– А что изменилось бы для меня?
– Ты никогда уже не была бы прежней, – пообещал он, понизив голос до шепота. – Вся твоя жизнь изменилась бы. Ты преобразилась бы. Все предстало бы перед тобой… в ином виде, имело бы совсем другую ценность.
Елизавета хотела шутливо отмахнуться, но взгляд Дадли был слишком завораживающим, чересчур серьезным для легкомысленного придворного флирта.
– Роберт… – прошептала она и коснулась горла, где пульсировала жилка.
Ее лицо вспыхнуло от желания. Но Роберт, опытный придворный волокита, смотрел сейчас не на пылающие щеки Елизаветы, а на медленно краснеющую шею и такие же мочки ушей, в которых подрагивали старинные серьги, стоящие целое состояние. Все это говорило о нескрываемом любовном желании. Роберту Дадли пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться от неожиданного открытия. Девственная королева Англии была охвачена такой же плотской страстью к нему, какую он видел у каждой шлюхи.
Убедившись, что сэр Роберт не передумает и не вернется с дороги, Эми прошла в дом. Там она взяла со Скоттов и Лиззи Оддингселл клятвенное обещание сохранять услышанное в тайне и сообщила им, что королева решила пожаловать сэру Роберту высшую рыцарскую награду – орден Подвязки, а также домик в Кью, земельные наделы и доходную должность. Затем Эми пересказала им просьбу мужа найти в Оксфордшире дом, отвечающий его новому положению при дворе.
– Что тебе говорили миссис Вудс и я? – воскликнула сияющая Лиззи Оддингселл. – Ты будешь жить в прекрасном доме, а сэр Роберт станет приезжать туда каждое лето. Возможно, постепенно к вам зачастят придворные. Не удивлюсь, если со временем ты будешь принимать там королеву. У сэра Роберта появятся все основания гордиться тобой.
От последней фразы личико Эми раскраснелось, как у ребенка, дождавшегося похвалы взрослых.
– Как взлетел твой муж! – сказал ей Ральф Скотт. – Представить невозможно, каких высот он достигнет при таком внимании королевы.
– А ведь потом ему понадобится собственный особняк в Лондоне, – продолжала Лиззи. – Ты же сама говорила, что в Кью места маловато. У вас должен быть настоящий дом семьи Дадли или даже дворец. Ты будешь приезжать в столицу каждую зиму и устраивать такие празднества и развлечения, что каждому захочется оказаться у тебя в друзьях. Вот посмотришь, люди станут искать знакомства с прекрасной леди Дадли.
– Боже мой, – вздохнула Эми, краснея еще сильнее. – Я не стремлюсь к жизни в Лондоне.
– Ничего, дорогая. Аппетит приходит во время еды. Стоит заранее подумать, какие наряды ты себе закажешь.
– А когда сэр Роберт собрался навестить тебя в Денчворте? – спросил Ральф, прикидывая возможность самому наведаться туда и укрепить отношения со знатным родственником.
– Говорил, что недели через две. Но он всегда опаздывает.
– Значит, у тебя будет время объехать все тамошние места и приискать дом, который ему понравится, – сказала миссис Оддингселл. – Вокруг Денчворта полно старых построек. По-моему, в Англии не сыскать лучшего уголка, чем Оксфордшир. Мой брат и его жена будут только рады помочь нам с поисками. Мы можем делать это вместе. А потом, когда сэр Роберт приедет, ты покажешь ему лучшие варианты. Королевский шталмейстер! Кавалер ордена Подвязки! Да он пол графства сможет купить!
– Надо собираться! – воскликнула Эми, не желавшая терять время. – Он просил ехать в Оксфордшир как можно скорее. Отправляемся сегодня же!
Она подбежала к Лиззи Оддингселл и взяла ее за руки, заставляя встать со стула.
– Эми! К чему такая спешка? Мы за три дня доберемся до Оксфордшира. Ты вполне еще можешь погостить в Лондоне.
Но Эми ее уже не слушала. Она лучилась радостью, как ребенок, у которого появилась новая игра.
– Нет! У нас должен быть запас времени. Сэр Роберт очень огорчится, если к его приезду я ничего не найду. А две недели пролетят мигом. Лиззи, мы должны ехать немедленно!
Уильям Сесил вполголоса разговаривал с королевой. Оба стояли в оконной нише. За толстыми стеклами хлестал мартовский дождь. В зале томились придворные, ожидавшие, когда же ее величество закончит нудный разговор с главным советником и пожелает развлечься. Роберта Дадли среди них не было. Он сейчас находился у себя и обсуждал подробности грандиозного речного увеселения. Разговор Елизаветы и Сесила могла подслушать только Екатерина Ноллис, но Уильям не сомневался в ее преданности королеве.
– Я не могу выходить замуж за человека, которого ни разу не видела.
Эти слова она повторяла каждому, кто заикался о ее возможном браке с эрцгерцогом Фердинандом.
– Он ведь не деревенский пастушок, чтобы явиться к вам на смотрины да еще развлекать вас плясками и игрой на дудочке, – заметил ей Сесил. – Эрцгерцог не может проехать пол-Европы, чтобы вы оглядели его со всех сторон, словно бычка на ярмарке. Если будет достигнута договоренность о браке, Фердинанд нанесет вам визит, а в конце его пребывания вы поженитесь. Допустим, он мог бы приехать весной, а ваше бракосочетание состоялось бы осенью.
Елизавета покачала головой. Сроки, даже расплывчатые, ее пугали, но еще сильнее страшила необходимость решительных действий в этом направлении.
– Не так скоро, Призрак, – сказала она Сесилу. – Не подталкивай меня.
– У меня нет таких намерений, – искренне возразил Уильям, беря ее за руку. – Но от этого брака зависит ваша безопасность. Если вы породнитесь с династией Габсбургов, то на всю жизнь приобретете себе верного союзника.
– Говорят, Карл ужасно некрасив, к тому же ревностный католик, – напомнила ему королева.
– Пусть говорят, – спокойно ответил он. – Речь сейчас не о Карле, а о его брате Фердинанде. Он человек приятной наружности и умеренных взглядов.
– Так испанский король высказывается за эту партию? Если я выйду за Фердинанда, мы сможем заключить договор о взаимной поддержке?
– Граф Фериа намекнул, что Филипп отнесся бы к этому как к гарантии взаимно проявленной доброй воли. – Сесил понял, что его слова произвели впечатление на королеву, и продолжил: – Наверное, вы помните, когда на прошлой неделе я предложил вам кандидатуру герцога Арранского, вы сказали, что Фердинанд видится вам более выгодной партией. Поэтому сегодня я и завел о нем разговор.
– На прошлой неделе я действительно так думала, – согласилась Елизавета.
– Такой союз рассорил бы Францию с Испанией и успокоил бы наших папистов, – добавил Сесил.
– Я подумаю об этом, – кивнула Елизавета.
Сесил вздохнул. Он заметил изумленную улыбку Екатерины Ноллис. Уж она-то знала, как королева умеет огорчать и разочаровывать своих советников. Уильям понимающе улыбнулся. В это время со стороны передней послышался шум. Потом закрытые двери приемной содрогнулись от глухого удара. Побледневшая Елизавета озиралась по сторонам, не зная, куда ей скрыться. Двое телохранителей Сесила поспешили к ней, тревожно поглядывая на дверь. Уильям шагнул к порогу. В висках у него стучало. Боже милосердный! Неужели враги королевы сумели проникнуть во дворец?
Дверь медленно отворилась.
Вошел дежурный стражник и сказал:
– Ваше величество, просим извинить за беспокойство. Ничего страшного. Тут один парень… подмастерье дворцовых рабочих. Выпил лишку, забрел сюда, споткнулся и лбом врезался прямо в двери. Вы не тревожьтесь.
Лицо королевы медленно обретало цвет. Ее глаза были полны слез. Не желая показывать придворным свой испуг, она отвернулась к окну. Екатерина Ноллис подошла к ней и обняла двоюродную сестру за талию.
– Возвращайся на свое место, – велел Сесил стражнику.
Он кивнул телохранителям, и те снова отступили к стенам. Придворные оживленно перешептывались, обсуждая недавнее происшествие. Лишь немногие видели вспышку страха у королевы. Сесил нарочито громко задал Николасу Бэкону какой-то пустяшный вопрос, стремясь развеять гнетущее состояние. Краем уха он слышал увещевания Екатерины. Та говорила обычные утешительные слова. Мол, дворец охраняется как никогда и королеве нечего бояться. Наконец Елизавета заставила себя улыбнуться. Екатерина ободряюще похлопала ее по руке, затем они повернулись к придворным.
В это время открылись другие двери. К королеве церемонно приближался граф фон Хельфенштейн, австрийский посол, представляющий интересы эрцгерцога Фердинанда.
Елизавета пошла ему навстречу, протягивая руки.
– Здравствуйте, граф. Меня уже начал тяготить этот холодный дождливый день. Хвала небесам! Тут, будто весенняя ласточка, появляетесь вы!
Посол поклонился и поцеловал обе руки королевы.
– А теперь, граф, расскажите мне о Вене, о том, что нынче в моде у венских женщин. Я слышала, у них есть чепчики особого покроя. Еще я хочу знать, какие женщины нравятся эрцгерцогу Фердинанду.
Эми, воодушевленная новой встречей с мужем, была готова немедленно отправиться в Оксфордшир. Она мгновенно собрала свои вещи и почти уговорила Лиззи Оддингселл. Но той вовремя пришел на помощь Ральф Скотт, сказав, что без вооруженных сопровождающих он их никуда не отпустит. Путь неблизкий, а на дорогах случается всякое. Бедняжке Эми пришлось прождать еще целых два дня, пока к дому Скоттов не прибыли люди, выделенные жене сэром Робертом Дадли.
За все время долгого пути по сырым еще дорогам Эми ни разу не упала духом и ни на что не пожаловалась, хотя целых три ночи им пришлось спать на постоялых дворах. Один из них оказался ничуть не лучше деревенского сарая, где на обед дамам пришлось довольствоваться жидким бараньим супом, а на завтрак – не менее водянистой овсяной кашей. Все это казалось ей пустяками по сравнению с радостью путешествия и еще большим восторгом, который принесет ей грядущая встреча с сэром Робертом. Иногда Эми отрывалась от процессии, пускала черную кобылу галопом и объезжала холмы, покрытые сочной весенней травой. Остальное время она ехала быстрым шагом. Погода становилась все теплее, и даже ветер теперь был приятен. Дорога вилась среди лугов и полей, на которых пробивались всходы. Здесь охрана держалась позади, не мешала женщинам ехать вдвоем. На открытых пространствах не стоило опасаться бродяг, а каждый встречный путник был виден издалека. Впрочем, путники встречались им редко. Час за часом дорога вилась и вилась по пустынным равнинам, которые еще никто не успел возделать и разделить межами.