Уильям ощутил холодок, бегущий по спине. Он взглянул на Тамсину. В глазах девушки застыло изумление. Она явно ни о чем не знала.
– В тот день, Арчи, – тихо произнес Уильям, – я видел вас и Тамсину на холме. Вы мне помахали. Я навсегда запомнил ту встречу. – В горле у него что-то сжалось. – Я обязан вам за то проявление доброжелательности, когда вы со мной попрощались.
– Ничего вы нам не обязаны, – сказал Арчи. – Все, что нам тогда оставалось, – наблюдать, как вас увозят. Я бы постарался отбить вас у них, если б имел хоть шанс на удачный исход. Мы тоже в тот день вас лишились.
Уильям кивнул и тяжело сглотнул. Любовь и уважение Арчи глубоко его тронули.
Армстронг весь сиял, смотря на них.
– Теперь вы вместе, как и предназначалось с самого начала. Когда вы были еще маленькими, то были похожи словно брат и сестра – и внешне, и по характеру. Одинаковый взгляд на мир. Судьба забрала вас, молодой человек, от нас, а гибель вашего родителя весьма меня опечалила… Я до сих пор печалюсь… Но судьба оказалась снисходительна к нам и вернула того сорвиголову, который предназначался в мужья моей девочке. Тамсина! Я тебе говорил, что мечтал об этом союзе. Смотри: вы вместе.
Девушка улыбнулась.
– Значит, судьба все решила за нас.
– Пока маленькая королева не будет в полной безопасности, говорить о чем-то рано, – произнес Арчи, выпуская из рук уздечки и отступая в сторону. – По моему разумению, только вы вдвоем справитесь с этим. Судьбе это ведомо. Возможно, именно поэтому ей было угодно свести вас вместе. Она желает спасти маленькую девочку, которую любит наша страна и без которой нам несдобровать. Но вы, Вилли Скотт, – нахмурившись, Арчи пристально уставился на молодого человека, – берегите мою девочку.
– Я сберегу. В путь, – сказал Уильям, обращаясь к Тамсине.
Взявшись за поводья, мужчина развернул своего коня и поскакал вслед за девушкой. Они выехали из ворот.
Глава 28
Мчались мы, погоняя своих лошадей,
И достигли златого чертога,
Пол хрустальный был у нас под ногой,
Над главами – червленая крыша.
Они скакали что есть мочи, делая непродолжительные остановки, чтобы дать лошадям передохнуть, а самим по-быстрому перекусить тем, что собрал для них Рабби. Утренний туман рассеялся. Небо прояснилось. За день оно изменило свой цвет от голубого до сине-черного. Холмы зеленели от вереска. Озера и реки поражали своей прозрачностью. Тамсине хотелось немного полюбоваться чудесными видами, однако она и Уильям галопом неслись вперед, превратив двухдневное путешествие в безумную скачку, которая заняла вдвое меньше времени.
Тамсина не заметила присутствия на этой земле ромалов: никаких таборов, стоящих на склонах холмов, либо в рощицах кибиток, никаких «патринов» на дорогах, по которым они скакали. Девушка беспокоилась, не опоздали ли они. Не исключено, что ромалы, которых нанял Артур Масгрейв, уже добрались до Линлитгоу. Маленькая королева может быть в опасности либо ее уже похитили. Тамсина понимала, почему Уильям так торопится, и не жаловалась.
К заходу солнца они прискакали в небольшой городишко, раскинувшийся под дворцом Линлитгоу. На поросшем зеленью холме с плоской вершиной розовели гладкие каменные стены. Уильям спешился у подножия холма и зашагал пешком вверх по мощеной дороге. Тамсина последовала его примеру. Радуясь тому, что может размять затекшие мышцы, девушка медленно повела своего коня рядом с Уильямом к воротам.
– Мило, – заметила Тамсина.
Южные ворота украшали по краям круглые башенки и вырезанный по камню геральдический герб. Слева виднелось широкое, спокойное озеро, окруженное лугами и низенькими холмами.
– Красивый дворец, – тихо согласился Уильям.
Девушка помнила, что в свое время он провел много времени, живя в Линлитгоу. Здесь он влюбился в Дженни Гамильтон… Тамсина вздохнула. Потом она вспомнила, как они любили друг друга прошлой ночью. Возбуждение, которое она тогда ощущала, пробежало по всему телу. Она застенчиво на него взглянула. Уильям нежно ей улыбнулся. Как же она любила, когда он так улыбался!
Им навстречу выступил гвардеец.
– Рукхоуп, сэр! – обратился он к Уильяму. – Добро пожаловать! Вы приехали вовремя, чтобы попасть на представление.
Скотт нахмурился.
– Представление? – переспросил он.
– Ко двору приехали египтяне, предложили станцевать, спеть, предсказать будущее. Давно уже во дворце не видели такого веселья. Кое-кто из них сейчас во внутреннем дворике, остальные – в большом зале, как мне кажется. Когда вы войдете во дворец, то услышите музыку.
Гвардеец махнул рукой в сторону распахнутых настежь ворот. Уильям и Тамсина, ведя за собой коней, вошли сквозь длинный туннель под стеной в открытый внутренний двор. Со всех сторон их окружали высокие стены с окнами, а с небес лился розовый вечерний свет. Посреди дворика стоял изящный каменный фонтан. Из желобов в него ничего не текло. Сухой камень. Никакой воды.
По двору слонялись ромалы. Тамсина насчитала примерно от шестидесяти до восьмидесяти мужчин и женщин. Одни разговаривали друг с другом или просто бездельничали. Другие танцевали, показывали фокусы либо играли на музыкальных инструментах. Были и такие, кто устроил импровизированные рыночные палатки, используя тележки, либо просто расстелил на камнях дерюгу. Цыгане предлагали на продажу различные одеяла, сукно, выпечку, веревки, арканы для ловли лошадей и скобяные изделия[58]. Несколько ромов ремонтировали кухонную утварь и конскую упряжь, которую принесли им дворцовые слуги. Другие ромы показывали лошадей на продажу, обсуждая с придворными их достоинства.
Элегантно одетые мужчины и женщины расхаживали среди ромалов словно на ярмарке, болтая, разглядывая товар и торгуясь. На каждом углу стояли дворцовые гвардейцы в красно-желтых форменных нарядах, с беспечным видом придерживая свои алебарды, и во все глаза смотрели на происходящее вокруг.
На участке земли, поросшей травой, вокруг фонтана, ром жонглировал кожаными мячиками, пока две юные девушки упражнялись в акробатике, перескакивая друг через друга. В углу рома, закутанная в шаль и с повязанным на голове платком, склонилась над протянутыми ей ладонями двух благородных леди. Трое музыкантов играли на виоле, кифаре[59] и бубне, аккомпанируя молодой роме, которая пела на своем языке. За ними мужчина показывал фокусы перед изумленными придворными.
Тамсина и Уильям стояли под аркой южных ворот и наблюдали за происходящим. Музыка и людские голоса отражались от стен. Музыка также лилась из распахнутых окон восточной части дворца.
Подбежавший к ним паж забрал у них поводья и увел уставших животных к конюшне, расположенной справа от входа. Тамсина во все глаза взирала на происходящее. Она знала многих ромалов в этом дворе. Когда Уильям на нее взглянул, девушка кивнула.
– Тут табор моего дедушки и другие таборы. Возможно, люди Лалло тоже во дворце, – сказала она. – Почему дедушка принял деньги от Артура Масгрейва? Я его предупредила, и он обещал, что его табор откочует подальше от границы, пока не минует опасность.
– Это очень далеко от границы, девочка моя, – тихо промолвил Уильям.
Девушка прикусила губу и кивнула.
– Я не вижу его здесь.
– Гвардеец сказал, что часть цыган выступает в большом зале, вот там, в восточном крыле. Джон и Нона могут быть сейчас там.
– Не исключено, – сказала Тамсина.
Девушка держалась в тени под аркой, не решаясь сделать шаг вперед. Два близких ей мира встретились здесь: ромалы, среди которых она родилась, и аристократы, частью которых был Уильям. Мир ее отца – небольших владений и скотокрадов – лежал где-то посередине. Девушке хотелось теперь с легкостью войти в мир Уильяма, чтобы порадовать любимого.
Она глядела на ромалов, которых хорошо успела узнать, но затем перевела взгляд на утонченных, благородных леди, гуляющих среди них, и снова почувствовала неуверенность. В простом платье, с непокрытой головой, Тамсина была похожа скорее на цыганку, чем на леди. Она взглянула на Уильяма и заметила, как напряженно глядит он в сторону распахнутых окон дворца.
– Ступай вперед, – сказала Тамсина. – Я знаю, ты хочешь войти туда. Я останусь здесь и найду деда.
Уильям нахмурился.
– Если найдешь своих, передай им, что узнала о заговоре Масгрейва. Пусть они знают. Я потом вернусь и заберу тебя. Если мы не найдем друг друга до тех пор, как стемнеет, ищи меня в северо-восточном здании, вот там, – мужчина указал в нужную сторону. – Поднимись по ступеням на первый этаж и пройди по коридору до высокого окна, которое выходит на озеро. Жди меня там.
Девушка кивнула. В тени свода мужчина склонил голову и поцеловал ее, быстро и страстно, хотя в этой страсти было очень много нежности. У Тамсины перехватило дыхание. А затем Уильям быстрым шагом пошел сквозь толпу, запрудившую весь внутренний двор дворца. Скотт заговорил с гвардейцем, а затем вошел в восточное крыло, исчезнув в арочном проходе.
Тамсина пошла по двору, кивая тем, кого знала по дедушкиному табору. Одни отвечали на ее приветствие, другие делали вид, что не замечают. В дальнем углу двора она заметила Баптиста Лалло, обсуждающего с какими-то джентльменами цыганских лошадей. Девушка направилась в ту сторону.
Лалло замолчал и посмотрел на нее. Молодая рома не должна первой заговаривать с молодым человеком, поэтому Тамсина замедлила свой шаг. Их взгляды встретились. Девушка остановилась, не зная, как поступить.
Баптист направился в ее сторону.
– Романичи! – воскликнул он. – Что ты здесь делаешь? Твой дед сказал, что ты вышла замуж за гаджо. Этот рей тоже здесь?
Тамсина пристально посмотрела на него. Его худое и смуглое лицо отличалось приятностью. Большие глаза сверкали над иссиня-черными усами. Цыган улыбнулся, обнажая белые зубы правильной формы.