— Помогите… не отдавайте им меня… о, пожалуйста… он пытался…
— Не верьте ни единому ее слову! — жестко бросил капрал, с трудом скрывая удивление от того, что подобная шлюха может знать французский. — Взгляните, она вся покрыта кровью и вам мундир запачкала.
И верно — кровь была повсюду, бьющаяся в истерике девушка была почти обнажена.
— Прикройтесь! — рявкнул сержант и сам обернул ей плечи шалью.
Джинни тихо, беспомощно всхлипывала и даже не сопротивлялась, когда сержант приказал ее схватить.
— Быстрее! Ведите ее в каптерку, пока не собралась толпа! И вы двое, идите за нами! Нужно все выяснить.
Окруженная французами, Джинни, ничего не осознавая, позволила им увести себя.
Каптерка сержанта, крошечная комнатка, показалась раем после пережитого ужаса. Сержант Пери, добродушный по натуре человек, усадил трясущуюся мертвенно-бледную девушку на стул. Хуаристка или нет, она все равно женщина и к тому же говорит по-французски. Что она здесь делает в таком виде?
Он приказал всем молчать, не слушая объяснений легионеров.
— Но, мой сержант… она убила человека! Ножом!
— Будете отвечать, когда спрошу! А сейчас заткнитесь!
Он повернулся к женщине. Как ее называть? Мадемуазель? Говорят, она шлюха, шпионка, да, но безукоризненный французский? И смертельно напугана, вся трясется. Она не выглядит убийцей, но… Кто этих женщин разберет!
Наконец сержант решил никак ее не называть.
— Ну, расскажите, что случилось? И как вас зовут?
— Зовут? — непонимающе переспросила девушка. — Зовут… Вирджиния…
— А фамилия? — начал нетерпеливо сержант, но тут же пожал плечами. — Ладно, об этом позже. Вы действительно убили человека? Кто он?
— Убила! Он пытался… пытался меня…
Шок и унижение заставили ее закрыть лицо связанными руками, — А, зачем тратить на нее время, сержант? Лживая шлюха, только и всего! Американец предлагал ее нам… и всем желающим! И тут она неожиданно обезумела и вонзила ему в горло нож. Типичный трюк проститутки!
— Я же приказал молчать! До вас очередь дойдет!
Женщина всхлипывала все тише. Сержант заметил молочную белизну грудей, выглядывавших в прорехи покрытой кровью шали. Нож! Какое грязное дело! Она, кажется, вообще не способна ни думать, ни говорить связно. Что делать? Передать ее мексиканским властям? Но если она француженка…
Он почти обрадовался, когда послышался стук каблуков.
Сержант и солдаты, вскочив, вытянулись, отдавая честь молодому капитану в щегольском темно-зеленом плаще.
— Сержант! Что, черт побери, тут происходит? Почему на улице толпа?
— Прошу прощения, мой капитан! Случилась беда. Эта женщина убила одного из американских наемников. Я пытаюсь хоть что-то понять, но…
— Мишель!
На какой-то момент сержанту показалось, что женщина действительно безумна. Она вскочила, ошеломленно уставилась на капитана и почти взвизгнула:
— О Боже! Мишель… это ты! Спаси меня… помоги.
Она ринулась к ошеломленному капитану; шаль свалилась с плеч, обнажив полуголое тело, прикрытое лишь остатками дешевого платья.
— Отпустите ее! — рявкнул капитан и схватил в объятия бьющуюся в истерике женщину. — Джинни? Джинни, я сплю?
Это действительно ты?
Он сорвал с себя плащ, завернул женщину, прижал к себе. Она повторяла его имя снова и снова, словно забыла остальные слова. Она — его Жинетт, потерянная и вновь обретенная. И в каком виде: полуголая, арестованная…
Солдаты говорили все вместе, пока капитан не велел им замолчать.
— А сейчас, — процедил он, — я желаю услышать ваши объяснения. Что эта молодая дама делает здесь, среди вас, негодяев? Что вы с ней сделали?
Часть VILA CORTESANA[13]
Глава 40
Маленький домик в испанском квартале Мехико, который Мишель нашел ей, стал для Джинни раем и убежищем после ужаса, пережитого в Сан-Луис-Потоси, — ужаса, до сих пор населявшего ее ночные кошмары. Пять дней оставался с ней Мишель, не отходя от нее, пытаясь утешить.
— Все кончено, малышка, не думай больше об этом. Я с тобой…
Он не мог забыть, как она выглядела той ночью: полуголая, глаза расширены от страха, молят о помощи. Подумать только, что бы случилось, опоздай он хоть на несколько минут! Его Жинетт, потерянная любовь, так храбро боровшаяся, чтобы спасти его жизнь… Через какие страшные испытания ей пришлось пройти! Мишель со взводом солдат прискакал в Мехико из осажденного Дуранго просить у Базена подкрепление.
Даже отыскав Жинетт, он не мог остаться в Сан-Луис-Потоси и сумел только найти для нее доктора, послал за платьем и увез с собой девушку, впавшую в бессознательное состояние.
— Я живу в доме на Торрес-Адалид, но там тебе жить нельзя. Не волнуйся, я найду тебе жилье, — пообещал Мишель.
Друг Мишеля, Феликс, князь дю Сальм, и его жена Эгнес, американка по происхождению, — добрые, благородные люди, не задавали слишком много вопросов и предложили Джинни остановиться у них, пока Мишель не отыщет что-нибудь. Реми удалось снять маленький домик с крошечным двориком, в котором можно было отдыхать, не опасаясь любопытных глаз.
Первую неделю Джинни боялась отпустить Мишеля от себя. Только через несколько дней она окрепла настолько, что смогла рассказать всю историю. Мишель не мог поверить, что такая молодая хрупкая женщина столько пережила.
«Такая невинная, такая чистая, — думал он с болью. — Я собирался жениться на ней… А этот американский наемник, синеглазый бандит, взял ее силой. Таскал всюду за собой, сделал своей любовницей, и, хотя в конце концов женился, возможно из благодарности, она вообразила, что любит его.
Он заслужил свою судьбу!» Что же касается хитрого лиса Деверо, Мишель еще расправится с ним!
Молодой граф д'Арлинже, любимец маршала, уже успел рассказать Базену, конечно по секрету, часть истории. Мишель был разочарован, когда, возвратись в Дуранго, узнал, что полковника несколько дней назад прикончил хуаристснайпер. Ну что ж, по крайней мере Джинни будет рада услышать хорошие новости. Как там она? Мишель боялся за нее. Эгнес дю Сальм обещала присмотреть за Джинни, но у нее куча поклонников, она любит веселиться, быстро втянет Джинни в свой круг, а тогда кто знает, что может случиться.
Жинетт — его зеленоглазая, золотоволосая сирена! Все унижения и мерзости, через которые она прошла, не состарили ее, не убили красоты. Какая женщина, какая женщина!
Мишель, сам этого не зная, повторил слова Деверо. Первые несколько дней он был осторожен и терпелив. Как бедняжка должна ненавидеть и презирать всех мужчин! Ему придется быть очень осторожным, не отпугнуть Жинетт, дать понять, что он ее защитник и друг, никогда не пытаться взять ее силой, как бы страстно он ни желал эту женщину. И как ни странно, он желал ее больше, чем раньше, несмотря на всех мужчин, которые использовали ее, да-да, несмотря ни на что.
Первые ночи он спал на диванчике в спальне, занимавшей весь верхний этаж домика. Лишь на третью ночь, когда она проснулась со стоном, рыдая, в ужасе озираясь, Мишель понял, что не может отнять рук от дрожавшего тела и прижимает ее к себе все крепче, шепча слова любви. Но желание затмевало все, и хотя Мишель пытался быть нежным, ласковым, не торопиться… но ничего не мог поделать с собой. Он хотел ее! Он снова нашел свою Жинетт и на этот раз не потеряет.
Несмотря на то что она, казалось, не отвечала на ласки, Мишель не отступал и очень медленно, очень осторожно сломил ее естественное сопротивление.
Только в ночь перед отъездом Мишеля она наконец-то отдалась ему, забыв все страхи. Он был потрясен тем, как она искусна в любви. Боже, какая страсть! Она сводила его с ума, буйная, необузданная, чувственная, совсем непохожая на тех, с кем Мишель развлекался раньше. Жинетт будет принадлежать ему, только ему, станет его любовницей, маленькой подружкой! Мишель может всюду показываться с ней на людях, даже привезти в императорский дворец в Чапультепеке и не стыдиться ни ее внешности, ни манер. И прежде чем покинуть Мехико, он позаботился о том, чтобы Джинни открыли кредит во всех модных лавках. Нельзя, чтобы она хоть в чем-нибудь нуждалась. Он пообещал вернуться через месяц и остаться в Мехико.
Джинни плакала, провожая его, боясь отпустить:
— О Мишель! Я так буду скучать по тебе! Жаль, что ты не можешь взять меня с собой! Приезжай поскорее!
Несколько недель после отъезда Мишеля Джинни провела как в тумане, не в силах поверить, что она наконец в Мехико, свободна, в собственном доме с горничной и кухаркой, а в шкафу висят красивые платья. Как странно снова быть дамой, дружить с веселой, жизнерадостной Эгнес дю Сальм, которая настаивает, чтобы Джинни повсюду сопровождала ее, знакомит со своими приятелями.
— Глупо оставаться взаперти, вы же не узница! — восклицала она. — Мишель и не ожидает этого от вас, он человек светский! И я обещала не оставлять вас одну. Я сама ужасно одинока — ни одной близкой подруги.
Эгнес так мило хмурила брови и оттопыривала губки — она привыкла добиваться своего. Они вместе ездили в театр, посещали маскарады и балы во дворце императора и домах богатых мексиканцев. Сначала Джинни боялась, что встретит Кого-нибудь из клана Альварадо г Ортега, но Эгнес, знавшая кое-какие подробности всей истории, провела свое расследование и смело сообщила Джинни, что самые богатые асиендадо проводят это время года в своих летних дворцах.
— Для этих задавак в Мехико слишком много людей, — хихикнула она. — Дорогая, хорошо, что вы от них избавились, они вечно смотрят на меня сверху вниз! Скучные зануды! Словно одолжение делают, что позволяют нам сражаться за них!
Против обаяния и природного чувства юмора юной Эгнес было невозможно устоять, и Джинни стала постоянной спутницей графини. Они составляли великолепную пару — черноглазая брюнетка Эгнес и золотоволосая зеленоглазая Джинни. Их всегда окружали поклонники. Но Джинни твердила себе, что это ничего не означает, главное — она верна Мишелю. Она испытывала к нему невероятную благодарность — Мишель так добр, спас ей жизнь, она всем ему обязана. Кроме того, Мишель — нежный, нетребовательный любовник и так стремится подарить Джинни наслаждение. Джинни часто думал