— Ты уверен? — спросила я, опустившись на колени рядом с ним. Я хотела бы проверить его причиндалы, но не могла придумать, как это предположить, чтобы это не прозвучало так, будто бы я просто хотела поглазеть на него. К сожалению, мне пришлось признаться себе, что я не против была бы просто поглазеть. — Возможно, я должна убедиться. Моя мать… Леди Элис… научила меня лечить недуги. Я известна всеми в замке своими целительскими умениями.
Он пробормотал что-то, что звучало, как богохульство против целителей, потом вдруг выпрямился.
— Ты хочешь посмотреть на мой член?
— Я думаю, что будет лучше, если я осмотрю твои мужские причиндалы на наличие признаков травмы, да, — сказала я, стараясь изо всех сил выглядеть осведомленной в области половых органов. — В конце концов, я нанесла травму. Если кто-либо и должен посмотреть на ту твою… э-э… область, так это я. — Он резко дернулся назад, пока не прижался к стене.
— Вперед, — сказал он, скрещивая руки.
Я нервно облизала свои губы, прикусив зубами свою нижнюю губу, когда сдвинула мех вниз к ногам. Он был одет в тонкую тунику и брайес, и если он не надел свои доспехи, значит, на нем под туникой не будет гульфика. Осторожно я приподняла край его туники.
— О. Мой. Гм. Я ожидала… м-да.
— Чего ты ожидала? — спросил он, подняв выше тунику, чтобы посмотреть на себя. — Что ты имеешь виде говоря м-да?
— О, ничего, правда, — сказала я, немного хмурясь на его причиндалы.
— К черту все это! — сказал он, звуча совсем разгневанным.
Я посмотрела на него в замешательстве.
Он вздохнул, закрыл глаза на минуту, потом открыл их, и с жатой челюстью, спросил:
— Ты собираешься осмотреть мой член или нет?
Я посмотрела на обсуждающуюся часть.
— Я не хочу трогать его, если он в синяках.
— Он не в синяках, — рявкнул он.
— Он выглядит… злым.
— Ради Бога, женщина, у него нет собственных эмоций!
— Конечно, нет. Тогда ладно. Я просто проверю, чтобы убедиться, что все так как и должно быть. — Я положила одну руку на его член. Он не пошевелился, но его лицо выражало подозрение.
— Ну? — потребовал он.
На нем ничего не было. Я положила другую руку на его яйца, поднимая их, чтобы поискать там признаки повреждения.
Шум у двери заставил Балтика дернуть мех вверх, мои руки оказались в ловушке под ним.
Костя стоял наверху лестницы, смотря на них озадаченным взглядом.
— Я услышал громкие голоса. Все в порядке? — спросил он.
— Да! — ответил сквозь зубы Балтик.
Костя многозначительно посмотрел на меня.
— Мужские части тела Балтика сердиты, я хотела посмотреть, могу ли я что-то сделать, чтобы облегчить их боль, — объяснила я, не желая, чтобы он считал меня распутной.
Выражение лица Костя было совершенно пустым. Балтик провел рукой по лицу, явно пытаясь сохранить контроль над своим грозным нравом.
— Это не так. Она хотела посмотреть, серьезно ли она меня ранила. Я сказал ей, что она может посмотреть, чтобы убедиться, что я не сильно ранен.
— Понятно, — сказал Костя таким голосом, как будто он задыхается. — Я просто тогда оставлю вас.
Он исчез. Снизу послышался такой хохот, от которого Балтик выругался себе под нос, потом снова отпихнул мех вниз.
— Из любви к святым… покончим с этим, женщина!
— Очень хорошо. — Я подняла его член, ища признаки повреждения, но ничего не увидела. Несмотря на то, что я была известна в деревне и у жителей замка как целитель, я не могла помочь, но чувствовала злость, когда прикоснулась к нему. Мне было не привыкать к виду мужских причиндалов… мужчины крестьяне часто носили короткие туники, которые оставляли мало простора для воображения, когда ветер был сильным, но мама запрещала Маргарет и мне купать гостей, как того требовал обычай. Мужские части Балтика были… интересными. — Травмы нет, — добавила я, внезапно поняв что я задержала дыхание. Я позволила его яйцам медленно соскользнуть с моих пальцев, и удивилась, как вдруг у него сбилось дыхание и его член начал увеличиваться.
— Ты возбуждаешься, — сказала я, глядя на него.
— Я же не мертвый. Ты закончила?
Я провела пальцами по всей длине его члена. Он стал явно длиннее, его кожа на ощупь была, как мягчайший шелк, кусок которого моя мама хранила в своей шкатулке для шитья для полирования слоновой кости. — Ты хочешь, чтобы я остановилась?
— Черт, нет.
Я продолжала легко водить пальцами по нему. — Насколько больше он будет?
Короткий, страдальческий смешок вырвался у него.
— Я никогда не измерял. Почему ты спрашиваешь?
— Праздное любопытство. Эта часть отодвигается. Это должно быть так, или это я его повредила?
— Он должен так делать.
Я скользнула одной рукой под его член, поглаживая его, как бы я гладила кошку. Балтик застонал и закрыл глаза, его бедра качнулись вверх.
— Мне нравиться это делать, — сказала я ему, испытывая чувство гордости за то, что я смогла возбудить его своими руками.
Глаза абсолютно черного цвета смотрели на меня, мерцая с чем-то, чему я не могу найти названия. Его губы дернулись.
— И мне тоже.
— И, тем не менее, это кажется довольно однообразно, — сказала я через несколько минут повторяющего поглаживания. Его член был полностью возбужден, и я была удивлена, как он помещал его в свой гульфик.
— Есть другие… варианты… как можно… это сделать, — сказал он сдавленным голосом.
— О? — Я посмотрела вниз на член. — Изменить захват и скорость?
— Нет. Вместо рук, ты могла бы использовать рот.
— Ты шутишь, — сказала я, уставившись на него в недоумении.
Его губы сильнее стали поддергиваться.
— Я так и думал, что это тебя шокирует.
Я снова взглянула на сего член.
— Я не шокирована. Я просто немного озадачена. Если я использую свой рот, это тоже доставит тебе удовольствие?
— Cherie, если ты используешь свой рот, я, наверное, пролью свое семя через две секунды после того, как твой язык овьется вокруг меня.
— Это грех, проливать свое семя вне женщины, — сказала я, повторяя слова отца Давида, священника в нашем приходе.
— Это человеческая вера. Драконы не придерживаются веры с такими глупыми догмами. Если бы ты не была серебряным драконом, я был бы рад сделать как ты предлагаешь.
Я коснулась одним пальцем самого кончика его члена. Капля влаги сразу же образовалась там, как блестящая слеза, когда я водила пальцем вокруг головки его члена. — Я не желаю, чтобы ты укладывал меня в свою постель, если это то, на что ты намекаешь.
— Почему нет? Тебе, кажется, нравится меня трогать.
Я встретила его черный взгляд со спокойной уверенностью.
— Однажды я выйду замуж, и я должна сохранить свою девственность для мужа.
— Брак это также человеческая традиция, драконы редко ею следуют. Ясолд?
— Хм? — Я размазала еще немного его влаге вокруг головки, наслаждаясь ощущением, интересно какой он на вкус, и будет ли это грехом, узнать.
Его челюсть сжалась.
— Ничего. Возвращайся в свою кровать. Я не сильно ранен, как ты можешь… — я наклонилась и взяла кончик его члена в рот. Он перестал говорить. На самом деле на несколько секунд он перестал дышать. Он просто сидел там прямо, как бревно, уставившись на меня широко раскрытыми глазами, пока я попробовала его.
Это ощущалось… по-другому. По-другому, но приятно. Он на вкус был горячим, слегка солоноватым, но ощущение его шелковистой плоти на моем языке, придавало мне смелости. Я скользнула своим языком вокруг его головки, и Балтик застонал громче, сжимая обеими руками полотняную обшивку койки.
— Остановись! — закричал он, его голос звучал так, как будто его рот был полон камней.
Я выпустила его из моего рта, волнуясь что, сделала что-то, что причинило ему боль.
— Тебе больно?
— Нет. Ты просто должна остановиться или я… — я снова взяла его член в руки, скользя, сжатыми вокруг него пальцами, по смазанной слюной плоти. Он снова застонал, его бедра толкнулись вперед, когда он проворчал: — Слишком поздно.
— Я не понимаю, как это не будет считаться грехом, — сказала я, моя рука была вся в его семени. — Ты должен будешь покаяться в этом.
— Уже, — пробормотал он, дернув вверх один край белья на койки, чтобы вытереть мою руку. Он поднялся, когда закончил, потянув меня вверх и беря меня на руки.
— Что ты делаешь? — Спросила я, немного паникуя, когда он с жатой челюстью маршировал к моему шкафу.
— Забираю тебя в постель.
— Я же сказала тебе, что я не хочу, чтобы ты укладывал меня в постель.
— Я услышал тебя в первый раз, — сказал он, его голос звучал грубо и резко.
Он открыл плечом хлипкую дверь и бросил меня на койку.
— Я серьезно. Я не хочу снова причинить тебе боль, но я буду защищаться, если ты попытаешься овладеть мной.
Он опустился на колени. — Я не укладываю серебряных драконов к себе в постель.
— Тогда что…
— Я просто хочу отплатить взаимностью.
Я нахмурилась, когда он пододвинул мои ноги только для того, чтобы устроиться между ними.
— Отплатить чем?
С его лица исчез напряженный взгляд, когда вдруг улыбнулся мне.
— Блаженством.
Глава 5
Блаженство. Какое прекрасное это было слово. Я лежала на кровати и смотрела на блики уличного фонаря, покрывающего потолок моей комнаты, прислушиваясь к слабым звукам движения Лондона, которые заглушались исключительно хорошими окнами дома, и ночным временем суток. Было два часа утра… глубокая ночь, как кто-то однажды назвал это время так.
— Где я это слышала? — Я нахмурилась.
Лучик света прорезал темноту комнаты, когда дверь чуть-чуть открылась.
— Ты не спишь?
— К сожалению, да.
Каава открыла дверь шире и посмотрела на меня любопытным взглядом.
— Я проходила мимо твоей комнаты недавно и услышала, как ты стонешь во сне. Я подумала, может быть, тебе приснился кошмар. Хочешь компанию?
— Если ты не против того, чтобы закрыться в комнате с психом, конечно, — ответила я, принимая сидячее положение. Я включила лампу на прикроватной тумбочки и смотрела, как она пододвинула кресло поближе к кровати.