– Спасибо, Гэри.
Подняв бровь, она взглянула на Джереми.
– Ты собираешься угадывать все мои желания? – спросила она с легким сарказмом.
– Ты против? – ухмыльнулся он, чувствуя вызов.
– Слишком стараешься угодить мне, – продолжала Тори, делая маленький глоток. – Однако аромат божественный, поэтому лучше скажу спасибо.
Джереми наклонился к ней и сказал со всей искренностью:
– Тебе спасибо за то, что согласилась на это путешествие, и за то, что не отвергла мою просьбу участвовать в жизни малыша.
– Ты его отец.
– Но я знаю, что ты не торопилась сообщить мне о ребенке, а могла вообще не сказать. Мой приезд все решил помимо твоей воли, и я не жалею. Тебе нелегко принять это, но ты пошла мне навстречу.
Более того, Джереми собирался обольстить ее, увлечь, надеялся, что она согласится на близость. Его совсем не привлекала мысль летать в Новую Шотландию каждые несколько месяцев, чтобы взглянуть на своего малыша. Тем более он не представлял, как вести бизнес из деревни на другом конце света. Он понимал, что ничего не добьется, если будет настаивать. Единственный путь – соблазнить Тори, чтобы она сама захотела изменить свою жизнь. Ей должны понравиться чудесная квартира на Манхэттене, лучшие школы, безграничные возможности, путешествия на выходные и отсутствие финансового стресса. В обмен на это Джереми будет рядом с ребенком, а ничего другого он и не хотел. Он никогда не бросит своего малыша, как сделал его отец.
Спрятанная в бумажнике карта ультразвука, четкое биение маленького сердца на мониторе… изменили все. А движение младенца в животе матери, которое он ощутил ладонью! Идея обрела реальность.
– А ты проявил столько чуткости. Я не ожидала. Мне надо было сразу рассказать тебе.
– Не имеет значения. Давай идти вперед.
– Договорились, – кивнула Тори. Она посмотрела в окно и снова повернулась к нему: – А что думаешь про… нас?
Трудный вопрос. Джереми не мог солгать и сказать, что любит ее, потому что не любил. Им хорошо вместе, не так ли? Между ними, несомненно, было физическое влечение и больше тепла, чем у его родителей или у матери с отчимом. Джереми вообще не верил в страсть и любовь, которые длятся бесконечно. Его брат поддавался на эту уловку… три раза.
Джереми постарался ответить максимально честно:
– Тори, ты красивая и умная. Умеешь рассмешить меня. Когда ты поднимаешь бровь, я так и слышу: «Неужели, Джереми?» Ты вся светишься, когда говоришь о ребенке. Персонал отеля любит тебя, а ты любишь их, – такое редко случается с начальством. Наша встреча прошлым летом была не случайна. Все, что меня привлекло тогда, привлекает и сейчас.
Его слова явно смутили Тори. Она хмыкнула и пожала плечами.
– Боюсь, я уже не столь привлекательна, как летом в бикини.
Джереми сжал челюсти. В памяти возник образ Тори в красном купальнике на тесемках, но только с округлым животом. Так она выглядела еще сексуальнее с его точки зрения. Тело мгновенно среагировало на эротический образ, и Джереми поерзал в кресле.
– Поверь, сейчас моя грудь не влезла бы в чашечки…
– Не вижу проблемы.
Тори рассмеялась:
– Ты прав, пожалуй. Спасибо.
Появился Гэри и попросил их пристегнуть ремни.
– Так скоро? – удивилась Тори. – Пойду освежусь перед посадкой.
Она удалилась, а Джереми никак не мог изгнать из памяти ее образ в бикини. За последнюю неделю они обменялись несколькими целомудренными поцелуями, но их отношения летом были гораздо более страстными. Свидетельство тому – беременность Тори. Джереми помнил, насколько хорошо они подходили друг другу в сексе. Чем больше он размышлял, тем больше осознавал, что Тори идеально подходит ему: добрая, веселая, сексуальная, а кроме того, умная и проницательная… Она будет прекрасной матерью. К тому же Тори открыла в нем черты, о которых он не подозревал. Джереми все нравилось в ней.
Тори вернулась на свое место, пристегнула ремни и прильнула к окну. Пока самолет снижался, Джереми показывал ей главные достопримечательности. Теперь все зависело от него. Он должен убедить Тори в том, насколько замечательной может быть их жизнь в Нью‑Йорке: он, она и, главное, их ребенок.
Глава 8
Первыми впечатлениями Тори от Нью‑Йорка были шум и обилие машин. Она представить не могла ничего подобного. По пути от аэропорта до Ист‑Сайда она не отрывалась от окна дорогого автомобиля, забравшего их от трапа самолета. Сюрреалистические картины сменяли друг друга.
Они вышли из машины перед домом, где жил Джереми. Снаружи он не выглядел особенным, но внутри… Лифт поднял их на нужный этаж. Когда Джереми открыл дверь, она едва сдержала возглас изумления.
Тори сразу сняла и поставила у двери кожаные сапоги. Она никогда бы не посмела оставить следы на зеркальной поверхности пола. Слева от холла располагалась кухня с белыми шкафами и серо‑стальными дверцами суперсовременной кухонной техники. На стойке‑острове в центре стояла ваза с огромным букетом живых цветов. Квартира имела открытый план, но рабочая зона кухни небольшой перегородкой отделялась от обеденной зоны, где стоял длинный стол на восемь человек, а на нем еще одна ваза с цветами. Тори представила себе нарядных гостей, приборы из серебра, звон хрустальных бокалов.
Определенно, она попала в другой мир.
– Гостиная вон там, – раздался голос Джереми позади нее. Вслед за ним она вошла в комнату с большими окнами, через которые лился яркий свет.
– Отсюда виден парк, – сказал Джереми, подталкивая ее к окну.
Вокруг простирался огромный город и широкий простор слегка припорошенного снегом Центрального парка. Прекрасный вид казался холодным и немного мистическим.
Тори не была риэлтором, но знала, что расположение определяет стоимость недвижимости. Джереми заплатил огромную цену за эту квартиру. Тори смотрела в Интернете: рядом Метрополитен, Бродвей… Ее охватило ощущение нереальности происходящего.
– Как тебе? – на лице Джереми было написано ожидание.
Тори оглядела безупречно декорированную гостиную. Комната производила впечатление, но чего‑то не хватало. Она слишком напоминала красивую картинку выставленного на продажу жилья. В ней никак не отражалась индивидуальность хозяина. Здесь не было ничего от Джереми, но он явно гордился своей квартирой. Тори улыбнулась:
– Великолепно!
Джереми довольно усмехнулся в ответ:
– Пойдем, покажу остальное.
Остальное включало роскошную ванную комнату между двумя спальнями и еще две – чуть поменьше, рядом с гостевыми комнатами. В хозяйской спальне поверх огромной кровати лежало серебристое покрывало с откинутым уголком, чтобы показать черные шелковые простыни. Прикроватные хромовые тумбочки были снабжены панелями для управления электроникой. За раздвинутыми шторами открывался прекрасный вид на город.
– Выбирай любую комнату, – предложил Джереми.
По крайней мере, он не предложил разделить с ним кровать. Не то чтобы она ожидала этого, хотя его замечание о купальнике заставило Тори занервничать. Ее порадовало, что он находил ее сексуально привлекательной, но она не была готова к решительным шагам в этом направлении.
Ни одна спальня не нравилась ей. Холодная красота комнат не создавала уюта. Модная и стильная серая гамма была лишена тепла.
– Займу ту, которая через холл, – решила она.
– Отлично. Оставлю там твои вещи. Может, пойдем прогуляемся в парке?
Они прекрасно провели время, гуляя по дорожкам. Воздух был свежим, но не морозным, небо – безоблачным. Джереми держал ее под руку. Тори захотела купить хот‑доги у разносчика, и они сели на холодную лавочку и съели горячие сосиски с кетчупом и острой горчицей, а потом пили кофе в маленьком баре, куда зашли немного погреться. Когда Тори загляделась на конный экипаж, Джереми немедленно предложил отправиться на прогулку, несмотря на то что это делают только туристы. В коляске замерзшая Тори прижалась к нему, и Джереми нежно обнял ее.
Когда стемнело, они отправились домой. Первая встреча с Нью‑Йорком удалась на славу. Тори не отказалась немного прилечь перед ужином, и сразу заснула. У нее был длинный день, ведь она встала в пять утра. Прогулка и свежий воздух тоже сделали свое дело.
Джереми разбудил ее, чтобы пригласить к ужину. Он сам накрыл стол и зажег свечи.
– Как поспала?
– Прекрасно. Когда проснулась, не поняла, где я. Сейчас мне требуется больше сна, – пояснила Тори в ответ на его усмешку. – Растущий младенец отнимает много энергии.
Джереми принес из кухни блюдо с простой едой – цыпленок, спаржа и паста под сливочным соусом. Все было так вкусно, что Тори не остановилась, пока не доела свою порцию.
– Ты прилично готовишь, – похвалила она. – Где научился?
– Признаюсь, это не моя заслуга. Я почти не ем дома. Раз в неделю приходит экономка, приносит готовые блюда, которые надо только разогреть. Это вполне мне по силам.
– Передай мои комплименты повару, кто бы он ни был.
Совершенно очевидно, что Джереми не привлекали домашние заботы. Его квартира выглядела едва обжитой, но он накормил ее, и Тори была благодарна. Погладив себя по животу, она сказала:
– Ну, вот. Малыш доволен.
– Думаешь, он счастлив?
– Может, это она.
– Как насчет «они»?
– Устроили пляски в животе.
Во взгляде Джереми появилось странное выражение, похожее на благоговение.
– Можно прикоснуться?
Это было так трогательно.
– Конечно.
Джереми сдвинулся на стуле ближе к Тори и положил руку ей на живот. Она переместила его большую и теплую ладонь выше и левее. Через мгновение он почувствовал толчки.
– Вау! – выдохнул Джереми. – Не могу поверить. Как ощущения?
– Прекрасно, – сказала Тори, понимая, что не сможет передать это словами.
Джереми не убрал ладонь, но наклонился и прижался лбом к ее лбу. Не поцелуй… соединение. На глаза навернулись слезы. Может, именно это привлекло Тори к нему. Соединение. У нее были друзья, коллеги, мама, но никогда она не испытывала такого родства с другим человеком. Она боялась близости, не доверяла, отступала из страха, что ее обидят, обманут.