– Было приятно с тобой познакомиться, – сказала она Амелии, слегка привирая. – Увидимся на поле.
Амелия может стать будущим Итана: идеальной еврейской женой для идеального еврейского мужчины. Но это не значит, что сегодня Наоми не будет стараться отбивать так, будто вся ее жизнь зависит от этого.
Итан – не единственный, кто не любит проигрывать.
Глава 18
Еще никогда Итан не чувствовал себя настолько необразованным раввином, как в конце пятого иннинга.
На этом этапе его рука всегда становилась ватной, и он начинал покусывать нижнюю губу. Защита от недоброжелательных и недостойных спортсмена мыслей слабела с каждой неудавшейся подачей.
Чувство победы сродни наркотику. Всю свою жизнь он позволял этому пьянящему аромату победы проникать прямо в кровеносную систему, пока вся сила не сосредотачивалась в кулаках. И, как бывает с любым наркотиком, отсутствие этого чувства не давало ему покоя по ночам.
Будь он хорошим человеком, то и вовсе бы избегал софтбола. В удачные дни игры оказывали слишком большое влияние на его склонную к соперничеству натуру, а ведь это было еще до появления Наоми, которая умудрилась превратить с виду невинную униформу в нечто провокационное.
Во времена учебы в школе и колледже Итан считался хорошим спортсменом. Но, очевидно, этого было недостаточно. Никто не пытался завербовать его, и все же ему удалось заработать определенную репутацию. Команды не любили видеть его имя в списке соперников. Воскресная лига была немногочисленной, но существует не так уж много видов спорта, рассчитанных на низкорослых евреев с больными коленями. Итан довольствовался тем, что есть.
Если не брать в расчет былые дни славы, он не горел желанием, чтобы Наоми стала свидетелем его язвительности. Было вполне нормально, что команда считала его вспыльчивым. Не идеально, конечно, но и не смертельно. Он никогда не кричал и не бросался перчаткой. Самое худшее, что он мог сделать после особенно эффектного проигрыша, – это просто притихнуть.
Это было бесспорно неловко – то, как сильно он переживал. Игры в софтбол задумывались как отдушина от суматошных требований капитализма. Или, как в случае многих его сотоварищей по команде, от однообразия жизни после досрочного выхода на пенсию.
К счастью, прихожане ценили Итана за то, как он отдавался игре, и за время, которое тратил на разработку стратегии и организацию тренировок, несмотря на другие обязанности. Мори любил повторять: «Команда верит в Итана потому, что Итан верит в игру».
Нет смысла отрицать: он был бы намного счастливее, если бы они сейчас не проигрывали. Снедаемый гордыней, он не мог сдерживать свой горячий нрав перед Наоми. После последнего семинара Итан старался вести себя спокойно, но, когда он во второй раз промахнулся при полном счете, это стало гораздо сложнее.
Отрыв был не таким большим, поэтому он не терял надежды. Несмотря на ватные руки, им удалось завершить иннинг, не пропустив больше ни одной атаки. Следующий подход – их единственный шанс отыграться.
Они вернулись в начало очереди. Если Бет Элохим наберет еще три очка, то они сравняют счет и Итан спасет остатки своего достоинства.
Итан яростно жевал жвачку, когда объявлял расстановку, стараясь при этом не показывать Наоми свое хмурое выражение лица. Всю игру она вела себя тихо. Несколько раз он ловил ее пристальный взгляд, направленный на первого защитника команды соперников, пока не сообразил, что знаком с игроком.
Амелия Грин. Они ни виделись целую вечность. Итан даже не подозревал, что она вернулась в Лос-Анджелес. Когда он сидел шиву за своего отца, она отправила ему трогательную открытку из Атланты. Это был приятный жест. Амелия была хорошим человеком, хоть Итан и не мог смотреть на нее, не вспоминая плачевные попытки поцеловаться, когда они оба носили брекеты.
Первая база ей подходила. Она была невысокого роста и левшой, прямо как Наоми. Хотя, судя по тому, как Наоми сейчас укорачивала рукава своей рубашки карманным ножиком, пока на это с ужасом смотрел Мори, на этом сходство заканчивалось.
Итан покачал головой и отправился на поиски своих перчаток. И только ему удалось вытащить их из сумки из-под завала книг, как перед ним возникла Наоми с руками, упертыми в бока.
– Я хочу попробовать бантинг.
Еще до начала первого иннинга он посоветовал ей начать с простых замахов, чтобы успеть понять стратегию питчера противников и тем самым определить, когда будет уместно ввести бант. Наоми отбила ноль из четырех подач, и, судя по ее хмурому виду, ей было не до шуток.
Итан отряхнул перчатки и натянул их на руки.
– Это плохая идея. Их питчер метит в центр всю игру. Не стоит рисковать, тебя могут ударить.
– Да ладно! – Громкий голос Наоми привлек внимание остальных членов команды. – Если я что-то и умею в этой жизни, так это правильно обращаться с шарообразными предметами, – продолжила она так же громко, ухмыляясь неодобрительному ропоту их пожилой аудитории.
Никогда еще он не встречал человека, который получал бы столько удовольствия от всеобщей неловкости.
И все же ни при каких обстоятельствах он не собирался отпускать ее в поле и ставить под удар.
– Прости, но нет. Пусть ты в этом и эксперт. – Его губы дернулись в улыбке, несмотря на попытки придать ситуации серьезность. – Но вдобавок ко всему ты упряма, и я абсолютно уверен, что ты скорее подставишься под удар грудью, чем признаешься, что понятия не имеешь, что делать на поле.
Взгляд Наоми так помрачнел, что ему показалось: у нее вот-вот пойдет пар из ушей.
Упс. Вероятно, говорить Наоми перед всей командой, что она на что-то неспособна, было нелучшей идеей.
– Мисс Грант, ваша очередь, – позвал Мори с другого конца площадки.
Перенеся вес на заднюю часть ноги, Наоми так резко развернулась, что оставила за собой столп пыли.
– Стой! – Итан протянул руку, но Наоми оказалась шустрее, и его пальцы схватили воздух.
– Извини, – пропела она веселым голосом, полным опасности. – Меня зовут.
То, как она, покачивая бедрами, нагнулась и взяла шлем с битой, а затем направилась к основной базе, – все это было сделано лишь с целью наказать его.
Итан застонал. У него было предчувствие, что, независимо от того, чем закончится ее подход, он точно об этом пожалеет.
Наоми остановилась прямо перед зоной бэттера, чтобы сделать несколько разминочных замахов. Итан вытер пот со лба. Ее поза не имела ничего общего с приемами, которые он ей показал. Уж слишком сильно она выгибалась.
В отличие от Итана, которого уже начинала беспокоить мигрень, питчер противоположной команды, казалось, совсем не возражал против откровенной разминки Наоми. У него практически отвисла челюсть. И как только он умудряется держать мяч в такой хлипкой хватке?!
Когда Наоми наконец вошла в зону бэттера, вместо того чтобы скорректировать курс, она изменила свою позу так, что та стала еще более вызывающей. Держа ноги прямо, она опустила корпус к коленям, что произвело эффект на… Итан сглотнул. Боже!
– Она словно снимается для откровенного журнала, – прошептал Мори со смесью благоговения и ужаса. – Во что она играет?
Будь у Итана ответ на этот вопрос, он спал бы по ночам лучше.
Первая подача с бешеной скоростью пролетела мимо зоны поражения почти на целый метр.
Наоми снова вышла из зоны, но на этот раз, чтобы…
– Да ты издеваешься! – вскрикнул Итан настолько громко, что она услышала.
Наоми подмигнула ему, завязывая рубашку на талии и обнажая живот, отчего сердце Итана пропустило удар.
– Ну, – рассудительным тоном начал Мори, вытирая лоб носовым платком, – стоит признать: эту стратегию мы еще не пробовали.
Учитывая желание Итана победить, он не был категорически против отвлекающих маневров. Что касается его тела, то оно определенно было не прочь лицезреть обнаженную Наоми, хоть он и не мог примириться с мыслью, что она подвергает себя опасности, вставая прямо напротив зоны питчера. Все инстинкты подсказывали ему, что представление идет именно к этому.
Питчер противоположной команды не мог оторвать глаз от ее плоского обнаженного живота. Что же до Итана, он… изо всех сил старался контролировать направление своего взгляда.
Наполовину замахнувшись, Наоми перешла в позу бантинга, которую показал ей Итан. К счастью, питчер был настолько ошеломлен, что за его броском не было особой силы. Наоми отбила подачу толстым концом биты, и после идеально выполненного приема мяч приземлился в нескольких метрах от нее.
Оба: и питчер, и кэтчер – замерли от неожиданного применения данной техники после стольких минут демонстрации обманных трюков. К тому времени, когда они передали мяч Амелии, Наоми уже преодолела первую базу и демонстрировала Итану улыбку, которая явно значила «иди на хрен».
Откровенно говоря, ему самому хотелось этого. Эта сцена была самым возбуждающим зрелищем, которое он видел в своей жизни. Возможно, вокруг его головы летали мультяшные птички, когда следующий бэттер направился на площадку.
Мори ткнул Итана острым локтем.
– Приготовься. Ты следующий.
Он достал перчатки из заднего кармана и схватил шлем, пока бэттер отбивал атаку. Желание Итана победить рассекло все остальные эмоции как нож масло. Учитывая нападающих на двух первых базах, он имел шанс сравнять счет в следующем подходе.
Когда он занял свою позицию и проверил положение аутфилдеров, Амелия дружески махнула ему рукой с первой базы. Он кивнул в знак признательности, но был слегка сбит с толку, когда улыбка Амелии стала шире. Он не ожидал столь теплого приема, и его щеки мгновенно запылали.
Очевидно, он был не единственным, кого смутило внимание Амелии. Питчер ее команды метнул в нее предупреждающий взгляд. Он был раздражен после того, как Наоми так явно поигралась с ним, и в течение последнего подхода ему практически ничего не удалось изменить в зоне поражения. Может, Итану тоже стоит поддразнить его? Конечно, он не обладал теми качествами, которые были присущи Наоми, но мог бы обыграть это в стиле Высшей лиги.