– Привет, – буркнула Люси.
Сэди с облегчением отметила, что Люси, похоже, еще меньше, чем она, расположена к общению.
– Я, кажется, чувствую запах кофе…
– Да, чашки вон там в шкафчике над мойкой. Сэди поскорее взяла чашку и сказала извиняющимся тоном:
– Я только за кофе. Сейчас уйду, чтобы тебе не мешать.
– Нет, не уходи. Нам надо поговорить. Садись, – Люси указала на стул рядом.
Ах вот как? Сэди налила себе кофе и села напротив. Отхлебнула из чашки и спросила, неожиданно для себя осмелев:
– Ты служишь в полиции?
– Да, это у нас семейное.
Медленно тянулись секунды. Люси подперла рукой подбородок, подогнула под себя ногу и сказала:
– Мой брат тяжело это перенес. Откуда ей знать, что это значит?
– Боюсь, я не в курсе, – пожала плечами Сэди.
– Неужели он тебе не рассказывал?
– Нет. – Сэди сделала второй глоток обжигающего кофе. – А должен был рассказать?
Люси вытаращила глаза:
– Я просто думала, что…
Сэди откинулась на спинку стула, чтобы дело не выглядело так, будто она смотрит в рот Люси и ждет каждого ее слова. Но признаться, ей хотелось знать больше, потому что Ник знал о ней все и имел перед ней огромное преимущество.
– Но он хотя бы рассказал тебе, что его подвигло пойти в службу федеральных маршалов?
– Нет.
– Вот как? Значит, я неверно оценила ситуацию, – еще больше удивилась Люси.
– Я знаю, что он федеральный маршал и мой инструктор, который заботится о моей безопасности, пока меня преследуют бандиты.
Люси кивнула.
– В общем, если ты хочешь мне что-то рассказать, – продолжала Сэди, – то я вся внимание. Но только я не люблю лжи и притворства. – Сэди понимала, что это наглость, но она хотела показать Люси, что она тоже не лыком шита, черт подери. – Я в эти игры не играю.
Та от удивления даже рот приоткрыла и сидела так несколько секунд. Потом расправила плечи и сказала:
– Я знала, что в тебе есть что-то, что мне понравится.
Они одновременно расхохотались, и напряжение, бывшее между ними, исчезло без следа. Первой заговорила Сэди.
– В общем, давай расскажи мне про Ника, – попросила она.
Глава 10
Люси заерзала на стуле, потом нахмурилась и взглянула в окно. Печаль омрачала ее лицо с недавно задорным выражением.
– В отношении братьев у меня срабатывает защитная реакция, – начала она, – особенно что касается Ника. Ведь ему я обязана жизнью.
Услышав такие слова, Сэди схватила чашку обеими руками и подалась вперед.
– Он говорил, что вы с ним особенно близки. Это очень трогательно.
В глазах у Люси заблестели слезы. Она молчала, но Сэди не торопила ее, зная, как тяжело вспоминать о пережитой боли.
– Я обычно не откровенничаю с чужими, но Ник немного мне о тебе рассказал, и я думаю, ты поймешь меня, как никто.
Воспоминания о том, что сделали с ней люди Граймса, до сих пор вызывали физическую реакцию – сердцебиение, сухость в горле – все это бывало с ней не раз. Вот и теперь Сэди пришлось призвать на помощь всю выдержку, чтобы оставаться спокойной хотя бы внешне.
– Ну да, я две недели потом провела в реанимации…
– Только сильные люди способны пережить такое. Мне это знакомо – возвращение к жизни после учиненного над тобой насилия.
– Поэтому ты решила пойти в адвокаты, чтобы помогать тем, кто оказался в подобной ситуации.
Люси кивнула:
– Сейчас я служу в департаменте шерифа. Когда мне было шестнадцать, у меня был безумно ревнивый бойфренд. Сначала я не имела ничего против, мне это даже льстило. По неопытности я считала: ревнует – значит, любит. Так продолжалось довольно долго. В конце концов мне это надоело, и мы расстались – как считала я. У него же были другие идеи. Он появлялся неожиданно, преследовал меня, угрожал моим друзьям.
В груди Сэди вспыхнул жгучий гнев. Мужчины не имеют права навязывать женщинам свою волю, особенно юным.
– Твои братья могли бы быстро его отвадить.
– Именно поэтому я им ничего не рассказывала. Мне не хотелось, чтобы они избили его. Я хотела доказать, что могу решать свои проблемы сама, и даже считала, что тут отчасти и моя вина. Я понятия не имела, на что он способен. – По щекам Люси заструились слезы. – Извини. Столько лет прошло, но я до сих пор как вспомню – так и расстраиваюсь.
Сэди погладила ее по руке.
– Если тебе тяжело говорить об этом, то не надо. Давай сменим тему.
– Нет, все в порядке. Просто в последнее время я стала чересчур эмоциональной из-за событий у нас в семье. Ну так вот, после этого случая я замкнулась, мне стало трудно общаться, особенно с мужчинами.
– Сколько, ты говоришь, тебе было лет?
– Шестнадцать. Он был моей первой любовью. Я была такая глупая…
– Может быть, маленькая и наивная, – поправила Сэди. – Глупая – это не про тебя.
Люси едва заметно улыбнулась, глядя в окно.
– Он похитил меня. Говорил, что изнасилует и убьет, чтобы другие парни больше не могли меня касаться, что я принадлежу только ему.
– Этот тип был сумасшедший.
– Да, наверное. Как я могла так долго этого не замечать? Ведь он мне всерьез нравился.
– Тут не угадаешь. Взрослые женщины все время попадают в истории куда хуже, чем твоя. Ты не должна себя винить, ты этого не заслужила.
Сэди заметила у нее небольшой шрам над правым глазом. Неужели этот негодяй избивал ее?
– Я часто повторяю это в беседах со своими подзащитными. Странно, к себе это трудно примерить. – Помолчав, Люси продолжала: – Моей семье он не понравился с самого начала. Но я была очень упряма, тайно бегала к нему на свидания. А послушай я тогда родных, могла бы сэкономить много здоровья. Мы с ним были совершенно разные. Наверное, меня привлек образ плохого парня. Мне казалось, что это внешнее, а внутри он хороший. Я ошиблась. Я на своем опыте убедилась, что не всякий плохой парень на самом деле добрый, как иногда показывают в кино.
– Все подростки совершают ошибки. Они не слушают старших, предпочитая учиться на своем опыте. Это часть процесса взросления.
Люси взглянула на нее, и по ее выражению Сэди догадалась, что она готова изменить тему.
– Я хочу, чтобы ты знала, что я понимаю твои страхи. Тебе пришлось пройти через настоящий ад. Ник говорил мне, что ты была совсем ни при чем, бандиты приняли тебя за другую женщину.
– Да, порой попадаешь в такие передряги, которые и в страшном сне не приснятся, – кивнула Сэди, чувствуя себя гораздо увереннее. – Это не в нашей власти.
У Люси зазвонил телефон. Она ответила и заговорила полушепотом. Сэди старалась не слушать, глядя в окно на их ухоженный двор. Вскоре Люси завершила разговор, сказав напоследок «Я тоже тебя люблю», сунула телефон в карман и снова обратила все внимание к Сэди.
– Это причина, по которой я в конце концов решила пройти курс реабилитации. Я не хочу терять его.
– Наверное, он того стоит.
– О да! Кстати, его зовут Стивен. – Люси сделала глоток кофе и улыбнулась. – Между прочим, у нас в округе много хороших парней. И если бы не Ник…
– Ты ничего такого не подумай, – сказала Сэди, – обо мне и Нике. Он возится со мной, потому что это его работа.
Но только почему так забилось сердце при упоминании его имени?
– Ладно, ладно, – Люси примирительно подняла руки, – не думаю.
Сэди была взволнованна, слыша, с какой теплотой и любовью Люси говорит о нем и о всей семье. Она понимала: случись что с одним из Кэмпбеллов, все встанут за него горой. В ее сердце будто проникли лучи горячего солнца, и там образовалась проталина. Отбросив тяжелые мысли, она спросила:
– Могу я быть с тобой откровенной? Люси кивнула.
– Сначала мне показалось, что ты настроена против меня.
– Нет, дело не в тебе лично. Я была ошеломлена тем, что Ник привез домой женщину – впервые после смерти его девушки. Это было давно, но он до сих пор страдает, будто потерял ее вчера. Он не любит об этом говорить.
– А что случилось?
– Ее сбил пьяный водитель. Ей не было и двадцати двух лет. Они собирались пожениться, но не успели… – Люси с опаской оглянулась и продолжила вполголоса: – И в это время года он бывает особенно грустен, потому что наступает годовщина…
– Я понятия не имела, – сказала Сэди, понимая, что слова тут бессмысленны. Какая это, должно быть, боль – потерять любимого человека! Бедный Ник! Как подумаешь, сердце обливается кровью. У них с Томом не было безумной любви. И была ли она вообще? Сэди уверяла себя, что у них более зрелые отношения. Конечно, она жалела об их расставании, но никакой сердечной боли это ей не причинило.
Ник хорошо умеет скрывать свои чувства. Наверное, он научился этому еще в детстве, наблюдая за страданиями их матери.
– Ах, как жаль!
– Поначалу он пустился во все тяжкие. Вернулся из армии и загулял. У него были десятки женщин, но ни одна не могла сравниться с Рейчел. Потом он успокоился, и в последние год-два вообще ни с кем не знакомится. Боюсь, как бы это не затянулось…
Люси не договорила, потому что в коридоре раздались шаги.
– Ладно, позже поговорим. – Она встала.
– Доброе утро. – Ник, взъерошенный и по пояс голый, вошел в кухню и сразу направился к кофеварке. Следом шествовал Бумер, виляя хвостом, как будто он дома.
В груди у Сэди защемило. Она встала и открыла дверь на улицу.
– Идем, Бумер, погуляем.
Бумер бесцеремонно прошлепал мимо.
Пока пес будет занят своими делами, она немного развеется. У нее болело сердце за Ника, пережившего такую утрату. Наверняка он понимает, что значит потерять все.
Глоток бодрящего утреннего воздуха и впрямь принес ей облегчение. На траве блестели капли дождя. Птицы распевали утренние гимны, над деревьями блистало теплое солнце. Повсюду, куда ни бросишь взгляд, царят покой и совершенство. Райское место. Удивительно, что она здесь впервые, но чувствует себя как дома. Возможно, такое впечатление сложилось у нее в тот момент, когда она увидела семью Кэмпбелл в сборе. Они могут сколько угодно дразнить друг друга, как Люк и Ник, но пусть кто-то чужой попробует повторить это, и ему не поздоровится.