Поднялся и бесстрастно предложил:
– Я поведу.
Глава 17
От безликого, который нёс меня на руках, исходил запах стылой земли, будто мужчину выкопали из покрывшейся коркой льда могилы. Мне не верилось, что это всё ещё человек. Всё же «исцеление», о котором рассказывал Нолл, трудно представать. Невозможно вдохнуть жизнь в то, что уже умерло. Можно лишь родиться заново, но тогда умершее навеки пропадает в прошлом.
Тело пронзала слабость, словно меня чем-то накачали, не было сил ни сопротивляться неизбежному, ни пытаться сбежать. Зачем? Перед глазами раз за разом возникала страшная картинка, как в грудь Эона ударяется зелёное пламя, и он падает. И сердце в очередной раз сжималось от колющей боли. У меня не возникло сомнений: Ульрия убила моего бывшего парня.
Я с ненавистью посмотрела на шагающую перед нами женщину в длинном плаще. Жаль, что я не маг! Я бы… Дышать стало ещё труднее, и я зажмурилась. По щекам снова скользнули слёзы. Почему я не согласилась «исцелить» Эона? Да, возможно, ему бы это не помогло, но я бы хоть попрощалась со своей любовью.
Потеряв Эона, я поняла, что любила его. Так сильно, что со временем простила бы измену. Вот только времени нам не дали. Куда и зачем меня тащили, уже было всё равно. Я жалела о ненависти и ярости, что застилала глаза. Я всё сделала неправильно! Увы, я всегда была излишне эмоциональна, это меня и погубило. Нет… Его погубило.
Стало темно: безликий внёс меня в пещеру, и я уже едва могла рассмотреть во тьме женскую фигурку впереди. Может, меня хотят спрятать? Или убить? Какая разница… На меня накатилась апатия, стало всё равно, что со мной станется.
Сейчас, если повернуть время вспять, я бы не стала убегать от Эона. Я бы выслушала его. А если бы и сбежала, то не стала обвинять в том, что произошло. Это вина дракона! Да, Эон поддался, но я и на себе ощутила, как сильна магия лира. А ведь если верить Ноллу, то я не сильно восприимчива к ней. Я смогла уйти из спальни дракона, хоть и стоило это большого усилия. Но если усилить то, что я ощущала, даже на чуточку, то я бы набросилась на мужчину сама, забыв, что ничего не умею.
Темнота осталась позади, вторая пещера была просторнее и светлее первой. Но не это поразило меня.
– Безликие, – прошептала я, заметив толпу, окружающую высокий обтёсанный камень. Затылок сковало холодом от догадки. – Жертвенный алтарь…
– Не бойся, – обернулась Ульрия. – Тебе понравится. Даже завидую тебе, сучка.
– Вот сама и трахайся с драконом, – процедила я с ненавистью.
– Увы, – горько улыбнулась она. – Мне такого удовольствия больше не светит. Гелиор…
Тут сверкнуло, и в спину Ульрии ударил синий луч света. Женщина вскинула руку, взгляд её стал беспомощным, изо рта вырвался хрип. Я быстро посмотрела за спину магини и, увидев Кеи, замерла на миг от ужаса.
Лицо помощницы магистра перекосила жёсткая усмешка, светлые волосы шевелились, будто по пещере носился вихрь, но было тихо. Лишь по тонким вспышкам молний я догадалась, что это от разливающейся вокруг Кеи силы. Это явно не третий уровень! Да и первого для подобного удара маловато… Кто же эта магиня?
– Вийола?! – ахнула осевшая на пол Ульрия. – Ты…
Полы плаща её распахнулись, открывая взгляду совершенное тело. Багровые капли, стекающие по подбородку брюнетки, оставляли уродливые кляксы на белоснежных бёдрах.
– Ульрия? – Голос Кеи казался удивлённым. Женщина тут же усмехнулась: – Я думала, особенную для лира ведут. – И съязвила: – Но ты уже сто лет как не девушка!
Помощница магистра мазнула по мне и безликому безразличным взглядом.
– А Зои зачем притащила?
– Она особенная, – кашляя кровью, прошептала Ульрия.
Кеи покачала головой.
– Идиотка! Неужели не знала, что Зои не может быть особенной? Дракон уже совокуплялся с ней.
Ульрия закрыла глаза и поморщилась от боли.
– Ты не права…
– Раз не веришь, – великодушно разрешила Кеи, – я позволю тебе пожить ещё немного и полюбоваться на настоящую особенную. Я сама с нетерпением жду нашей встречи! Коллиг так долго скрывал девчонку. Старику удавалось прятать её даже от меня! С того дня, как он заявил Гелиору, что нашёл чистую, я не могла спать ночами. Если бы Эон не притащил Зои, ритуал давно бы состоялся. Этот ведл постоянно путался под ногами, пришлось раскрыть его суть лиру.
– Не понимаю, – из последних сил выдавила Ульрия. – Зачем тебе особенная?
– Убить её, конечно, – холодно улыбнулась Кеи. – Месть!
– Месть? – зло рассмеялась брюнетка, но на это у неё ушли последние силы. Она прошептала: – Сними… морок…
Кеи усмехнулась, но провела ладонью по лицу, и у меня перед глазами потемнело на миг. Помощница магистра была красивой, но эта женщина потрясала совершенством. Казалось, ещё немного, и она станет прекрасней дракона… будь это возможно.
– Да, месть, – кивнула Вийола. – Тебе не понять, Ульрия. Ты с самого начала хотела Гелиора, я же оказалась в его объятиях не по своей воле… И когда рыдала на груди любимого, умоляя простить мою измену, Нолл взял меня. Ты знаешь, каково это после ночи с лиром. Когда я, едва живая, спросила, зачем он так со мной, то…
Она скривилась, по красивому лицу пробежала тень столетней боли.
– Всегда буду помнить его лицо в тот момент, когда он с гордостью ответил: «Она приказала»! А потом вы двое… Как вы могли? Инцест! Я ненавижу вас обоих, слышишь?! Вы использовали меня.
– Я не делала этого… – Голос Ульрии звучал едва слышно. – Мой глупый брат влюбился в ведла. Лона… она… крутила им.
Женщина совсем обмякла, по каменному полу пещеры медленно растекалась кровь от невидимой мне раны. Вийола сжала кулаки и, поднявшись, процедила:
– Ведлы! Знаю, о ком ты… Видела эту тварь! Как сразу не догадалась? Что же, я и ей отомщу! Хотят убить дракона? Пусть и не мечтают!
Ульрия дёрнулась, и я услышала тонкий свист, словно последний вдох. Тело женщины застыло, но Вийола будто и не заметила этого. Она смотрела перед собой невидящим взглядом и с чувством клялась:
– Я не позволю лиру сбежать из темницы. Это и есть самая жестокая месть! А не какая-то там смерть… Гелиор так искренне ненавидит этот мир, так жаждет вернуться в свой распрекрасный Дорион, что гибель для него лишь избавление от тоски!
Она зло рассмеялась и подмигнула мне:
– Он за всё ответит, Зои. Сегодня я снова убью особенную, и лир в гневе и отчаянии спалит город. Конечно, он снова создаст магов, построит магистерий, и всё начнётся сначала… Я и дальше буду преследовать дракона до тех пор, пока он не спалит сам себя от безысходности и отчаяния…
По подбородку её поползла струйка слюны, глаза заблестели безумием.
– Да, Ульрия! – сообщила она своей мёртвой врагине. – Это лучшая месть.
И тут я услышала аплодисменты. Вздрогнув, повернулась на звук: привалившись плечом к стене, Гелиор хлопал в ладоши.
– Браво, Вийола, – с холодной улыбкой похвалил он. – Не ожидал от тебя такой изобретательности. Если бы ты убивала девушек до встречи со мной, я бы догадался. Но смерть перед ритуалом, да ещё замаскированная под самоубийство… Гениально! Девушки так не желали ложиться со мной, что предпочитали разбиться.
– Ты не убьёшь меня, – без особой надежды заявила Вийола.
– Не сразу, – хищно улыбнулся лир и поднял руку.
Женщина отшатнулась, но сбежать от магических лент, вырвавшихся с ладоней Гелиора, не смогла. Её тут же окрутило плотным коконом, будто паутина бабочку.
– Владей ты целой каплей драконьего пламени, – ледяным тоном продолжил дракон, – смогла бы выжить. Но ты поделилась с Ноллом, чтобы не дать мне уйти. Это тебя погубит. – Голос его зазвенел талью. – Я буду любить тебя, Вийола, со всей страстью! Выбивать жизнь из твоего тела. – Он вернул женщине слова с жестокой усмешкой: – Это лучшая месть!
Я медленно высвободилась из рук безликого и, шатаясь от слабости, подошла к лиру. Не боясь излучающейся магии, тронула плечо Гелиора:
– Не надо.
Он повернул голову, но смотрел жутким, полным тёмного огня взглядом сквозь меня. Я не отступала:
– Ты хочешь уйти. Я твой ключ. Верно? – Голос мой дрогнул. – И я не собираюсь бросаться со скалы, чтобы избежать этого.
– Зои?! – Сдавленный голос Вийолы, донёсшийся со стороны светящегося кокона, звенел от ужаса. – Так ты всё ещё невинна? Ты и есть особенная?!
– Гелиор, – содрогаясь от собственной дерзости, обратилась я к дракону, – я жду тебя.
И медленно, ощущая тепло собственных ладоней и холод сквозняка, принялась стягивать с себя одежду.
– Нет, – прошипела Вийола. – Ты умрёшь!
– Минуту назад ты сама хотела убить меня, – горько усмехнулась я. И прошептала: – Я хочу, чтобы это безумие закончилось. Чтобы больше никто не пострадал. Чтобы не было больше магов, считающих себя всемогущими и безнаказанными. Чтобы исчезли жуткие существа без душ, которых называют безликими. Я хочу, чтобы этот мир обрёл… мир! Если для этого придётся его покинуть – я согласна.
– Похвальная самоотверженность! – закричала взбешённая женщина. – Только бесполезная! Этот мир исчезнет, стоит дракону вернуться в Дорион, Зои!
Я вздрогнула, по шее поползли мурашки, и вовсе не от холода. Я стояла перед лиром обнажённая и смотрела, как в жутких глазах Гелиора жадное пламя сменяется мерцанием вспышек, похожими на тающие над костром искры. Красиво очерченные губы на совершенном лице тронула улыбка.
– Зои… – протянул дракон. – Ты прекрасна! – И тут же тон его изменился. – Безликие! На алтарь её!
Я осознала, что только что сделала. Не зная последствий, решила уйти за Эоном, но с уходом изменить мир… Изменила.
Завизжав, я увернулась от одного безликого, ушла от хватки второго. Но после увязла в надвинувшейся на меня толпе. Прикосновения ледяных рук были противны – и зачем я разделась?! Меня подняли в воздух и понесли к тому самому камню, что стоял посреди пещеры. Уложили на грубо обтёсанную поверхность, и я ощутила свободу.
Хотела вскочить и бежать со всех ног, но не смогла двинуться. Осмотрелась и, заметив начерченные на камне руны, выругалась и выискала в толпе подобострастную рожу Коллига. Вот же старик мерзкий! Он снова меня обездвижил.