Перси нанес останкам адвоката краткий визит, чтобы убедиться, что на столе в грубо сколоченном гробу лежит именно тот, с кем он вчера играл в кости и беседовал о странностях мести и правосудия. Нащупанная было нить оборвалась, но сама гибель стряпчего наводила на мысль, что смерть шагает за сэром Ральфом Перси по пятам, ступая след в след. Разумеется, убийство Конаерса могло быть связано с другими темными делами черного адвоката, но совпадение визита Перси и его гибели было слишком очевидным, чтобы не заподозрить наличие причины и следствия.
Глава XIIВот вам ключ от королевства
Дом стоит среди двора,
Двор глядит на улицу,
А улица – в городе,
Город – в королевстве.
Вот от королевства ключ,
Ключ от королевства!
Ночью прошел дождь, утро следующего дня было пасмурно и зябко, но в сердце Мод сияло солнце. Оно согревало ее изнутри воспоминаниями о поцелуях Кардоне, словах, что шептал он, обнимая ее. Мод чувствовала себя до невозможности счастливой, и то, что еще вчера печалило и пугало ее, нынче казалось пустыми страхами. Ведь теперь она была не одна, с ней был Кардоне, способный разрешить все ее трудности. Он защитит ее от Скроупа, придумает, как выручить отца, – и спасет его! Мысль о муже, который разыскивал ее где-то на севере, промелькнула и исчезла, как прожужжавшая над ухом и улетевшая прочь досадливая муха. Мод настолько привыкла к вечному отсутствию мужа, что не могла представить его воочию, человеком из плоти и крови. Сэр Ральф Перси – лишь имя, слово, и ничего за ним.
Предположения Кардоне, что кто-то пытается ее убить, в свете дня и вовсе показались нелепыми и с легкостью были отброшены ею прочь. Слишком незначительна, неприметна была она, Мод Бальмер, и некому было желать ее смерти и от того получить хоть какую выгоду.
После утренней трапезы Мод посидела за рукоделием в обществе Джоанны и Агнесс, и даже болтовня компаньонки не раздражала ее. Наверху, в спальне, стояли упакованные сундуки, все было готово к переезду из Картер-хаус, а время, медленно придвигаясь к полудню, приближало свидание с Кардоне. Все же нетерпение одержало верх, и Мод велела седлать лошадей, предпочитая прогулку верхом прозябанию в доме. Визит к барристеру продолжал выглядеть весомым предлогом, и даже любопытная Агнесс не рискнула намекнуть на вдруг участившиеся к нему поездки.
Едва Мод и Потингтон выехали в город, как стал накрапывать дождь, мелкий, но колкий и холодный. Неторопливая прогулка по городу при такой погоде не могла принести удовольствия, а ехать к Кардоне, по подсчетам Мод, было еще рано. Дом мистера Ламлея находился неподалеку, и можно было узнать, нет ли новостей в деле сэра Уильяма.
Новостей о сэре Уильяме не было, но барристер ошеломил ее другой, неожиданной.
– Вчера ко мне заходил ваш муж, миледи.
– Мой муж?!
Стоявший позади Мод Потингтон чуть слышно вздохнул.
– Джентльмен назвался сэром Ральфом Перси, – мистер Ламлей радостно хихикнул. – Он спрашивал адрес в городе, по которому вас можно найти. И говорил о вас, как о своей жене. Amantes amentes![109]
Ее муж в Лондоне! Ищет ее – уже нашел! Мод застыла, глядя на Ламлея и не видя его.
– Леди Перси! – адвокат поерзал, похлопал по столу, привлекая ее внимание. – Сэр Ральф сообщил мне, что был в отъезде…
– Да-да, он… Он был на севере, должно быть, только приехал в Лондон…
Мистер Ламлей будто бы удовлетворился ее ответом, словно ему не раз приходилось встречать мужей, осведомляющихся у него о местожительстве своих жен.
– Вы… вы сказали ему, где я остановилась? – спросила Мод.
Сэр Ральф был здесь накануне, но в доме Стрейнджвея до сих пор не появился. Видимо, он так же не спешил увидеться с женой, как и она – с мужем. Мысль, что, возможно, в этот момент, когда она сидит у адвоката, сэр Ральф ожидает ее в зале дома на Картер-хаус, привела Мод в отчаяние.
– Пфррр… – тем временем фыркнул адвокат. – Pacta tertiis nec nocent nec prosunt, что гласит: действие договоров не распространяется на третьи стороны. Мне надо получить от вас подтверждение… – он подался к Мод через стол и, понизив голос, пояснил: – Муж, разумеется, не может являться третьим лишним, так сказать, но я не мог отправить его к вам без вашего на то разрешения. Ведь вы первой стали моим клиентом, а не он. Хе-хе…
Мистер Ламлей, довольный собой, откинулся на спинку кресла.
– Мне сообщить ему, где вы обитаете? – спросил он.
– А вы ему еще не сказали?! – воскликнула Мод.
– Увы, – мистер Ламлей развел руками. – Как выяснилось, ваш адрес знает только мой помощник, а как раз вчера – по чистой случайности, – барристер издал смешок, – его здесь не оказалось. Ваш муж собирался заехать ко мне сегодня по этому поводу… Я могу направить его к вам?
Мод удрученно кивнула. Солнце, было поселившееся в ее душе, мигнуло и погасло. Счастье оказалось слишком кратким, короче, чем она надеялась. Ей следовало сейчас вернуться в Картер-хаус, ждать мужа и забыть о Кардоне. Навсегда.
Омраченная собственными невеселыми мыслями, она вполуха слушала мистера Ламлея, который заговорил о каком-то адвокате:
– …и мистер Боуз сказал, что сэр Ральф ни словом не упомянул о втором барристере, то есть обо мне… Имея pia desideria[110], так сказать…
– Простите, кто такой мистер Боуз?
– Я вам говорил, что кто-то еще занимается делом вашего отца, – терпеливо повторил мистер Ламлей. – Так вот выяснилось, что это мистер Боуз, и нанял его сэр Ральф, не подозревая, видимо, что и вы примете в том участие. Сэр Ральф не возражает, если мы с Боузом будем действовать совместно. Надеюсь, что и вы…
– Да-да, конечно, – рассеянно ответила Мод и стала вставать. Ей нужно было срочно выйти на свежий воздух.
– Alea jacta est![111] – Мистер Ламлей, словно устав сидеть, мгновенно подскочил и проводил клиентку до дверей.
– Я поговорю с сэром Ральфом. Мы обсудим, – неуверенно добавила Мод, прощаясь с адвокатом, не представляя, как пройдет этот – и скорый – разговор с мужем. Будет ли он слушать, одобрит ли ее действия или, напротив, рассердится на своеволие? В любом случае для нее отныне все было кончено.
Опираясь на руку Потингтона, Мод будто во сне вышла на улицу. Она стояла, подняв голову к небу, не ощущая на лице холодных колючек дождя.
– Садитесь на лошадь. – Потингтон встряхнул ее, подсадил на кобылу. Сам вскочил в седло.
– Едем домой, миледи?
– Нет, – вдруг очнулась она. – К Кардоне!
Последний раз – она имела право на эту последнюю встречу с ним.
Она подняла арабку в галоп, спеша к своему возлюбленному, не желая терять ни мгновения от оставшегося у нее времени до встречи с мужем, которому она должна была принадлежать душой и телом, уже отданными другому.
Лошади скакали по опустевшим из-за дождя улицам города, то звонко цокая по булыжнику, то хлюпая по лужам. Мод вспомнила, как деревенские девушки гадали, к праздникам собирая в букеты цветы. И в такт перестуку копыт она повторяла, как молитву:
– Один для скорби, другой для веселья, третий для девушки, четвертый для парня, пятый для серебра, шестой для золота, седьмой для секрета, который никогда не расскажут, восьмой для любви, которой не будет конца…
Ральф так и не отправил Бертуччо к барристеру за адресом леди Перси, пребывание которой в городе обнаружилось столь некстати. Жена никуда не денется, и если он навестит ее завтра, а то и через пару дней – это ничего не изменит. Куда более Перси беспокоили иные дела и другой человек: нападение в доме, убийство стряпчего и сэр Мармадьюк Скроуп, друг и соратник, вдруг превратившийся во врага.
Кроме того, Ральфу нужно было решить, куда он поселит свою жену после встречи – он не желал селиться у ее родственников. Привозить ее сюда, в этот дом, он не собирался. Во-первых, он снял его для Мод, а во-вторых, дом ему нравился, но вряд ли понравится леди Перси: маленький и невзрачный, он был расположен на тихой улице, где с давних пор селились молочники; скрытый от любопытных глаз молочной лавкой и деревьями, которые не часто встречались в Лондоне. Ральф решил оставить этот дом для свиданий с Мод, а для жены подыскать другой, побогаче – пусть наслаждается роскошью, но не мужем.
Бертуччо был послан нанять кухарку и служанку, которых нашел поблизости, в той же молочной лавке, – добродушного вида пожилую толстушку и двух ее внуков-подростков. Семейство после короткого разговора с Перси, было принято на службу. Мистрис Хилл, как она назвала себя, сразу захлопотала по хозяйству: навела порядок на кухне и в двух комнатах, одну из которых Перси выбрал себе под кабинет, а вторую – под спальню; поставила тесто для хлеба и пирогов, насадила на вертел баранью ногу, нажарила цыплят и рыбы, замесила пудинг и марципаны, нещадно гоняя Оливу и своих внуков то в лавки за мясом, овощами и специями, то к колодцу за водой, то за свежей соломой и полотном для простыней.
Ральф сидел в ожидании, повернув к огню вновь занывшую спину, когда с улицы раздался характерный скрип ворот и лязг подков по брусчатке возле дома. Он шагнул к окну. Прыткий Бертуччо уже стоял возле арабки, намереваясь помочь гостье сойти с лошади. Перси, забыв о спине, бросился вниз, выскочил на улицу, подхватил Мод на руки, понес в дом. Она обвила тонкими руками его шею, накидка ее была влажной от дождя, капюшон скрывал лицо, и он с трудом удержался, чтобы не откинуть тонкую ткань, увидеть ее глаза, серые, как зимнее небо над океаном. Его закачало от ощущения легкой тяжести ее тела, доверчиво прильнувшего к нему, земля поплыла под ногами, словно он стоял на палубе корабля. Отчего так волнует его эта маленькая леди?