Ей не пришлось давать ему ответ. До них донеслись голоса – Мария привела Тесеуса в спальню Кайроса и Валентины.
Повернувшись, Тина обнаружила, что его лицо помрачнело от гнева, и прижала ладони к его щекам. Что она могла ему сказать? Разве она поверила бы собственным глазам, если бы пришла сюда на несколько минут позже?
Он сбросил с лица ее ладони, словно она обожгла его кожу. Взгляд его стал холодным, словно арктическая пустыня.
– Ты ее видела?
– Только край ее голубого платья, которое она выбрала для сегодняшнего вечера.
Кайрос ничего не сказал в ответ.
Валентина выключила воду и схватила с вешалки полотенце.
– Я выйду первая, – мягко сказала она, боясь к нему прикоснуться.
Она видела его гнев и разочарование. Он любил Тесеуса и Марию. Это было написано у него на лице. Пост исполнительного директора компании был для него не так важен, как любовь и уважение Тесеуса. Если бы они с Марией застали Кайроса в душе с Хеленой, он потерял бы и то и другое. Безусловно, ему причинило боль то, что они поверили лжи, которую придумала их дочь, чтобы поймать его в ловушку.
Тине хотелось разделить его боль. Обнять его и никогда не отпускать. Но она понимала, что он сейчас откажется от ее утешения, поэтому сдержалась.
– Не нужно их смущать, – ответил Кайрос. – Они наверняка обратили внимание на твою одежду, которую ты оставила в спальне.
Тина поняла, что он не расскажет Тесеусу о выходке Хелены. Что он сделает все для того, чтобы защитить его от боли.
Кивнув, Валентина завернулась в полотенце, взяла другое для волос и, изобразив на лице улыбку, громко произнесла:
– Кайрос, я купила такое красивое платье, что, когда ты меня в нем увидишь, ты не захочешь покидать спальню.
Глава 11
Валентина ждала на протяжении всей вечеринки, когда Кайрос даст выход своему гневу.
Разумеется, он не мог сделать это перед Тесеусом и Марией и перед гостями, среди которых были их родственники и друзья, члены правления компании Маркосов и даже сотрудники с семьями.
Но почему он не отвел в сторону Хелену и не потребовал у нее объяснений? Почему не поделился своими переживаниями с Валентиной?
До сих пор ее муж вел себя так, словно ничего не произошло, и это ее пугало.
Хелена появилась через несколько минут после того, как ее родители и Кайрос с Валентиной начали вместе приветствовать гостей. Она держалась как королева, которая снизошла наконец до встречи со своими подданными.
Увидев Хелену, Кайрос крепче сжал руку своей жены и прошептал:
– Не вмешивайся, Валентина.
– Но она…
– Это тебя не касается.
– Как ты можешь так говорить? Если бы я не…
– Ты играла ту роль, для которой я тебя сюда привез, не так ли? Ты приложила все усилия, чтобы выполнить условия нашей сделки, и за это я тебе благодарен. Но пакости Хелены – это мое дело. Мое, и только мое.
Боль острой иглой пронзила сердце Валентины, но она не могла допустить, чтобы Кайрос снова от нее отдалился. На глазах у гостей она взяла в ладони его лицо и придвинулась к нему так близко, что ее губы оказались в дюйме от его губ. Пусть он смотрит в ее глаза и читает в них правду.
– Я сделала это потому, что ты мне небезразличен. Потому что я не могла допустить, чтобы тебе причинили боль. Пожалуйста, не отвергай меня после всего, что у нас было за последние два месяца. Пожалуйста, Кайрос, не отворачивайся от меня.
Тина провела ладонью по подолу своего длинного темно-красного платья. Его корсаж оставлял плечи открытыми, а сбоку на подоле был разрез. Ее волосы были заплетены во французскую косу.
Тина планировала держаться в сторонке, но ее внезапно увлекла веселая атмосфера праздника. Она потанцевала с Тесеусом, пожилым мужчиной с круглым лицом и добрыми глазами и молодым человеком, который сказал ей, что Кайрос не заслужил, чтобы в него были влюблены две такие красивые женщины, как она и Хелена.
Кайрос сначала потанцевал с Марией, затем четыре минуты пятьдесят две секунды кружил по танцполу Хелену. Валентину он так и не пригласил на танец, хотя весь вечер пожирал ее взглядом. Она смотрела на него с вызовом, давая ему понять, что не собирается идти на попятную.
После танцев ее окружили гости, и она стала развлекать их рассказами о своих любимых братьях.
«Конти лакшери гудс» была более крупной и влиятельной компанией, нежели «Маркос груп», зато компания Тесеуса могла похвастать более сплоченным рабочим коллективом. Большинство сотрудников работали в ней на протяжении двадцати – тридцати лет. Все они были очень преданы Тесеусу.
Несмотря на то что Кайроса семь лет не было на острове, они ему доверяли, и он оправдал их доверие, когда спас компанию от захвата. Они все как один считали, что преемником Тесеуса на посту исполнительного директора должен стать Кайрос, а не Хелена.
Во время ужина гости поочередно произносили тосты, поздравляя хозяев дома и желая им здоровья, счастья и благополучия. Тесеус во всеуслышание признался в любви Марии, чем растрогал не только ее, но и остальных женщин. Хелена произнесла тост, в основном посвященный будущему компании под руководством преемника Тесеуса, под которым конечно же имела в виду себя.
Когда Кайрос встал и поднял свой бокал, все присутствующие затихли, словно по команде.
– За Тесеуса и Марию… Вы… – Его кадык дернулся. – Желаю вам прожить в любви и согласии еще пятьдесят лет.
Мария расплакалась и обняла Кайроса, Хелена нахмурилась, а Тесеус с беспокойством посмотрел на свою жену.
Реакция Кайроса потрясла Тину до глубины души. В тот момент, когда Мария его обняла, он застыл, словно статуя. Только блеск его глаз выдавал его эмоции. В них было столько боли, что Тина не выдержала и в какой-то момент взяла его свободную руку в свою и крепко ее сжала.
– Кайрос? – тихо произнесла она.
Выйдя из оцепенения, Кайрос неловко по гладил Марию по спине. Когда она наконец успокоилась и разомкнула объятия, Тесеус снова поднялся и заявил, что официально уходит с поста руководителя компании. За столиками воцарилась гробовая тишина.
– Мне давно следовало это сделать, – сказал он, виновато глядя на Кайроса. – Я объявляю Кайроса Константино новым исполнительным директором «Маркос груп».
Это заявление вызвало бурные аплодисменты. Посмотрев на лицо Хелены, Валентина пришла в ужас. Хелена потерпела поражение и, похоже, возненавидела весь мир.
Вместе со страхом к Валентине пришло осознание того, что Кайрос добился своей цели.
Он убедил Тесеуса в своей преданности и надежности и стал исполнительным директором. Это означало, что он больше не нуждается в Тине и они могут наконец развестись.
Вот только Тина не хотела развода, потому что до сих пор отчаянно его любила.
К тому времени, когда Тина пошла в свою спальню, уже давно перевалило за полночь. Тесеус устал, и по окончании ужина Тина убедила их с Марией пойти отдыхать. После заявления Тесеуса Хелена куда-то исчезла. Кайрос тоже через некоторое время ушел, поэтому Тине пришлось взять на себя роль хозяйки. Она развлекала гостей, пока последние из них не разъехались по домам. Теперь у нее болели ноги и пульсировало в висках.
Кайроса в спальне не оказалось. Тина быстро приняла душ и надела пижаму. На душе у нее было тревожно, но она верила, что он к ней придет. Что у него есть к ней какие-то чувства и она сможет убедить его в том, что им не нужно разводиться.
С этой мыслью она погрузилась в сон.
Тина внезапно проснулась среди ночи. Шторы были плотно задернуты, и в комнату не проникал лунный свет. Кожу у нее на спине начало покалывать, словно она была не одна в комнате. Приподнявшись в постели, она включила лампу на прикроватной тумбочке и увидела Кайроса. Он сидел в кресле в углу. В руке он держал бутылку с виски, которая была наполовину пуста. Пиджак и галстук, в которых он был на празднике, отсутствовали, белая рубашка была расстегнута. Его темные волосы растрепались, лицо было мрачнее тучи.
– Кайрос?
– Твоя пижама съехала.
– Что? – Тина только через несколько секунд поняла, что он имел в виду. Ее щеки вспыхнули, и она поправила бретельку топа, которая упала с ее плеча, обнажив большую часть ее груди. – Что ты здесь делаешь?
– Мне запрещено находиться в собственной спальне?
– Конечно нет, – ответила Тина, чувствуя, как ее начинает охватывать паника. Она была уверена, что что-то произошло. Он выглядел опустошенным.
И все же в таком состоянии он пришел к ней.
– Я имела в виду, почему ты сидишь в кресле, а не ложишься в постель.
– Я не знал, следует мне тебя разбудить или нет.
– Что-то случилось? – спросила Тина, вскочив с кровати и направившись к нему. Перед тем как лечь спать, она расплела косу, и ее волосы рассыпались по плечам.
Вдруг Кайрос резко рассмеялся.
– Что смешного? – спросила она, инстинктивно отпрянув.
– Ты нарочно надела эту пижаму? Хотела меня соблазнить?
Ее щеки снова вспыхнули.
– Я очень устала и надела первую пижаму, которая попалась мне под руку. Сколько ты выпил, Кайрос?
Вместо ответа, он поднял бутылку и сделал глоток.
– Ты ведь не пьешь, – мягко сказала она.
– Обычно я не пью. Моя мать… Я ведь рассказывал тебе о ней, правда?
– Да, рассказывал.
– Она ненавидела то, чем ей приходилось заниматься для того, чтобы обеспечивать меня всем необходимым. Поэтому каждый вечер перед тем, как пойти на работу, она пила. По возвращении с работы она снова пила. В течение многих лет она убегала от реальности с помощью алкоголя. Поэтому я ненавижу алкоголь.
Он уставился на бутылку, которую держал в руках, и с такой силой опустил ее на столик, что стекло разбилось и осколок вонзился ему в ладонь.
Тихо вскрикнув, Тина попыталась подойти ближе, но он ее остановил, схватив ее за бедра.
– Стой, Валентина. Ты босая, а здесь всюду осколки.
Кровь из пореза на его руке испачкала ее пижамные шорты.
– Кайрос?