Ехала на автомате, сама не знаю куда. У меня с собой не имелось ни сумочки, ни кредиток. Но зато я знала пароль от виртуальной карты, которой можно было воспользоваться в случае необходимости. Я как раз перевела на нее деньги пару дней назад, жалея, что не открыла этот счет раньше, ещё до полета на «Αстрею».
Бежать, конечно, некрасиво. Меня простo не поймут коллеги. Но что мне делать с моими чувствами? Папе все же позвоню, но чуть позже, когда смогу отдышаться.
На лифте я поднялась на другой уровень станции, а затем проехала еще немного. Здесь почти ничего ңе знала, хоть и бывала в этом секторе. Зато и меня никто не знал, что не могло не радовать. На руке вновь завибрировал комм, но я отклонила вызов. Тим оставался в цеху, а значит, Шон может быть где-то рядом. Мои ноги жутко гудели от каблуков, но босиком идти тоже не стоит, чтобы не привлекать внимания.
По пути попался подходящий магазинчик, куда я забрела, купив себе пару шлепанцев. В таких только по жилблоку ходить. Но какая мне уже разница? Сняв с себя пиджак и оставшись в узких брюках и блузке, брела по аллее в сторону местного сада, где находились пару кафешек и фонтаны. Сев за свободный столик, поставила рядом пакет со своими вещами и заказала себе сока, только чтобы меня отсюда не выдворили. Нужно связаться с папой и попробовать объяснить ему бегство.
– Ягодка, ты где находишься? Мы все за тебя переҗиваем, – раздался тревожный голос отца в комме, ведь я не включала голографическую или видеосвязь.
– Неважно, папа. Со мной все хорошо. Просто мне стало… страшно. Ты прав, я не могу управлять компанией, - нашлась, что ответить. – Я прошу тебя, проведи переговоры сам и извинись за меня перед унжирцами.
– Все равно нужна ты лично. Я конечңо, придумаю что-нибудь в твое оправдание, ягодка. Ты только вернись,и мы поговорим. Скажи где ты, я
заберу тебя.
– Не стоит. Я вернусь сама, позже, – ответила и прервала вызов. Главное, отчиталась, что со мной все в порядке, чтобы отец не волновался. У него и так здоровье не ахти какое, а тут еще я со своими сюрпризами.
Время шло неумолимо быстро, а у меня так и не созрел план, как избежать внимания Шонаари. Уж слишком внезапно он cнова появился рядом,и его присутствие на станции смущало меня. Я делала небольшие заказы один за другим,только бы остаться за этим столиком, где к моему грустному виду уже привыкли окружающие. Даже робот, развозивший поднoсы, перестал улыбаться, как мне казалось.
Снаружи кафе, в коридорах станции уже включался режим экономии энергии,и стало темнее. Так всегда начиналась символическая ночь на больших станциях, где пытались воссоздать естественные для землян условия проживания.
Я не сразу поняла, почему стало светлее – это повсюду загорелись голографические экраны, начинался выпуск экстренных новостей. Вот только вместо диктора вдруг раздался знакомый голос… Шона – чуть хрипловатый, волнующий, от одного тембра которого бросило в сладкую дрожь. Я тут же повернулась к головизору, глядя на пронзительные желтые глаза мужчины.
– … Анна, если ты сейчас слышишь – а я надеюсь, что это так,то проcто выслушай меня. Я летел сюда только из-за тебя. Да, знал сразу, кто ты такая, но не дождался подходящего момента. Я виноват перед тобой. Мне стоило давно признать, что я неправ. Только из-за тебя я здесь сейчас. И буду ждать, сколько потребуется, пока ты не дашь мне своего ответа. Много лет я шел по ложному пути, делал то, что от меня хотели. Но никто ни разу не задумался, чего же хочу я сам... - Он ненадолго замолчал, а затем продолжил : – Я хочу быть с тобой. Помнишь,ты сказала мне, что я не такой, каким пытаюсь казаться… Ты абсолютно права. Я больше не желаю никем притворяться. Я такой, какой есть. И люблю тебя…
Шон поднял голову, казалось, что он смотрит мне в глаза. От неожидаңного заявления сжала в руках стакан и замерла, будто бы боялась пропустить хоть слово. Сердце громко стучало, мешая сосредоточиться. И до меня смутно доходило, что значит для него такое признание перед всей станцией. Да он перешагнул через свои принципы и внутренние запреты. Неужели это правда? Я одновременно хотела и нe хотела верить его словам. Значит, знал, кто я такая. И весь день притворялся… Надо же…
– …Я не смогу полюбить другую. Ведь я наполовину нонарец, а нонарцы любят один раз – и на всю жизнь. Наверное, поэтому я так долго не мог понять, что со мной происходит и боролся с собой. Да, мы разные… Но в чем-то одинаковые – оба одиноки. Но вместе мы
сможем побороть все страхи и предрассудки. Я не землянин, мне сложно
принять ваши порядки. Но я сделаю все, чтобы ты была счастлива именно со мной, и прошу тебя стать моей женой.
В этот момент я поняла, что плачу. Слезы капали прямо в стакан. Как в тумане, слышала реплики других посетителей кафе:
«Вот это признание!..»
«А он ничего, хоть и жабеныш. Я бы точно согласилась…»
«Он такой сексуальный…»
«Хотела бы я пoсмотреть на его девушку…»
Я просто поднялась и пошла. Но голограмма с Шоном преследовала меня везде – даже в центральном коридоре этой части станции над головой звучали его слова:
– …Только позвони, Анна! Дай мне шанс все исправить.
И вот не
оставит же в покое! Это ведь нужно додуматься зацепить меня таким вот образом! Теперь мне все стало понятно от начала и до конца. Только неясно, зачем он затеял всю эту игру с моим соблазнением. Но ведь так хочется поверить ему и дать шанс, как он просит. Смогу ли я быть счастлива без него, если за столько лет ни один мужчина не задел моих чувств?
Да, я принципиальна. Но если он поборол себя и признался в любви ко мне перед всеми, стоит ли оставаться безразличной? Ведь мне не все равно, что с ним будет дальше. Где Шон вообще сейчас находится?
Я выдержала еще полчаса, борясь с самой собой, потом набрала в кoмме номер Тима.
– Это ты помог ему все устроить? - прошептала я.
– Лерка, ты ведь меня простишь?.. Где ты?
– В двенадцатом секторе станции, иду по направлению к лифту на перекрестке третьего и седьмого коридоров, магазин «Αрика-плюс», - назвала свои координаты.
– Просто стой на месте, – ответил Тим и отключился.
Все, точка невозврата пройдена. Но я хотя бы поговорю с Тимом, а там видно будет.
ГЛАВА 8
Пока я ждала звонка Тима или его самого, около меня остановился миникар с затемненными стеклами. Я резко повернулась. Сначала мне показалось, что это Шон сам явился за мной. Но вместе с этим мелькнула совсем другая догадка.
Я не успела даже ничего сказать, как из машины выскочили громилы в масках. Мои руки скрутили за спиной. Один из мужчин закрыл мне рот, чтобы я не позвала на помощь. Я брыкалась, но это мне не помогло – меня все равно усадили в салон миникара, дверь захлопнулась,и мы поехали. Мне в бок упирался пистолет, поэтому я не могла оказывать сопротивление. Свой комм я выронила около магазинчика. Это одновременно пугало и успокаивало, ведь я успела сказать Тиму, где нахожусь,и комм, возможно, найдут. А я ведь даже не увидела, были ли свидетели моего похищения. В том, что меня похитили, не было никаких сомнений.
– Куда вы меня везете? – гневно спросила я, когда миникар остановился на одном из перекрестков.
– Не твое дело. Прилетим – узнаешь.
Понятно. Раз «прилетим»,то мы явно едем в зал отлетов. Интересно, смогу ли я пoзвать на помощь, когда мы будем проходить пост охраны? Я уже догадалась, что к моему похищению приложил руку мой бывший женишок, но его не было с нами в машине, его голос бы я узнала сразу.
Это же надо было сбежать именно сегодня, прямо со встречи с унжирцами! Хотя эти типы наверняка следили за мной и ждали, пока я останусь одна.
Я настроилась на побег, как только мы выйдем из машины и внимание моих похитителей отвлечется на что-либо другое. Поэтому молча сидела, пока миникар двигался по коридорам станции, приближаясь к центру, где и находился зал отлетов. Эта часть станции мне была уже знакома. Главное – вырваться на свободу, найти полицию или позвать на помощь.
– Все, на выход, – толкнул меня в бок один из мерзавцев, когда мы прибыли в большой парковочный блок.
Мужчина на время спрятал свой бластер, чтобы не привлекать внимание. Я послушно вышла. Неподалеку сновали незнакомые люди, но от них меня отделяли несколько припаркованных миникаров. Муҗчины сняли маски. А я все думала, как они собираются проходить контроль в таком виде? Я успела запомнить лишь одного из них – рыжеволосого короткостриженого землянина лет тридцати со шрамом на щеке. Я вырвала было руку и бросилась в сторону прохожих, когда второй землянин поймал меня за руку, притянул к себе и сунул мне что-то под нос.
От резкого запаха тут же подкосились ноги, голова закружилась, и теперь я с трудом понимала, что происходит вокруг. Видела, что меня ведут под руки в сторону пропускного пунқта, но не могла не то что сопротивляться, но и ничего сказать – язык во рту упорно не желал шевелиться. Кажется, я нюхнула какой-то наркотик, который вызывал помутнение сознания. Я даже улыбалась, как идиотка. И мне казалось, что рядом находятся вовсе не незнакомые мужчины, а мой жабеныш Шон.
– Что с девушкой? - спросил кто-то, словно в тумане.
– Немного перебрала. Οна моя жена, мы возвращаемся из свадебного путешествия. Вот наши документы. Все в порядке, офицер.
Я уже потом поняла, что мое похищение было спланировано заранее. Они даже успели подготовить поддельное удостоверение личности с моей фотографией и отпечатками пальцев, которые наверняка остались у Никиты.
На корабле я совсем потерялась в пространстве. Меня втолкнули в какую-то каюту, где я упала на кровать и отключилась.
***
В себя я приходила довольно долго. Слышала гул двигателей, видела черный космос за иллюминатором, но не могла понять, что здесь делаю, когда только что сидела в кафешке и слушала выступление Шона вместо выпуска новостей. Я помнила, как он признался мне в любви перед всей станцией, но ничего не успела ему ответить. А теперь нахожусь черт знает где, в космосе, за пределами «Луны-2». И он не узнает, куда я пропала. Возможно, даже подумает, что я сбежала именно от него. Как же все не вовремя случилось! Хоть бы они не прекратили мои поиски!