Фармацевт за прилавком вручил покупателю пакет из коричневой оберточной бумаги. Пожилой человек нетерпеливо схватил покупку, отвинтил пробку бутылки, находившейся внутри, и поднес вожделенный предмет к губам. Пошатываясь, он долго тянул содержимое, затем удовлетворенно обтер рот рваным рукавом.
– До завтра, Харви, – сказал он, закрывая за собой дверь.
Пока я собиралась объяснить аптекарю, что именно я ищу, Шиа взял инициативу в свои руки:
– Я насчет порошка, который упакован у вас в пузырек, по форме напоминающий колокольчик.
Фармацевт некоторое время пристально разглядывал Шиа сквозь стекла очков в проволочной оправе. За прямоугольниками линз его черные глаза казались крошечными бусинками, сидящими близко-близко одна к другой.
– У меня в аптеке нет ничего похожего. – Вместо мягкого южного акцента, который я ожидала услышать, в его голосе слышались нагловатые бостонские интонации – аптекарь слегка гнусавил, к тому же звуки вылетали у него, казалось, откуда-то из глубины груди. Шиа надменно фыркнул, всем своим видом выказывая полное презрение к Харви.
– Эта леди утверждает, что она, зайдя в вашу аптеку, случайно вдохнула какой-то порошок из пузырька, который я вам описал.
– Это невозможно. Я знаю наизусть все, что содержится у меня на складе. Она ошибается. – Этот долговязый, наглый тип не удостоил меня даже взглядом.
– Леди вдохнула этот порошок, и у нее случился обморок. Мы просто хотим выяснить, что это за гадость.
Веко аптекаря задергалось, но сам он был явно озабочен лишь тем, чтобы придать своему лицу возможно более безразличное выражение.
– Что бы она там ни говорила, все это лишь ее больное воображение.
– Это не очень вежливо – говорить подобным образом с дамой, Харви. – Говор Шиа был по-прежнему мягок, но его челюсть напряглась. Я уже наблюдала такую метаморфозу прежде. Правда, тогда в его руках был пистолет.
– Извините меня, – сказала я. Идея отыскать здесь бутылку, виденную мной когда-то далеко в будущем, показалась мне в этот момент безумной. Еще глупее было втягивать в это дело Шиа. – Наверное, я и вправду ошиблась...
Шиа остановил меня властными движением руки.
– Теперь это уже мое дело, красавица, – сказал он и снова обратился к Харви. – Тот тип, что покупал у тебя сейчас свою ежедневную порцию джина, это Снич Маккови (Снич (от англ. snitch) – ябеда, доносчик.)?
– Это конфиденциальная информация. Я не могу разглашать врачебную тайну. – Харви упорно старался отмазаться.
– А ты знаешь, что все его бумаги фальшивые, и ты, таким образом, можешь быть признан виновным в нарушении сухого закона?
Последняя фраза явно подействовала. Аптекарь завертелся как уж, лицо его покрылось красными пятнами.
– Это не ваше дело, – все-таки пробормотал он.
Шиа продолжал:
– Горсть монет – и Снич не будет раздумывать слишком долго, закладывать или не закладывать тебя своим друзьям в полиции. Великолепная картина: вооруженные до зубов, полицейские входят сюда и переворачивают все вверх дном! Для местной полиции лучшей рекламы не придумаешь! Солидные притоны, бордели им не по зубам там заправляют крутые ребята! – а твоя забегаловка для них – самая подходящая цель.
Глаз Харви нервно дергался, и казалось, что он все время кому-то подмигивает. Он отчаянно трусил и злился.
Шиа нагло ухмыльнулся:
– Ты думаешь, Снич получил свое имя от мамочки?
Лицо Харви сделалось похожим на куриную гузку, на него было жалко смотреть. Да, Шиа умел воздействовать на людей!
– Я купил этот магазин год назад, после смерти прежнего хозяина. – Харви снял очки и нервно потер переносицу. – Он не очень заботился о том, где и у кого он покупает медикаменты. – Харви водрузил очки на прежнее место. – Возможно, у него и была такая бутылка...
Мое сердце бешено колотилось. Я вновь обретала потерянную было надежду найти этот злосчастный порошок. Подхлестываемый суровостью Шиа, Харви повел нас в пыльный чулан, полки которого были сплошь заполнены пузырьками и банками.
– Никак не найду время рассортировать весь этот хлам. – Он приставил лестницу и, покачивая головой и бормоча себе под нос ругательства, полез куда-то наверх. Харви был очень раздражен и, казалось, сомневается в том, что найдет что-либо, но когда он спускался вниз, я увидела в его руке бутылку, формой своей напоминавшую колокольчик.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Аптекарь брезгливо держал бутылку двумя пальцами за пробку, будто прикосновение к этому сосуду могло запачкать его нежные, белые руки.
– На ярлыке написано, что это порошок Афродиты, – сказал он, сморщив свой великолепный бостонский нос, будто это он, а не я был великий нюхач. – Видимо, какое-то народное средство; такие я считаю не просто бесполезными, но опасными. Давая вам эту гадость, я иду на сделку с совестью.
– Да, про твою совесть нам уже все известно. – Шиа взял бутылку у Харви и передал ее мне. – Это то, что вы искали, красавица?
Я кивнула, не веря своему счастью.
– Нет никаких серьезных доказательств, что все эти порошки, капли, пилюли Афродиты действительно существуют, все это чистой воды суеверие...
Я буквально кожей ощутила, как напряглось тело Шиа, стоявшего рядом со мной.
– Если дама желает употреблять в пищу высушенные мужские гениталии, мне на это наплевать, – буркнул он.
У Харви отвалилась челюсть, он отступил подальше, за пределы досягаемости Шиа.
– Я просто стараюсь избежать неприятностей, мистер. Пожалуйста, забирайте это. Что вы будете делать с этой дрянью у себя дома, меня совершенно не касается. – Он бросил на меня любопытный взгляд и вышел из чулана, оставив нас одних.
Мои щеки пылали; я пыхтела от напряжения, стараясь откупорить бутылку. Когда наконец пробка была извлечена, я стала нервно принюхиваться, стараясь, правда, дышать неглубоко, чтобы не повторилась прежняя неприятность. Впрочем, последнее мне и не грозило: вместо таинственного аромата, который я ожидала почувствовать, по комнате распространился запах мускуса; он был настолько силен, что, казалось, его можно было слизывать языком прямо из воздуха.
Растерянная, я обратилась к Шиа.
– Это не то.
Не сговариваясь, мы немедленно кинулись обыскивать полки пузырек за пузырьком. Мы обнаружили также какие-то пыльные контейнеры с причудливым содержимым: истолченными оленьими рогами, голубиной кровью и прочей ерундой; но никаких сосудов в форме колокольчика мы так и не обнаружили. В другом конце этого помещения мы также потерпели фиаско: порошка здесь не было.
Почувствовав крушение всех моих надежд, я рассеянно опустила в карман пузырек с порошком Афродиты и устало проговорила:
– Отвезите меня домой. – Смертельнорасстроенная, я действительно хотела как можно скорее уехать отсюда.
– Не спешите. – Шиа загородил мне выход из чулана, в котором царил необыкновенный беспорядок.
– Вы говорите, что именно здесь чем-то отравились, потеряли сознание и очнулись уже у отеля?
Я кивнула. Именно так все и было, если не считать некоторых подробностей, о которых не стоило упоминать.
Его глаза снова сузились; их интенсивный зеленый цвет был единственным ярким пятном в этом сером пыльном подземелье.
– Тогда почему мы ищем среди этих пыльных бутылок; кажется, к ним никто не прикасался, по крайней мере год?
Я почувствовала, что мои руки стали влажными. Да, это была деталь, о которой я не подумала.
– Не могу припомнить в точности, как все произошло... Интоксикация...
Шиа крепко взял меня за запястье.
– Перестаньте темнить. Я вижу вас насквозь. – Он смерил меня изучающим взглядом; в его глазах светилась требовательность. Я вкратце снова пересказала ему свою легенду слово в слово. Вспышка гнева подобно молнии озарила лицо Шиа; судя по всему, он что-то вычислил и, схватив меня за шиворот, резко повернул к себе, заставив посмотреть ему прямо в глаза.
– Хватит врать.
Сжатая его железной пятерней, я начала задыхаться; высокий воротник моего дурацкого одеяния давил на горло.
– Что вам надо? – прохрипела я, стараясь освободиться, но он придавил меня еще сильнее.
– Вы непременно хотите перехитрить кого-нибудь? Тогда отправляйтесь к своему мужу. Здесь не такое безопасное место, как кажется на первый взгляд, и вы, несомненно, нуждаетесь в моей защите; но если уж я решил подставить свою шею, я должен точно знать, ради чего я это делаю.
Я мужественно встретила его неистовый взгляд.
– Вы закончили? – спросила я с вызовом.
– Не совсем. – Он опустил голову, и его рот оказался достаточно близко для того, чтобы поцеловать меня. И Шиа сделал бы это, если бы захотел: его бедро обжигало меня даже сквозь плотную ткань юбки. – С этого момента мне нужна только правда. Обо всем. Потому что если вы снова потащите меня в свою кровать, красавица, я хочу знать, для чего вы делаете это.
Я едва держалась на ногад и часто и хрипло дышала, почувствовав, как мало воздуха в этом тесном помещении.
– Е-есть кое-какие вещи, которые я не могу вам рассказать. Но я должна найти этот порошок. От этого зависит мое здоровье.
Его губы сжались, а пальцы еще сильнее впились в мое запястье.
– Я знаю, вы хотите, чтобы доктор Тайлер и я думали именно так, но док уже сказал – и вам, и мне, – что он вряд ли сможет сделать что-либо с этим порошком, даже если получит его. Я хочу только правды.
Мысль освободиться немедленно от бремени мучившей меня тайны была, конечно, соблазнительной. Это было дьявольское искушение. Возможно, мне следует довериться Шиа. Я вглядывалась в строгое красивое лицо стоявшего передо мной мужчины, отчаянно пытаясь понять – может ли он стать мне настоящим другом.
Но поверит ли он мне? Я уже давно живу в этом кошмаре, но все еще не могу до конца разобраться в нем. Моя история невероятна, к тому же у меня нет никаких доказательств.
Что ж, я, пожалуй, смогу выдержать дополнительное промывание желудка и пересуды больничных кумушек о моем психическом здоровье: «Эта Мэгги Вестшайр совсем рехнулась: вообразила себя пришелицей Бог знает откуда. Но ничего: несколько минеральных ванн погорячее, и она придет в себя».