ом темно. А огненную магию я так же ловко просунуть в сейф не сумела.
Едва не подпрыгнула, когда позади раздался чуть насмешливый голос:
— И что это у нас тут происходит?
Обернувшись, в ужасе уставилась на Рени. О том, как он меня заметил под водной завесой, спрашивать не стала. И так понятно по чуть расфокусированному взгляду. Увидел в истинном зрении. Похоже, попалась! Причем так бездарно! И ведь даже не услышала, как он вошел, хоть и ставила сигналку. Каким-то образом Маруан ее преодолел, даже не потревожив.
— Можешь уже показаться, Лорейн. Я сразу понял, что это ты, а не Кэти.
Проклятье! Похоже, шпион из меня получился откровенно никчемный, раз так легко вычислили.
— И как же ты это понял? — хмуро спросила, сняв с себя завесу.
— По поведению, — усмехнулся Рени. — И по взгляду. Кэти не упускала случая со мной пофлиртовать. Да и глаза не отводила. Скорее, наоборот.
Вот же ж! Я мысленно выругалась. А такой приличной казалась!
— Менять же свой облик так виртуозно среди тех, кому могло понадобиться проникать в этот дом, можешь только ты. Так что догадаться было нетрудно.
— И что теперь? — хмуро спросила, буравя его не слишком приязненным взглядом. — Выдашь меня хозяйке дома?
— С чего бы? — хмыкнул Рени. — Честно говоря, я даже надеялся на такой поворот событий. Соскучился, знаешь ли.
— Думаешь, я в это поверю? — саркастично возразила. — Снова проверяешь на мне свои привычные уловки! Так я больше на них не куплюсь.
Маруан вдруг напрягся, прислушиваясь к чему-то за дверью.
— Сюда кто-то идет. Поговорим позже.
Я поспешно нацепила водную завесу и затаилась, не желая, чтобы меня здесь увидели. Рени же развернулся к двери и встретил вошедшую в комнату Патрисию учтивой улыбкой.
— А я как раз искал вас, госпожа.
— Сколько раз уже просила тебя, Рон, — окидывая его томным взглядом, протянула она, — называй меня просто Патрисия. По крайней мере, когда мы наедине.
— Ну что вы, как можно! — церемонно проговорил он. — Я слишком вас уважаю для этого. Вы все же моя работодательница.
— Жаль, что ты воспринимаешь меня лишь в этом качестве, — промурлыкала она, подходя ближе и кладя руку на его грудь. Медленно провела по ней.
Я едва зубами не заскрипела, настолько неприятно было на это смотреть.
— Я вам уже говорил, — мягко, но непреклонно заявил Рени, — что ни к чему не обязывающие интрижки не для меня. Тем более с работодателем.
— Ты чересчур щепетилен, Рон, — сокрушенно вздохнула она, но руку все же убрала. — Ладно, надеюсь, ты хотя бы позавтракаешь со мной?
— Если вы того желаете.
— Желаю! Еще как… — усмехнулась она. — И не только этого. Но ты, упрямец, предпочитаешь меня мучить.
Ренард поднес ее руку к губам, словно в знак извинения, и улыбнулся.
— Думаю, всему свое время, госпожа.
Бросив ей такой тонкий намек и тем самым подарив надежду, он галантно предложил опереться на свой локоть и повел прочь из комнаты. Вот же ж дамский угодник! Зла не хватает!
Хмуро посмотрев им вслед, я в задумчивости бросила взгляд на сейф и пожала плечами. Если бы там что-то было, Рени давно бы забрал. У него за время пребывания в этом доме была уйма возможностей проверить такое очевидное место.
Что ж, он хочет со мной поговорить? Значит, поговорим! И я отправилась в его комнату, решив дождаться там, пока закончит любезничать с Патрисией.
Рени появился спустя час, который я провела, забравшись с ногами в кресло и нацепив на себя водную завесу. Когда он вошел, тут же сбросила ее и хмуро уставилась в улыбающееся лицо феникса. Он запер дверь на ключ и прислонился к ней спиной, тоже откровенно меня разглядывая.
— У меня есть к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться, — наконец, сказал он, придав лицу лукавое выражение.
— Жду с нетерпением! — саркастично отозвалась.
— Мы открываем друг другу все карты и дальше действуем сообща.
— И зачем тебе это? — подозрительно спросила.
— Может, потому что торчу тут уже две недели, но так ничего и не нашел? Хотя нутром чую: артефакт где-то здесь. Так что помощь мне не помешает.
— И как же мы потом делить артефакт будем, когда найдем? — усмехнулась я.
— Думаю, как-нибудь договоримся.
— Ты меня за дуру принимаешь?
— Ничуть. Наоборот, я считаю тебя очень умной и находчивой девушкой. В пользу этого говорит уже тот факт, что ты по одному моему нахождению рядом с Патрисией поняла, что копать стоит в этом направлении. И всего через пару дней нашла способ проникнуть сюда.
— Если так, то тебя не должно удивлять, что я ни за что не поверю, что мы сможем потом нормально договориться, — фыркнула я.
— Боюсь, как уже говорил, выбора как такового у тебя нет, — спокойно отозвался Рени. — Альтернатива: я тут же сообщаю хозяйке дома, что ты не та, за кого себя выдаешь. В доказательство мы даже можем отправиться в дом настоящей Кэти. Полагаю, девушка находится именно там, ведь по условиям задания причинить ей реальный вред ты не можешь. Даже если сбежишь, во второй раз так просто тебе в дом попасть не удастся. Я тоже умею ставить сигналки, Лори. Причем такие, какие у тебя пока не хватит опыта преодолеть незамеченной.
Я все сильнее хмурилась, глядя на этого нагло улыбающегося типа. И правда ведь выбора мне не оставил!
— Ладно, я согласна. Но не думай, что когда придет время, я так легко уступлю тебе!
— Уж насчет этого я никаких иллюзий не питаю, поверь, — как-то невесело усмехнулся он. — Значит, согласна? Мы работаем вместе до того момента, пока не обнаружим местонахождение артефакта.
— Согласна. Но ты расскажешь мне все, что знаешь. Как узнал о связи Патрисии Милнон с мэром и проник в ее дом? Какие уже шаги предпринял и где в доме искал? Каждая мелочь может быть важна.
— При одном условии, — негромко произнес он.
— Каком еще условии? — раздраженно спросила. — Мы же договорились работать вместе как напарники. Так что это теперь в наших общих интересах.
— Это условие не потребует от тебя чего-то такого, что тебе было бы неприятно выполнять, — заверил Рени.
— Ладно, слушаю тебя, — неохотно проговорила.
— Прими свой обычный облик во время разговора. Уж сделай мне такое одолжение.
— Зачем? Чем тебя этот облик не устраивает? — хмыкнула я.
— Считай это моей прихотью, — усмехнулся Маруан. — Я ведь и правда соскучился, — добавил он уже совсем другим тоном, от которого у меня мурашки по всему телу побежали.
— Хорошо, — неуверенно сказала, хоть и чувствовала, что это плохая идея.
Но резонной причины отказать не нашла. К тому же облик Кэти я проносила достаточно долго, чтобы в любой момент без труда его опять принять. Он прочно закрепился в памяти. Поэтому все же вернула себе свой и настороженно посмотрела на Рени.
— Доволен теперь?
Он каким-то плавным кошачьим движением отлепился от двери и двинулся ко мне, заставляя напрячься. Потом одним рывком вытащил меня из кресла и прижал к себе, заключая в крепкие объятия. Спрятал лицо в моих волосах и на некоторое время застыл так, поглаживая мою спину.
Чувствуя, как сердце колотится все сильнее, а ноги начинают обмякать, я попыталась отстранить его от себя. Впрочем, накатившая слабость мало способствовала этому. Да и сопротивление было бесполезно. Ренард гораздо сильнее физически.
Когда я перестала трепыхаться, он чуть ослабил хватку, потом приподнял мой подбородок и жадно прильнул к губам.
Ох! Что же ты со мной делаешь, проклятый пернатый?! Мир вокруг закружился, а мне самой пришлось судорожно ухватиться за талию Рени, чтобы устоять на ногах, которые отказали окончательно.
Наконец, спустя несколько минут, во время которых я вообще позабыла о том, где и зачем нахожусь, он отлепился от моих губ. Потом сам сел в кресло и усадил меня к себе на колени. Промурлыкал в ухо, обдавая горячим дыханием и вызывая новую порцию мурашек по телу:
— Вот теперь доволен!
Я попыталась слезть с его колен, возмущенно глядя в улыбающееся лицо феникса, но он не позволил.
— Думаю, тебе тут будет гораздо удобнее. А мне приятнее.
— Ты нахал, Рени! — вздохнула я, все-таки сдаваясь.
Хотя чем больше находилась в таком двусмысленном положении, тем сильнее ловила себя на мысли, что мне тут очень уютно. И на самом деле высвобождаться и отстраняться от феникса совершенно не хочется.
— Рассказывай! — постаравшись придать голосу достаточно строгости, потребовала я. — Как ты умудрился обойти всех нас?
— Может, не будем так сразу о делах? — он чуть куснул меня за мочку уха, вызывая жаркую волну по телу.
Я возмущенно уперлась кулачками о его грудь.
— Ты обещал!
— Прямо веревки из меня вьешь! — театрально вздохнул Рени.
Кто еще из кого веревки вьет? — невесело подумала, но оставила свои мысли при себе.
— Если не забыл, мы тут вообще-то о деле собирались говорить, — хмуро напомнила.
— Ну ладно, не злись, — он обезоруживающе улыбнулся, а я поймала себя на том, что даже разозлиться на него по-настоящему не получается. И только тихонько вздохнула.
Рени, к счастью, не стал дальше издеваться и начал рассказывать то, что меня интересовало. Я же поневоле проникалась к нему уважением и поражалась тому, как сама не додумалась до такого очевидного хода. Впрочем, утешало то, что не только я, а и другие участники команд.
Глава 34
— Первым делом я обратился к попрошайкам на рынке, — начал свой рассказ Рени. — За несколько медяшек попросил рассказать, у кого в городе можно получить различного рода информацию. Меня направили к одному старику, который обычно просит подаяние у храма. Когда он узнал, какого рода информация мне нужна, запросил два золотых. Позже мы с ним встретились и старик рассказал обо всех грязных слухах и сплетнях, которые ходят про мэра. В том числе и про давнюю историю с его дочерью. Мэром, собственно, Эжен Тюльри тогда еще не был. Пронырливый приказчик, который вскружил голову дочери влиятельного банкира. Это уже после их свадьбы отец девушки стал всячески продвигать зятя. А до этого Эжен водил шашни с другой красоткой. Из родного поселения, которое покинул в поисках лучшей доли. Вроде как и жениться обещал. А в итоге совратил невинную девицу и сбежал. Так вот, та красотка забеременела и вознамерилась испортить жизнь несостоявшемуся женишку. Решила подкинуть ему ребенка, еще и ославить перед горожанами Найра, как редкостного мерзавца. Так что рядом со свертком с младенцем оставила письмо, в котором рассказала всю историю. Нашла ребенка одна из служанок. Еще и письмецо прочитала. Только у нее хватило ума пойти с этим к хозяину, а не хозяйке. Позже ей щедро заплатили за молчание и даже помогли удачно выйти замуж. Мэр же обставил все так, словно ему просто подкинули какую-то бедную сиротку.