Коля допил водку, доел все котлеты из кастрюльки на плите и почувствовал, что его голова как будто стала светлее. Там ярко сверкнула цель. Утром он шел на работу решительной, уверенной походкой. Он уже, кстати, не Колька-мент, а Николай Васильевич, будьте любезны. Не помощник участкового, а лично участковый отделения ГУВД микрорайона. Даша, конечно, не в курсе. Пока. Она даже не в курсе, кто ей друг, а кто враг.
Половина рабочего дня прошла очень плодотворно. Коля сделал несколько нужных звонков коллегам, потом съездил на встречу в тот район, где был зал для тренировок гимнасток Николаева. Кое с кем пришлось расплатиться наличными, но дело того стоило. Правда, люди наглеют, когда речь о деньгах. Коля платил за услугу и работу, а этот товарищ из другого района сразу размечтался.
– Только, – говорит, – Колян, за каждый прибор плата отдельно. Я их сам, на свои деньги, у нужных людей покупаю.
– Не свисти, – спокойно ответил Коля. – Я ж не так просто к тебе обратился. Читал то служебное расследование, когда в женской сауне твои камеры нашли. И ты сумел выкрутиться, получил взыскание только за чрезмерную бдительность по части безопасности.
Камеры были казенные, нигде ты их не покупал. Я думаю, у гимнасток, которые гнутся и моются, ты уже и без меня навтыкал приборы. Но я плачу за заказанную работу.
Коля спокойно ждал до вечера следующего дня. Поставил на стол три бутылки любимого пива, разложил на тарелке кусочки воблы из пяти пакетиков и открыл свою почту на ноутбуке. Все пришло. Ни одно кино в жизни не доставляло Коле такого удовольствия, как эти видео со скрытых камер наблюдения. Отправитель знал свое дело, видео обработал. Выделил нужные крупные планы, сбил такую нарезку, что захочешь – не оторвешься. Гражданин Николаев занимался с девчонками в трико. Кого-то хвалил, обнимал и хватал за разные места, кого-то шлепал по заду. Потом, когда все стали расходиться, он зашел в душевую, поторопил тех, кто уже одевался. Выставил их и запер дверь изнутри. Под душем оставалась одна зазевавшаяся девочка. Ну… и началось. Самое интересное было минуты на три, но Коля просмотрел все с самого начала не меньше пяти раз. Сделав последний глоток пива из третьей бутылки, Коля почувствовал что-то вроде всемогущества. Встал у окна. Вот мир за подоконником, вон белеет дом, в котором живет Даша. Спит, наверное, сны видит про свое липовое счастье. И вот он, Коля, во власти которого этот мир немного покачнуть. Много сейчас и не надо. Потихонечку.
Коля сдерживал радостное возбуждение до рассвета. И лишь когда по улице под окном пошли первые прохожие, торопясь на работу, Коля с одной анонимной, секретной почты для служебных надобностей отправил видео «работы» Николаева на электронный адрес Даши Андреевой.
Результат был такой сильный, какого Коля даже не ожидал. Временами он просто терялся. О вине, конечно, и речи не могло быть, он просто открыл глаза симпатичной ему девушке. Но хотелось, чтобы она просто выгнала этого Николаева. Даша, конечно, так и поступила. А потом начались не очень приятные события. Они не сильно расстроили Колю: каждый расплачивается за свои ошибки по-своему. Даша тоже. Просто надо было самому вовремя сделать правильный ход.
Дело в том, что Даша перестала ходить на работу, не выбиралась из квартиры два дня. Соседи позвонили родителям, те приехали с дачи и обнаружили Дашу лежащей на полу у кровати. На тумбочке лежали упаковки от всех лекарств, какие были в доме. В том числе от снотворного. Врач «Скорой» сказал, что отравление не смертельное, скорее всего, Даша не собиралась покончить с собой, просто так спасалась. Но отходить Даша от всей этой гадости будет долго. Тем более что у вашей дочери явно случилась какая-то беда, сказал врач. Даша пришла в себя, в больницу ехать отказалась: «Я сама медработник, все знаю». Запретила родителям кому-то рассказывать о том, что произошло. Они и не рассказывали, Коля все узнал от работников «Скорой». На работу Даша позвонила и сказала, что у нее грипп.
Прошла неделя, вторая, а Даша все не находила в себе сил собраться, выйти, вернуться если не к жизни, то хоть к какому-то порядку. Никто из семьи никуда не выходил, наверное, дома были какие-то запасы еды, если они вообще ели.
И не вынес критической ситуации самый слабый из невольных участников Дашиной драмы – ее отец.
Коля узнал о его смерти, наверное, первым. Утром, когда тело только увезли, Коля вошел в квартиру Даши и сдержанно, но с глубоким чувством сказал ей и матери:
– Сочувствую. Я зашел на минутку – сказать, чтобы вы ни о чем не думали. Я все сделаю, оформлю и устрою сам. Вопросы буду решать с вами и по телефону. По деньгам тоже пока ничего не надо. У меня есть, потом разберемся.
Даша подняла на него сухие, больные, мученические глаза, в них засветилась вдруг такая благодарность, почти преданность, что Коля еле на ногах устоял от счастья. На такое он и не рассчитывал.
Через полгода Даша Андреева вышла замуж за Николая Соколова. Он переехал в ее квартиру. А еще через год у них родилась дочь Марина. Девочка оказалась болезненной, Даша без грусти оставила работу. Тем более и мама ее болела. И все у них пошло по плану. Весной Даша с ребенком и мамой переезжали за город, осенью Коля перевозил их в Москву. Марина пошла в школу, переходила из класса в класс, в квартире появился толстый и ленивый кот. Конечно, между собой соседи по-прежнему называли Дашиного мужа «Колька-мент». Но обращались к нему не иначе как Николай Васильевич. Он уже носил погоны майора и пешком редко ходил. Небольшое расстояние от дома до работы преодолевал на новеньком «Мерседесе». Жизнь удалась. Все получилось.
И все же что-то не вышло. И вряд ли кто-то об этом догадывался, но за закрытой дверью квартиры Андреевых все шло категорически не так, как хотелось бы каждому члену семьи.
Дочери Марине стукнуло пятнадцать, затем шестнадцать, а Коля по-прежнему чувствовал себя в этой квартире как сосед, который зашел переночевать. Начать с того, что ни жена, ни дочь не взяли его фамилию. Даша осталась Андреевой, и Марина заявила, что паспорт хочет получить на мамину фамилию. Такое, конечно, часто бывает, но в их случае это была не формальность. За столько лет ни у кого в семье не появились общие с Колей темы, интересы. Они втроем – Даша, дочь и бабушка – читали одни книги, смотрели одни фильмы, увлеченно обсуждали одни новости из интернета. Коля много раз пытался рассказывать о том, что происходит у него на работе, но терпела эти рассказы только теща. А жена с дочерью всегда вспоминали, что именно сегодня можно скачать новый фильм, который они очень ждали.
Коля вовсе не рассматривал это как драму или аномалию, со временем, наоборот, стал находить в том удобство и преимущество. Квартира большая. Они все заняты своим. Его служебные дела все сложнее, родственникам о них лучше не знать. А он спокойно поваляется на диване, посмотрит под пиво передачу, которая им всем кажется тупой. А ему в самый раз. Но дальше наступает ночь, Коля приходит в супружескую спальню. Он не большой знаток в науке страсти нежной, но то, что жена едва выносит акт их физической близости – другими словами эту обязаловку не назовешь, – понятно было бы ежу. Да и ему самому с годами надоело смотреть в ее замкнутое, чужое лицо.
По сути, близки они были, как родные люди, только в те дни, когда Даша болела из-за другого, а Коля помог с похоронами ее отца.
Но даже физиологическое отчуждение жены не стало самым болезненным моментом в супружеской жизни Коли Соколова. Настоящей неприятностью для него оказалось то, что Даша наотрез отказалась обсуждать перевод на него как на основного собственника квартиры и дачи. Собственником по-прежнему оставалась она, он вроде при ней приживала с регистрацией по этому адресу. Он сам так мигрантов регистрировал пачками по таксе в квартирах москвичей.
– Никак не пойму, зачем это тебе нужно? – спрашивала Даша с раздражением. – Я постоянно дома, именно я занимаюсь делами квартиры и дачи. Ты целый день, а то и ночь на работе, если вдруг понадобится нам серьезный ремонт или квартиру продавать-покупать, мне от тебя доверенность, что ли, брать?
– А зачем ее продавать и что покупать? – напряженно спрашивал Коля.
– Так Марине же через несколько лет восемнадцать. Я хочу, чтобы у девочки была своя маленькая квартирка, рядом, но отдельно.
Колю аж замутило от такой перспективы. Он понимал одно: меньше – это хуже, чем больше. Домой он стал приходить все позднее. Потом и ночевать стал приходить все реже, не объясняя причин… Конечно, у него мама живет рядом, но жена никогда не уточняла, там ли он провел ночь.
И однажды дворовые сороки принесли на хвостах Даше новость, которую она приняла сурово и спокойно. Мгновенно приняла решение. У Коли появилась другая женщина, директор маленького ресторанчика в их же районе, звали ее Зинаидой, и была она дамой с полотен Рубенса, хотя Коля не знал о существовании таких полотен.
Развод прошел быстро, незаметно и безболезненно. Коля собрал свои вещи, вынес в машину, захватив и новенький планшет, который сам недавно подарил Марине на шестнадцатилетие. Не заслужила она таких подарков. Даже голову не повернула, когда он собирался. А у Зинаиды есть сынишка, неудобно к нему с пустыми руками.
Даша не сильно интересовалась подробностями нового супружества бывшего мужа, но от сплетен не увернешься. Говорили – и по всему это было правдой, – что Коля купил на имя новой жены дорогую квартиру, неплохой домик и еще один «мерс». Даша уже была опытным, многое понимающим человеком. Ей стало ясно, о чем тут речь: Коля прячет взятки и поборы. Зинаида для него в этом смысле идеальна: не просто супруга, но и кошелек. Так почти у всех чиновников – в погонах и без.
Дашу с удовольствием приняли на работу в диагностический центр, там как раз уволились многие сотрудники. Умелая, внимательная медсестра быстро нашла среди пациентов центра людей, которые нуждались в частных медицинских услугах на дому. Вскоре ее телефон передавали «только своим» по рекомендациям. Зарабатывала она неплохо, но главное, наверное, в том, что Даша поняла, как она любит свою работу.