– По-моему, тебе нравился ирокез.
– Твои волосы я люблю, как бы они ни выглядели. Но сейчас ты кажешься гораздо доступнее.
Она нервничала, и я удивился. Никогда раньше в этой сфере у нас не было проблем, и я даже не знал, что сделать, чтобы Шоу расслабилась. Мы чокнулись пивом, и я криво улыбнулся.
– С днем рождения меня.
Шоу улыбнулась в ответ, и волосы упали ей на плечи.
– Я должна кое-что рассказать, прежде чем вручить подарок.
Она говорила серьезно, поэтому я немедленно принялся перебирать в уме худшие варианты. Пока мы были в ссоре, она встретила и полюбила другого; Гейб нанес ей больше повреждений, чем я думал, и интим пока придется отложить; она решила уехать в Перу… Понадобилось усилие, чтобы не перепугаться и не разрушить все, чего я успел достичь за минувший день.
– Ну, давай уже.
– Мне неловко…
– Шоу, я сейчас умру! Не молчи.
Она отставила пиво и придвинулась ближе, отчего подол платья соблазнительно задрался, обнажив бедра. Я подумал: если она не заговорит в ближайшее время, я потащу ее в кровать, а дела обсудим утром.
Шоу взяла меня обеими руками за голову и заставила слегка пригнуться, так что наши глаза оказались на одном уровне.
– Насчет того, что нужно проявлять больше заботы и вообще измениться, чтобы нам стало проще жить… это к постели тоже относится, да?
Я удивленно поднял брови, взял Шоу за талию и усадил к себе на колени.
– К чему ты клонишь, Каспер? Давай, колись.
Она скорчила рожицу, и я увидел, что она смущенно порозовела.
– Милый ласковый Рул, Рул без ирокеза, очень скучен в постели. Он мне не очень нравится. Пусть вернется прежний Рул и всё, что было с ним связано. Я просто хотела убедиться, что мы понимаем друг друга…
Я расхохотался и стиснул Шоу в объятиях, одновременно запустив руку под платье и ухватив за аппетитную ягодицу.
– Даже не знаю, радоваться или обижаться.
Она подалась вперед, так что мы практически соприкоснулись губами.
– Я хочу тебя.
Я одобрительно зарычал и подумал, что пора заканчивать разговор. Шоу удивленно пискнула, когда я поднялся с кушетки, по-прежнему держа ее в объятиях, и обвила меня ногами вокруг тела.
– Подарок можно вручить и в спальне, я так думаю?
Шоу не ответила – она принялась покрывать поцелуями мою шею. Кровь загремела в ушах, и я даже усомнился, что мы доберемся до постели. Тут она потянула меня своими маленькими острыми зубками за ухо и начала нашептывать ласковые непристойности. Я пинком закрыл дверь и стал покрывать поцелуями ее тело. Шоу раздвинула ноги, и я оказался в том самом месте, куда больше всего жаждал попасть. Запустив палец за резинку крошечных трусиков, я стянул их. Если бы я раньше знал, что под платьем у Шоу почти ничего нет, я бы не дотерпел до середины вечеринки. Мы оба застонали, когда наши тела соприкоснулись; она стянула с меня футболку через голову. Мы целовались и терлись друг об друга, тяжело дыша и самым восхитительным образом соприкасаясь. Я радовался, что она не хотела нежного и бережного секса, что соглашалась принять все, что я мог ей дать, потому что я слишком долго сдерживался и теперь боялся, что от напряжения лопну. Я застонал в знак протеста, когда Шоу высвободилась и толкнула меня на спину. При мысли о том, что под платьем она голая, нестерпимо хотелось прикоснуться к самым потайным ее местечкам, но у Шоу были свои планы.
Она возилась с пряжкой ремня и велела мне разуться, но, видимо, я слишком медлил, потому что она сама все устроила, и вскоре я уже остался нагишом. Повернувшись спиной, Шоу попросила расстегнуть молнию платья, которая шла от воротника до талии. Я охотно повиновался, и черная ткань сползла на пол, обнажив атласную кожу.
Я провел пальцами по ее позвоночнику и с удовольствием увидел, как спина покрылась мурашками. Шоу лукаво взглянула на меня через плечо, и мое сердце подпрыгнуло.
– Я уже давно приготовила тебе подарок, еще до того как мы поссорились. И хорошо, потому что всё успело зажить, и теперь ты можешь их потрогать.
Одной рукой она подняла наверх длинные волосы и медленно повернулась. Я был страшно заинтригован, потому что другой рукой Шоу прикрывала обнаженную грудь. Она взобралась на постель и уселась на меня – забавное было зрелище, ведь мой член торчал между нами, как железный штырь. Шоу отпустила руку, и я ахнул. Я и так не знал никого прекраснее, но Шоу с проколотыми сосками, голая и сидящая на мне верхом, была просто верхом совершенства. Я почувствовал, что в мозгу произошло короткое замыкание. Вся кровь разом отхлынула от головы к мошонке.
– Ох, блин, как же клево смотрится…
Она негромко рассмеялась и застонала, потому что я коснулся колечка пальцем.
– Это мой камень.
На колечке висел блестящий зеленовато-синий аквамарин, изящный и нежный, как сама Шоу.
Она выдохнула, когда я легонько потянул за колечко, и прикрыла глаза в порыве искренней страсти. Я как никто знал, что интимный пирсинг способен улучшить сексуальные ощущения, и готов был жизнь положить на то, чтобы научить Шоу всему, что умел сам.
Она наклонилась и поцеловала меня.
– С днем рождения, Рул. Я дарю тебе себя сегодня и навек, и этот подарок ты не вернешь обратно.
Я перекатил ее на спину и поцеловал так, словно настал конец света, словно мы виделись в последний раз. Я любил Шоу и не собирался отпускать. Прикосновение языка и колечка на губе должны были дать ей понять, как я соскучился. Следы зубов сообщали всему миру, что мы предъявляем права друг на друга, а когда мои ногти впились в нежное тело, мы оба тяжело задышали.
Я сунул Шоу руку между ног, одновременно губами лаская украшения в прелестных сосках, и мы сплелись, ненасытно и далеко не осторожно тиская друг друга. Она расцарапала мне кожу на заднице, пока я доводил ее до исступления губами и руками – и не собирался на этом останавливаться. Мы слишком долго пробыли в разлуке, и, пытаясь стать другим, я испортил наши особые, уникальные отношения. Теперь я намеревался стереть память о былых ошибках. Но моя девушка имела на сей счет свое мнение.
– Рул…
Она потянула меня одной рукой за волосы, а другой нащупала член, который так и пульсировал.
– Я очень ценю твои ласки и вижу, что милого доброго Рула больше нет, но если ты не трахнешь меня через две секунды, я закричу. Честно, я слишком долго ждала.
Глаза у нее сверкали, и, пусть даже я предпочел бы как минимум раз довести Шоу до оргазма, прежде чем дать волю сдерживаемой сексуальной энергии, похоже, выбора не оставалось. Я застонал, потому что она обхватила мой воинственно торчавший член пальцами и погладила туго натянутую кожу. Это было нечестно, поэтому я толчком приподнялся, нацелившись в горячий влажный вход, и позволил ей направить моего дружка куда надо. Мы оба замерли; наши тела так идеально слились, что мы долго наслаждались ощущением, целую минуту. Наконец Шоу приподняла бедра, и я вошел на всю длину, так что мы оба выругались.
Секс не был медленным и нежным – скорее, бешеным и неукротимым, но я упивался им и думал, что мы вот-вот, кажется, сгорим дотла от страсти. Каждый раз, когда металлические колечки в упругой груди Шоу касались моего тела, я рычал от наслаждения и сам чувствовал, когда шарик на конце моего пениса касался ее клитора, потому что она выгибалась и дышала прерывисто и хрипло. Таким сексом я мог заниматься только с ней, и, когда Шоу обмякла, я понял, что, наверное, сам не знал, сколько во мне было любви, но Шоу вся просто сияла, когда смотрела на меня, и, наверное, я выглядел точно так же, когда смотрел на нее. Я ускорил темп и почувствовал, как она царапает мою спину и хватает за задницу… а потом мир разлетелся сверкающими осколками, и я совсем не хотел, чтобы они собирались воедино.
Шоу повернула голову и поцеловала меня в висок.
– Ты мое счастье.
Я уткнулся лицом в ложбинку между плечом и шеей и слегка прикусил складку кожи.
– Я буду любить тебя, Шоу.
Ее глаза пошли лучиками.
– Ты уже меня любишь.
И я понял, что она, похоже, права. Мы слишком долго пытались жить, следуя неверным побуждениям и указаниям, и теперь должны были стать друг для друга самими собой – и любить друг друга по единственно правильной причине. Когда Шоу свернулась со мной рядом, забросив ногу мне на бедро, я понял, что именно так и должно быть. И я даже не особо возражал, что пришлось делить ее с Реми, потому что я был счастлив, и Шоу была счастлива, и, в конце концов, брат хотел для нас именно этого.
Эпилог
Восемь месяцев спустя
– Если не перестанешь дергаться, придется прекратить.
– Но мне больно.
– Ты так всегда говоришь. Мы уже достаточно проделали, и ты вроде бы должна знать, во что ввязываешься. Я почти закончил, так что хватит ныть.
– Можно и повежливей.
– Тебе же не нравится, когда я вежлив. Серьезно, Каспер, ты самый сложный клиент, и это страшная подстава, потому что на твою светлую кожу чернила ложатся идеально!
Тут я сердито уставился на Роуди, который в очередной раз заглянул через низкую перегородку.
– Если не перестанешь пялиться на мою девушку, скоро будешь искать другую работу, потому что я тебе все пальцы переломаю.
Шоу хихикнула и повернула голову, покоившуюся на скрещенных руках. Она лежала передо мной на столе. Рисунок, над которым я работал, покрывал всю правую сторону тела, от подмышки до изгиба бедра, где аппетитные ягодицы переходили в ногу. Татуировка была большая, красочная. Предстояло потратить еще часа три на цвета и тени, но, поскольку клиент буквально жил в одном доме со мной, я не волновался, что не успею закончить. Но сейчас Шоу лежала почти голая, прикрытая только моей курткой, в коротеньких шортах, а парни то и дело пытались на нее поглазеть – как всегда. Трудно было сосредоточиться, да еще отгонять зевак.
Роуди показал оттопыренный средний палец, но при этом добродушно ухмыльнулся. Моим друзьям нравилась Шоу – они радовались, что она заставила меня слегка сбавить обороты и со мной стало проще жить и общаться. Прошел уже почти год, и, хоть я по-прежнему имел репутацию человека, с которым нелегко ладить, но, по крайней мере, добился заметных успехов и научился сдержанности.