее, как посылку, и отослать обратно в пустыню?
Водитель взял ее сумку и открыл дверцу машины. Когда Эмбер шагнула в просторный салон, ее охватили дурные предчувствия. Заднее сиденье было занято, и она не сумела сдержать удивленный вскрик, увидев наблюдавшего за ней Казима, исполненного королевского достоинства.
Спокойный, абсолютно уверенный в себе и дьявольски красивый, он сидел и смотрел, как она замерла, будучи не в силах сесть или повернуть назад. Эмбер видела вопрос в его глазах. Интересно, чувствует ли он ее смятение. Она осторожно присела, не осмеливаясь слишком приблизиться и попасть под влияние его царственной ауры.
Нервозность смешивалась с беспокойством, вызывая иррациональную ярость. Казим даже не вышел из машины, что уж говорить об общении?
– Ты мог хотя бы сказать «доброе утро».
Он одарил ее медленной сексуальной улыбкой, которая придала его глазам цвет полуночного неба. Принц был абсолютно уверен в себе.
– Если тебе от этого станет лучше, скажу. Доброе утро, Эмбер. – Его голос был более напряженным, чем она замечала раньше. – Правда, мы не так давно расстались.
Она отказывалась ввязываться в битву и вместо того смотрела в окно, на парижские улицы, на просыпающийся город, живущий обычной жизнью, которая казалась ей такой интересной. Машина медленно двигалась, унося Эмбер, словно хищник жертву, а она любовалась великолепными зданиями, шикарными кафе, которые ей хотелось бы посетить. Это невозможно, но Казим снова ухитрился перевернуть ее жизнь. Хуже всего то, что она сама дала ему повод для шантажа, рассказав о Клоде. Промолчи она, и у него не было бы рычагов давления. Ей следовало просто отказаться вернуться. Настоять на разводе.
– Честно говоря, – дерзко заявила Эмбер, – я бы предпочла, чтобы целью нашей встречи было обсуждение развода.
Она повернулась к Казиму, стараясь не обращать внимания на реакцию своего тела. Детские мечты о страсти и хеппи-энде должны быть раз и навсегда изгнаны.
– Обстоятельства изменились. – Он наклонился к ней, только усилив ее раздражение.
От аромата лосьона после бритья сердце девушки забилось быстрее. Нельзя позволить Казиму так влиять на нее. От одного его взгляда все внутри плавится. Она должна контролировать ситуацию.
– Ты приехал за мной. Ты нуждаешься во мне.
Она добавила стали в голос, попутно задумавшись, почему вообще согласилась с его требованиями, но тут же напомнила себе о Клоде. Это, возможно, его единственный шанс вылечиться. И ради Клода она поедет. Она защитит свое глупое сердце и сохранит дистанцию между собой и Казимом.
Он выпрямился, засунул руку в карман пиджака и достал телефон. Это движение вернуло ее к реальности. Что не так? Почему он не может уделить ей внимание?
– Нет, Эмбер, это я нужен тебе. Ты ищешь деньги на операцию, и глубоко в душе ты хочешь примириться с семьей. Тебе этот брак нужен так же сильно, как мне.
Эмбер сжала зубы, пытаясь проглотить рвущиеся с языка слова возражения. Зря Казим думает, что она хочет порадовать родных после того, как они отказались от нее. Она не посмеет вернуться назад – ей четко дали это понять.
– У меня нет семьи благодаря тебе.
Он вопросительно посмотрел на Эмбер, но ничего не сказал. Его молчание нервировало, заставляло ее снова и снова пытаться донести до него свою мысль.
– Ты позаботился об этом, когда после свадьбы отослал меня обратно. Они пришли в такой ужас, им было так стыдно, что они отправили меня в Англию.
Правда, Англия не была для нее таким уж строгим наказанием. Эмбер встретилась там с дальними родственниками бабушки, а потом, набравшись смелости, перебралась в Париж, город, который всегда привлекал ее.
Но ей по-прежнему было больно вспоминать гордое лицо отца, едва способного скрыть разочарование. «Твой брак, – сказал он, – не принес нам ничего, кроме позора. Если твой муж отослал тебя обратно после первой ночи, значит, у меня нет вариантов. Ты уедешь».
Эмбер смотрела на мелькавшие за окном улицы, впечатляющую Эйфелеву башню, возвышавшуюся над городом. Она даже не побывала на ней, не говоря уже о галереях и музеях. Но она не предполагала, что уедет так скоро.
– Они не должны были это делать, – наконец заговорил Казим, его голос был бархатистым, но резким, и девушка с неохотой оторвала взгляд от прекрасного города. – Твой отец получил, что хотел, от нашего союза. Его земли теперь обширны.
Эмбер покачала головой:
– Ты не понимаешь.
– Что я должен понять?
Сжав зубы, он посмотрел на нее, а затем набрал номер и заговорил на родном языке. Певучая речь погрузила ее в воспоминания, возвращая в те дни, когда она была счастлива, в дни детства, проведенные на родине отца, в Кваразмире. В те времена все в мире Эмбер было правильно. По крайней мере, пока ее не отослали в частную школу в Англии, чтобы она больше узнала о своих английских корнях. На этом настоял отец, несмотря на протесты матери.