Ему не понравилась мысль, что Тамсина может выйти замуж. Эта мысль его встревожила, хотя у самого Уильяма не было явных намерений относительно девушки.
– Кажется, ваша ссора не зашла слишком далеко? – добавил он.
Девушка склонила голову. Темные волосы скользнули вниз.
– Об этом я и должна вам рассказать, – молвила она. – Дедушка хотел выдать меня замуж. Если я не найду себе мужа, любого мужа, он угрожал изгнать меня из табора.
– Изгнать? – переспросил Скотт.
Девушка кивнула.
– Рома, которую изгнали, не может вернуться, если ее не простят. Не думаю, что дед зашел бы так далеко, но одно то, что он стал угрожать мне изгнанием, свидетельствовало, насколько он рассержен, – принялась быстро объяснять Тамсина. – Он очень сильно хотел выдать меня замуж, а я не… не вынесла бы изгнания… Я очень испугалась, когда услышала это от деда. Это правда, что многие ромалы относятся ко мне с неприязнью, но кибитка дедушки и бабушки – мой дом не в меньшей мере, чем Мертон-Ригг. Мне важно, чтобы я всегда могла приехать в табор и меня с радостью встретили бы у костра, который развела моя бабушка…
Девушка замолкла, переводя дух.
– Понимаю, – сочувственно произнес Уильям. – Я знаю, как себя чувствуешь, когда тебя лишают дома и семьи. Поверьте, такого никому не пожелаешь.
В тринадцать лет его силой увезли из Рукхоупа и сделали заложником короны, чтобы гарантировать «хорошее» поведение мужчин клана Скоттов. Только став совершеннолетним, он смог снова увидеться с матерью и другими ближайшими родственниками.
Уильям вглядывался вдаль, в поднимающееся над вересковой пустошью одеяло тумана. Он вспоминал, как везли его по долине тем холодным днем, когда повесили его отца. Острая боль этой утраты, до сих пор сидевшая глубоко в сердце, напомнила о себе с новой силой. С тех пор одиночество всегда было его спутником жизни.
А потом он вспомнил, как Арчи Армстронг и Тамсина, верхом на конях, смотрели на него с вершины холма, как две капли воды похожего на тот, где они сейчас были. Он вспомнил их молчаливый салют и то, с каким уважением они глядели. Уильям испытал сильнейшую благодарность за такое проявление дружбы и… любви. Тогда ему очень этого не хватало.
У мужчины перехватило дыхание.
– Вы решили выйти замуж за предложенного им мужчиной и не ссориться с табором деда? Вы это хотели мне сказать? – спросил он.
Девушка яростно замотала головой. На глазах у нее выступили слезы.
– Нет, – надтреснутым голосом произнесла Тамсина. – Я не согласилась идти за него замуж. Я никогда бы так не поступила… Я согласилась…
Девушка запнулась, прикрывая рот рукой. Ей с трудом удалось подавить рыдания.
Ему очень захотелось потянуться к ней рукой и прикоснуться. И дело было не в желании, которое Уильям постоянно испытывал, когда Тамсина оказывалась рядом, он просто хотел ее утешить. Вот только рука на ее плече и пара добрых слов, пока она плачет, не смогут унять ее боль и смущение. Скотт прекрасно это понимал.
Он понимал, что гордость и независимость Тамсины не позволят ему ее утешить. Уильям подъехал ближе и наблюдал за тем, как слезинка скатывается по смуглой щеке девушки. Пальцы его руки сжались в кулак. Сердце сильно стучало в груди. Что-то сжалось в животе. Как же ему хотелось сейчас схватить ее в свои объятия!
Смахнув слезинку тыльной стороной ладони, она гордо приподняла свою голову. Затем девушка дернула за поводья и пустила коня вдоль склона холма. Уильям последовал за ней. Девушка остановила гнедого на перепутье. Здесь уже никого не было. Уильям стал рядом. Девушка спешилась и подошла к кругу сердца. Мужчина последовал ее примеру и встал невдалеке. Он заметил, что из глаз молодой цыганки опять потекли слезы. Девушка, по-видимому, отчаянно боролась, чтобы не разрыдаться.
– Тамсина…
Он подошел к ней совсем близко. Не удержавшись, Уильям протянул руку и приобнял ее за плечо.
– Что такое? Что произошло между тобой и твоими стариками?
Девушка отвернулась, но не сбросила его руку со своего плеча. Мужчина ощутил жар от прикосновения к ней. Ее волосы щекотали ему кожу. Было видно, что девушку терзает сейчас глубочайшее сожаление, быть может, даже чувство вины.
Уильяму хотелось немного подбодрить Тамсину в память о том давнем случае, когда она, будучи еще ребенком, со всей своей детской непосредственностью совершила то маленькое чудо и навсегда осталась в его сердце, свив в нем гнездышко, подобно нежной голубке. Теперь он стоял подле нее, слегка касаясь рукой плеча девушки. Ему хотелось дать ей нечто большее, отплатить за тот нежный дар, который он получил от Тамсины много лет назад. Ему хотелось отблагодарить ее и ее отца, вот только он не знал как.
– Мое непослушание, отказ выйти замуж за Баптиста, опозорило бы моего деда, – произнесла Тамсина. – Мой брак, моя покорность очень его порадовали бы. Для ромалов все это очень важно. Я хочу, чтобы вы это поняли…
Девушка тяжело вздохнула.
– Понимаю, – сказал Уильям. – У тебя есть другой мужчина, за которого ты хотела бы выйти замуж и порадовать их?
В его вопросе читалась скрытая ревность. Мужчина старался не дать ей воли, но не мог не признаться себе, что ревнует.
К его немалому удивлению, девушка рассмеялась. Она стояла и смотрела вниз на выложенное камнями сердце.
– Мой дед пытался найти мне мужа. Мой отец занимается этим еще дольше. Ни один мужчина не проявил ко мне своей привязанности, не предложил выйти за него замуж. Этот ром был первым.
– Только не надо говорить мне, что ты никому не нравишься, девушка, – разглядывая ее в лучах восходящего солнца, произнес Уильям. – Уверен, многие мужчины хотят получить себе в жены такую красивую, смелую девушку, как ты.
Я хочу тебя. Эта мысль вспыхнула в его мозгу со всей ясностью. Он почти готов был произнести эти слова вслух, но вовремя себя одернул.
– Всем хорошо известно, что ни один сорвиголова Приграничья, ни один ром не захотел взять себе в жены дочь Арчи Армстронга. Баптист Лолло был первым, – сообщила она. – Никому не нужна цыганка-полукровка с уродливой рукой…
Девушка пожала плечами, словно стряхивала с них всех тех, кто думает так о ней. Но когда Тамсина слегка повернула голову, мужчина заметил боль в ее глазах.
– Думаю, твой отец и дед просто искали не там, – тихо произнес Уильям.
Девушка безрадостно рассмеялась.
– Отец предлагал меня почти всем холостым мужчинам, которых знал, – отрезала Тамсина.
– Он ничего такого не предлагал мне, – поддавшись внезапному порыву, бросил Скотт.
У девушки перехватило дыхание.
– Ты? Что бы ты ответил ему, если бы отец предложил в жены такую девушку, как я?
Повернув голову, Тамсина уставилась на него. В ее глазах, светившихся зеленоватым огнем, читались надежда и страх. Уильям увидел в них то внутреннее пламя, которое не погасили столько полученных ею отказов. Сердце у мужчины сжалось, когда он увидел, какая ранимость сквозила в ее взгляде.
Ему не хотелось быть даже невольно причастным к ее дальнейшему унижению. Сколько бы проблем у него с ней ни было и, возможно, еще будет, Уильям восхищался ее темпераментом и не хотел нисколько его умалять.
Слабое озарение, ускользнувшее от него ранее, когда он наблюдал за цыганской свадьбой, наконец стало яснее ясного. Понимание, которое пришло к нему, все сильнее росло в душе, открывая двери навстречу новым возможностям. Спустя секунду по спине заструился холодный пот. Сердце сильнее застучало в груди.
Он пока еще не ответил. Отвернувшись, она с шумом выдохнула и направилась к своему коню.
– Тамсина! – позвал Уильям.
Ему казалось, что он ведет себя словно безумец. Одна ночь, проведенная с цыганами, превратила его в полнейшего сумасшедшего. Не стоит говорить ей, какие безумные мысли посещают его голову. Надо только утешить ее, помочь забраться в седло, а потом отвести в Рукхоуп, где она проведет две недели, как было оговорено раньше. Так будет безопаснее для всех.
Вот только на этот раз ему не хотелось выбирать безопасный путь. Он знал это, хотя не понимал, что изменилось. Впрочем, ему уже было все равно.
– Тамсина, – повторил он, идя за ней.
Девушка обернулась, слегка нахмурив лоб. Она ждала.
– Я бы сказал твоему отцу, что для меня будет большой честью стать твоим мужем, – произнес Уильям.
Она стояла и не мигая смотрела на него, приоткрыв рот. Казалось, услышанное настолько ее потрясло, что девушка лишилась дара речи.
– А еще я бы сказал ему, что мы уже и так женаты, – добавил Уильям.
Глава 15
Лунный свет серебрил окрестности,
И промолвил юный граф,
Обращаясь к цыганке-прелестнице:
«Поцелую тебя в уста,
Дорогая моя египтяночка».
– Я ведь прав? – произнес он. – Ты и сама об этом знаешь.
Щеки девушки зарделись. Она потупила взор.
«Так и есть, знает», – промелькнуло в его голове.
Тамсина первой должна была это понять. Интересно, бьется ли ее сердце сейчас так же сильно, как его?
Уильям стоял и смотрел на копну ее темных волос, дожидаясь ответа.
– Да, я знаю, – наконец прошептала она.
– Следовательно, то, что произошло между нами в темнице Масгрейва…
Он хотел, чтобы она закончила за него предложение. Ему нужна была полная определенность.
– Это произошло непреднамеренно… случайно. – Девушка стояла, опустив голову, не имея сил посмотреть ему в глаза. – Ты бы не захотел взять меня в жены…
– Но взял же, – криво улыбнувшись, произнес Уильям.
– Согласно шотландским законом мы не женаты.
– А согласно традициям ромалов? – поинтересовался мужчина.
Шумно сглотнув, девушка кивнула.
– Дедушка считает, что мы женаты, – молвила она. – Он… он обо всем узнал. Бабушка тоже. Они считают, что это не случайность, сама судьба нас соединила. Они уверены, что так предопределено свыше.