Если верить Канэми, то получается, что Хироко слегла от переутомления и расхворалась. Теперь сам Мицухидэ возносил горячие молитвы богам о выздоровлении супруги, подносил к ее постели знаменитые святыни и щедро платил заклинателям болезней, чтобы они отогнали злой недуг. Увы, в этот раз горячие мольбы не помогли. Хироко быстро угасала, и вскоре ее земной путь завершился. В то время не было принято присутствовать на похоронах умершей жены, но Канэми сообщает, что Акэти Мицухидэ прибыл в храм Сайкёдзи, где проходили похороны (ныне префектура Сига г. Оцу), что было знаком его глубочайшей скорби, ведь он очень любил свою Хироко.
Отметим, что этот взгляд на завершение совместной жизни остается экзотическим и непризнанным. Подтвержденная многочисленными свидетелями история описывает ход событий несколько иначе. Люди Нобунага, сын Нобунага и сам Ода Нобунага были перебиты в жарком, но недолгом бою. Известно, что диктатор воспринял весть о том, что к нему ломятся бойцы Акэти, стоически. Дескать, что случилось, то случилось. После того как Ода Нобунага погиб и сгинул в огне, ни его тело, ни голова не были найдены: об этом позаботился один из его приближенных, который в итоге тоже не пережил побоища в Хонно. Великий диктатор исчез. Здесь так и хочется добавить: «как будто его и не было». Скорее всего, Мицухидэ, планируя свой заговор, рассчитывал на что-то вроде этого. Нобунага сгинет, и кто вспомнит, кто такой этот Ода Нобунага? На деле вышло совсем по-другому, и стремительно несущиеся события со всей убедительностью доказали, что Ода Нобунага все-таки существовал и с этим придется мириться.
Одержав победу, наш герой поспешил в замок Адзути – резиденцию покойного Нобунага, центр власти, откуда расходились приказания и указы, обязательные к исполнению. Путь лежал через реку Сэта, и кто знает, как бы повернулась эта история, если бы хозяин местного замка не поджег мост через реку. Мост сгорел, хозяин замка и его люди скрылись неведомо куда, а армия Акэти Мицухидэ застряла перед стремительной Сэта на три дня. Не теряя времени, победитель Нобунага занял ближайший уцелевший замок Сакамото и начал рассылать оттуда сообщения о гибели Ода и приказы окрестным полководцам присоединиться к нему. Беда была в том, что голова Нобунага так и не нашлась, а это явилось немалой проблемой: нет головы – нет свидетельства о победе. А может, Ода Нобунага жив? Сообщения из Сакамото мало кого устрашали и впечатляли и большинство даймё и полководцев помельче уклонились от решительного вступления в схватку. Многие открыто осудили предателя, доказав верность покойному господину. Таким образом, стало понятно, что поверженный диктатор не стал бесплотной тенью, а продолжил влиять на происходящее, причем в крайне неблагоприятном для Акэти ключе.
В итоге мост через реку восстановили, Акэти добрался до замка Адзути, где обнаружил немало серебра и сокровищ (наверняка, все тех же антикварных чайников). Опытный Мицухидэ раздал деньги приближенным командирам и продолжил рассылать послания уже из Адзути (а такие послания котировались несравненно выше), но было поздно. Тоётоми Хидэёси со своей армией обрушился на предателя, как снег на голову. Его бойцы шли днем и ночью, совершив невиданный марш в 180 км. Они ели рисовые колобки, не прекращая движения, ночью они зажигали факелы и продолжали маршировать, они умирали от усталости, но все же явились к столице, сразу смешав все планы Акэти.
«Видно, будет у нас сейчас не легкий бой, а тяжёлая битва», – воскликнул Мицухидэ, узнав о том, что его прежний соратник по прозвищу «лысая мышь» стоит у порога (мы не можем ручаться за точность цитаты).
Тяжелая битва состоялась 13 июня при Ямадзаки. Поначалу воины Мицухидэ бодро обрушились на войска Хидэёси в центре и на северном фланге и начали их теснить, захватывая пленных и опрокидывая ряды асигару. Торжество продолжалось недолго. Хидэёси бросил в бой резервы, которые выправили положение в центре, и теперь уже воины Мицухидэ начали пятиться. Потом на южном фланге, где исход был неясен, Хидэёси бросил в бой новые резервы, а за ними еще одни свежие резервы (внушительный отряд отборной кавалерии), а потом еще резервы отправились на северный фланг. Таким образом, демонстрируя невиданное воинское искусство и несомненные таланты тактика и стратега, Хидэёси одержал верх. Акэти, видя, что его войска начали отступать, перенес свою ставку подальше в тыл, что окончательно обрушило дух солдат. Армия побежала, а Хидэёси на радостях бросил вслед убегающим еще свежих резервов. Он был великий полководец! Ну, и конечно, не стоит забывать, что он привел на поле боя почти 30 тысяч воинов (встречается цифра и в 36 тысяч). Акэти Мицухидэ выставил около 16 тысяч бойцов, что несколько меньше. Исход дела был предрешен, ведь еще великий воин Сун Цзы писал в своих наставлениях: «Если у полководца под рукой 16 тысяч воинов, ему не следует выходить в открытое поле против противника, у которого под рукой 36 тысяч воинов, ибо Бог всегда на стороне больших батальонов». Может быть, Сунн Цзы говорил несколько иначе, но смысл мы передали верно.
Крестьянин готовится атаковать Акэти Мицухидэ. Художник Цукиока Ёситоси
Если бы Акэти Мицухидэ раздобыл голову своего господина и успел проскочить через мост, не потеряв драгоценные три дня… Если бы Хидэёси прознал про случившееся в Киото всего на пару дней позже… Если бы послания из замка Адзути вселили чуть больше трепета в сердца колеблющихся полководцев… По большому счету речь идет о времени, драгоценном времени и о щепотке удачи. Предательский замысел Мицухидэ был не так уж плох, и шансы на успех были. Невезение и трагическая нехватка времени привели к тому, что несостоявшийся повелитель страны бежал в ночи прочь от Ямадзаки в сопровождении немногих спутников. Хироко и юный Мицуёси (как помним, сыну Мицухидэ было около 13 лет) оставались в замке Сакамото. Очевидно, когда стало ясно, что дела идут не совсем так, как ожидалось, Мицухидэ оставил семью в (как ему казалось) тылу. Теперь он спешил в Сакамото, где можно было попытаться собрать растрепанные войска, собрать оставшихся союзников и, наконец, собрать свою семью. Ничего из этого совершить ему не удалось. Финал оказался кровавым и нелепым. Ночью на маленький отряд самураев обрушилась ватага крестьян. Вообще, земледельцы не принимали участия в сражениях и предпочитали держаться подальше от самураев. Но существовала древняя и добрая традиция: после сражения преследовать и избивать тех, кто проиграл бой. Обычно такие самураи изранены, неорганизованны и совершенно деморализованы. В то же время с них можно недурно поживиться, попутно доказав победителю свою верность. Именно это и случилось с Акэти Мицухидэ. В суматошной и бестолковой ночной схватке кто-то из мужиков нанес ему смертельную рану. Акэти Мицухидэ умер там, где сейчас раскинулся город Киото, и в последний миг рядом не оказалось ни верной Хироко, ни любящего Мицуёси. Как печален путь человеческий!
Самураи разогнали воинственных простолюдинов и отрубили голову своему господину, чтобы она не досталась врагам. Ее закопали в стороне. Но утром храбрые крестьяне вернулись на место ночной драки и все же отыскали закопанную голову предателя Мицухидэ. Важный трофей прибыл в Киото и был представлен Хидэёси. Голова Акэти оказалась именно там, где должна была появиться (и не появилась) голова Ода Нобунага.
Статуя Акэти Мицухидэ в парке замка Сакамото
В тот же день, когда негодное мужичье рыскало, отыскивая брошенные трофеи, замок Сакамото был плотно окружен верными Хидэёси войсками. Племянник нашего героя по имени Акэти Хидэмицу успел проскочить в крепость в последний момент. Несложно догадаться, что он хотел вывезти семью дяди и дать сироте Мицуёси шанс на спасание. Гарнизон Сакамото был невелик, и речь о героической обороне даже не шла. Не дожидаясь, пока замешкавшиеся осаждающие пойдут на штурм, Хироко отдала последний приказ. Единственный возможный в данных обстоятельствах. Акэти Хидэмицу зарубил Хироко, а затем несчастного мальчика, который так и не стал наследником клана Акэти. Сделав это, верный Хидэмицу приказал людям сдаваться и поджег парадные покои, да и весь замок. В последний момент он успел совершить сэппуку.
Мицухидэ и Хироко прошли свой путь рука об руку. Оспа, любовь, верность, бедность, бегство, богатство, слава, надежды на невероятный успех – для всего нашлось место. Что и говорить, насыщенная и интересная жизнь. Были ли они счастливы вместе? Позволим себе сказать, что да. Обычное окончание сказки о счастливых влюбленных гласит: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день». Можно сказать, что эта утешительная формула подходит и к нашим героям, которые и в самом деле жили вместе долго, были счастливы и умерли с совершенно незначительной разницей во времени.
Токубей и О-Хацу
Эй-эй! Друзья! Не проходите мимо старого болтуна и балагура! Не откажите себе в удовольствии услышать об удивительных и трогательных событиях, которые случились в городе Осака. Все знают хитроумие и ловкость торгашей из Осака, но сегодня я расскажу не о презренной наживе, а о возвышенной и нежной любви. Да будет вам известно, что когда я рассказываю историю о любви и смерти О-Хацу и Токубей, слезы слушателей орошают рукава кимоно, подобно сливовым летним дождям, что орошают благословенную землю нашу. Плачут невинные девчушки и циничные дзёро, всхлипывают приказчики и самураи. Не выдерживают даже воры, проникшие сюда ради похищения чужих денег! Эти негодяи тоже утирают скупую мужскую слезу и наверняка вспоминают о тех днях, когда они были молоды и верили в настоящую любовь.
Итак, устраивайтесь поудобнее и бросайте деньги в мою старую миску, ибо пока я не услышу пристойного звона монет, повествование не начнется, и я буду подобен в своей немоте карпу кои, что, кстати, означает «любовь». Но что это! Волшебный звон достиг моих ушей, и мы начинаем! О, влюбленные, почтившие нас своим присутствием, не расставайтесь с теми, кто похитил ваше сердце. Не теряйте ни одного часа, ведь время и люди так жестоки, и минуты счастья сочтены не нами. Жестокая смерть стоит у нас за плечами, но истинное чувство не смущается этим соседством. Там, где людская черствость и жестокость выступают против любви, любовь может призвать в помощники саму смерть, и никто не осудит бесстрашных юношей и девушек. Нет повести печальнее на свете, чем повесть о…