До обеда я просидела в самом укромном уголке внутреннего дворика, спрятавшись за так и не стриженными кустами. Аппетита не было, но желудок болезненно сжимался. Я поняла, что если и сейчас откажусь от еды, то у меня просто не хватит сил, чтобы подняться на пятый этаж. Так что пришлось вместе со всеми тащиться в столовую.
Эйден уже был там. Рядом с ним, как обычно с полной тарелкой, сидел Морт. Я улыбнулась. От Янга в любой момент веет уверенностью и весельем. Может быть, хотя бы рядом с ним я не скисну окончательно. К тому же будет возможность не оставаться с Эйдом наедине. Я взяла себе бульон, пару пирожков с грибами и какой-то непонятный напиток ярко-зеленого цвета, похожий на яблочно-сельдереевый смузи. Сейчас мне было абсолютно все равно, что закинуть в себя. Вряд ли я вообще смогу ощутить вкус.
Я села рядом с Мортом, а он оторвался от еды и щелкнул меня по красному носу.
— Любовь моя, кто тебя обидел? Кого мне разорвать на мелкие кусочки?
Я улыбнулась.
— Все в порядке. Просто…
— Морт, оставь ее в покое. — Эйден строго посмотрел на друга.
— Так это ты довел свою бедную помощницу до слез?
— Просто скучаю по дому. — Я смотрела в глаза Морта и видела в них сочувствие, смешанное с озорными огоньками. Он даже сейчас был не прочь повеселиться. Но хотя бы меня не выдавал. А мне было не так одиноко наедине со своим секретом. — Я ведь даже не знаю, что с родными, ищут ли меня вообще.
— Линн. Здесь не место для таких разговоров. — Эйден понизил голос и нахмурился.
— Да, прости.
Я замолчала и попробовала зеленый напиток. Кисло-травяной вкус. Гораздо лучше, чем сельдереевый смузи. Сделала несколько глотков и впилась зубами в пирожок. Вкусная еда, может, и не лечит сердечную боль, зато вполне годится как утешение.
После обеда Эйден с Мортом отправились на лекции, а я пошла в библиотеку. Что бы ни происходило сейчас с моим бедным сердцем, как бы ни выворачивало наизнанку душу, никто не отменял моих непосредственных обязанностей. К тому же теперь я точно знала, что искать.
Азарт придал мне сил, и я скользила глазами по тексту, выхватывая нужные фрагменты, тщательно выписывая формулы и конспектируя свойства получаемых снадобий. Не то, опять не то. Порой мне казалось, что я наткнулась на что-то важное, я обрадованно кидалась читать абзац, но разочарованно выдыхала, увидев полное описание последствий. Нам нужно что-то, что вытащит из Эйда подселенную в его душу тьму. Вот бы знать, что это вообще такое. Но если это результат отцовских экспериментов с зельями, должен же быть какой-то антидот, нейтрализатор. Эйд был уверен, что в той отраве, которой пичкал его отец, едва ли не главной составляющей была кровь попаданок. А значит, она ему понадобится, чтобы сделать противоядие. Интересно, как Эйд собрался ее доставать? Хотя у его отца наверняка имеются запасы ценного ингредиента. Впрочем, моя задача — помочь ему найти формулу. А дальше моя часть сделки будет выполнена, и я душу вытрясу из этого инквизитора или его близких, чтобы вернуться домой.
Если еще вчера я задумывалась, а захочу ли вообще возвращаться, то сейчас мне пришлось бы долго искать повод, чтобы остаться. Так что нужно поскорее разделаться с формулами, дойти до дома Мариуса и найти заклинание перемещения. Простой в своей гениальности план. Я усмехнулась. Вот бы все и на практике оказалось так же просто… Я вернулась к книге.
Неловкий ужин в компании Эйдена я пережила с трудом. Он с интересом расспрашивал, что мне удалось найти, склонялся вместе со мной над конспектами, а я едва держалась, чтобы не провести кончиками пальцев по его щеке, отбрасывая белоснежную прядь волос, не прикоснуться губами. Из столовой мы молча поднялись наверх. Я прошла мимо спальни, направляясь в конец коридора.
— Линн, ты куда?
— Зайду к Морту. Что-то сильно по нему соскучилась. — Я бросила это, не оборачиваясь, и закусила губу.
— Я знал, что ты придешь, любовь моя.
Морт вальяжно полулежал на тщательно заправленной постели. Перед ним лежала бутылка и два бокала. Я усмехнулась.
— Мы будем пить?
— О нет! Мы будем топить твое горе в лучшем вине, которое можно раздобыть в этом замке. — Морт разлил вино и торжественно поднял бокал. — За любовь?
— Не чокаясь.
Мы выпили. Вино и правда было отменное: легкое, фруктовое,
с пряным послевкусием.
— Почему не чокаясь? Что за странный тост?
— У вас так не делают?
Я объяснила ему тонкости культуры употребления алкоголя в нашем мире. Морт то и дело хмыкал.
— Как у вас сложно напиться! — Он вновь наполнил бокалы. — Линн, теперь, когда нам нечего друг от друга скрывать. Та история, она и правда с тобой произошла? Или ты отлично врешь?
Я с непониманием посмотрела на него, и Морт пояснил:
— Про тот старый дом.
Я впервые за день искренне улыбнулась. Рассказала Морту про музыкальную группу, и он, заинтригованный, попросил спеть ему пару песен. Петь я отказалась, но тексты прочитала наизусть: про куклу колдуна, лесника, про шута и молнию, про мужиков, что ели мясо. Морт улыбался во весь рот, то и дело подливая мне вина и сам не забывая пить. Бутылка опустела, и он достал из-под кровати другую. У меня уже шумело в голове, но я понимала, что стоит хоть на секунду отвлечься, и меня вновь затопит отчаянием. Поэтому я говорила и говорила. Рассказывала про свой мир, про сюжеты фильмов и книг, снова про песни. Под конец он уломал меня спеть. Мы улеглись рядом, Морт обнял меня, а я положила голову ему на плечо. Я долго выбирала и начала с «Невесты полоза». При словах про шелкову постель Морт чуть крепче сжал мое плечо. Не знаю, насколько ужасно я пела, но ему, кажется, понравилось. Я глотнула вина и запела «Рапунцель». В дверь постучали.
Морт цокнул языком и поднялся. Я уткнулась носом в бокал.
— Эйден, ты умеешь появляться не вовремя. — Даже по голосу было слышно, что Морт закатил глаза.
— Уже поздно. Она останется у тебя?
Морт пожал плечами.
— Как сама решит.
— Ты знаешь, что ночью ей лучше не ходить одной по коридорам. Тем более после вина.
— Успокойся. Если захочет вернуться, я ее провожу.
Эйд ушел, а Морт запер дверь и снова улегся в кровать.
— Как ни крути, а он все равно о тебе беспокоится.
— Ты делаешь только хуже.
Он погладил меня по голове.
— Прости, любовь моя. Давай вернемся к вину и твоим песням.
Я согласилась и запела «Королевну», стойко держалась все куплеты, но, когда дошла до последних слов, плотина в груди прорвалась, и я захлебнулась слезами. Морт осторожно забрал из моих рук бокал и крепко обнял, гладя по голове.
Похмелье от местного вина оказалось сильнее, чем от всего, что я пила в своем мире. Я бы с удовольствием осталась спать под горячим боком Морта, если бы он под утро не начал храпеть как древнее чудовище. Боль мгновенно впилась в виски, и я, с трудом выбравшись из-под его руки, побрела в комнату Эйда. Я была благодарна Эйдену за то, что он ничего не сказал, когда я утром зашла в спальню. С гудящей головой и трясущимися руками мне было не до нотаций. Я легла на кушетку, не раздеваясь, натянула одеяло до макушки и закрыла глаза.
Когда возле самого моего уха раздался какой-то грохот, я откинула одеяло и недовольно воззрилась на Эйдена, который опустился возле моей кушетки и поставил на пол стакан.
— Прости, не хотел шуметь. Подумал, что ты пить захочешь, когда проснешься.
Тьма, да почему он такой заботливый? Как мне не поддаваться чувствам, когда он так внимателен?
— Спасибо.
— У вас с Мортом все… хм… в порядке?
Интересно, он действительно не замечает моего опухшего от вчерашних слез лица или думает, что я с похмелья всегда так выгляжу?
— Я не хотел вас прерывать. Просто было поздно, а ты не возвращалась…
Он виновато улыбнулся. Эйден, что у тебя в душе? Что ты помнишь? Неужели у тебя осталась частичка былого тепла ко мне?
— Мы пили. И пели. Вернее, я пела. Ничего больше.
— Я слышал. У тебя красивый голос, Линн.
Я чуть привстала, опираясь на локоть, потянулась к стакану. Эйд подал мне его и придерживал, пока я пила. Прохладный напиток, по вкусу напоминающий чайный гриб, немного уменьшил сверление в висках.
— Что это?
— Лучшее средство от похмелья, проверенное годами и не одной сотней студентов. — Он снова улыбнулся. — Не буду говорить, из чего оно состоит, тебе это не понравится.
Мне, если честно, было плевать, даже если эта штука сделана из отстоянных фекалий носорога: так быстро мне не помогал даже самый острый доширак и минералка с аспирином. Эйден забрал стакан и поднялся, напоследок бросив на меня обеспокоенный взгляд. А у меня снова колыхнулось в груди. Может быть, есть надежда, что он что-то помнит?
— Эйден!
— Да?
— Почему ты… такой заботливый? — После вчерашних бесконечных разговоров и песен голос сел, и сейчас я больше сипела, чем говорила.
Эйден удивленно наклонил голову.
— Потому что мы друзья. Разве это не очевидно?
Да, конечно. Друзья. Добро пожаловать во френдзону, Линн, такого опыта у тебя еще не было. В этом мире с тобой все случается в первый раз: первое покушение на жизнь, первая любовь, в первый раз разбитое сердце — и все за последние три дня. Что же, это было мое собственное решение. Морт предлагал мне легкий путь, да и Эйден этого хотел. Теперь у него все в порядке, никаких страданий. Зато я страдаю, кажется, за двоих.
Весь третий день недели я провела в постели. Эйд ушел почти сразу после нашего разговора и не появлялся до самой ночи. Только оставил мне перед уходом целую бутылку волшебного напитка. Когда за окнами сгустилась чернота, а все возможные лекции уже точно давно закончились, я начала волноваться. Он никогда так поздно не задерживался. Я уже собралась с духом и опустила одну ногу на пол, как дверь открылась, и Эйден чуть ли не вбежал в комнату.
— Линн, ты умница!
— Где ты был?
— В лаборатории. Ниис попросила дополнительно с ней позаниматься, но, пока она практиковалась, я наконец разобрался в твоих последних записях и понял, что я раньше упускал.