сладкой на вкус! К ней приятно прикасаться языком, кончиками пальцев ощущать, как подрагивает от ласк женское тело, как содрогается на пике экстаза нежное лоно.
Лир облизнулся, словно и сейчас ощущая вкус сочащегося нектара женского желания. Как же сладко! Как же приятно даже мечтать проникнуть в узкую норку стоящим колом членом – медленно, наслаждаясь проникновением, наблюдая, как девушка извивается от нетерпения и подмахивает упругой попкой. Как умоляюще смотрит на него снизу вверх, как шевелятся её губы – «пожалуйста… ещё… глубже».
Гелиор выдохнул и рывком поднялся. Нет сил ждать!
– Безликие! – рявкнул он.
Тени отделились от стен, окружили дракона.
– Всё ли готово к ритуалу?
Лир мог и не спрашивать. Разумеется, всё готово. Безликие всегда исполняют приказы. А вот дракон снова тянет время, желая упиваться бесполезной мечтой владеть Зои снова и снова, пока она не забеременеет. Этого не случится. Только не в этом убогом мирке!
Всё правильно, нужно использовать долгожданную возможность и вернуться. Дракон расправит крылья, а Зои получит в награду бессмертие и вечную молодость.
– Вызвать Коллига, – приказал лир.
Конечно, старик удивится. Он наверняка решил, что Зои не подошла, раз владыка сразу не призвал магистра, не повелел готовить её к ритуалу. Но что Гелиору до эмоций жалкого раба? Или девушки, с помощью которой дракон вернётся на родину? Ничего. Все они – унылый столетний сон, тающий мираж в бесконечном множестве ярких и сильных миров.
Чем больше родится новых миров – магических, ярких – тем быстрее погибнут такие, как этот, безликие и нудные, полные слабых существ, которые лишь мечтают о могуществе.
Гелиор обернулся и посмотрел на стену: почему мага всё ещё нет?! Злость растаяла, когда лир вспомнил, что сам уничтожил подземелья. Магистру придётся воспользоваться жалким людским изобретением – автомобилем.
Дракон вышел из комнаты и спустился в зал, в середине которого возвышался ненужный лиру трон. Но люди так привыкли поклоняться, им необходимо смотреть на кого-то снизу вверх и молить о милости. Как же не терпелось оставить всё это в прошлом! Главное – не допустить мысли о возможной беременности Зои, не давать себе ложную надежду, не рисковать всем ради призрачного счастья. Убраться отсюда!
Наконец двери распахнулись, и в зал ворвался Коллиг. Мантия его развевалась, глаза сверкали как алмазы. О да, старик! Он тоже с нетерпением ждал этого момента. Но магистр не получит того, чего так жаждет. Гелиор не допустит повторения того, что произошло когда-то, когда он потерял свою первую надежду и единственного человека, которого считал другом.
Маг опустился перед драконом на одно колено и поднял голову. Заглянув в белесые глаза, лир вдруг понял, что не радость светилась в них, а тревога.
– Мой лир, – дрожа всем телом, выдохнул Коллиг. – Зои исчезла!
– Что ты сказал?
Гелиор задал вопрос очень тихо, но магистр распластался перед ним в нижайшем поклоне.
– Милости дракона! – возопил старик. – Я не знал, что эта девушка подошла вам, мой лир, поэтому отвёз её в магистерий. Она подписала договор о несовокуплении и была отпущена. Я планировал использовать её возможный дар на благо дракона!
Он боялся даже голову поднять, так и лежал, уткнувшись носом в пол. От магистра исходил кислый смрад страха, злости и разочарования.
– Если бы вы намекнули, что девушка избранная, я бы с неё глаз не спустил!
– Что произошло? – не выдержал Гелиор. – Говори!
Волны драконьей магии от владыки, крошили мебель, превращали ковры и гобелены в пепел. По стенам расползались трещины, пол под ногами задрожал…
– Когда я получил приказ от безликих, то сразу поехал за Зои, – сжавшись в позе эмбриона и явно страдая от гнева повелителя, прошептал магистр, – но обнаружил лишь её соседку. Девушка лепечет что-то несуразное…
– Ко мне её, – едва сдерживаясь, чтобы не обрушить замок, прорычал лир.
***
Я открыла дверь и улыбнулась Эону:
– Ты пришёл!
Секунду помедлив, бросилась жениху на шею и прижалась так сильно, словно в последний раз. Я не могла не заметить его запавшие глаза и залёгшие в уголках губ складки. Конечно, этот день был очень тяжёлым, ведь нового магистра посвящали в маги первого уровня, но мне показалось, что он знает о моём визите в замок дракона.
Я вдыхала запах своего (пока ещё) парня и решалась, рассказать ему о спальне дракона или нет. Ощущая на своих плечах тёплые ладони Эона, который прижимал меня к себе не менее отчаянно, прикусила губу и попыталась сдержать слёзы.
– Прости, – прошептала я, и мне показалось, что слово подхватило эхо, – хриплое и вибрирующее, как голос Эона.
– Э-э, – протиснулась мимо нас Лона. – Пойду я к Доту. Мне кажется, у него ещё пироженки оставались…
Я поймала на себе сочувствующий взгляд подруги, прежде чем она окончательно сбежала. И отметила, что магофон Лона забрала с собой. Да на кой он ей нужен? Нет… На кой он сдался мне самой? Я уже поняла, что это не подарок жениха.
Я втянула Эона в квартиру и захлопнула дверь. Лона понятливая подруга, дала нам возможность побыть наедине. Я запрокинула голову и посмотрела в глаза любимого, попыталась улыбнуться, но по щекам всё равно покатились слёзы. Эон обхватил моё лицо ладонями и, покрывая поцелуями лоб, нос и веки, прошептал:
– Прости, прости… Я клянусь, что больше никогда… Я…
– Это ты прости, – прижалась я к парню.
Да зачем он-то извиняется? Ну, разминулись. Даже если задержался на работе, я виновата гораздо больше. И как мне рассказать о поцелуях лира, которые вознесли меня на такие вершины удовольствия, что, даже вспоминая об этом, дрожу от возбуждения? Как мне признаться в том, как сильно виновата?
Да, я попала в ловушку, была связана, но это не оправдание. Я наслаждалась, извивалась под ласками Гелиора. Я бы не остановила его, зайди дракон дальше. Хуже того, я уже готова была умолять его об этом. И была горько разочарована, когда лир не переступил эту грань. Как мне рассказать обо всём Эону? Я не выдержу презрения в его взгляде. Я просто умру, если увижу это.
Эон аккуратно вытирал мои мокрые щёки и покрывал лицо поцелуями.
– Девочка моя, – шептал он, прижимая меня к себе. – Тебе не за что извиняться. Это не твоя вина, а моя. Но я рад, что ты не отвернулась, что ты со мной. Я обязательно узнаю, кто подослал тебе видео, и прикончу гада! Теперь я могу это сделать, я ведь магистр.
Я непонимающе нахмурилась:
– Какое видео? Ты о чём?
Эон вздрогнул и всмотрелся в моё лицо.
– Разве ты не получала магофон в подарок?
– Получала, – кивнула я и улыбнулась: – Так это всё-таки ты подарил? – Легонько стукнула парня по груди. – Что же тогда отнекивался? Я уже голову сломала, кто мог так меня одарить и что это означает.
– Зои, – напряжённо спросил Эон, – где этот магофон? Дай мне его, пожалуйста.
– Его Лона забрала, – отмахнулась я, радостная, что странное напряжение, повисшее между нами, развеялось.
Да, правильно, лучше промолчать. О драконе мало говорят правду, больше вымысел, так зачем мне нарушать эту традицию? Подумалось, что как раз потому мало известно, что люди предпочитают скрывать правду. Я их понимаю!
– Я сейчас вернусь.
Эон поцеловал меня и быстрыми шагами покинул квартиру. Я посмотрела на закрывшуюся за парнем дверь и потёрла подбородок: видео… магофон… Лона сказала, что там некая запись, а я, поглощённая переживаниями, не обратила внимания на то, как покраснели щёки подруги. А потом Эон спросил об этом.
Любопытство подстегнуло меня, и я побежала за ними. Но на площадке никого не оказалось, лишь дверь в квартиру Дота была чуточку приоткрыта. Я шагнула туда, как вдруг раздался вскрик и вспышка. Из квартиры, словно вырываясь из ловушки, вылетела Лона и, заметив меня, застыла на месте. Рот подруги распахнулся, глаза едва не вылезли из орбит от попытки что-то сказать. Но я услышала лишь хрип, а Лона медленно осела на пол.
Я бросилась к ней.
– Что с тобой? – Приникла ухом к груди и, услышав биение сердца, облегчённо выдохнула: – Жива!
Хлопнула дверь, и я вздрогнула. Подняла голову и столкнулась взглядом с почти почерневшими глазами Эона. Смотрела на парня и не узнавала его. Рот перекошен, по коже искажённого лица пробегают красноватые искры – зрелище жуткое.
– Что она сказала? – практически прорычал маг.
– Ничего, – прошептала я, не веря своим глазам.
Что случилось с Эоном? Передо мной будто другой человек. Или не человек? Перевела взгляд на зажатый в его руке магофон и потрясённо спросила:
– Что ты с ней сделал? А Дот… Он жив?
– Зои! – Эон упал на колени и улыбнулся мне. – Не пугайся, детка. Не смотри на меня так! Это же я, твой Эон.
А я похолодела: он не ответил на вопрос о нашем соседе. Посмотрела на дверь, которую жених закрыл за собой, и затылок от ужаса сжало льдом. Я боялась, что моё предположение правда. Я уже в магистерии поняла, что Эон изменился, а сейчас совершенно не узнавала его. Пробормотала:
– Что же было на той записи? Что такого увидела Лона?
– Глупости там были. – Улыбка Эона превратилась в оскал. Он продолжил сухо: – Ничего Лона не видела, сама подтвердит, как очнётся. Переела… наверное… Точно отравилась! Дот отравил её в порыве ревности. А я спас твою подругу. Да!
Парень тревожно огляделся, торопливо засунул магофон в карман, поднял мою бесчувственную подругу на руки и понёс в нашу квартиру. Я же продолжала стоять на коленях и смотрела в его широкую спину, пока Эон не ушёл.
Не удержавшись, подползла на четвереньках к квартире Дота и, с трудом поднявшись, открыла дверь. Первое, что бросилось в глаза, – неподвижное тело и стеклянный взгляд Дота. Ноги мгновенно стали ватными.
Я быстро оглянулась и судорожно выдохнула. Нет сомнений, Эон убил парня! А подругу мою подверг магическому воздействию. Новоявленный магистр в первый же день переступил людские законы, и это неудивительно. А чего я ожидала? Что Эон не пополнит ряды тех, кто считает себя выше других? Как, например, Коллиг, без колебаний бросивший меня в постель дракона.