Джен улыбнулась, беря у него ключи. Садясь на водительское место, она подавляла в себе потребность броситься Уокеру на шею и крепко обнять, как ей хотелось с того мгновения, как она узнала, что Уокер в порядке.
Следуя его инструкциям, Джен поехала по Тридцать пятому шоссе, все еще радуясь, что Уокер едет с ней, а не в реанимационном фургоне. Мобильный Уокера зазвонил, и он ответил. Это был его брат.
– Попали в меня, но я в порядке, – сказал Уокер. – Ранен заложник, и он на пути в больницу.
Уокер некоторое время молча слушал.
– Обязательно. Позвоню им прямо сейчас. – Уокер посмотрел на Джен. – Да, с ней все в порядке.
Несколько секунд спустя он отключил связь.
С улицы на его лицо падал свет, и Джен заметила, как он напряжен.
– Как Колиер узнал о происшествии?
– Кайли услышала по рации, что заложник и медик ранены. – В голосе его слышалась усталость. Он провел рукой по лицу. – Они знали, что мы на задании.
Было любезно со стороны Колиера беспокоиться и о ней. Она свернула на Тридцать пятое шоссе в южном направлении, а Уокер позвонил родителям. Несколько раз заверив их, что с ним все в порядке, он попрощался. Затем положил руку Джен на колено:
– Хорошо сработала с пациентом.
– В основном работал ты, но спасибо. – Взгляд Джен упал на его грудь. Она знала, что ему больно. – Было трудно оставить там вас с Тирни.
– Ты следовала процедуре – не останавливаться ради убитых и легкораненых.
– Но это не значит, что она мне нравится.
Уокер промолчал.
– Как твоя грудь? – спросила Джен.
– Чувство такое, словно меня придавило бетонной плитой, но могло быть и хуже.
Джен знала, что могло.
Они находились в двух милях от цели, когда его мобильник зазвонил снова. Он взглянул на экран:
– Снова хозяин ломбарда. Не к добру это.
Обменявшись парой слов с собеседником, Уокер выругался, вызвав тревожный короткий взгляд Джен.
– Давно он ушел?
Она нахмурилась.
– У вас в магазине есть камера наблюдения? – спросил он, выслушал ответ, затем сказал: – Спасибо за звонок.
– В чем дело? – спросила Джен, когда он захлопнул мобильник.
– Этот ублюдок ушел. – Уокер был крайне расстроен. – У хозяина нет камеры наблюдения, так что я не смогу взглянуть на бездомного. Ехать туда бессмысленно.
– Ладно. – Она свернула на ближайшем выезде, проехала под мостом и вернулась на шоссе, направив машину обратно, в сторону Пресли.
– Такое чувство, будто за ветром гоняюсь. – Уокер почесал кончик носа. – Мне кажется, я никогда не найду эту мразь.
Было время, когда Джен призадумалась бы о том, что Уокер собирается сделать, отыскав того человека. Но теперь знала: он, несомненно, вызвал бы полицию. Не стал бы брать правосудие в свои руки.
Ей не нравилось охватившее его уныние.
– Хотела бы я тебя как-нибудь переубедить.
– Спасибо.
Джен почувствовала на себе его взгляд, внимательный и задумчивый. Он будто видел, как под ее кожей пульсируют нервы. Именно в этот момент ей захотелось рассказать ему все: о работе под прикрытием и о своих чувствах. О своей уверенности, что убийца не он, невзирая на любые факты. Но чистый эгоизм и, возможно, отчаяние заставили ее отказаться от этой затеи.
Признаваясь во всем, она хотела бы сразу назвать ему и имя убийцы. Волей-неволей мститель бросил тень подозрения на Уокера. И Уокер имел право узнать, кто он такой.
И конечно, Джен втайне надеялась, что, если назовет ему истинного убийцу, это смягчит удар, когда Уокер узнает, кто она. Смягчит в достаточной степени, чтобы он простил ее и не чувствовал себя преданным. Она не хотела отказываться от него. Ни сейчас и никогда.
Когда они въезжали на ее стоянку, Уокер внешне уже забыт о том, как недавно рисковал, но Джен не забыла и знала почему.
Потому что могла его потерять. Эта мысль колотилась в ее мозгу подобно молоту. И пока Уокер помогал ей перегружать вещи в машину, страх привел Джен к осознанию, как глубоки ее чувства.
– Спасибо, что согласилась поехать со мной в ломбард.
Его тихий голос вернул ее к реальности.
– Всегда рада.
Если бы на операции все случилось иначе и Уокер неудачно повернулся в момент выстрела, он мог бы погибнуть. И мысль о том, что он мог покинуть ее, казалась Джен невыносимой.
Она захлопнула дверь джипа и неровным голосом произнесла:
– Я очень испугалась, когда в тебя попали.
– Я в порядке.
– Знаю. Теперь знаю.
Но ей требовалось убедиться в этом до конца. Она протянула руку. Он взял ее, прижав к себе ладонь:
– Я в порядке. Разве это не чувствуется?
– Да. – Она положила ладони ему на плечи и провела по его рукам. – Ты очень даже в порядке.
Уокер склонил голову и коснулся ее губ, затем положил ладонь ей на затылок, и поцелуй их стал глубже. Когда он выпрямился, она обняла его за талию, прошептав:
– Останься со мной на ночь.
Его тело напряглось под ее ладонями.
– Ты сказала, что не готова, и я тебя понимаю.
– Я передумала.
Глаза его сверкнули.
– Джен…
Она не собиралась спрашивать, даже не думала задавать вопросов, но момент казался подходящим. Она никогда не испытывала таких чувств в отношении кого бы то ни было. Она будто бы нашла недостающую, потерянную частичку своей жизни, о которой сама не знала. Она нуждалась в нем и верила что он нуждается в ней.
– Прошу тебя.
Он стиснул зубы:
– Дорогая, ты должна быть уверена.
– Я уверена.
Она взяла его лицо в ладони и нежно поцеловала.
Он заглянул ей в глаза, увидев там то же, что испытывал сам:
– Хорошо.
Уокер держал Джен за руку всю дорогу от стоянки до ее двери. Пока она нащупывала ключом замок, он стянул резинку с ее волос и распустил их, склонил голову и зарылся лицом в шелковистые пряди.
– Люблю, когда они у тебя распущены, – прошептал он.
Они вошли, и Джен нажала на выключатель. В дальнем углу зажглась лампа. Уокер нашел ее губы своими и ногой захлопнул дверь. Руки их переплетались, пока они снимали с себя пистолеты. Обе кобуры остались на маленьком столике. Продолжая целовать ее, Уокер обнял Джен за талию и прижал к себе, не обращая внимания на боль в груди.
Она погрузила пальцы в его волосы. Ее язык, горячий и шелковистый, сновал в его рту. Он пытался сбавить обороты, держать в узде томившуюся в нем темную жажду, но все напрасно.
Ее аромат – цветов, женщины и духов – окутал его. Вытянув ее футболку из брюк, он просунул руки под ткань, ощутил теплую, нежную, бархатистую кожу.
Она помогла ему снять футболку, положила руки на плечи и поглаживала ушиб на груди.
Когда Джин, склонившись, тихонько припала губами к заметно синеющему ушибу, Уокер почувствовал боль совсем иного характера. Испытывая дикое желание прикоснуться к каждой частичке ее тела, он стянул с нее футболку и не сдержал возгласа, увидев пышные, сочные груди в обрамлении белого лифчика, который она так и не успела сменить перед вызовом.
– Хорошо, что я не видел этого перед заданием, – хрипло прошептал Уокер. – Я был бы мало на что годен.
Борясь с желанием, он провел тыльной стороной ладони по ее гладкому, упругому телу, казавшемуся золотистым в мягком свете лампы. Джен затаила дыхание, и он понял, что изнемогает. Он заметил тонкий шрам на ее левой груди и провел по нему большим пальцем:
– Похоже на ожог.
– Уголек попал под одежду. – Ее голос был тихим, и она трепетала, следя за его рукой. – Я тушила пожар и не могла снять экипировку, чтобы достать его. Тушить пришлось быстро, пока огонь не разошелся. А уголек тем временем тлел.
Такое случалось со многими пожарными, но от мысли, что головешка обжигала ее нежную кожу, Уокера передернуло. Он нагнулся и провел языком вдоль края ее лифчика, прямо по шраму, ощутив сладкий привкус ее тела.
Джен тихонько вскрикнула, когда он расстегнул лифчик, выпуская на волю ее груди.
Он обмер, стоило ему лишь взглянуть на ее неземную розово-кремовую плоть. Протянув к ней обе руки, он погладил большими пальцами ее затвердевшие соски:
– Ты ослепительна.
Она прижалась к нему:
– Уокер…
– Дай мне минуту, – пробормотал он. – Я хочу полюбоваться тобой. Это недолго, учитывая, что ты уже дотронулась до меня. – Он склонился над ней, и их губы встретились.
Издав звук, частично напоминающий стон, а частично возглас, она похлопала его по плечам и тяжело дыша произнесла:
– Мне нужно куда-нибудь присесть, или…
– Может, в спальню?
– Ладно.
Взяв Уокера за руку, Джен провела его по короткому коридору в спальню.
Аромат ее тела казался здесь еще сильнее, и Уокер возбудился как никогда прежде. Широкая двуспальная кровать из красного дерева занимала большую часть комнаты. Свет из коридора скупо освещал небольшой трельяж с зеркалом и высокий четырехстворчатый шкаф у дальней стены. Лунный свет пробивался сквозь опущенные жалюзи.
Джен выглядела неуверенно на кровати, застеленной голубым с зеленоватым рисунком бельем. Подушки были немного темнее простыни.
– Как ты хочешь, чтобы все прошло? Я не хотела бы причинить тебе боль.
Он опустился на край матраса и притянул ее к себе так, что она очутилась между его коленями:
– Как-нибудь разберемся.
Он расстегнул ее брюки и одним движением стянул их, обнажив стройные бедра Джен. Пульс его подскочил до небес, стоило ему лишь увидеть ее тело.
Джен заметила его изголодавшийся взгляд, и ком встал у нее в горле. Он смотрел на нее глазами возбужденного зверя, не в силах оторвать глаз от представшей пред ним красоты. Никто и никогда еще не смотрел на нее с таким вожделением. С таким жаром.
– Уокер?
– Ты идеальна.
Она улыбнулась:
– Ты говоришь это потому, что у тебя давно не было секса и ты… О…
Она не успела договорить, когда он, наклонившись, легонько укусил ее за бедро. Комната, казалось, накренилась, и Джен ухватилась за его плечи.
– Я говорю так потому, что это правда.