Он родился в золотую пушкинскую эпоху, в 1827 г., и еще в детские годы определен в «морскую службу» с пожалованием звания генерал-адмирала. С четырех лет маленький генерал-адмирал присутствовал на официальных мероприятиях. Его детский морской мундир бережно хранился в семье и вместе с другими личными вещами передан детьми Константина Николаевича в Морской музей (ныне находится в коллекции Центрального военно-морского музея).
И игрушки у совсем маленького великого князя тоже необычные – морские. Это художественные модели кораблей, построенных на Охтинской верфи, которые изготовил специально для Константина Николаевича выдающийся мастер-моделист И.Е. Егоров в 1832–1834 гг.
Модели были учебные, выполнены в масштабе 1: 34 и отличались специальной конструкцией: установлены на особым образом устроенные подмодельные доски по ватерлинию, демонстрировали угол крена во время хода и позволяли рассмотреть подводную часть корпуса. Эти футляры разбираются, модель вынимается, и можно увидеть устройство корабля ниже ватерлинии, можно смотреть, как корабль ведет себя на волне.
Детский морской мундир великого князя Константина Николаевича. Фото автора
С пяти лет отец поручил воспитание сына адмиралу Федору Литке. Немалое влияние оказал также воспитатель его брата Александра – поэт Василий Андреевич Жуковский. В 17 лет великий князь назначен командиром брига «Улисс», а спустя еще два года, в 1846-м, произведен в капитаны 1-го ранга и назначен командиром фрегата «Паллада», еще через два года зачислен в Свиту Его Величества.
Для Российского флота Константин Николаевич, действительно, сделал немало. Во время Крымской войны участвовал в защите Кронштадта от нападения Англо-французского флота, привлек талантливого организатора, инженера и предпринимателя Н.И. Путилова для строительства винтовых канонерских лодок. Согласно легенде, великий князь вызвал его и сказал: «Можешь ли ты, Путилов, сделать невозможное? Построить до конца навигации флотилию винтовых канонерок для обороны Кронштадта? Денег в казне нет – вот тебе мои личные двести тысяч».
С 1855 г. Константин Николаевич – адмирал, управляющий флотом и Морским ведомством на правах министра. С 1860 г. председательствовал в Адмиралтейств-совете. Занимался пересмотром уставов флота, произвел немало нужных реформ на флоте. При нем учреждены академический курс и специальные минные и артиллерийские классы.
Время было переломным, назревали радикальные реформы Александра II – отмена крепостного права, введение независимых судов, учреждение земств. В 1857 г. великий князь стал председателем Комитета по освобождению крестьян, разработавшего Манифест о ликвидации крепостного права. Большую роль сыграл также в других крупных реформах своего брата Александра II – судебной реформе и уничтожении телесных наказаний в армии. В 1865 г. назначен председателем Государственного совета. Еще одно решение князя сегодня вызывает неоднозначную оценку: по его инициативе продали Аляску – американскую часть Российской империи.
Что же касается личной жизни, то поначалу он был образцовым семьянином. В 1848 г., когда ему исполнился 21 год, женился на своей троюродной сестре, Александре Фридерике Генриетте Паулине Марианне Элизабете, пятой дочери герцога Саксен-Альтенбургского Иосифа. Перейдя в православие, она стала Александрой Иосифовной. Великий князь обожал свою супругу, нежно называл ее «моя Санни», то есть «Солнышко».
В семье родилось шестеро детей – четыре мальчика и две девочки. Старший ребенок, Николай, появился на свет в начале февраля 1850 г., самый младший, Вячеслав, – в июле 1862 г.
Однако шло время, и семейная идиллия прекратилась: великий князь завел любовь на стороне. Возможно, свое значение сыграла и мнительность Александры Иосифовны, ее склонность к мистицизму. По словам фрейлины А.Ф. Тютчевой, под воздействием своей фрейлины Марии Анненковой великая княгиня «так много и так часто повторяла свои магнетические опыты, что кончила тем, что с ней сделался выкидыш, и она чуть не сошла с ума».
А.В. Кузнецова
Более того, как отмечает историк Игорь Зимин, про Александру Иосифовну при Дворе ходили упорные «неприличные слухи». Например, много говорили о странной привязанности великой княгини именно к фрейлине Марии Анненковой. Вскоре после выкидыша императрица послала Анненкову лечиться за границу, а вслед за ней отправили лечить «нервы» и саму Александру Иосифовну. В Швейцарии у нее случилось еще одно дамское «недоразумение», от последствий которого пришлось откупаться внушительными суммами. «Замечу, что расшатанные „нервы“ Александры Иосифовны были скорее некой чертой характера, вследствие чего ее можно на бытовом уровне называть истеричкой», – отмечает Игорь Зимин.
Пассией великого князя стала красавица-балерина Мариинского театра Анна Васильевна Кузнецова, которая была младше его на 20 лет, – незаконная дочь великого русского трагика, драматического артиста Петербургской императорской труппы Василия Андреевича Каратыгина.
Знакомство Анны Кузнецовой с великим князем произошло в 1860-х гг., когда юная балерина начала блистать на императорской сцене (в императорскую труппу ее приняли в 1862 г.). Как честный человек, Константин Николаевич сам рассказал своей супруге и призвал «соблюдать приличия».
Балерина родила от великого князя пятерых детей. Старший, Сергей, умер в младенчестве, недолго прожили Измаил и Лев. А вот дочери Марина и Анна (соответственно, 1875 и 1878 гг. рождения) прожили долгую жизнь. Марина вышла замуж за офицера Александра Ершова, инспектора инженерных войск Одесского военного округа, а затем инспектора инженеров Московского военного округа, Анна вышла замуж за офицера Николая Лялина, в годы Первой мировой войны – командира 7-го саперного батальона.
Вторая семья великого князя не была секретом: при Дворе об этом хорошо знали. Император Александр III очень гневался на «дядю Коко», поскольку имел перед глазами пример собственной матери, императрицы Марии Александровны: ее муж (Александр II) тоже имел любовь на стороне – княжну Долгорукову. Тем не менее всем внебрачным детям в 1883 г. император пожаловал отчество «Константиновичи», фамилию «Князевы» и личное дворянство. Фактически дворянский род Князевых представлен только двумя дочерьми – упомянутыми выше Мариной и Анной, и фамилия дальше не передавалась.
Великий князь Константин Николаевич
Как вспоминала балерина Матильда Кшесинская, для своей возлюбленной балерины Константин Николаевич построил «маленький, прелестный особняк на Английском проспекте, № 18». «Говорили, что Великий Князь боялся покушений и потому в его кабинете первого этажа были железные ставни, а в стену был вделан несгораемый шкаф для драгоценностей и бумаг. Дом был двухэтажный, хорошо обставленный, и был у него хороший большой подвал. За домом был небольшой сад, обнесенный высоким каменным забором. В глубине были хозяйственные постройки, конюшня, сарай. А позади построек снова был сад, который упирался в стену парка Великого Князя Алексея Александровича», – вспоминала Кшесинская, позже она стала владелицей этого дома.
Лето балерина и великий князь проводили вместе на даче в Павловске, вместе они ездили на курорты. Везде Константин Николаевич появлялся со своей новой семьей, а саму Анну Васильевну называл женой. По словам А.А. Половцова, государственного секретаря в правление Александра III, Константин Николаевич «гулял в Крыму и, встречая знакомых, старался знакомить их со своей танцовщицей Кузнецовой и при встрече говаривал: „В Петербурге у меня казенная жена, а здесь собственная“».
Сохранились воспоминания о том, как просто жил великий князь Константин Николаевич в своей крымской усадьбе Ореанда.
Великая княгиня Александра Иосифовна
«В сгоревшем дворце у него в развалинах устроен шатер-столовая, освещенный электричеством, где он и обедает, – говорилось в дневниковых записках Александры Богданович, жены члена совета министра внутренних дел, опубликованных в 1920-х гг. – Туда во всякое время пускают.
Одна приезжая провинциалка приехала в Ореанду с целью на него посмотреть. В этой зале она встретила неизвестного ей господина, спросила его, где бы ей увидеть великого князя. Тот отвечал, что трудно указать, так как он всюду шляется. На этом они расстались. Затем, при дальнейших расспросах, она узнала, что незнакомец, с которым она говорила, и был именно сам великий князь. У него, кроме этой столовой, есть еще два домика. В одном он живет с Кузнецовой и детьми, в другом принимает гостей, которые у него редко бывают».
Великая княгиня Александра Иосифовна, которая в молодости была удивительной красавицей, к тому времени уже потеряла свою былую привлекательность. Свою соперницу-балерину в минуты ярости она презрительно называла «танцоркой».
«Страдание стало ее уделом, – говорится об Александре Иосифовне в книге Александра Боханова „Сердечные тайны дома Романовых“. – Лишь молитва и забота детей подкрепляли. Она не раз пыталась „воздействовать“ на супруга. Рыдала, умоляла, заклинала Богом и детьми, один раз просто в ногах валялась. Со стороны же мужа встречала лишь безразличие, а порой и грубость. На Константина не действовали даже увещевания брата, императора Александра II, просившего „опомниться“. Все оказалось тщетным».
Константин Николаевич скончался в 1892 г. За несколько лет до смерти его разбил паралич. Великого князя перевезли в Павловск, где при нем бессменно находилась его «казенная жена», выполнявшая роль сестры милосердия. «Александра Иосифовна все еще любила этого человека, доставившего ей столько горя, – отмечает историк Александр Боханов. – Императрице Марии Федоровне она однажды призналась, что в тяжелой болезни своего супруга видит „кару Божию“».
Однажды, в октябре 1889 г., великого князя навестил Александр III, о чем впоследствии рассказывал: «Говорить он ничего не может, правая рука и нога совершенно без движения, и вообще он делает страшно тяжелое впечатление».