В библиотеке он достал с полки огромный том, раскрыл на середине, полистал туда-сюда и наконец ткнул пальцем:
— Вот он.
С пожелтевшей страницы на меня смотрели трое мужчин в широких плащах. Тот, что по центру, обращал к небу кисть, сложенную щепотью; в другой руке он держал раскрытую книгу. Мужчина справа был едва ли ниже первого, на его раскрытой ладони горел огонь; губы поджаты, брови нахмурены. Третий был на голову ниже остальных. Я наклонилась, но и без этого сходство было очевидно: тот же надменный взгляд, та же снисходительная полуулыбка. Я медленно отвела глаза от книги, пытаясь выровнять сердцебиение и не показать волнения.
— Драматично.
Морт улыбнулся.
— Как и все иллюстрации в этой книге.
Он захлопнул ее, убрал на место, и мы вернулись во внутренний дворик.
— Морт?
— Да, любовь моя!
Я поморщилась. Что за идиотская привычка?
— Во-первых, прекрати меня так называть…
— Непременно, любовь моя!
— Эйден сказал, что ты слишком хорош в… — я запнулась, —
в особом виде магии.
— Каком именно? Поверь, я во многом хорош.
— В тот раз, когда мы…
— Когда Гранд так беспардонно прервал наш незабываемый поцелуй?
Я кивнула, заливаясь краской. Зачем я вообще начала этот разговор? Пытаюсь разобраться в себе или просто хочу отвлечься от волнующей темы, начав еще более волнительную?
— Ты тогда использовал свою магию на мне?
— А какой ответ ты хотела бы услышать?
Он резко остановился и обернулся ко мне, опуская руки мне на плечи. Мы стояли чуть сбоку от входа, скрывшись за раскидистым кустом.
— Честный.
Он сразу посерьезнел.
— Использовал. Но совсем чуть-чуть. Ты и так сама шла ко мне
в руки, оставалось только немного подтолкнуть.
— Так хотелось поставить еще одну галочку?
— Хочешь сказать, тебе не понравилось?
Я начала злиться на себя. Сама ведь завела эту тему, лишь бы отвлечься от неожиданного открытия, тогда почему сейчас чувствую обиду?
— Мне не понравилось, что ты манипулировал моими эмоциями.
— Ну, раз уж ты хотела правды, Линн, игра по правилам отнимает слишком много времени. А у меня пусть и сотня жизней,
я не хочу тратить их на долгие уговоры и избитые методы соблазнения. Зачем, если можно помочь девушке принять правильное решение чуть быстрее? Вы ведь все равно в итоге его принимаете.
Он пожал плечами, внимательно следя за моим взглядом.
А у меня в груди снова заныло, на этот раз от разочарования и тоски.
— Может, у тебя и сотня жизней, но нет сердца!
Я бросилась ко входу в замок. Услышала, как Морт окликнул меня, и ускорила шаг. Он шел за мной, и мне пришлось перейти на бег. Меньше всего я хотела, чтобы он сейчас увидел слезы в моих глазах. Хотелось спрятаться, но кругом было слишком много народа. Я уже миновала лестницу, так что путь в спальни был отрезан. Я бросилась в атриум, а слезы злости и обиды все сильнее застилали глаза, так что в какой-то момент я уже не разбирала, куда бегу. Просто старалась выбирать путь, на котором было меньше студентов. Заскочила в темный коридор, но, услышав позади шаги, наугад толкнула одну из деревянных дверей, юркнула внутрь и тихо прикрыла ее за собой. Прижалась спиной к двери и вытерла слезы. Придется немного переждать здесь и возвращаться в спальню. Носа больше оттуда не высуну.
Я тихонько вздохнула и опустилась на корточки. Ноги все еще быстро уставали от ходьбы на каблуках. Что-то зашуршало в темном углу, но я отмахнулась. Замок постоянно пытался напугать беспричинными звуками, так что я перестала обращать на это внимание. Но, когда к шуршанию добавилось металлическое позвякивание и чье-то ворчание, я взлетела на ноги и рванула на себя дверь. Лучше уж выслушать насмешки Морта, чем оставаться наедине с тем, что было в темноте. Я дергала за металлическую скобу, но дверь, которая так легко открылась, впуская меня, теперь напрочь отказывалась выпускать меня обратно. Звон стал громче — так могли бы звенеть цепи в старом замке. Хотя, скорее всего, это они и были. Но обычный звон я могла бы пережить, если бы к нему не добавился шорох шагов и чей-то сиплый голос.
Я заколотила в дверь, молясь, чтобы Морт и правда шел за мной. Закричала изо всех сил. Время растянулось. Мне казалось, что я уже чувствую чьи-то прикосновения, что звук раздается над самым ухом, что из углов снова доносится чавканье потрошителей.
Дверь резко открылась, и на пороге появился Морт. Я бросилась к нему, забывая, что злилась.
— Морт, оно там!
Попыталась выбежать в коридор, но Морт преградил путь.
— Что там?
Я вжалась в него, а он тут же обхватил меня рукой, прижимая к себе еще сильнее. Вскинул под потолок маленький светящийся шарик и засмеялся.
— Линн, это всего лишь покойник.
— Нет, там что-то живое! Морт, пожалуйста, давай уйдем.
Он взял меня за плечи и развернул. Я до последнего упиралась, но мои силы и рядом не стояли с его.
— Да тише ты! Смотри!
— Нет, нет! Я не хочу! — Я зажмурилась и задергалась в его руках, стараясь высвободиться. Сердце грохотало о грудную клетку, паника волнами накатывала от макушки до пяток.
Морт с шумом втянул воздух. Руки его сжались чуть сильнее, пальцы впились мне в предплечья, и мне показалось, что он сейчас просто взбесится и толкнет меня навстречу ходячему мертвецу.
Я медленно разлепила глаза. Помещение оказалось камерой с каменными стенами, без окон, метра три в длину и столько же в ширину. У дальней стены топтался человек, его нога была прикована толстой цепью к креплению в камне.
— Видишь? — Голос Морта будто слегка охрип. — Он безобидный. Некры, похоже, забыли упокоить. Нужно сказать кому-то, пусть пришлют исправить.
Я присмотрелась. В свете плавающего шара было плохо видно, но человек и правда не был живым. Невидящие глаза, приоткрытый рот, из которого и доносилось ворчание, слишком белая кожа и синие вены. Я повернулась лицом к Морту, уткнулась ему
в грудь. Сердце постепенно снижало темп, но я все равно вздрогнула, когда он провел рукой по волосам.
— Идем. Чего тебя вообще сюда понесло? Эйд тебе не сказал, что в эти камеры лучше не соваться? Войти — войдешь, а обратно не выйдешь без ключа. Пока кто-то снаружи не откроет.
Кажется, Эйд говорил не соваться в подземелья. Но про камеры не предупреждал. Видимо, не думал, что я по собственной воле вломлюсь в трупохранилище.
— Пожалуйста, не говори ему!
Морт помолчал, а я закусила губу. Если Эйд узнает, точно запрет меня в спальне до конца обучения.
— Думаешь, нажалуется матери, а та разнесет по всей родне, какая ты своенравная?
Я кивнула. Морт внимательно взглянул на меня, словно решая, сдавать меня Эйду или нет. Потом на его лицо вернулось привычное насмешливое выражение.
— Хорошо, ни одна живая душа не узнает о твоем секрете.
У меня отлегло от сердца.
Глава 8
— Эйд, можно ли найти человека, если ничего о нем не знаешь?
— Если ничего не знаешь, то зачем искать?
— Потому что он — тот урод, из-за которого я сюда попала.
Он резко обернулся ко мне.
— Что ты выяснила?
— Я пока сама не понимаю, но, кажется, ваш легендарный Инквизитор, он же последний, кто преподавал латынь, сейчас преподает в моем мире. И он точно связан с моим появлением здесь.
Стена молчания уже почти стала обычным делом при наших вечерних разговорах. Но я все равно старалась контролировать свою речь, чтобы при других неосторожным словом не выдать себя.
— Я не уверен, что существует заклинание поиска для кого-то, кто находится в другом мире. Но почему ты решила, что это он?
— Да потому что они на одно лицо. Оба владеют латынью. И надо же, какое совпадение, что ваш исчез как раз в то время, когда наш начал преподавать.
— Линн, я уже говорил, перемещения между мирами невозможны. То, что вы случайно сюда попадаете, — это не более чем странная ошибка мироздания.
— Эйд, вспомни, что ты рассказывал про вашего ректора. Из-за попаданок от него жена ушла. А как они вообще сюда добирались, если принять во внимание, что на них уже тогда охотились?
Он молчал, ожидая, что я сама отвечу на свой вопрос.
— А что, если они, так же как и я, сразу попадали в замок?
— Думаешь, кто-то специально отправлял сюда девушек?
— Поставлял. На убой, как живой товар.
— Линн, это невозможно. Соединить два мира в одной точке и прорвать ткань миров — кому такое под силу?
— А что насчет вашего Темного Мессии?
Эйд поднялся из-за стола и подошел ко мне. Я все это время мерила шагами комнату. Он взял меня за руку и подвел к кушетке, жестом заставил сесть и сам сел рядом.
— Ты же читала про раскол единой веры? Вот примерно тогда
и исчез Темный Мессия, которым инквизиторы пугали невежд. Это был кто-то вроде темного бога — в противоположность богу светлому. И если ты не соблюдал простые принципы веры, после окончания жизни тебя ждала вечность в услужении у Темного Мессии в его Чертогах Вечной Тьмы.
— Ну а если инквизиция знала чуть больше, чем вы сейчас, и это были не просто сказки, чтобы держать в кулаке всю империю?
— Даже если так, инквизиции не стало два века назад. Ни одному магу не под силу столько продержаться. Даже Янги с их верованиями в сотню жизней всего лишь обладают исключительной способностью к регенерации, но, если кто-то умирает от старости, он не возрождается розовым младенцем.
— Эйд, почему ты отвергаешь мою теорию? Ты настолько не хочешь мне помочь?
Он дернул уголком рта и взял мои руки в свои.
— Я хочу помочь. Просто не хочу, чтобы ты поспешила и наделала ошибок. Может быть, стоит сперва побольше узнать об этом Инквизиторе? Человек не может пропасть бесследно. В конце концов, у него была семья, родственники, дом, работа. В архивах Академии должны были остаться записи о нем. А там, может, найдется и информация о том, куда он мог уйти. А если обнаружится что-то, принадлежавшее ему и тесно с ним связанное, можно попробовать кинуть заклинание поиска. Только вещь должна быть очень личная, тогда точно сработает.