Если это значит, что ему придется видеться с Кристин‑Тиа все эти годы, пока растет Ники, что ж, он потерпит. Насколько хватит его терпения? Он не хотел сейчас думать об этом.
Глава 7
Наступила весна. Однажды Ники с молодым человеком сидели на скамейке в саду. Тот показывал ему фотографии в телефоне.
– Мама, посмотри! – радостно закричал малыш, как только Кристин закончила беседу с няней Рут.
Кристин подошла к ним, села на скамейку и взяла сына на руки.
– Что у тебя там, Джилес? – спросила она с улыбкой.
– Щенята, родились вчера ночью. Я не мог не показать Ники.
– Один из них мой, – выпалил Ники. – Ты обещала, мама, ты мне обещала.
– Да, я обещала, – согласилась Кристин.
Она уже обсуждала это с Джилесом Баркутом и его родителями, владельцами деревни, у которых Василис и купил дом. Они всегда были дружелюбны и милы с Кристин и Василисом, и посоветовали завести Ники щенка, чтобы помочь ему пережить потерю любимого деда. Она согласилась, видя, как мальчик хочет собаку.
– Кого из них ты хочешь? – спросил Джилес. – Еще две недели они побудут у нас, но ты можешь приходить и наблюдать за ними, чтобы выбрать, кто тебе больше нравится.
Он радостно улыбнулся Кристин, а она улыбнулась ему в ответ. Джилес был приятным молодым человеком, примерно ее возраста, задорный и жизнерадостный. Он изучал сельское хозяйство в Сайренсестере, как и многие его сверстники, и помогал отцу управлять поместьем. Джилес был прирожденным сельским жителем.
– Кстати, – сказал он и снова задорно посмотрел на Кристин, – мама приглашала вас к нам на ужин в пятницу. Моя сестра тоже там будет со своими детьми и няней, так что Ники сможет поучаствовать в детском празднике. Им тоже обещали щенка, и все весело будут выбирать. Что скажешь?
Кристин улыбнулась. Ей все еще было неловко выходить в люди без Василиса, но когда‑то она должна была начать общаться, да и Ники было бы интересно пойти в гости. Семья Баркутов была всегда так добра к ней.
– Было бы замечательно, спасибо, – ответила она, и Джилес улыбнулся ей самой теплой улыбкой.
Кристин опасалась, что он, возможно, имеет на нее какие‑то планы, но Джилес никогда не предпринимал активных действий.
– Отлично, я маме передам.
Он хотел сказать что‑то еще, но тут во дворе послышались шаги. Кристин подняла взгляд и обмерла.
– Анатоль, – сказала она чуть слышно.
На этот раз у нее не было ни минуты прийти в себя. В прошлый раз хотя бы миссис Хьюз ее предупредила. Анатоль припарковался, услышал голоса в саду и пошел на них. Он был в джинсах, кашемировом джемпере и кожаной куртке.
Сногсшибательно…
Воспоминания вереницей пронеслись в ее голове, как стайка быстрокрылых бабочек, какие сейчас порхали перед ней при одном взгляде на Анатоля.
Он подошел и окинул взглядом всех присутствующих. Ники заерзал у нее на коленях. Она отпустила его, и мальчик тут же побежал к Анатолю.
– Ты пришел, ты пришел! – закричал он радостно. – Я нарисовал поезд для деда, как ты мне сказал.
Анатоль присел на корточки.
– Правда? – улыбнулся он. – Отлично. Покажешь?
Такой восторженный прием зарядил его энергией. Как он мог столько лет оставаться в стороне, когда мальчик так рад ему?
– Да! – обрадовался Ники. – Он в моей комнате.
Затем он взял Анатоля за руку. Для Анатоля это было еще удивительнее. Такого с ним никогда еще не случалось.
– Пойдем, я покажу тебе моего щенка.
Ники повел его к скамейке, где сидел Джилес, но тот уже встал.
Неужели этот мужчина рядом с ней тоже клюнул на удочку ее очарования? Анатоль смерил его взглядом.
– Джилес Баркут, – представился он непринужденно. – Я – сосед. Пришел показать Ники новорожденных щенят.
С этими словами он улыбнулся и потрепал мальчика по волосам.
Кристин смотрела, как Анатоль медленно пожал руку Джилеса.
– Джилес, это… – она сглотнула, – племянник Василиса, Анатоль Кириякис.
Выражение лица Джилеса тут же изменилось.
– Мне так жаль вашего дядю. Мы все любили его.
В его голосе была такая искренность, что Кристин надеялась, Анатоль это оценит. Он же только сдержанно кивнул. Холодок пробежал по спине Кристин.
– Щенок – это отличная идея, – произнес он.
Он обращался к ней или к Джилесу. К кому бы то ни было, но Джилес ответил первым:
– Чтобы отвлечь малыша от… – С этими словами он взглянул на Кристин. – Я, пожалуй, пойду. Жду вас в пятницу. Приходите пораньше, чтобы дети могли поиграть и посмотреть на щенков. – Он перевел взгляд на Анатоля: – Мы с родителями устраиваем ужин в пятницу. Можете присоединиться, мы будем рады, – с легкостью сказал он.
Кристин ждала, что Анатоль откажется, но, к ее изумлению, он согласился.
– Спасибо, приду.
– Прекрасно! Увидимся, – сказал Джилес и удалился, помахав на прощание Ники.
Анатоль проводил его взглядом. Паркуясь, он подумал: чья это четырехколесная развалюха стоит возле дома? Теперь он знал хозяина. Анатоль повернулся к Кристин и слащаво заметил:
– Поклонник?
Праведный гнев блеснул в глазах Кристин. Она не собиралась перед ним отчитываться. Вместо этого спокойно спросила:
– Что ты здесь делаешь, Анатоль?
Прошло почти две недели с их встречи на выставке в Лондоне. Она думала, что он снова не сдержал свое обещание продолжить общение с Ники и улетел куда‑нибудь.
– Я же сказал, что хочу видеть Ники, – ответил Анатоль.
Малыш был здесь, и она не хотела ругаться с Анатолем в его присутствии. Она видела, как сын тянет его за штанину, чтобы привлечь внимание. Кристин ничего не оставалось, как сказать:
– Мог бы сначала позвонить.
– Чтобы спросить разрешения? – отозвался он и переключил свое внимание на Ники: – Ну что, пойдем смотреть твой рисунок?
– Да‑да, – отозвался мальчик.
– Я отведу вас наверх. Няня Рут сейчас отдыхает, – сказала Кристин.
Она прошла в дом. За своей спиной Кристин слышала низкий голос Анатоля и тоненький голосочек сына. Сердце ее сжималось, хотя внешне она казалась спокойной.
Войдя в детскую, Анатоль был приятно удивлен. Там была и лошадка‑качалка, и железная дорога, и гараж с машинками, много плюшевых медведей и других игрушек. На стенах висели обучающие картинки и постеры, а у стены стоял книжный шкаф с книгами. У окна – стол, а на прилегающей стене висела большая доска для заметок с множеством картинок на кнопках. Одной из них был синий паровозик с красными колесами.
Сверху из разных букв была сложена надпись: «Рисунки для деда». И много сердечек.
У Анатоля ком подступил к горлу. Эта детская поистине любимого ребенка.
– Вот он! – закричал радостно Ники, подбежал к доске, залез на стул и указал на рисунок.
Затем показал другие рисунки: на красную машинку, дом с трубой и зеленой дверью, из трех человечков с туловищами‑палочками и большими головами с улыбкой на лицах. Под каждым человеком были подписи, аккуратно обведенные по точкам: дед, мама, Ники. И много‑много сердечек.
– Это мой дед, – сказал Ники. – Он болел. Сейчас он на небесах. Мы встретимся с ним потом. – Он вопросительно взглянул на Кристин: – Правда, мама?
Но Анатоль опередил ее с ответом:
– Конечно, мы все встретимся с ним и проведем большую вечеринку.
Малыш удивленно раскрыл глаза и перевел взгляд на Анатоля:
– Вечеринку? С шарами и тортом?
– Непременно, – подтвердил Анатоль.
Он подошел к столу и сел на стул.
– Давай еще порисуем. Ты знаешь… – сказал он Ники, – тут нет ни одной картинки со мной.
– Я нарисую, – тут же отозвался Ники и схватил коробочку с красками. – А ты нарисуй меня, – обратился он к Анатолю, протягивая ему листок бумаги и кисть.
Большой брат с улыбкой взял их из рук малыша.
– Вам нужна вода, – сказала Кристин и встала.
Она отправилась в ванную комнату, наполнила банку водой. Ванная Ники была соединена с его спальней, детской и комнатой няни. Воспользовавшись тем, что на минуту осталась одна, Кристин посмотрела в зеркало, зажмурилась и перевела дух. Собравшись с силами, она вошла в детскую и поставила банку на стол.
– Спасибо, мама, – сказал Ники.
Кристин вышла из комнаты. Она не могла больше смотреть, как ее сын и Анатоль склонились над столом голова к голове. У обоих такие темные волосы, такие темные глаза, они были так похожи…
Она спустилась на первый этаж.
Как долго Анатоль планирует гостить? Неужели он останется на ночь?
Паника охватила ее, но потом отступила. Конечно, он не захочет оставаться здесь. Кристин судорожно начала соображать, какую гостиницу ему можно предложить в окрестностях. А потом поняла, что думает об этом только потому, чтобы не пускать в голову ненужные мысли.
Анатоль и Ники, голова к голове… вместе… такие похожие… очень похожие.
«Даже не думай. Это прошлое, его нельзя вернуть или повторить. Анатоль не хотел ребенка, не хотел меня в жены…» – напомнила она себе.
Сердце ее заныло. Какой же глупенькой она была, поверив, что жизнь с ним может превратиться в сказку.
С замиранием сердца она прошла в гостиную, позвонила в отель «Уайт Харт» и забронировала номер для Анатоля. Затем она сообщила миссис Хьюз, что, возможно, Анатоль останется на ужин. Она судорожно соображала, что еще должна сделать, пока сын занят в детской.
Кристин потерла лоб. Если бы только Анатоль ушел. Пока Василис был жив, он сторонился ее, будто она проклята… Однако сейчас он так решительно нацелен на общение с Ники. И тот кажется таким счастливым, таким оживленным и веселым с ним.
«Как я могу запретить ему приходить и общаться с Ники?» – думала Кристин.
Мысли путались. Она подумает об этом позже.
Сдержав снова навернувшиеся на глаза слезы, Кристин отправилась в кабинет Василиса, чтобы поработать над документами для фонда.
Примерно через час был звонок от няни Рут.
– Мы поужинаем все вместе, – сказала Тиа.
Так она сможет гарантировать себе безопасность от нападок Анатоля. В присутствии Ники он не будет ее донимать.