– Меня зовут Джоанна Хаслам. Я провожу здесь кое-какие исследования, касающиеся моих родственников, и хотела бы узнать, по-прежнему ли дом береговой охраны в Росскарбери принадлежит вашей семье.
– Решили его купить?
– Нет. К сожалению, мне это не по карману, – с улыбкой призналась Джоанна. – Меня больше интересует его история.
– Ясно. – Эмили уверенными движениями продолжала чистить лошадь. – По правде говоря, я мало о нем знаю. Слышала лишь, что в конце девятнадцатого века британское правительство решило создать в заливе аванпост, чтобы покончить с местными контрабандистами, и поручило это дело моему прапрадеду. Дом построили по его заказу, хотя вряд ли наша семья когда-либо по-настоящему им владела.
– Понимаю. А не подскажете, как можно выяснить настоящего владельца?
– Вот так, Сержант, хороший мальчик. – Эмили похлопала лошадь по крупу и отвела обратно в стойло. Потом взглянула на часы. – Пойдемте в дом, я как раз собиралась завари– вать чай.
Пока Эмили ставила чайник на плиту, Джоанна обвела взглядом просторную неопрятную кухню, все стены которой покрывали сотни наградных розеток, выигранных на конных соревнованиях в Ирландии и за рубежом.
– Должна признать, я немного запоздала с изучением семейной истории, – вздохнула Эмили, – поскольку в поте лица возилась с лошадьми и приводила в порядок этот дом.
Сняв с огня большой чайник из нержавеющей стали, хозяйка налила Джоанне чашку чая.
– Раньше здесь жила бабушка, она занимала только две комнаты на первом этаже, – продолжила Эмили. – Когда я приехала сюда после ее смерти, десять лет назад, дом был в полном запустении. К сожалению, влажный воздух ничего не щадит, и некоторые вещи пропали безвозвратно.
– И все же это красивый старый дом.
– О да. В период своего расцвета он пользовался огромной популярностью, а о здешних балах, вечеринках и охотах ходили легенды. Мой прадед принимал сильных мира сего со всей Европы, включая английскую королевскую семью. Кажется, здесь останавливался даже принц Уэльский со своей любовницей. Ведь это было идеальное убежище. Прежде корабли с хлопком регулярно ходили из Англии в Клонакилти, а оттуда не составляло труда проплыть на лодке вдоль побережья, чтобы сохранить свой приезд в тайне.
– Вы его восстанавливаете?
– Пытаюсь, конечно. Если лошади на следующей неделе завоюют в Челтнеме несколько наград, я стану еще на шаг ближе к цели. Дом слишком велик для меня одной. Когда бóльшая часть его станет пригодной для жилья, я бы хотела открыть здесь высококлассную гостиницу, где туристам будут предлагаться постель и завтрак, чтобы особняк хоть как-то окупал себя. Но случится это, пожалуй, не раньше нового тысячелетия. – Эмили с блеском в глазах посмотрела на Джоанну. – А вы чем занимаетесь?
– Вообще-то я журналист, но здесь не по работе. Я ищу своего родственника. Перед смертью он говорил о Росскарбери и доме у самого залива.
– Он был ирландцем?
– Да. Я нашла запись о его крещении в церкви в Клонакилти.
– Как его звали?
– Майкл О’Коннелл.
– Ясно. Где вы остановились?
– В гостинице «Росс».
– Что ж, сегодня ближе к вечеру я пороюсь в старых документах в библиотеке. Вдруг смогу откопать для вас что-нибудь полезное. А теперь, боюсь, мне пора возвращаться в конюшню.
– Спасибо, Эмили.
Джоанна допила чай и встала. Они вместе вышли из кухни.
– Вы ездите верхом?
– О да. Я выросла в Йоркшире и большую часть детства провела в седле.
– Если захотите прокатиться, пока вы в Ирландии, добро пожаловать. Что ж, до встречи. – Эмили помахала ей рукой.
Позже тем же вечером Джоанна сидела на обычном месте, в баре возле камина, когда ее окликнул хозяин гостиницы.
– Вас к телефону, Джоанна. Эмили из Драмноуг-хауса.
– Спасибо. – Она встала и обошла барную стойку, чтобы взять трубку. – Алло?
– Джоанна, это Эмили. В поисках нужных вам сведений я сама раскопала кое-что интересное. Похоже, пока милая бабуля не обращала внимания на то, что творится в поместье, соседу удалось оттяпать у нас по меньшей мере десять акров земли и поставить на них ограду.
– О, какая жалость. А их можно вернуть?
– Нет. В наших краях, если после семи лет огораживания никто не потребовал землю обратно, она ваша. Теперь понятно, почему сосед всякий раз при виде меня в испуге убегает. Ладно, не важно. У меня осталось несколько сотен акров, но, пожалуй, в ближайшем будущем стоит окружить их оградой.
– Ну и дела. Вам удалось найти какие-либо документы, связанные с домом береговой охраны?
– Боюсь, что нет. Попалось пару документов о праве собственности на какие-то лачуги, от которых, вероятно, сейчас остались только развалины, но ничего, что относилось бы к дому на берегу. Нужно поискать бумаги о праве собственности в кадастровой службе в Дублине.
– А когда вы сможете этим заняться?
– Через неделю, может, через две.
– Я могу сама обратиться туда?
– Думаю, да, если вы возьмете с собой схему участка. Правда, до Дублина не очень близко, добрых четыре часа на машине. Лучше сядьте на экспресс из Корка, так быстрее.
– Тогда я, наверное, поеду завтра. Ни разу не была в Дублине, хочу посмотреть город. В любом случае огромное спасибо, Эмили. Я очень ценю вашу помощь.
– Терпение, Джоанна. Я сказала, что не нашла свидетельство о праве собственности, зато наткнулась на кое-что другое, и это может вас заинтересовать. Во-первых, мне попалась старая бухгалтерская книга за 1919 год, в которой велись записи о выплате зарплаты персоналу. В списке числится человек по имени Майкл О’Коннелл. Хотя это может быть всего лишь совпадением.
– Ясно. Значит, много лет назад он, возможно, работал у вас в доме?
– Да, похоже на то.
– И чем занимался?
– В книге это не указано. Но в 1922 году его имя исчезло из списка. Предполагаю, что он уехал.
– Спасибо, Эмили. Это ценные сведения.
– Во-вторых, я нашла письмо от 1925 года, адресованное моему прадедушке. Может, заскочите завтра, чтобы взглянуть?
– Лучше зачитайте. Я только возьму ручку и бумагу, чтобы делать пометки.
Джоанна жестом попросила у Маргарет лист бумаги и что-нибудь, чем можно писать.
– Ладно, без проблем. Письмо датировано одиннадцатым ноября 1925 года. «Дорогой Стэнли…» Это мой прадедушка. «Надеюсь, это письмо застанет вас в добром здравии. Лорд Эшли попросил написать вам и известить о прибытии к вашим берегам некоего джентльмена, гостя правительства Его Величества. Он приедет второго января 1926 года и на время остановится в доме береговой охраны. Надеюсь, вас не затруднит забрать его с борта судна, которое причалит в гавани Клонакилти примерно в полночь, а после в целости и сохранности доставить в новое жилище. И, пожалуйста, попросите женщину из деревни убраться в доме перед его приездом. Возможно, она пожелает также работать на джентльмена на постоянной основе, вести хозяйство и готовить для него. Это очень деликатная ситуация, и предпочтительнее, чтобы пребывание этого джентльмена в доме береговой охраны держалось в тайне. Лорд Эшли сообщил, что свяжется с вами для дальнейших указаний. Разумеется, все расходы берет на себя правительство Его Величества. Только пересылайте мне квитанции. Передавайте привет Амелии и детям. Искренне ваш, лейтенант Джон Мур». Вот и все, – проговорила Эмили. – Вы поняли, о чем речь?
– Ага. – Джоанна просмотрела свои стенографические пометки. – Полагаю, вы не нашли никаких писем, где сообщалось бы, кем на самом деле был этот джентльмен?
– Боюсь, что нет. В любом случае надеюсь, вам это поможет. Удачи в Дублине. Доброй ночи, Джоанна.
28
Зои открыла ставни и вышла на широкую террасу. Внизу расстилалось Средиземное море. Над головой раскинулось безоблачное синее небо; солнце, несмотря на ранний час, уже припекало. В Англии подобная погода бывала разве что в июле. Впрочем, даже горничная заметила, что сейчас на Менорке необычайно жарко для конца февраля.
Великолепная белоснежная вилла с башенками, где поселились они с Артом, принадлежащая одному из братьев короля Испании, угнездилась среди сорока акров покрытой пышной растительностью земли. Сквозь высокие окна, от пола до потолка, внутрь мягко задувал теплый ветерок, а выложенные плиткой полы сияли, натертые невидимыми руками. Дом возвышался над морем, и папарацци, чтобы проникнуть внутрь, пришлось бы карабкаться вверх по скале на шестьдесят футов, а после ускользать от ротвейлеров, которые охраняли высокие стены с натянутой поверху смертоносной проволокой, находящейся под напряжением. Так что здесь Зои и Арт могли спокойно наслаждаться обществом друг друга, не боясь, что их побеспокоят.
Зои опустилась в шезлонг и уставилась вдаль. Арт еще спал, и ей не хотелось его будить. Прошедшая неделя выдалась поистине счастливой. Впервые ни дела, ни люди не могли разлучить влюбленных. Мир как будто отодвинулся в сторону и теперь вращался без них.
Арт постоянно клялся ей в вечной любви и обещал преодолеть все преграды на пути их отношений, говорил, что готов на решительные шаги, если другие не примут его выбор.
Об этом Зои мечтала много лет и не понимала, отчего же сейчас ее не распирало от счастья.
Возможно, давало о себе знать напряжение, в котором она жила последние недели, – ведь не зря люди часто жаловались, что, вопреки всем ожиданиям, их медовый месяц оказывался далек от идеала. Или, может, Зои просто поняла, что в повседневной жизни они с Артом едва знали друг друга. Много лет назад, когда начался их роман, оба были по сути незрелыми, уязвимыми подростками, вслепую ищущими путь к взрослой жизни. А за последние несколько недель они провели вместе лишь три или четыре дня и еще меньше ночей.
– Украденные мгновения… – тихо пробормотала Зои.
И все же здесь они были вдвоем, однако вместо желанной расслабленности ее не покидало напряжение. Вчера вечером шеф-повар приготовил великолепную паэлью, но когда подали ужин, Арт недовольно заявил, что в следующий раз повару неплохо бы посоветоваться с ним по поводу меню. Судя по всему, он терпеть не мог моллюсков в любом виде. Зои же с удовольствием принялась за паэлью и рассыпалась в щедрых похвалах шеф-повару, отчего Арт надулся еще сильнее, а позже обвинил ее в «чрезмерной дружелюбности» к персо– налу.