– То самое?
– Заметил?
Да, это был его ребенок. Он шевелился в животе у матери, похожей на нежного ангела. Идеальная картина материнства. Джереми испытал одновременно невероятный восторг и панический ужас. Он подождал, но движения больше не было, и тогда он неохотно убрал руки. Тори глубоко вздохнула.
– Ты в порядке? У тебя странный вид.
– Все хорошо, хотя и страшно.
– Знаю. К этому надо привыкнуть.
– Сегодня все обрело реальность. Я поделился новостью со своим другом Брэнсоном.
Тори тронула его за плечо.
– Я беременна уже несколько месяцев, так что для меня все очень реально. Тебе придется наверстывать.
Изучив вопрос в Интернете, Джереми более или менее представлял, через что прошла Тори, а вчера узнал, что сейчас младенец размером примерно с банан.
– Джереми? – прервала его мысли Тори. – Завтра у меня назначен ультразвук. Хочешь пойти со мной?
Он увидит своего ребенка! Слишком много всего обрушилось сразу на голову Джереми, но других вариантов не было, он это знал.
– Я бы очень хотел. Назначь время, и я буду готов.
– Ладно. – Она взяла его за руку. – Все образуется, я уверена. Моя мать сказала, когда мы встретились в субботу, что главное – верить. Последуем ее совету.
Верить. Джереми улыбнулся. Он не верил никому и ни во что. Тори очень ошибалась, полагаясь на его веру. Он, конечно, постарается не подвести ее, но обещать не может. Главная причина, почему в тридцать шесть лет он не был женат, именно в этом и заключалась: женщины, которым он нравился, не нравились ему, а привлекавшим его Джереми не верил. Друзья правы – он серийный любовник. Временные подруги спасали его от одиночества, но избавляли от необходимости проявлять эмоции и доверять.
Тори притягивала его, и Джереми хотел бы оправдать ее доверие, но поверить ей? Это было слишком опасно.
Сначала Тори планировала явиться на ультразвук без сопровождения, но, сидя в приемной рядом с Джереми, она порадовалась, что пришла не одна. В конце концов, он отец ребенка. Справедливо, что они разделят этот момент.
– Волнуешься?
Тори посмотрела на его пальцы, постукивающие по колену.
– Думаю, ты нервничаешь больше.
Джереми убрал руку с колена и растерянно улыбнулся:
– Странное чувство. Никогда не представлял себя в роли отца.
– Серьезно? Не хотел иметь семью? – У Тори возникли сомнения в том, что Джереми готов к новой роли, хотя он вел себя безупречно и, как обещал, сопровождал к врачу.
– Вопрос не в том, хотел или не хотел, – признался он. – Тут другое… У меня не было примера для подражания. Кроме того, трудно сделать выбор человеку с моими деньгами.
Тори принужденно засмеялась.
– Сложно понять, кому нужен ты, а кому твой банковский счет. У меня нет такой проблемы. – Тори надеялась, он понимает, что ей не нужны его деньги.
– Вот именно. Многим женщинам нужен статус. Но у меня свой пунктик: я очень недоверчив. Не полагаюсь даже на свою интуицию. Во всяком случае, в отношениях.
– Тогда нынешняя ситуация должна сводить тебя с ума. Ты неожиданно получил ребенка и его мать.
– Твоя прямота обескураживает.
– Я такая, какая есть, – пожала плечами Тори. – Не могу заставить тебя верить, что мне ничего от тебя не нужно. Моя правда в том, что, хоть ты и отец, я смогу взять все на себя, если ты отступишь. Обойдусь без твоих денег. – Она повернулась и посмотрела ему прямо в глаза. – У меня только одно требование: хочешь участвовать в жизни ребенка – будь честным и последовательным. Не допущу, чтобы малыш напрасно ждал тебя и сомневался в твоей любви.
К удивлению Тори, его глаза потеплели.
– Я сам был таким ребенком, Тори, и никогда не поступлю так по отношению к своим детям, – с волнением выговорил Джереми. – Обещаю быть хорошим отцом.
– Остальное мы решим, – уверенно сказала Тори.
Дверь в приемную открылась.
– Виктория? Можете заходить.
Они вошли в кабинет вместе. Джереми встал в стороне, а Тори легла на кушетку. В комнате было тепло. Медсестра подняла повыше ее рубашку и сдвинула вниз легинсы, обнажив живот. По округлившимся глазам Джереми, внимательно следившим за манипуляциями, Тори поняла, что он никогда не видел ее такой. Она подбадривающе улыбнулась.
– Ты в порядке, папочка?
– Да, да, – кивнул Джереми.
– Ладно, тогда приступим, – сказал доктор, размазывая гель по животу Тори, и приступая к измерениям.
Тори не видела экран монитора. Впрочем, она мало что могла бы понять. Наконец доктор развернул экран к ней.
– Готовы смотреть?
Первый сеанс ультразвука Тори проходила при сроке в восемь недель и почти ничего не увидела. В этот раз все было иначе: четко выделялась голова, спинной хребет, конечности.
– Посмотри на пальчики, – прошептала она, готовая заплакать.
Джереми смотрел на экран с благоговейным изумлением:
– Это наш ребенок. Мой малыш, – шептал он. – Не могу поверить…
– Хотите узнать пол младенца? Сейчас я не готов сказать, но завтра передам отчет вашему доктору.
Тори подняла глаза:
– Пусть это будет сюрпризом. Пол ребенка не важен, главное, здоровье. – Она не собиралась декорировать комнату по гендерному признаку, а выбрала нейтральную сказочную тему.
– Не возражаю против сюрприза, если ты так хочешь, – согласился Джереми с улыбкой. – Ух ты! Это наше дитя.
Его улыбка много значила для Тори. Она говорила о том, что Джереми прошел стадию тревоги и паники. Осталась только радость. Тори испытывала облегчение и… счастье? Разве такое возможно? Они еще не обсудили дальнейшие шаги, не планировали будущее. Тори вспомнила слова матери: двигаться день ото дня. Сегодня она наслаждается прекрасным моментом.
– Хотите посмотреть, как бьется его сердце?
– Да, – без колебаний решил Джереми.
Доктор указал на вспышки сигнала в такт ударам маленького сердца. Джереми не сводил глаз с монитора. Тори почувствовала прилив нежности. Он сказал, что никому не верит, что прошел через безрадостное детство, но проявлял при этом глубокие искренние чувства. Она верила, что Джереми хороший человек. Сумеет ли она держать под контролем свое сердце в надежде, что чувства остынут? Разве не естественно любить отца своего ребенка? Даже если любовь безответна или… Тори взглянула на монитор. Сегодня любое решение должно быть принято во благо ребенка, и нет ничего важнее.
– Дайте мне пару минут, чтобы сделать для вас фотографии. – Доктор сделал несколько попыток, но вдруг усмехнулся. – Ваш ребенок все время в движении. Не могу поймать фокус.
Однако через несколько минут фото были готовы, и он передал их Джереми.
– Поздравляю.
Тори вытерла гель с живота и расправила одежду. Потом подошла к Джереми.
– Как ты? В порядке?
– Думаю, да, – сказал он, и, положив руки на бедра, притянул ее к себе. Лицо Джереми оказалось прямо у нее под грудью. Неожиданно для Тори он поцеловал ее живот.
– Не могу поверить, – ахнула она, обняв ладонями его лицо, и посмотрела прямо в глаза. – Ты мог сбежать, как только узнал о беременности, мог откупиться деньгами, угрожать и требовать, но не сделал этого. Не понимаю… и боюсь, что рано или поздно мне придется заплатить за это, только не знаю, какую цену.
Джереми глубоко вздохнул.
– Я стараюсь поступать правильно, – наконец сказал он. – Моя ответственность за случившееся так же велика, как твоя. Никто из нас ни в чем не виноват. Сегодня я смотрел на моего ребенка и видел его сердце. Это непередаваемо. Тори, не знаю как, но мы должны попробовать.
– Мы? – уточнила Тори, не зная, к чему он клонит.
– Мы его родители и нравимся друг другу. Черт возьми, вчера даже поцеловались.
– Ты поцеловал меня, – поправила его Тори, чувствуя, как сердце стучит в груди.
Джереми поднялся во весь рост.
– Если ты скажешь, что между нами ничего нет, я оставлю эту тему. Но если ты что‑то чувствуешь, разве не стоит попробовать ради ребенка?
– Риск слишком велик, – ответила Тори.
Можно было солгать, все отрицать, но она помнила их летний роман, восхищалась проявленной в эти дни твердостью характера. Немногие мужчины способны на такое понимание.
– Посмотри на эти фотографии. Разве это сокровище не стоит наших усилий?
Тори колебалась, но не могла отвести взгляд от ультразвуковой карты. Он назвал малыша сокровищем. Это дорогого стоило.
Джереми поцеловал ее в лоб.
– Отвезу тебя домой. Там все обсудим.
Ее дом. Там они зачали ребенка, там проводили вечера после жаркого дня на пляже, а утром встречали рассвет.
– Ладно. Поехали домой, поговорим.
У нее не было уверенности в том, что она поступает правильно. Надо обговорить все условия.
Глава 7
Маленький дом показался Тори еще меньше, чем в тот день, когда Джереми впервые пришел сюда. Общая площадь около тридцати пяти квадратных метров включала две спальни, кухню с обеденной зоной, скромную гостиную и ванную комнату, размером с гостиничную кладовку в Сэндпайпере. Дом вполне устраивал Тори. К тому же целиком принадлежал ей.
Джереми казался невозмутимым: бросил пальто на спинку дивана, снял обувь у двери. В джинсах и свитере он выглядел простым и доступным, и Тори захотелось прильнуть к нему. Но в свете последних событий это было невозможно. Смогут ли они стать чем‑то большим, чем совместные опекуны или… друзья?
– Не стоит нервничать, – сказал Джереми. Он подошел и положил руки ей на плечи.
– Не получается, – призналась Тори, стараясь дышать ровно. – То, что ты предложил, все изменит. Я не думала, что мы станем… – запнулась Тори.
– Любовниками?
– Именно, – прошептала Тори. Она не представляла секс с Джереми: ее тело стало другим. Они не вернутся к летнему флирту.
Глядя ей в глаза, Джереми медленно наклонился, давая ей время отступить, остановить его, сказать «нет». Однако Тори не сделала этого. Она ждала поцелуя, хотела снова ощутить его губы на своих губах, но не под омелой или в двух шагах от персонала.