От Аодха пришла волна радости, и я послала ответную, вложив в нее удовлетворение и покой. Душой я уже приняла новый дом, заочно, и он не подвел моих ожиданий. Он оказался великолепным, восхитительным, бесподобным, неповторимым… как и его хозяин.
Но последнее — чшш, между нами… Одни колдовские ковры чего стоят! Идешь по ним, а они считывают настроение и то травкой мягкой обернутся, то лесной тропинкой, а то под обычный пещерный пол замаскируются, но все равно ни холода под ногами, ни сырости, ощущение мягких туфелек.
А стены! Аодх учел, что детство у меня было не обычное драконье, и теперь по моему желанию пещерные стены притворялись окнами. Их можно было даже распахивать и дышать свежим воздухом, впитывать солнце, наслаждаться закатными красотами. С улицы же пещера оставалась неприступной и неприметной, никто не мог войти в нее без приглашения хозяев. Это Аодх учел замечания отца и усилил защиту, хотя и уверял, что у него гостей не бывает. А уже через день, когда на пещеру попытались сделать нашествие, он понял, что не зря старался с охранными заклинаниями. Мы сидели в комнате, я болтала с Сайв, которую ужасно была рада видеть, Аодх за столом перебирал древние книги, делая вид, что освежает память, а сам то и дело поглядывал в мою сторону с улыбкой собственника, мама с папой уже больше суток как спрятались в одной из дальних комнат, так и не появлялись, и вдруг… Признаться, я думала, что началось землетрясение и даже укоризненно покосилась в ту сторону, где забаррикадировались родители, как будто я могла видеть сквозь стены и как будто мама и папа могли раскаяться, даже тресни гора от их бурной встречи. А потом монотонный голос начал перечислять имена родственников и якобы приятелей Аодха, и сам устало запнулся, а мы с Ариаусасмиусконсестоном синхронно вздохнули (он таки вздыхает, ага) и закатили глаза. Цвет на красный я сменить не могла, но мои чувства Аодх и так понял.
— Я все улажу, — пообещал он, бодро направившись к выходу. — Я сам разберусь.
Не знаю, что именно он сказал драконам, из комнаты не было слышно, а дух хоть и подслушал, но только хихикнул, а ничего не сказал; но вернулся Аодх часа через четыре, когда мы с Сайв порядком устали от болтовни. И был весь такой веселый и с блестящими глазами, что хоть я и не учуяла от него запаха алкоголя, а заподозрила, что это исключительно колдовские штучки, а развели моего дракона на мальчишник. Но суть в другом: разобрался ведь, в дом чужих не впустил!
— Хороший у тебя муж, — заметив, что дракон уснул, сказала Сайв.
— Хороший, — согласилась я, и машинально прикоснулась к ожерелью из черного жемчуга.
Аодх просил надеть его и не снимать, по крайней мере, пока теща здесь. Он что-то шепнул над ним, так что я его практически не ощущала, а маме и Аодху было приятно.
— А завтра, может быть, и у меня появится шанс, — пробормотала Сайв, — найти свое счастье…
Я говорила ей, пыталась объяснить, что не все драконы душки, особенно по линии моего мужа, но осознав, что отговаривать бесполезно, смирилась и по-дружески намекнула к кому присмотреться. Кероп сразу в пролете из-за переменчивых вкусов, но Блэм, Харди или Дастин вполне могли составить пару моей подруге.
Воодушевившись, Сайв отправилась спать в соседнюю комнату, я легла под бок к своему дракону, а утром нас ждало сразу два незабываемых события — похмелье Аодха и свадьба.
— Ничего, — сказала я, целуя раскаявшегося дракона, — у тебя есть шанс исправиться этой ночью.
Удивительно, я не помню, чтобы мы прерывали поцелуй, не помню, чтобы мы вообще вставали с кровати, но когда мама с папой зашли без стука, заявив, что время свободной жизни истекло, мы с Аодхом находились на приличном расстоянии друг от друга, в одежде, и при этом он что-то мне рассказывал о местных пейзажах… И только когда дверь за моими родителями закрылась, я поняла, в чем дело. Нас дублировали иллюзии, а мы на самом деле по-прежнему лежали в постели и по-прежнему обнимались. Странно, но ощущения раздвоения не было, а только накатила волна смущения. Надеюсь, папа ничего не заметил…
— Надейся, — усмехнулся Аодх, и потянул меня подниматься, одеваться, и так далее, не давая времени покопаться в себе и случившемся.
Ладно, некогда попыхтеть — значит, некогда, другим займусь, например, выйду замуж.
И хорошо, что за колдуна: и пальцем пошевелить не пришлось. Посмотрел на меня дракон, улыбнулся — и вуаля: и причесана, и одета, и губы не зацелованы. Из пещеры мы вышли через минуту: Аодх в моем любимом авантюриновом, я — в его обожаемом солнечном, вокруг ахи, вздохи, улыбки, но ахи-вздохи со стороны жениха, а улыбки исключительно с моей. Пыталась леди что-то там изобразить приветливое губами, не вышло, правда, потом я заметила друзей и братьев Аодха, и хотя они оставались серьезны, глаза смеялись.
Мы с драконом прошли на возвышение, по традициям узами брака нас мог соединить один из старейшин клана или один из родителей, и папа уже, конечно, облюбовал себе место, но совершенно неожиданно его потеснил лэрд.
— Имею право, — сказал он тихо, но грозно, как будто кто-то собирался затеять скандал и скинуть его с возвышения. — Мой сын сегодня женится!
Я фыркнула, Аодх промолчал, папа расхохотался, мама улыбнулась, а Сайв обеспокоенно схватила меня за руку.
— Доди, кто это?
— Понравился? — спросила я так же шепотом. — Мой тесть, но он уже занят.
— Да нет, я… не о нем.
Я отвлеклась от лэрда с папой и внимательно посмотрела на Сайв. Похоже, из-за затянувшейся церемонии я пропускаю самое интересное, а здесь вот новая любовь зарождается!
— Показывай, — шепнула ей.
Дракон, на которого указала Сайв, стоял поодаль от остальных, сложив на груди руки и прислонившись к скале. А у его ног сидела беловолосая драконица, но она смотрела не на церемонию, не на драконов, а вниз и как будто раздумывала прыгнуть или нет. Дракон, на которого указала Сайв, не сводил с моей подруги взгляда, более того, я видела, что он напряжен, едва сдерживает трансформацию и как будто хочет сорваться с места, украсть, взять, присвоить, но… Дракон, который приглянулся Сайв — это Хэлл, а у его ног сидела сестра Аодха, и позавчера они обручились…
— Забудь о нем, — посоветовала подруге и заставила ее отвернуться. — Он… несвободен.
Я не могла подобрать более точного слова, и к сожалению, не знала, как помочь подруге.
Ничего, убеждала себя, присмотрится к остальным, драконов много…
— И что бы там кто ни думал, — не обращая внимания на смех демона, сказал лэрд, — мои внуки будут из клана Белых драконов!
— Да что я, зверь какой, а не демон, чтобы ссориться по мелочам? Пусть будет так, — легко согласился папа. И только я собиралась напомнить, что вообще-то есть еще мое мнение, как он добавил: — Пусть твои внуки, Урбан, будут из клана Белых драконов, кто против? Тем более что у Доди будут две девочки, и обе в дедушку, так что принадлежность к клану даже не обсуждается.
Драконы зашумели крыльями, Аодх оставался спокоен, из чего я сделала вывод, что он знал.
— Нет, — покачал головой дракон, — но теперь надо быть настороже, а то твой папа начнет собирать за мой счет вторую коллекцию. Я сам в состоянии их обеспечить.
Папа препирался с лэрдом, поэтому ничего не услышал, драконы перестали гудеть и шуршать, а подкрались поближе, чтобы удовлетворить свое любопытство, я начала осматриваться и подумывать: а толку я здесь стою, если по всем законам мы уже дважды женаты? И папа услышал меня, оборвал себя на полуслове, осмотрелся, махнул плетью в лэрда, заявив, что если тот хочет поболтать, трибуна свободна после церемонии, а пока…
В общем, о нашей свадьбе вспомнили до того, как я уговорила Аодха сбежать, а чуть позже я ничуть не пожалела, что мы не успели этого сделать. Когда отец спросил Аодха, согласен ли тот взять меня в жены (это после всего-то), дракон ответил коротко и по существу «да».
А вот когда лэрд спросил меня согласна ли я выйти замуж, и у меня уже был готов сорваться ответ, Аодх сделал шаг назад. Еще один. А потом под удивленный ропот обернулся беловолосым. Через секунды стал рыжим, меняя не только цвет волос, но и облик. Чуть выждав и наблюдая за мной, предстал шатеном, еще чуть позже этаким ловеласом с прикольной укладкой, сменил еще с десяток обликов, а затем развел руки в стороны, и под мгновенно откликнувшиеся раскаты грома и сверкнувшие вдали молнии, принял сначала полутрансформацию, а после предстал в облике демона, высокого, грозного, тело которого не пылало в огне, а из огня состояло.
И я, вздернув голову и счастливо улыбаясь, что наконец-то увидела его в этом потрясающем образе, твердо ответила лэрду:
— Да. — А потом добавила, уже для сверлящего меня тьмой демона. — Я согласна.
Аодх поднял голову к небу, приветствуя сорвавшийся ветер, повернулся к братьям, окинув их хмурым взглядом и голосом, от которого у меня подогнулись колени, сказал:
— Один. Кто?
— Харди, — разулыбался Блэм.
— Восход, — сказал старшему брату демон, посмотрел на меня, склонился и нежно, хотя драконы не боятся огня, поцеловал меня. — Танец жизни… тебе…
После чего мгновенно взлетел в небо и рассыпался огненными всполохами, искрами, огоньками. И снова соединился, в клубящееся облако. И снова рассыпался. А потом все его облики, которые Аодх показал мне на церемонии, но в отдельности, заплясали причудливый танец с мечами, чтобы объединиться в огромный костер, который обернулся драконом, и медленно, важно, величаво спустился ко мне.
— Ну как? — потянулся за поцелуем и заслуженной похвалой Аодх.
— Восхитительно, — честно призналась я.
— Смотри, — дракон развернул меня в объятьях, и я успела увидеть, как с этой стороны в небе растворялся образ темноволосой девушки с короткой стрижкой. Она держала в руках книгу и смеялась. А Харди, как завороженный не мог оторвать от нее взгляда.
— Кто это? — шепнула я, словно мой голос мой потревожить Харди и незнакомку.
— Его саинтэ, — ответил Аодх со вздохом. — Иномирянка… Да уж, как будто мало нам проблемы, что Сайв — саинтэ Хэлла.