Когда исполнилось Марии Александровне восемнадцать лет, Александр II стал искать для нее выгодную партию. В источниках пишут, что Александр II думал о продолжении рода Романовых.
— Что за срочность такая, государь? — спросила Мария.
— Срочность? — переспросил государь. — Я думаю о нашей дочери Марии. Ей исполнилось восемнадцать лет, пора думать о замужестве. Да род Романовых пора продолжать. Я думаю написать письмо Виктории.
— Я не хочу, чтобы она уехала из России, — молвила Мария Александровна.
— Она уже не ребенок, пора думать о замужестве. Пора быть взрослой, и няньки ей не нужны. Она едет в Гейдельберг. Я так решил.
Государь в письме рассказал о своей дочери королеве Виктории.
В Гейдельберге произошла встреча.
Альфред понравился. Вопрос о бракосочетании был решён.
Чтобы ускорить брак, королева Виктория написала государю письмо, в котором просила за сына руки Марии.
В 1873 году Мария Александровна выехала со своими родителями в Дармштадт, где была объявлена помолвка.
Когда вернулись домой, уже наступила зима, снежная, сугробы выше колен.
Свадьба состоялась 23 января. И вот после свадьбы Мария Александровна отправилась в чужие края, в Лондон. Она покидает Россию.
Великая княжна Мария Александровна
Жизнь круто изменилось, когда умер герцог Саксен-Кобург-Готский. 22 августа 1893 года престол предался племяннику мужа Марии Альфреду. И теперь Мария стала называться Саксен-Кобург-Готская. Семья проживала в Кобурге. Очень счастливо. Супруги любили друг друга. У них родился сын. Но, увы, с ним пришли беды. «Их сын, наследный принц Альфред, был уличен во внебрачных отношениях и попытался застрелиться в январе 1899 года, во время 25-й годовщины свадьбы его родителей. Он выжил, и родители отправили его в Мерано, где наследник и умер две недели спустя 6 февраля».
Такова судьба единственной законной дочери императора Александра II. Были у него и внебрачные дети, о которых тоже следует сказать несколько слов. Старший сын Георгий родился в 1872 году и ушёл из жизни в 1913 году. Третий ребёнок и второй сын Борис родился в 1876 году и умер в младенчестве.
Дочь Ольга (1873–1925) была замужем за Георгом-Николаем фон Меренбергом (1871–1948), сыном Натальи Пушкиной, а Екатерина (1878–1959) в первом браке была замужем за А. В. Барятинским, а во втором за С. П. Оболенским.
5 сентября 1880 года — незадолго до гибели — Александр II положил в государственный банк 3 302 910 золотых рублей на имя княгини Екатерины Михайловны Юрьевской и её детей.
Мечты императора о том, что дети его будут счастливы в России, не сбылись. Княгиня Юрьевская, урождённая Екатерина Долгорукая, вынуждена была покинуть Россию.
Правда, император Александр III в 1881 году купил для неё Малый Мраморный дворец в Петербурге. Такова была воля отца. Но княгиня там не жила. Она приезжала в Петербург лишь для того, чтобы во дворце устроить музей памяти Александра II.
А вот великая княгиня Ольга Александровна, внучка императора Александра II и сестра последнего императора, подружилась с Юрьевской.
«Неподалеку от особняка Великой княгини находился великолепный дворец княгини, вдовы её деда, Александра II, бывшей его морганатической женой. Княжна Екатерина Долгорукая сначала была любовницей Императора, а в 1880 году вступила с ним в морганатический брак. Эта старая женщина жила на широкую ногу и считала себя Вдовствующей Императрицей, хотя Александр II был убит прежде, чем он успел объявить княгиню Юрьевскую Императрицей. Ольга очень привязалась к этой старой даме.
— Она, должно быть, очень любила моего деда, — рассказывала Ольга Александровна. — Всякий раз, как я приходила к ней, мне казалось, будто я открываю страницу истории. Жила она исключительно прошлым. В тот день, когда моего деда убили, время для неё остановилось. Она только о нём и говорила. Она сохранила все его мундиры, всю его одежду, даже домашний халат. Она поместила их в стеклянную витрину в её домашней часовне».
Пятнадцать лет в формальном бракеВеликая княжна Ольга Александровна (1882–1960)
Этот разговор был нелёгким и для великой княгини Ольги Александровны, и для её супруга Петра Ольденбургского. Но он был необходим, поскольку тянуть далее некуда.
— Умоляю, Петр. Дай мне развод, — попросила Ольга Александровна, после долгих объяснений. — Мы с Николаем любим друг друга.
— Нет. Только через семь лет, — ответил Петр Ольденбургский. — Я и так сделал для вас слишком много. Слишком! Более не могу. Вы это должны понимать не хуже меня.
Развод и расторжение брака считалось позором, так как венчание в церкви считалось священным таинством. Ольга Александровна надеялась на помощь своего родного брата императора Николая II, не совсем осознавая, что для него содействие в расторжении бака дело невозможное. Что будет говорить про него общество? Но, с другой стороны, её ведь выдали за нелюбимого человека. А это как? Стерпится, слюбится? Но не стерпелось и не слюбилось, да ещё как не стерпелось и не слюбилось. Потому что Ольга Александровна и не считала себя виноватой, в душе не считала, по справедливости не считала, хотя и понимала, что такова судьба.
Протопресвитер Георгий Шавельский писал о ней:
«Великая княгиня Ольга Александровна среди всех особ императорской фамилии отличалась необыкновенной простотой, доступностью, демократичностью. В своем имении Воронежской губ. она совсем опращивалась: ходила по деревенским избам, нянчила крестьянских детей и пр. В Петербурге она часто ходила пешком, ездила на простых извозчиках, причём очень любила беседовать с последними».
Но в браке всё это не имело никакого значения. В браке всё получилось не так, как бы хотелось, даже при том условии, что выходить приходилось без любви. Не она первая, не она, тогда ещё казалось, последняя…
Когда пришла пора решать вопрос замужества, Ольга Александровна твёрдо заявила, что не хочет уезжать из России. И тогда у матери возникла мысль выдать её замуж за Петра Ольденбургского, поскольку Ольденбургские уже давно, ещё в период правления императора Николая I, поселились в России, хотя формально оставались всё же иностранцами.
Ольга Александровна вспоминала, что Пётр Ольденбургский был старше её на четырнадцать лет. Тем не менее решили с ним познакомить. Приурочили к торжественному ужину. Тогда впервые увидела этого некрасивого, как показалось мне, и неприятного в общении человека.
Великая княжна Ольга Александровна в мундире подшефного полка
Что делать?! И не выходить замуж нельзя — таковы уж традиции, и выходить не хотелось. Тем не менее дала своё согласие на брак.
Венчание состоялось в Гатчинской дворцовой церкви. Если бы Ольга знала, что ждёт её, если бы только знала. Вскоре выяснилось, что муж любит вино, что ещё полбеды, и… мужчин… Жену он не воспринимал совсем.
Тут нужно сказать, что Ольга Александровна красавицей не была, но ведь и те, кого Бог не наделил красотой, тоже хотят любви, тепла, хотят семейного счастья. Да и не в одной красоте дело — Ольга Александровна была душевной, чуткой, располагающей к себе.
Александр Александрович Половцев писал о ней:
«Великая княжна некрасивая, её вздёрнутый нос и вообще монгольский тип лица выкупается лишь прекрасными по выражению глазами, глазами добрыми и умными, прямо на вас смотрящими. Желая жить в России, она остановила свой выбор на сыне принца Александра Петровича Ольденбургского. При родовитости своей и значительности денежного состояния принц во всех отношениях посредственный, а во внешности своей ниже посредственного человека; несмотря на свои годы, он почти не имеет волос на голове и вообще производит впечатление хилого, далеко не дышащего здоровьем и никак не обещающего многочисленного потомства человека. Очевидно, соображения, чуждые успешности супружеского сожития, были поставлены здесь на первый план, о чём едва ли не придётся со временем пожалеть».
Но самым омерзительным было то, что супруг проигрывал всё до копейки и потом клянчил деньги у Ольги Александровны. Постепенно вся её недвижимость оказалась заложенной.
Детей у них не было, да и не могло быть. Увы, Ольденбургский на это был не способен. Да и семья-то лишь для видимости. Чтобы найти отдушину, Ольга Александровна увлеклась живописью. Единственное спасение в этой безрадостной, с позволения сказать, семейной жизни.
Ну а когда семьи нет, то и верность хранить, как она решила, некому и незачем.
«Мы прожили с ним (Ольденбургским. — А. Ш.) под одной крышей 15 лет, но так и не стали мужем и женой», — писала в своих мемуарах Ольга Александровна.
В Википедии говорится: «Существует мнение, что вдовствующая императрица намеренно выдала дочь за Петра Ольденбургского, известного своей гомосексуальностью, из эгоистических соображений — чтобы дочь больше уделяла времени одинокой матери, а не своему мужу».
В 1904 году брат Ольги Николаевны Михаил поступил в Кирасирский полк, который дислоцировался близ Гатчинского дворца. В честь этого события Мария Федоровна устроила пикник. Ольга Александровна была на пикнике одна, без мужа. Стояли последние тёплые августовские дни конца лета. Пикник назначили на обеденное время в живописном уголке природы неподалёку от Гатчинского дворца.
Когда к ней неожиданно подошёл бравый офицер лейб-гвардии Кирасирского полка, замерло сердце. Он представился:
— Ротмистр лейб-гвардии Кирасирского полка Николай Куликовский.
Она тоже назвала себя, хотя этого и не требовалось — ротмистр знал, к кому подошёл.
Разговорились. А беседовать с великой княгиней Ольгой Александровной было приятно: очень умна, начитанна. Как-то вскользь Ольга Александровна обронила фразу о том, что несчастна в своей семейной жизни.
Только вскользь, к слову, потому что она на какое-то время даже забыла, что замужем, — так хорошо было в обществе Куликовского.