Пес буквально подгонял ее к входной двери, вертелся под ногами, и ей пришлось прогнать его с дороги, чтобы подойти и открыть дверь. Когда Алекса увидела, как Стефан выходит из машины, она вздохнула с облегчением. Придерживая рвущегося на волю пса, она смотрела, как Стефан открыл заднюю дверцу и наклонился, чтобы взять Джессику на руки.
Распахнув парадную дверь настежь, Алекса услышала, как он прошептал:
– Она заснула.
– Ну и хорошо.
– Я отнесу ее наверх. Ты уложишь ее в постель?
– Конечно.
На Алексу он даже не взглянул. Ни разу.
Она покорно шла за ним, придерживая тихо скулившего пса. Казалось, все чувства к Стефану вдруг разом пробудились в ней – властные, неодолимые. Ей захотелось прикоснуться к его широкой спине, взъерошить аккуратно причесанные волосы…
Стефан осторожно положил девочку на постель и задержался, с улыбкой глядя на племянницу.
– Ну как, хорошо провели время? – спросила Алекса и поразилась звуку собственного голоса – так тоскливо и неуверенно он звучал.
– Да. Через минуту-другую зайди ко мне в кабинет.
Для чего? Для продолжения разговора, как он обещал до отъезда? Сказать, что в ней больше не нуждаются?
Приказав МД лечь, Алекса стала раздевать спящую девочку. Осторожно укрыла Джессику одеялом и, как и Стефан несколько минут назад. Засмотрелась на ребенка. Сердце сжалось от тоски и обиды.
Алекса наклонилась, поцеловала Джессику в щеку, погладила русые волосы. Потом собрала одежду и положила на стул. Выключив ночник, она оставила дверь приоткрытой, чтобы девочка не испугалась, если проснется, да и пес сможет выйти, когда захочет. Алекса тяжело вздохнула и спустилась в кабинет. Сердце бешено колотилось, ей не хватало воздуха, как при быстрой ходьбе.
Вздохнув для храбрости полной грудью, она открыла дверь кабинета и увидела там… Мириам. Она стояла почти вплотную к Стефану, положив руку ему на грудь.
Стефан взглянул на Алексу. Его взгляд ничего не выражал – хотя бы чувство вины! Но нет, ничего. Он держал пачку писем, которые Алекса складывала ему на стол, пока его не было. Он все еще был в пальто.
Мириам, улыбаясь оглянулась, но руку с его груди не сняла и не отошла ни на шаг.
– Алекса, вы поймали нас с поличным! – весело объявила она.
Стефан снял ее руку и сказал:
– Ничего подобного! – а сам не спускал глаз с Алексы. – Мириам уходит. Прямо сейчас. – Он продолжал внимательно смотреть на Алексу.
– Ну как, он вручил вам подарок? – спросила Мириам с плохо скрываемой злобой. – Знаете. У Стефана вошло в привычку дарить мне горы подарков, когда мы работали с ним в Америке. Мы были… друзьями. Вы знали?
– Да, – кивнула Алекса, не сводя глаз со Стефана. Он притягивал ее как магнит. – Стефану незачем задаривать меня подарками. – «Прочти мои мысли, – внушала Алекса Стефану. – Прочти!»
– Тут не отдаришься, – тихо проговорил Стефан, и сердце Алексы снова бешено забилось. – Прощай, Мириам, – прибавил он сдержанно. – Провожать не буду, хорошо?
Алекса не смотрела на Мириам и не знала какое у той выражение лица. Знала одно – Мириам выскочит из кабинета как ужаленная и хлопнет дверью.
– Думаешь, я поверила? – спросила она осипшим от волнения голосом, когда они остались одни. – Не отпирайся, я знаю, почему она флиртует с тобой!
– Мириам флиртует с каждым встречным. – Швырнув на стол нераспечатанные письма, он снял пальто, перекинул его через спинку кресла и, обойдя вокруг стола, направился к Алексе.
Она пятилась до тех пор, пока не оказалась у стены.
– Тогда скажи ей, чтоб она больше не флиртовала с моим мужем. Ты же сам хотел, чтобы все считали наш брак настоящим, чтобы ни у кого не возникло тени сомнения!
– Верно. – Приблизившись к Алексе, он уперся обеими руками в стену. – Пока я был в Америке, ты осунулась и похудела, – едва слышно проговорил он.
– Правда? – пролепетала она.
– Да. Я по тебе скучал.
– Ты?! – воскликнула она.
– Да. – Переведя взгляд на ее губы – у Алексы почему-то задрожали колени, – Стефан спросил каким-то чужим, гортанным голосом: – А ты скучала без меня?
– Да.
– Хорошо, потому что больше так продолжаться не может, – проговорил он и, склонившись к ней, поцеловал в губы.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
И снова, и снова, и снова…
Закрыв глаза, крепко прижавшись к Стефану, потрясенная до глубины души, Алекса чувствовала, что силы покидают ее. Она часто думала о Стефане, многое рисовала в своем воображении, но о том, что происходило сейчас, боялась даже мечтать. Откинув назад голову, она возвращала ему поцелуи со страстной горячностью, наслаждаясь и упиваяст ими. И хотела, чтобы так было всегда…
Чувствовала, как бьется его сердце, слышала его прерывистое дыхание, и вдруг… объятия Стефана ослабли, и он поднял голову.
Алекса открыла глаза и пристально посмотрела на него.
– Мы должны поговорить, – сказал он сдавленным голосом.
– Да.
Он глубоко вздохнул, отступил на шаг и сказал:
– Иди в гостиную.
– Но…
– Иди в гостиную, – повторил Стефан. Отвернувшись, он тихо добавил: – Я схожу за чемоданами и запру машину. Иди в гостиную и жди меня там.
Алекса послушно исполнила приказание. Взволнованная, потрясенная, не помня, как дошла до гостиной, она села на диван и с отсутствующим видом уставилась на пустую вазу на каминной полке. Слышала, как бухнула парадная дверь и минуты через две бухнула снова, потом раздался легкий щелчок, когда Стефан запер замок.
Она с замиранием сердца вслушивалась в его шаги: он шел по холлу, потом свернул на кухню и включил чайник. Она живо представила, как он там постоял с минуту. Вот дверь кухни скрипнула вновь, и Алекса, словно завороженная, посмотрела на дверь гостиной. Она скрипнула и стала медленно открываться.
– Ты так пристально смотришь… – пробормотал Стефан. – Хочешь кофе?
Кофе?! Не-е-ет, кофе она не хочет!
– Зачем ты целовал меня? – вдруг выпалила она.
– Давно не целовался, – сказал он просто и снова ушел на кухню, дверь медленно закрылась за ним. Алекса недоуменно смотрела перед собой, не понимая, что происходит.
Захотел и поцеловал… Что все это значит? Сказал, что скучал, потом этот поцелуй, стало быть… Что? Не успев разобраться, что все это значит, она увидела, как снова вошел Стефан с двумя чашками кофе в руках. Он протянул ей чашку, стараясь не касаться ее руки, а сам сел в кресло напротив. Поставив свой кофе на пол, он принял ту позу, которую принимал всегда, когда хотел поговорить, рассказать ей что-нибудь интересное, – ноги слегка раздвинуты, руки лежат вдоль сильных бедер, ладони крепко сжаты.
– Остался только растворимый.
– Что? – переспросила она.
– Это растворимый кофе.
– Не все ли равно, – безучастно сказала она.
– Ну как, к тебе вернулся вкус?
Она покачала головой.
– Стефан…
– Шшш.
Переведя взгляд на каминную полку, она стала ее внимательно разглядывать. Его «шшш» ее несколько разочаровало.
– Ты, наверное, голоден?
– Нет. Знаешь, разница во времени…
Алекса едва заметно улыбнулась.
– Все плохо переносят эту разницу?
– Нет, не все. На некоторых она совсем не действует. Но я из тех несчастных, кого смена часовых поясов выбивает из колеи. Так что там у тебя, Алекса? Расскажи.
Взглянув, она подняла на него глаза.
– Рассказать? О чем? – спросила она удивленно. – Ну как же! Ты же сама сказала, что нам надо стать друзьями.
– Друзьями?!
– Ну да. Сосредоточься, соберись с мыслями… Я уже начинаю терять терпение!
– Кто бы говорил о терпении! Тебе его не хватало с самой свадьбы! – запальчиво упрекнула Алекса.
– Неправда! Ну так что?
– Что «что»?
Стефан тяжело вздохнул, наверное, сосчитал до десяти, прежде чем спросить:
– Ты хочешь, чтобы мы стали друзьями?
– Разумеется, да…
– Просто друзьями? – уточнил он с ударением на первом слове.
Придя в полное замешательство, Алекса сказала:
– Не пойму, к чему ты клонишь.
– Ты ждешь от меня большего, чем дружба?
Она сжалась от внезапно охватившего ее страха и, опустив голову, стала смотреть в пол.
– Отвечай, Алекса, – настойчиво потребовал он.
Что сказать ему? – лихорадочно думала она. Скажешь «да», а ему это совсем не нужно, что тогда?
– Да, – отбросив сомнения, сказала она.
Стефан вздохнул. Долгий вздох облегчения. Алекса быстро взглянула на него. Он ответил ей долгим пристальным взглядом… Но вот он улыбнулся и тихо проговорил:
– Наконец-то настала та самая минута, правда?
– Какая? – прошептала она.
– Наша, Алекса. Пора тебе все о себе рассказать, – мягко потребовал он. – О той, прежней Алексе. Какой ты была еще до нашей встречи в Румынии? Ведь я о тебе почти ничего не знаю.
– Как и я о тебе, – возразила она в ответ на его упрек. – Мне не хочется рассказывать… Я хочу…
– Понимаю, – согласился Стефан. – Но сначала нам надо поговорить.
– Но почему? – взмолилась она.
– Раз уж судьба свела нас… Расскажи, прошу тебя, – глубоко вздохнув, повторил он.
Нас свела судьба? Ее бросало то в жар, то в холод… Откинувшись назад, она стала внимательно рассматривать камин.
– А он работает? – вдруг спросила она.
Он удивленно посмотрел на нее.
– Что?
– Я про камин. Наверное, хорошо посидеть вечером у огня, как ты думаешь?
– Да, конечно. Но не уходи от вопроса. После развода родителей ты у кого жила?
– То у матери, то у отца. Сновала как челнок. – Ни мать, ни отец не хотели держать ее у себя. – И зчем они завели ребенка? – сказала она тихо и, посмотрев на него долгим, пристальным взглядом, проговорила с мольбой в голосе: – Стефан…
Но он был неумолим.
– Продолжай.
Вздохнув, Алекса продолжала:
– Когда мама шла на работу, то отводила меня к отцу, а когда работал отец, то меня отводили к матери.
– Чем же они занимались?
– Антиквариатом, – сказала она и улыбнулась. – Даже после развода они вели свое дело вместе. Жили в трех шагах друг от друга и постоянно ссорились, выясняя, чья очередь присматривать за мной. Кстати, ссорились они всегда – по любому поводу и без повода. Я часами просиживала в детской, разговаривала с мишкой Тедди и пандой Погом. Как только мне исполнилось шестнадцать, я ушла из дома и устроилась горничной в гос