– Погоди! – Сэр Уильям прижался губами ко лбу дочери, но тут же отстранил ее. – Погоди! Сядь!
Он подвел Мод к стулу, усадил на него, а сам вновь заходил по комнате.
– Перси вернулся, дьявол его раздери! Это уже не тот мальчишка, каким был. Настоящий мужчина, не робкого десятка, хваткий, упорный, горячий… Такой не даст ни себя, ни тебя в обиду и отстоит свои права. Он дал мне слово, что позаботится о тебе. И знаешь, я ему поверил, – едва заметная улыбка промелькнула на лице сэра Уильяма. – Ты говорила, кто-то, помимо тебя, занимается моим делом? – спросил он.
– Да, барристер сказал…
– Значит, это Перси нанял адвоката перед отъездом из города, – решил Бальмер. – Больше некому. Я слишком долго прожил в деревне, нет у меня хороших знакомых в Лондоне, при дворе. Или твой муж каким-то образом все же сумел надавить на графа… А ты сама встречалась с Нортумберлендом?
– Н-нет, – пробормотала девушка.
– Почему? Он не знает, что ты в городе, или не принял тебя?
– Не принял. – Мод понимала, как унизительно слышать о том сэру Уильяму. Накануне она написала графу с просьбой о встрече. Ей ответил его секретарь, сообщив, что его сиятельство занят и в ближайшее время не сможет уделить внимание жене своего брата.
– Его не было дома, – быстро сказала она, щадя чувства отца. – Но он присылал мне записки…
– Не принял леди Перси! Свою невестку! – Бальмер побагровел от гнева. – Мерзавец, отделался записками! Но… – он внезапно остановился и уставился на дочь. – Он не сообщил тебе о муже?!
– Не сообщил, – в замешательстве сказала Мод. – Если сэр Ральф, будучи в Лондоне, посетил графа… Или нет?
– Он был у него – точно! – Бальмер вспомнил недавний разговор с зятем. – Перед приходом ко мне. Когда это было? Две-три недели назад… Сегодня…
– Третье ноября, – подсказала Мод.
– Уже ноябрь… Перси приходил в двадцатых числах прошлого месяца, значит, пару недель назад. Когда ты приехала?
– Девятнадцатого октября.
– А я отправил его за тобой на север, в Саттон, – сэр Уильям в сердцах чертыхнулся. – И Нортумберленд все это время знал, что твой муж вернулся, и не сообщил тебе о том! И скрыл от него, что ты в городе… Ты сразу связалась с графом?
– На следующий день, как приехала.
– Негодяй! Чего он этим добивался?!
Сэр Уильям вновь заходил по комнате. На виске его запульсировала крупная жилка, вертикальная складка пересекла широкий лоб.
– Не нравится мне это! Господи, поскорее бы приехал Перси! Он не найдет тебя на севере и вернется в Лондон. Скоро вернется! Если что-то не задержит его в дороге…
«Или не отправится в очередное путешествие, отбросив жену и ее отца, как ненужный хлам, – тоскливо подумала Мод. – Тем более столкнувшись с такими трудностями, вернувшись домой… Да и дома-то у него нет, ничто его здесь не держит».
– Перси придется ехать через мятежный Йорк, – говорил сэр Уильям. – Там сейчас опасно. Нам остается только молиться, чтобы он целым и невредимым добрался сюда. И нашел тебя здесь.
– Он знает, где живет кузен Стивен? – спросила Мод.
– Не уверен, что он вообще помнит о его существовании, – пробормотал сэр Уильям и с тревогой посмотрел на дочь.
– Я сейчас бессилен помочь тебе, моя девочка. Но я обязан предостеречь тебя от ошибок, хотя бы от тех, о которых могу догадываться. Выбрось из головы мысли про другого мужа, дождись сэра Ральфа… Отправляй слуг по постоялым дворам, пусть они каждый день спрашивают о Перси. И потом, когда вы встретитесь, уезжайте с ним отсюда – подальше, туда, где спокойно. Будет ли это Корбридж, или вам придется поселиться у наших родственников. Перси сам решит, что делать. Он должен был заехать в Боскум, взять все из тайника.
– Я уже все забрала оттуда и привезла с собой, – призналась Мод.
Сэр Уильям усмехнулся:
– Умница, дочка! А ты видела там шкатулку – небольшую, темного дерева?
– Да, в ней были какие-то бумаги, я решила, что важные.
– Это шкатулка твоего мужа. Отдашь ему, а деньги и драгоценности… оставь у себя.
Сэр Уильям помолчал, потом подошел к Мод, притянул к себе, сжал в объятиях.
– Жаль, что все так получилось… Мое любимое дитя… Я так хотел видеть тебя… Но теперь уезжай отсюда – дождись Перси и уезжай. А если что-то случится и он не объявится, тебе придется действовать самой, дочка. Тетка твоя, леди Кроун, примет тебя в Саттоне. Обещай мне!
– Хорошо, сэр. Я поступлю так, как вы считаете нужным. Вам не придется больше сердиться на свою дочь. И переживать за меня.
Мод поцеловала заросшую колючей бородой щеку отца.
– Бог даст, мы скоро увидимся и снова будем вместе, – прошептала она.
По ту сторону решетки появился тюремщик.
– Леди, сэр, свидание окончено!
Мод с трудом оторвалась от груди сэра Уильяма, сунула ему в ладонь мешочек, туго набитый монетами, и направилась к двери.
– И не беспокойтесь за меня, сэр. – Мод улыбнулась отцу дрожащими губами, пока тюремщик со скрежетом открывал тяжелую дверь камеры, и шагнула, уже не оглядываясь, в темноту коридора Соляной башни.
Мод не заметила, как добрела до зала, где ее ожидал сэр Мармадьюк.
– Пойдемте, пойдемте скорее отсюда, сэр! – воскликнула она, едва Скроуп приблизился к ней.
Сэр Мармадьюк подхватил ее под руку и повел из башни. Казалось, целую вечность они шли по длинным лестницам и переходам Тауэра, пока наконец покинули его стены и сели в лодку, поджидавшую у причала.
Было пасмурно, накрапывал мелкий дождь. Лодочник растянул тент над лавкой с пассажирами, оттолкнулся шестом от мостков и взялся за весла.
Мод поплотнее укуталась в накидку, ее знобило.
– Успокойтесь, моя дорогая леди, – сэр Мармадьюк накрыл ее дрожащие пальцы ладонью. – Вы взволнованы и расстроены, но все не так страшно, как вам представляется. Надеюсь, сэр Уильям пребывает в добром здравии? Свидание с вами должно было принести ему радость.
Да, их встреча доставила отцу радость – и новую боль. Мод вспомнила взгляд сэра Уильяма, каким он смотрел на нее, когда она уходила, – в глазах его застыла мука.
Она сглотнула стоящий в горле комок и тихо ответила:
– Благодарю вас, сэр, он неплохо себя чувствует… насколько это возможно в его положении. И был рад увидеть меня.
Ей следовало передать сэру Мармадьюку решение отца по поводу ее брака, но Мод не хотелось сейчас об этом говорить.
«Потом, – решила она, – потом, когда вернемся в Картер-хаус, вечером или завтра. Мне нужно прийти в себя и многое обдумать».
– Вы рассказали сэру Уильяму о наших планах? – раздался голос сэра Мармадьюка, в нем Мод послышались нетерпеливые нотки. Она вздохнула, покоряясь неизбежности.
– Да, я сказала ему, но… Вынуждена вас огорчить, сэр, – набравшись решимости, сказала она. – Отец не согласен на мое новое замужество.
Сказала – и будто сняла часть груза со своих плеч. Она взглянула на Скроупа. Что он чувствовал, услышав эти слова, понять было трудно. Легкая улыбка все так же изгибала его красивые губы, взгляд был ясен и чуть насмешлив, хотя Мод не сказала ему ничего, что могло бы его обрадовать.
– Ваш отец, сэр Уильям, сейчас не в том расположении духа, чтобы правильно оценить положение, – после небольшой паузы ответил он. – Впрочем, главное, что вы дали мне свое согласие.
Она не давала ему согласия, но сэр Мармадьюк, похоже, решил иначе. Мод не стала пререкаться с ним, только кротко сказала:
– Я повинуюсь воле отца, сэр.
– Вы уже не ребенок, Мод, вы – взрослая женщина, давно вышедшая из-под опеки родителя. Выдав вас замуж, сэр Уильям лишился права диктовать вам свою волю.
– В таком случае я должна повиноваться мужу, а он препоручил заботу обо мне сэру Уильяму.
– Забудьте о своем муже – его нет, – все таким же ровным голосом сказал сэр Мармадьюк. – Сэр Уильям не может сейчас заботиться о вас, это сделаю я.
– Мой муж, сэр Ральф Перси, в Англии, – сказала Мод.
– В Англии?! – Какая-то тень мелькнула на его лице, мелькнула и тотчас исчезла, но стерла усмешку. Он удивленно вздернул бровь. – С чего вдруг вы это взяли?
– Он недавно виделся с сэром Уильямом.
– Сэр Ральф вернулся и виделся с вашим отцом? – переспросил сэр Мармадьюк. – Но не пожелал видеть вас, Мод? Где же он, ваш загадочный муж?
– Он не знал, что я в городе, и поехал за мной в Линкольншир, – объяснила она.
Сэр Мармадьюк задумчиво смотрел на удаляющиеся стены замка, где томились те, к кому однажды фортуна повернулась спиной; легкий туман от дождя, поднимающийся над рекой, постепенно размывал, стирал очертания Тауэра.
– Посмотрите, Мод, как дождь смывает следы и углы, – сказал он. – Вот так же и наша жизнь: только что мы топтали эту грешную землю, миг – и все смыто дождем… Да, о чем мы говорили? – продолжил он, словно очнувшись. – Муж поехал за вами на север? Он так сказал сэру Уильяму? Но согласитесь: он мог сказать что угодно. И почему не навестил своего брата, графа Нортумберленда?
– Сэр Ральф был у него.
– Был, и граф не сообщил вам о том? – Скроуп выглядел изумленным. – Впрочем, сие семейные дела, а они подчас весьма запутанны. Возможно, ваш муж попросил его не сообщать вам о своем пребывании в городе или граф не захотел расстраивать вас, узнав, что его брат не намерен встречаться с женой…
Причин молчания графа могло быть множество, но для Мод главным было то, что сэр Ральф понравился ее отцу, а она привыкла доверять мнению сэра Уильяма. Ее мужу, должно быть, пришлось несладко при встрече с тестем. Отец наверняка высказал ему в лицо все, что думал, а может, приложил и руку – Мод хорошо знала его суровый и вспыльчивый нрав. Сэр Ральф, судя по всему, достойно выдержал это испытание, сумел оправдаться, поднять себя в глазах сэра Уильяма и даже заслужить его уважение. В ней вдруг проснулось свойственное многим женам стремление встать на его защиту.
– У меня нет причин подозревать в том сэра Ральфа, – сказала она.
– О, я вовсе не призываю вас его подозревать! – Улыбка вновь вернулась на лицо сэра Мармадьюка. – Но граф наверняка сообщил ему, что вы в городе. И скажите на милость, стоит ли хранить преданность мужу, который сначала покинул вас, а теперь, вернувшись, даже не известил о том, не увиделся с вами? Вполне вероятно, он уже на палубе корабля, отчалившего от берегов Англии, и в следующий раз появится через очередной десяток лет.