Снаружи гроза постепенно сходила на нет, а внутри все только начиналось.
Глава 17
Люси с осуждением фыркнула, как недовольная старая тетушка.
— Для меня это было слишком, прямо извращение какое-то!
— Еще бы! — Панда пытался вспомнить, когда в последний раз настолько терял голову от женщины. Они лежали на тесной скамье, их тела прижимались друг к другу, кожа липла к виниловым подушкам, и хотя он чувствовал ее, этого было недостаточно. Он вытянул руку, оперся на локоть и включил один из маленьких светильников, вмонтированных в обшивку.
Она лежала на боку, изгиб обнаженного плеча, талии и бедер образовывал золотистую дугу, татуировка с драконом смотрелась нелепо на фоне гладкой кожи ее горделивой шеи. Ее маленький нос, с которого она, к счастью, сняла кольцо, презрительно сморщился.
— Никогда больше так не делай.
Он коснулся ее нижней губы, распухшей от его поцелуев.
— Завтра в полночь?
— Если у меня не найдется занятия получше.
— Ненавижу, когда женщина строит из себя недотрогу.
Она провела пальцем по вене, выступившей на его руке.
— На самом деле я всего лишь хочу добраться до твоих запасов. Если мне придется подчиниться, чтобы получить твои «Читос», что с того?
— Чистый прагматизм.
— Прекрати употреблять высокопарные слова. Это вгоняет меня в депрессию. — Она завела руку за голову, обнажив розовое пятно на груди, где его щетина прошлась по нежной коже. Он ни за что на свете не хотел делать ей больно, но темная сторона его души испытала первобытное удовлетворение, увидев отметину, которую он оставил.
Ее вопрос вывел Патрика из летаргического сна.
— Откуда взялись презервативы?
Он должен был догадаться, что она спросит.
— Из кармана. Хочешь еще чипсов?
— Ты носишь с собой презервативы?
— Не всегда. Иногда. Кому нужны заболевания, передающиеся половым путем, верно?
Люси вытащила из прически один из своих неряшливых дредов.
— Значит, ты таскаешь их с собой на тот случай, если вы с Темпл решите добавить разнообразия к своим тренировкам?
Он решил подшутить над ней и изобразил хитрую ухмылку в надежде, что это ее утихомирит.
— Именно так.
— Чушь. Вы бы все ногти изгрызли, прежде чем подойти друг к другу.
— Вот и поговорили.
Она пригвоздила его к месту внимательным взглядом.
— Ты не знал, что я приду сюда сегодня вечером, но все равно подготовился к боевым действиям. Это приводит меня к выводу, что ты действительно таскаешь эти штуки с собой.
— Я так и сказал, не правда ли?
— Да, но не объяснил почему.
Черт. Он сдался.
— Потому что ты сводишь меня с ума, вот почему. Я никогда не знаю, какого черта ты устроишь потом. Или что сделаю я. А теперь пора бы заткнуться.
Она улыбнулась, подняла руку и потянула его за один из завитков, не дававших ей покоя, с такой нежностью, которая вернула его обратно в холодную реальность. Он бывший коп. Она дочь президента. Он дешевый металл. Она чистое золото. Кроме того, его душа была наполовину мертва, а в ней так и бурлила жизнь.
— Люси…
— О Боже… — Она закатила глаза и перевернулась на спину. — Вот мы и приехали. Сейчас будет речь. — Она понизила голос, изображая его. — Прежде чем мы зайдем слишком далеко, Люси, я должен убедиться, что ты поняла меня правильно. Я ковбой, свободный и дикий. Ни одной маленькой девчонке никогда не удастся приручить такого мужчину, как я. — Она ухмыльнулась. — Не больно-то и хотелось.
— Я не это собирался сказать. — На самом деле он собирался сказать именно это, правда не столь саркастически, но общий смысл она уловила.
— Давай поговорим откровенно, Патрик. — Кончиком пальца она ткнула в его бицепс. — Возможно, сейчас я еще не определилась со своим будущим, но точно знаю, что дети в нем есть. Поэтому в долгосрочной перспективе я тебя рассматривать не могу. Так что все твои потуги и параноидальные нравоучения — напрасная трата твоих и без того ограниченных умственных возможностей. Вы нужны мне только для развлечения, мистер Шейд. Именно вас не хватало в моем пропащем лете. И вот что тебе нужно понять. — Она стукнула его по груди. — Когда ты перестанешь удовлетворять меня, я найду того, кто с этим справится. Ясно?
— Удовлетворять тебя?
— Мне нравится, как это звучит. — Ее взгляд стал серьезным. — Речь только о сексе. И ничего больше. Лучше нам сразу это прояснить, иначе придется поставить точку прямо сейчас.
— Это ты мне? — Именно это он и хотел услышать, именно так он и хотел ей сказать, но ему не понравился ее подход. Что случилось с хорошо воспитанной сбежавшей невестой, которую он подобрал? — Когда дело касается тебя, только сексом все ограничиться не может, — заявил он.
— Это ты так думаешь. Я хочу секса. Чем грязнее, тем лучше. — Ее глаза опустились на его промежность. — Еще лакрица есть?
Ему следовало бы тотчас опрокинуть ее на спину и дать ей то, что она просит, но небрежность ее тона раздражала его.
— Я устал, — услышал он собственный голос, едва веря в то, что произнес такие слова.
— Все дело в цифрах, — парировала она. — Ты намного старше меня.
— Не намного. — Он говорил как полный осел, но прежде чем решил, что с этим делать, она соскользнула со скамьи, кожа заскрипела, отрываясь от винила.
— Тридцать шесть с хвостиком, — пропела она. — Все отлично. Я передумала.
Он не хотел, чтобы Люси передумывала, но она уже напевала веселую песенку и натягивала то, что было сейчас ее одеждой. Сначала она надела маленький белый топ. Краем майка зацепилась за один из розовых сосков, на мгновение задержалась там, потом скользнула вниз. Потом довольно долго влезала в шорты. Дойдя до двери, она повернулась к нему.
— Отдохни, герой-любовник. У меня на тебя большие виды. Посмотрим, достаточно ли ты состоятелен как мужчина и сможешь ли соответствовать.
Она улыбнулась и исчезла, счастливая, пусть и на одно мгновение.
Люси весело спрыгнула с лестницы. Впервые за долгое время она почувствовала, что находится в гармонии с собой, и это оказалось почти невыносимо. Дождь прекратился, и луч лунного света пытался пробиться через облака. Она никогда не говорила с мужчиной так, как говорила с Пандой. Она изложила условия, сказала ровно то, что хотела, и абсолютно не переживала, что об этом подумает он.
Она побежала по газону, на этот раз обогнув колышек для игры в подкову. Она не могла представить, чтобы Тед сделал с ней то, что сделал Панда. Хотя могла представить его за таким же занятием с Мег. Не то чтобы ей этого хотелось. Она сморщилась и отмахнулась от возникшей перед глазами картинки.
Она и Панда… Двое совсем разных людей… Одна вазэктомия… Именно этого она и хотела от своего потерянного лета. Возможности побыть очень плохой девочкой.
Взойдя на веранду, Люси подумала о том, как люди составляют списки, в которые включают все, что хотят успеть сделать за свою жизнь. Ей пришло на ум, что она как раз работает над антиподом такого же списка, совершая поступки, которые совершила бы еще в детстве, живи в другой семье. Безумные прически, нелепая одежда, татуировки. Она бросила идеального жениха, оставила работу, а теперь еще и завела неподходящего любовника. Она думала, что не верит в ничего не значащие интрижки, но убедила ли себя в этом только потому, что такие интрижки невозможны для дочери президента? Никакого дикого животного секса для Люси Джорик.
До сих пор.
Быть может, ключ в этом? Что, если требовалось сделать именно это, чтобы она могла перейти к следующему жизненному этапу?
Она заперла за собой раздвижные двери, переоделась в сухую одежду и забралась в постель, но слишком устала, чтобы спать. Список плохих дел…
Она встала и схватила желтый блокнот. На этот раз без труда отыскала нужные слова. Она и оглянуться не успела, как получился идеальный список. Именно такой, как она хотела.
Она выключила свет и улыбнулась себе. Потом подумала о лакричной палочке и задрожала. Она зарылась в подушку, потом снова встала и открыла раздвижные двери.
Никаких сомнений. Она стала плохой. И от этого ей было так хорошо.
— Пора читать, — сказала Бри, открыв дверь, ведущую на маленькое крыльцо, как делала в течение последних двух недель, с тех пор как приняла это решение.
— Сейчас же лето, — протестовал Тоби. — Мне не полагается читать книги летом. — Но несмотря на жалобы, он встал с ковра в гостиной и вышел за ней на улицу.
На крыльце помещались лишь пара древних коричневых кресел из лозы и маленький деревянный стол. Она принесла лампу из спальни, чтобы читать, после того как Тоби ляжет спать, но она так уставала к концу дня, что, как правило, засыпала первая. Ей скорее удавалось почитать в перерывах между лепкой свечей, раскрашиванием визиток или экспериментами с новой полиролью для мебели на основе пчелиного воска.
Открывая книгу, которую они читали, Бри задалась вопросом, почему всем этим занимается. Не то чтобы у нее было мало хлопот. Стояла середина июля. Мед нынешнего урожая она сможет собирать только с начала августа, если повезет, а она, как всегда, переживала из-за денег. Она пыталась создавать новые товары, но на материалы требовались деньги, а сколько удастся продать, никто не знал. По крайней мере Бри видела, что Тоби стал чуть лучше к ней относиться, да и сама она перестала злиться на него так сильно.
Плетеное кресло заскрипело, когда он свесил грязные босые ноги с подушки.
— Я и сам хорошо читаю. Не обязательно читать мне вслух, будто я маленький.
— Мне нравится читать вслух, — заявила она. — Так я могу учиться вместе с тобой.
— Я и так все это уже знаю.
Это была полная чушь. Он знал еще меньше, чем она, хотя с каждым днем она узнавала все больше нового.
С помощью библиотекарши она отыскала пару книг по воспитанию детей представителями других рас и обнаружила, что главным образом авторы затрагивали проблему допустимости усыновления черных детей белыми семьями. Ей не особенно это помогло. В числе других ценных сведений, которые Бри почерпнула, были советы по уходу за волосами, а с этим Тоби и сам прекрасно справлялся. Однако ни один автор не ответил на самый важный для нее вопрос: как бледная белая женщина вроде нее должна внушить расовую гордость и чувство принадлежности к своей расе этому ребенку с золотисто-коричневой кожей?