— А ты не можешь взять мою энергию? Как-нибудь перекачать
к себе, я не знаю.
— Это опять хитрости из вашего мира? — Его нахмуренное лицо чуть разгладилось. Он взглянул на меня с интересом.
— Скорее, из вымышленных историй. Что-то вроде того, что я держу тебя за руку, а моя энергия течет к тебе. И ты ее используешь вместо своей.
— У нас есть заклинания, лишающие человека силы, но я не припомню случаев, чтобы эту силу маг каким-то образом забирал себе.
— Как вообще восстанавливается ваша магия? Что для этого нужно? Хорошо поесть, поспать… что-то еще?
Мы снова опустились на траву. Я стерла слезы со щек, а Эйден сделал глоток воды.
— Все, что ты сказала. Нужен отдых. Но еще помогает эмоциональная наполненность. Что-то хорошее, приятное, что ты можешь почувствовать: искренняя радость, душевное спокойствие, чужое тепло — все, что может сделать человека чуточку счастливей.
Я заглянула ему в глаза. Спросила, в этот раз уже не робея:
— Тебе бы помогло мое тепло?
Он уверенно кивнул, и я подвинулась ближе. Он медленно стянул сперва одну перчатку, за ней вторую. Я взяла его руку в свои, приложила ладонью к своей щеке.
— Так?
Он снова кивнул. Протянул вторую руку и прижал ее к моей шее. Сердце остановилось на секунду и забилось как бешеное. Мы не отрывали взгляда друг от друга. Его глаза казались черными, но я знала, что это лишь усталость и потрясение.
— Есть еще кое-то, если ты позволишь…
— Хорошо.
— Только верь мне, ладно?
Я кивнула. А он приблизился ко мне и прильнул к моим губам.
Я отпрянула от неожиданности, а он выдохнул еле слышно:
— Позволь мне…
И я позволила ему поцеловать меня. Изо всех сил сдерживая свои чувства, чтобы не обхватить его за шею, не запустить пальцы ему в волосы, не застонать от удовольствия. Поцелуй был нежным, но уверенным. Не таким несмелым, как наш первый поцелуй, но и не таким чувственным. Он целовал меня исключительно ради дела, не стараясь доставить себе или мне удовольствие. А я представила, что это наш последний поцелуй. Ведь я точно не осмелюсь поцеловать его на прощание, как бы мне этого ни хотелось.
Эйден напоследок мягко обхватил мою нижнюю губу, отодвинулся и убрал руки с моей кожи. Закрыл глаза, прислушиваясь то ли к чему-то снаружи, то ли к себе.
— Спасибо, Линн. Так гораздо лучше. Во всяком случае, точно должно хватить на Морта.
Я отвела взгляд и задала вопрос, крутившийся в голове. Интересно, угадала я или нет?
— А что быстрее всего может помочь в таких случаях?
Он усмехнулся, поднимаясь на ноги.
— Секс.
Все-таки угадала.
— Тебе не обязательно на это смотреть. Просто побудь в стороне, пока я не закончу.
Я осталась сидеть, а он вернулся к Морту. До меня донесся негромкий шепот, боковым зрением я видела какие-то всполохи на траве. Слышала треск костей, непонятное шуршание. И лишь когда наступившая тишина продлилась десяток секунд, я осмелилась подойти. Эйден сидел рядом с Мортом. На лице нашего друга все еще разливалось мучение, но тело его больше не было в том жутком состоянии, в котором я его помнила. Кости срослись, зияющая рана посреди груди, обнажающая сердце, затянулась. Только кровавые потеки и грубые рубцы на коже напоминали о том, какой страшной смертью он умер.
Я опустилась рядом с Эйдом и погладила Морта по ледяной руке. Тихонечко прошептала:
— Просыпайся, любовь моя.
— Дай ему время.
— Ты уверен, что это поможет?
— Я надеюсь. Не хочу и думать, что потеряю вас обоих в один день.
— Эйден, я могу остаться. Пока я нужна тебе…
— Я же знаю, что ты хочешь домой. К тому же у нас мало времени, Линн. Мой отец не так далеко, а зелье в нашей крови скоро перестанет действовать.
Я сжала руку Морта, надеясь, что кожа начнет теплеть, но он оставался таким же холодным. Поднялась и подобрала его сумку. Вытащила остатки своей формы, разорвала на длинные лоскуты.
— Что ты делаешь?
— Ну надо же мне как-то попасть на крышу.
— И ты решила сделать веревку?
Я кивнула, связывая между собой длинные полоски ткани.
— Линн, может быть, Морт прав и ты правда грабишь старушек?
— Лучше помоги.
Он вздохнул, взмахнул рукой, и оставшиеся лоскуты переплелись между собой.
— Она же не выдержит тебя.
— Дай свою флягу.
— Зачем?
— Затем, что мокрая ткань прочнее, чем сухая, а другой воды у нас нет.
Он не торопился давать мне флягу, рассматривая импровизированную веревку в моих руках.
— Как ты собиралась ее закрепить? Линн, идея с дымоходом просто отличная, но как ты залезешь на крышу? С помощью этого?
— А у тебя есть другое предложение? И я надеялась, что ты сможешь закинуть конец с петлей на вон тот выступ. — Я указала на конек крыши, из которого торчала какая-то гнутая железка. Просто идеальный крюк для страховки.
— Ты уверена?
Я вздохнула. Что за упрямец!
— Эйден, ты можешь предложить свое решение, а пока ты думаешь, давай попробуем мой метод.
Он нахмурился, но флягу выдал, потом сделал на конце веревки небольшую петлю и взмахом руки заставил ее медленно подняться до уровня крыши. Раза с четвертого у него получилось накинуть петлю на железку, и Эйд выдохнул, прижимая ладонь к лицу.
— Все. Осталось совсем немного в запасе. Линн, я надеюсь, что ты не сломаешь себе ничего. Я сейчас не смогу тебе даже вывих вправить.
Я облизнула губы. Предложить ему снова чуть подзарядиться от меня? Я отогнала непрошеные мысли. Если понадобится — попросит сам.
Я подошла к стене дома, где над моей головой болтался конец веревки, сняла обувь, завязала юбку на бедрах, чтобы не мешалась, закинула связанные шнурками ботинки на шею и обернулась. Эйд с любопытством наблюдал за моими приготовлениями.
— И часто ты подобным занимаешься?
Я не стала рассказывать про игры в «Энкаунтер», где приходилось бегать и лазать по заброшкам: слишком долго объяснять. Помотала головой.
— Идем, поможешь мне.
Он подошел, встал рядом. Я показала, как сцепить пальцы в замок, чтобы я могла залезть ему на плечи. Со второго раза у нас получилось. Держась за стену, я дотянулась до веревки, продела ее через ремень от формы, нащупала ногой выступ, рукой зацепилась за выпирающий камень. Что ж, приступим, помолясь. Оттолкнувшись от плеча Эйдена, я начала подъем.
С нашими домами такое ни за что не получилось бы, но здесь каменная кладка была неровная. Острые камни то тут, то там хорошо так торчали из стены, давая опору. Пару раз я чуть не сорвалась, но сцепила зубы, чтобы не материться, и полезла дальше. В босые ноги больно впивались острые углы, но зато было проще нащупывать выступ за выступом. Руки занемели от постоянного напряжения, но я уже добралась до конца второго этажа. Оставалось только зацепиться за крышу и перелезть к трубе. Но в самом конце руки меня все-таки подвели, и я чуть не полетела вниз.
Снизу донесся крик. Я, ломая ногти, заскребла одной рукой по камню, второй судорожно цепляясь за мокрую веревку. Под пальцы как раз попался узел, что меня и спасло. Оперевшись на него, я в последний раз оттолкнулась ногой, чувствуя острую боль в стопе, дотянулась до металлического штыря, за который была зацеплена моя страховка, подтянулась из последних сил и, сдирая колени о черепицу, свалилась на крышу.
Все, Линн, ты герой. Я похвалила себя, сидя на черепице и рассматривая рану на ноге. Кровь весело стекала вниз, по капле падая на землю. Я зубами оторвала кусок от рубашки, что была на мне, — сил распутывать узлы, чтобы использовать для перевязки мою страховку, уже не осталось, — кое-как замотала рану на ноге и обулась. Чуть ли не ползком перебралась по наклонной крыше до трубы дымохода. Вздохнула от облегчения, увидев, что каменный козырек для защиты от дождя находится довольно высоко, так что я смогу пролезть. Подошла обратно к краю крыши, посмотрела на Эйдена. Он стоял, задрав голову вверх, глядя на меня.
— Мне просто открыть входную дверь? Меня не убьет как Морта?
Он сперва кивнул, потом покачал головой. Что-то сказал, но я не расслышала. Потом добавил уже громче:
— Линн, будь осторожна! Ничего не трогай, никуда не заглядывай. Сразу же беги вниз. Как найдешь дверь, дай мне знать, я буду ждать с этой стороны. И не трогай ее, пока я не разрешу!
Я отдала честь и вернулась к трубе. Что же, Санта, посмотрим, как тебе это удается.
Я с трудом протиснулась под козырьком и очутилась внутри трубы. Уперлась спиной в одну стенку, а ногами во вторую и медленно начала спускаться. И только теперь поняла, что ничего не вижу. Если на улице еще не окончательно опустилась ночь
и в слабом свете было видно хоть что-то, то внутри дымохода царила непроглядная тьма. Я приготовилась ползти наощупь, но вслед за мной в трубу медленно опустился желтый светлячок. Эйден! Предусмотрителен, в отличие от меня. Я готова была его расцеловать сразу же, как окажусь рядом.
Огонек его заботы придал сил, руки и ноги перестали дрожать, и я начала продвигаться уже уверенней. Бесконечно медленно я переставляла ноги, по миллиметру спускаясь в трубу. Рана на стопе зудела и на каждое движение отзывалась острой болью, но я все ползла. Когда мне начало казаться, что эта чертова труба никогда уже не закончится, при очередном движении нога не нашла опору, вторая нога соскользнула, и я с воплем рухнула вниз. Чертовски больно ударилась спиной о какую-то железку, провела руками вокруг и поняла, что спуск окончен. Огонек вылетел из трубы вслед за мной, осветил пару метров впереди. Я оказалась в камине. Руки, как, наверное, и вся я, были в золе. Я вытерла пот с лица, снова чертыхнулась. Кое-как поднялась на дрожащие ноги, попыталась осмотреться. Но в слабом свете не было видно ничего дальше вытянутой руки. Пришлось идти наугад.
Глава 19
Я старалась очень тихо ступать по каменному полу, радуясь, что под ноги не попадается никаких кастрюль или котелков. Судя по очертанию буфета и полок с посудой сбоку от меня, я была в кухне. Где здесь выход, я даже не представляла, так что просто шла прямо, пока не наткнулась на закрытую дверь. Осторожно толкнула ее, открывая проход в темноту, и вышла в коридор. По шажочку я двигалась дальше, прислушиваясь к темноте впереди. Над головой началось какое-то шевеление, и я закусила губу, чтобы не закричать. От страха на глазах выступили слезы. Я попыталась идти быстрее, но нога адски болела. Содранные колени тоже напоминали о себе. Спертый воздух запо