Глава 27
От будильника разрывается голова. Открываю с трудом глаза – наревелась вчера. Слышу шум воды за стеной. Амина настолько беззвучно ходит, что я даже не просыпаюсь.
Мне нравится ночевать в общежитии. Здесь пусть и тесно, но как-то уютно. Матрас всегда ждет меня в углу, комендант уже пропускает без вопросов.
Шум воды стихает. Амина выходит в одном полотенце.
– Доброе утро, – говорит.
Обычные слова, а мне хочется истерически смеяться. Кому какое. После всего, что произошло, мое утро добрым не назовешь. Но я отвечаю:
– Доброе.
Амина садится на край матраса, и я вижу, что хочет поговорить, но не знает, с чего начать. Я тоже молчу, таращась в потолок.
– Диан, – начинает наконец подруга, – ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. Но, быть может, стоило его выслушать? Если он все понял и раскаялся… По мне, прощения заслуживают все.
Издаю короткий нервный смешок. Прощение? О каком прощении может идти речь? Бог простит, а я – никогда.
– Амина, я не хочу о нем говорить.
Мало того, что я постоянно о нем думаю. Разговоров точно не выдержу.
– Хорошо, – кивает Амина, – давай поговорим о твоей работе. Что думаешь делать? Если уволишься, то я пойму. Но жить на что-то же надо. И пора бы уже заканчивать свое дистанционное обучение, – делает кавычки пальцами, – и возвращаться в универ.
Хочу накрыться подушкой и не видеть этот мир. Но от проблем это, увы, не избавит. А они, подобно снежному кому, все копятся и копятся.
Но одно радует: маму посмотрит специалист. Я мало что понимаю в медицинской тематике, но гематома в мозге, которую местные нейрохирурги не могут удалить, вполне операбельна, если я правильно поняла. Снимут отек – можно выводить из комы. Реабилитация будет долгой, но главное, что мама восстановится.
– Я не хочу туда возвращаться. Найду новую работу.
– Диана, – вкрадчиво говорит Амина, – гордость гордостью, но…
– Нет! – перебиваю ее. – После такого… Я и Макс, – опять нервно смеюсь. – Да он же мне как брат. Как вообще такое могло прийти в голову его отца?
– Люди… Они такие. Всегда думают о других хуже, чем есть на самом деле. Ты очень хорошая, Диана. Ко всем с открытой душой и сердцем, от этого и страдаешь.
Ага, глупая, наивная Диана. Уже пострадала от этого. Но больше такого не будет. Я стану сильной, я справлюсь со всеми проблемами. И маму на ноги подниму, и Иришку, и сама выучусь.
Мечтать не вредно, да? Но мечты, ставшие целью, уже полдела. И я хоть маленькими шагами, но буду идти вперед.
Ответить Амине не успеваю, звонит телефон. Нащупываю его возле матраса на полу и, посмотрев на экран, хмурюсь.
– Кто в такую рань? – спрашивает Амина.
– С работы, – пожимаю плечами и отвечаю: – Да!
– Диана Владимировна, – раздается в трубке голос секретарши Виктора Георгиевича, – вы вчера должны были подшить документы по отгрузке.
Потираю двумя пальцами лоб, вспоминая. Да, были такие, вместе с накладными.
– Да, Светлана Сергеевна, – отвечаю. – Что-то не так? Они пронумерованы и лежат в папке за этот месяц.
– Я там искала, их, увы, нет. Может, вы что-то перепутали и положили в другое место? Виктор Георгиевич срочно их требует для составления сметы.
Я даже вскакиваю с матраса и начинаю мерить шагами маленькую комнату Амины. Не может быть такого! Я точно помню, где они. Вчера только ими и занималась. Большая отгрузка, очень много позиций. Да там листов двадцать только на эту поставку! И все пропали?
Кажется, злой рок идет за мной по пятам. Ну не может так не везти человеку.
– Светлана Сергеевна, я сейчас приеду, – говорю и вешаю трубку, сжимая в руках телефон.
Нет, просто так документы не могли пропасть. Но думать об этом нет времени – надо ехать в офис.
– Диана, Диана, – зовет меня Амина, когда я начинаю суетливо собираться. – Что случилось?
– Боже, – останавливаюсь, хватаясь за голову, – это же подсудное дело. Если они не найдутся… Я же подписывала договор о неразглашении коммерческой тайны. А если они где-то всплывут, то все, кто с ними работал, будут под подозрением.
– Так, – Амина берет меня за плечи и немного встряхивает, – ты не виновата, помни только об этом. Диана, ты будущий юрист. И свою непричастность ты должна доказать.
О словах Амины я и думаю, пока еду в офис. У меня есть масса аргументов, но все они испаряются, когда вхожу в кабинет Виктора Георгиевича.
– Диана, – начинает он, едва я успеваю закрыть дверь, – ты же раньше работала в компании Байдасарова?
Сжимаю кулаки, но мне скрывать нечего.
– Да, – киваю, уже предчувствуя неладное.
– Я бы никогда не взял тебя на работу, если бы не Максим. Мне шпионы в офисе не нужны. Но мой сын просил за тебя. И вдруг такой конфуз, – Виктор Георгиевич делает паузу, а я уже понимаю, на что он намекает. – Без этих документов мы потеряем большую сумму, плюс наша репутация пострадает. Кто захочет работать с компанией, где пропадают документы?
– Виктор Георгиевич, – выдыхаю, собравшись с силами. Главное, чтобы голос не дрожал. – Я не имею никакого отношения к пропаже документов. Я вчера оставила все в папке.
– Бабайка украл? – откровенно издевается начальник.
– Я не знаю, кто мог их взять. Но я не шпион. И из компании Байдасарова я ни с кем не общаюсь.
– Правда? – наигранно удивляется Виктор Георгиевич. – Конечно, это все решает, – продолжает язвить. – Поэтому ты с ним встречалась? Может, даже переспала. Жила в его квартире.
Меня будто в грудь бьют. Откуда он обо всем знает? Мозг не успевает обрабатывать информацию. К этому я точно не была готова, поэтому все слова застревают где-то в гортани.
– Мне уволиться? – единственное, что могу выговорить.
– Это даже не обсуждается. Я даже разрешу уйти по собственному, а не по статье уволю. Но помни, что на этом дело не заканчивается.
– Я вас поняла, – киваю, чувствуя себя облитой помоями с ног до головы.
Сразу же иду в отдел кадров, но мне кажется, что все работники, которых я встречаю, смотрят на меня косо.
«Ничего, Диана, все можно пережить», – успокаиваю саму себя.
Но все равно на глаза наворачиваются слезы. Я поплачу, только не сейчас. Никто больше не увидит моих слез.
Пишу заявление, собираю свои немногочисленные вещи и выхожу на улицу, вдохнув полной грудью. Еду к Вике, надеясь, что их с Максом нет дома. Открываю дверь своим ключом – тишина. Отлично, сейчас не хочу ни с кем объясняться.
Готовлю обед, поглядывая на часы. После двух можно забирать Иришу из школы.
Пищит телефон. Сообщение от Вики: «Мы решили махнуть в Москву на выходные. Не жди».
Они с Максом еще ничего не знают. Это даже к лучшему. Пусть отдохнут в Москве, мы с Иришей побудем дома. А в понедельник поговорим. И да, пора вернуться к учебе. Сколько можно прятаться? Да и от кого? Только если от самой себя.
«Хорошего отдыха», – отвечаю Вике. И даже смайлик ставлю. Отключаю плиту, набирая Амине.
– Как дела? – сразу же спрашивает она, подняв трубку.
– Все хорошо, – убеждаю больше себя. – Может, завтра сходим куда-нибудь?
– Прости, Диан. Хочу съездить домой.
Значит, с Иришей мы будем вдвоем. Стараюсь придать голосу веселых ноток и говорю:
– Привет маме.
– Диана, точно все хорошо?
– Да, конечно.
Лгать я не умею. Но если я решила быть сильной, то не должна вешать свои проблемы на кого-то. А Амина будет переживать все выходные, если я скажу правду.
Попрощавшись с подругой, еду в школу. Ириша – моя единственная радость. Она меня отвлечет от всего, пусть и ненадолго.
– Ирина Лазарева, – говорю на входе. – Я за ней.
Вахтер что-то смотрит в журнале, а потом удивленно говорит:
– Так ее забрали.
До меня не сразу доходит. Выдыхаю, чувствуя, как сердце начинает бешено стучать в груди.
– Простите? – вскидываю брови. Ладони потеют.
– Забрали Ирину Лазареву. Час назад.
Кто? Кому могли отдать мою сестру? У нас же никого нет. Если бы Вика с Максом, то предупредили бы.
– Ой, я вспомнила, – говорит вахтер, – еще учитель выходила. Но ваша девочка так бросилась к тому мужчине.
– Мужчине?
Я вообще перестаю что-либо понимать. Кто, черт возьми, забрал мою сестру? А эту вахтершу вместе с учительницей я готова разорвать. Как?! Ну как можно было отдать ребенка постороннему человеку?
«Ира со мной. Все же мы поговорим», – ответ приходит на мой телефон.
Сволочь! Других слов у меня не находится. И следом летит фото, где моя девочка, такая счастливая, сидит на такой знакомой кухне…
Глава 28
Сжимаю ладони в кулаки, впиваюсь ногтями в кожу до жуткой боли. Меня трясет от нервов и страха, который я только что испытала. Мне бы наорать на учителей, но сейчас единственное, что я хочу, так это поехать к Байдасарову и сказать ему в лицо, какой он конченый ублюдок.
Вызываю такси и диктую адрес водителю. Мы больше часа торчим в пробке, как назло. Дико тянет выйти из машины и бежать оставшийся путь.
На глаза наворачиваются слезы. И я, не обращая внимания на мужчину за рулем, даю им волю, плачу. Ну когда все это закончится? Не могу я больше. Сил не осталось.
Поднимаюсь по лестнице, мысленно готовя речь. Выскажу ему все, что накопилось внутри меня. Не успеваю нажать на звонок, как дверь распахивается перед моим носом и оттуда выходит мужчина.
– Всего доброго, Борис, – провожает Теоман его до лифта, кивая мне зайти в квартиру.
– Если что, звоните. Приеду в любое время суток.
– Конечно, – пожимают друг другу руки.
Я, как зачарованная, слежу за ними. Что тут происходит вообще?
– Где Ирина? – цежу я яростно. – Где моя сестра?!
– Не кричи. Заходи, – снова кивает внутрь. – Ирина была в не очень хорошем состоянии, когда я ее забирал из школы. Даже сил не нашла в себе мне отказать, когда я сказал, что ты ждешь нас. Она болеет. Я вызвал врача. Сейчас все с ней нормально. Сделали укол, она спит.