Они медленно поднялись на холм, миновали церковь Хауорта и дошли до вересковых пустошей за деревней. Джоанна цеплялась за Саймона для поддержки.
– Мне нужно присесть, – пропыхтела она и осторожно опустилась на жесткую траву. Потом легла на спину и попыталась расслабиться и выровнять дыхание. – В этой истории еще многое не сходится, – в конце концов заговорила Джоанна, – но, думаю, основную суть я уловила. – Она тяжело вздохнула. – Мою старушку с деревянными ящиками звали Роза Фитцджеральд, она служила фрейлиной при королевском дворе и влюбилась в актера-ирландца по имени Майкл О’Коннелл, также известного нам как сэр Джеймс Харрисон. Из-за ее высокого происхождения они держали свои отношения в тайне. Письмо, которое Роза прислала мне, было адресовано ему, но, если я не ошибаюсь, служило лишь «отвлекающим маневром», поскольку сотрудники твоей конторы явно искали не его.
– Нет. Продолжай.
– Допустим, Майкл, навещая родственников в Ирландии, услышал, что неподалеку, в доме береговой охраны, остановился некий английский джентльмен, который закрутил роман с местной девушкой, и узнал его.
– И кто был этот джентльмен, Джоанна?
– Киара Дизи мне рассказала. Десять лет спустя, в день коронации, она увидела его фотографию на обложке «Айриш таймс». – Джоанна посмотрела вдаль. – Это был герцог Йоркский. Человек, который стал королем Англии, когда его брат отрекся от престола.
– Да. – Саймон медленно кивнул. – Молодец.
– Потом Майкл узнал, что девушка беременна. И, честно говоря, больше мне ничего не удалось выяснить. Ты не мог бы… сообщить кое-какие подробности? Не пойму, как стало известно о письме, написанном Ниам Дизи, в котором наверняка говорилось об их романе с герцогом и о ее беременности. Могу лишь предположить, что Майкл О’Коннелл узнал о его существовании и воспользовался им как средством шантажа, чтобы обезопасить себя и свою семью до конца жизни. Если бы оно всплыло на свет, разразился бы грандиозный скандал, особенно после того, как герцог стал королем.
– Да. Был уговор, что после смерти Майкла-Джеймса письмо должно вернуться к нам. Однако мы его не получили, и началась всеобщая паника.
– Но почему ваши сотрудники не заглянули в дом береговой охраны, где умерла Ниам? Это же было самое очевидное место.
– Иногда люди не видят того, что у них прямо под носом, Джо. Все предполагали, что Майкл держал его при себе, чтобы иметь возможность им распоряжаться. – Саймон смотрел на нее с гордостью. – Ты умница! Хочешь работать со мной?
– Ни за какие коврижки. – Джоанна чуть заметно улыбнулась. – Киара сказала, что ребенок умер. А представь, если бы он выжил? Между прочим, отпрыск будущего короля Англии. Сводный брат или сестра нашей королевы!
– Да. – Саймон немного помолчал. – Представляю.
– А бедную Киару Дизи заклеймили сумасшедшей. Нужно написать ей или даже съездить навестить. Она должна знать, что письма больше нет и все наконец закончилось.
Саймон накрыл руку Джоанны своей и сжал ладонь.
– Боюсь, Киара тоже умерла в ту ночь, Джо. От рук Иэна.
– Боже, нет! – Джоанна покачала головой. Сможет ли она справиться с очередным кошмаром? – Как это все ужасно. Подумать только, как много людских жизней унесло случившееся более семидесяти лет назад.
– Знаю – и согласен с тобой. Но ты сама сказала: если бы правда стала известна, разразился бы грандиозный скандал, даже спустя семьдесят лет.
– Однако… – Джоанна сделала глубокий вдох; легкие сильно напрягались от всех этих разговоров. – Кое-что по-прежнему не складывается. К примеру, с какой стати дворцу отправлять герцога Йоркского в Ирландию сразу после ее раздела?[29] Ну, ирландцы ведь ненавидели англичан, и сын суверена наверняка был главной мишенью для ирландской республиканской армии. Почему не в Швейцарию? Или куда-нибудь, где потеплее?
– Точно не могу сказать. Возможно, потому, что там его стали бы искать в последнюю очередь. Он болел, ему требовалось время, чтобы прийти в себя в спокойной обстановке. Как бы то ни было, – вздохнул Саймон, – сейчас самое время поставить точку в этом деле.
– И все равно здесь что-то не так. – Джоанна примяла ботинком пучок травы. – Но можешь радоваться – я официально сдаюсь. Я слишком страдаю и злюсь на весь свет…
– Имеешь полное право. Но горе и злость рано или поздно пройдут. Однажды ты проснешься и поймешь, что они больше над тобой не властны, – заверил Саймон и, достав из кармана конверт, протянул ей. – Давай, открывай. У меня для тебя хорошая новость.
Внутри оказалось письмо от редактора ее газеты. Джоанне предлагали, как только она достаточно оправится, вернуться на работу в возглавляемый Алеком отдел новостей.
– Где ты его взял? – поинтересовалась Джоанна, потрясенно глядя на Саймона.
– Меня попросили передать его тебе. Очевидно, что все задействованные лица теперь в курсе ситуации и пересмотрели прежние решения. Но лично мне жаль, что ты не можешь вернуться в сиянии славы с сенсацией века. В конце концов, именно ты опередила нас и отыскала спрятанное сокровище. Ладно, пойдем. Не хватало еще тебе простудиться. – Он бережно помог ей встать на ноги и осторожно обнял. – Я скучал по тебе. Мне не нравится, когда мы в ссоре.
– Мне тоже.
Они спустились с холма, держась за руки.
– Саймон, я хотела бы еще кое-что спросить насчет того вечера.
– Что?
– Ну, знаю, прозвучит очень глупо, и я вообще-то не верю ни во что подобное, но… ты слышал доносившийся из дома женский крик?
– Да. Признаюсь, я подумал, что кричала ты. Именно поэтому и бросился туда тебя искать.
– А я, вообще-то, не кричала. Кстати, Иэн, видимо, тоже услышал этот крик. Он держал мою голову под водой, потом внезапно отпустил меня и закрыл уши руками, как будто услышал какой-то невыносимый звук. Ты… видел женщину в окне верхнего этажа?
– Нет, Джо, – усмехнулся Саймон. – Тебе, наверное, померещилось.
– Может быть, – согласилась Джоанна, садясь в машину, и вздохнула, когда перед мысленным взором вновь отчетливо предстало лицо той женщины. – Вполне возможно.
Час спустя, помахав на прощание Джоанне и ее родителям, Саймон отъехал от фермерского дома семьи Хаслам. Перед тем как вернуться к родителям, живущим по соседству, ему требовалось позвонить.
– Сэр? Это Уорбертон.
– Как дела?
– Она подобралась близко, но не настолько, чтобы паниковать.
– Слава богу. Вы ведь уговорили ее забыть об этом деле?
– В этом не было необходимости, – заверил его Саймон. – Она сама решила покончить с расследованием. Хотя кое-что из сказанного ею… Думаю, вам следует знать, что именно Уильям Филдинг сообщил Зои Харрисон перед смертью.
– Что?
– Полное имя посланницы нашей «Леди». Кажется, мы кое-что неверно поняли.
– Не по телефону, Уорбертон. Не стоит нарушать правила. Увидимся завтра в офисе в девять утра.
– Хорошо, сэр. До свидания.
35
За день до того, как вернуться в Лондон и собрать воедино осколки своей жизни, Джоанна поехала в соседний городок Китли, чтобы навестить Дору, бабушку по отцовской линии. У Доры была удобная квартира в жилом комплексе, предназначенном специально для пожилых людей, и в свои восемьдесят с небольшим она по-прежнему обладала острым умом.
Когда бабушка восторженно заключила ее в объятия, а после впустила в квартиру и поставила перед ней тарелку свежеиспеченных булочек, Джоанна почувствовала себя виноватой, что не навещала старушку почаще. Дора, еще пять лет назад жившая всего в четырех милях от дома сына и его семьи, всегда занимала важное место в жизни внучки. Ее уютный коттедж стал для Джоанны вторым домом, а сама бабушка – кем-то вроде второй матери.
– Что ж, юная леди, рассказывай, как ты оказалась в больнице, – с улыбкой проговорила Дора, наливая чай в две изящные фарфоровые чашки. – Я очень сочувствую, что так вышло с твоим молодым человеком. – В ее теплых карих глазах светилось беспокойство. – Ты ведь знаешь, что твой дедушка в тридцать два года погиб на войне. Его смерть разбила мне сердце.
Джоанна вкратце изложила версию, придуманную Саймоном.
– Да, твой отец сказал, что ты чуть не утонула. – Дора окинула ее проницательным взглядом. – Но меня тебе не одурачить. В отличие от твоих родителей, я-то помню, сколько призов по плаванию ты выиграла в школе. И когда я услышала эту историю, то сразу подумала, что здесь скрыто нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Итак, прелесть моя. – Она сделала глоток чая и посмотрела на внучку. – Кто же пытался тебя утопить?
Джоанна не смогла сдержать слабую улыбку. Да, бабушка – стреляный воробей, ее просто так не проведешь.
– Это очень долгая история, бабуль, – пробормотала она, принимаясь за вторую булочку.
– Люблю хорошие истории. И чем длиннее, тем лучше, – подбодрила Дора. – Да и времени у меня теперь в избытке.
Джоанна мысленно взвесила ситуацию. Бабушке она доверяла, как никому другому. К тому же ей хотелось облечь свои путаные мысли в слова. И она начала рассказывать. Дора отлично умела слушать и редко прерывала Джоанну, лишь порой переспрашивала кое-что по ходу дела, так как стала плоховато слышать левым ухом.
– Ну вот и все, – закончила Джоанна. – Мама с папой, конечно, ничего не знают. Я не хочу их волновать.
– О, дитя мое… – Дора сжала руки Джоанны и покачала головой. В ее глазах светилась смесь гнева и сочувствия. – Я горжусь, что ты так хорошо справилась. Подумать только, какая могла разыграться трагедия. Но, боже, что за история! Ничего лучше за последние годы не слышала. Я даже вспомнила о Блетчли-парке[30], где провела два года во время войны, расшифровывая сообщения, полученные с помощью азбуки Морзе.
Об этом Джоанна слышала уже много раз. Если верить Доре, именно ее шифровальные навыки помогли выиграть Вторую мировую войну.
– Наверное, то было потрясающее время.