А Салливан… ну, можно считать, что его окунули в золото.
Ветерок перебирает его роскошные темные волосы. Он улыбается мне, на его точеном загорелом лице появляется белоснежная вспышка зубов.
Даже Ангус пялится.
Не на меня, скажу прямо, а на моего парня, который выглядит так, будто вся эта вечеринка была организована для того, чтобы кто-то мог сфотографировать его для рекламы яхты.
Он чертовски великолепен: плавки низко сидят на бедрах, кожа гладкая, переливается от загара, и словно светится изнутри.
Ангус ― миллиардер. Он мог бы купить спортивную команду для развлечения. Он мог бы изобрести лекарство от какой-нибудь болезни. Но сейчас он напуган. И, возможно, немного завидует.
Салливан, несмотря на всю свою привлекательность, не выглядит счастливым. На самом деле он выглядит немного раздраженным.
Это потому, что Ангус только что положил свою ладонь на мою руку в собственнической манере. Я даже не знаю, осознает ли он, что делает это.
― Тео собиралась рассказать мне о том, как проходит вечеринка, ― говорит Ангус.
Это намек уйти. Тонкий жест «дай мне поговорить с моим сотрудником», чтобы поставить Салливана на место.
Салливан совершенно игнорирует его.
Вместо этого он с благодарностью смотрит на ослепительный солнечный свет, сверкающую воду, куски креветок на льду и говорит:
― На Марсе у вас ничего подобного не будет.
Волосы на моем затылке встают дыбом. Мартиника издает придушенный писк.
Если и есть одно единственное правило в общении с Ангусом, то оно гласит: «Никогда не сомневайся в миссии на Марс».
Это его основная движущая амбиция. Цель, которая стоит выше всех остальных: колония на Марсе. Великий страховой полис мужчины. От женщины. Которая должна его убить.
Именно об этом я думаю, осторожно наступая на ногу Салливану.
― Конечно, будет, ― говорит Ангус, убирая свою руку с моей.
Спокойно и уверенно Салливан говорит:
― Не так.
Его уверенность заставляет Ангуса мгновенно заволноваться.
― Все, что есть на Земле, можно иметь и там.
― Не-а. ― Салливан обнимает меня за талию и притягивает к себе. ― Я так не думаю.
У меня слегка перехватывает дыхание.
Почему он спорит с Ангусом? О том, что интересует Ангуса больше всего?
Должно быть, это техника продаж, о которой я никогда раньше не слышала ― оскорбить клиента как можно быстрее.
Но Ангус не выглядит раздраженным. Совсем. Он скорее взбодрился, в смысле приготовился к битве. Он вспоминает все свои лучшие аргументы, чтобы объяснить Салливану, как со временем и с помощью терраформирования Марс может стать пригодным для жизни.
Это продолжается больше часа.
Остальные гости вечеринки игнорируются, пока Салливан и Ангус обсуждают реальное качество жизни на второй планете.
Мы с Мартиникой обнимаемся на диване, все больше напиваясь «Грязной Ширли». Я игнорирую всех гостей и все дела, которые должна делать. Это не имеет значения ― Ангус полностью поглощен разговором.
Я наслаждаюсь солнцем и невероятным загаром. Я съедаю неимоверное количество креветок. И наконец, ближе к двум часам, Салливан заканчивает спор.
Он так и не дал ему разгореться. Но он и не сдался.
В конце концов он говорит Ангусу:
― Вы почти убедили меня. Но есть кое-что, чего на Марсе никогда не будет.
― И что же это? ― говорит Ангус, веселый и полупьяный от «Грязной Ширли».
Салливан смотрит прямо на меня и подмигивает.
― Там никогда не будет Тео.
ГЛАВА 7
Салли
Когда мы бросаем якорь у острова Каталина, на борту кипит бурная деятельность. Тео помогает собрать гостей, хотя, возможно, и не с обычной эффективностью, так как она находится на глубине примерно четырех «Грязных Ширли». Ангус, похоже, этого не замечает, потому что выпил уже не меньше шести.
Я же выпил всего одну, поэтому остаюсь практически трезвым.
В многочисленных драмах, разворачивающихся на яхте Ангуса, есть за чем понаблюдать.
Во-первых, я познакомился со своими конкурентами. По меньшей мере еще шесть человек здесь пытаются заполучить эту земельную сделку с Ангусом, независимо от того, признают они это или нет. Самой большой угрозой на данный момент является Коргус. Он владеет миноритарным пакетом акций «Галалктики», и совершенно очевидно, что он пытается влезть в проект поглубже.
Это крупный лысый мужчина с руками размером с бейсбольную перчатку и глубоким, рокочущим голосом. Между ним и Тео существует некая антипатия, хотя я так и не понял, почему ― предполагаю, что его возмущает ее близость с Ангусом.
Как и все круги власти, люди, окружающие Ангуса Тейта, напоминают вельмож при королевском дворе. Каждый стремится увеличить свое богатство и влияние.
Ангус сидит в центре, как король-солнце Людовик, а игроки вращаются вокруг него.
И так же, как у короля, образ неуязвимости — это иллюзия.
У Ангуса, как и у всех, есть свои слабости. Мне просто нужно их найти.
Я уже нащупал одну — маленькая мисс Тео.
Не нужно было долго копаться, чтобы понять, как сильно Ангус на нее полагается. Теперь, когда здесь, я могу убедиться в этом сам. Он постоянно спрашивает мнение Тео, хотя прислушивается к ее советам не больше, чем к советам Коргуса.
Его привязанность к ней выходит далеко за рамки ее полезности. Она больше похожа на его уютное одеяло.
Если Тео пропадает из его поля зрения больше чем на десять минут, Ангус обязательно ищет ее, а если проходит двадцать минут, начинает спрашивать, куда она делась. Даже если он послал ее выполнить какое-то задание, которое явно займет больше двадцати минут.
Мартиника делает все возможное, чтобы заполнить пробелы, но Ангус в основном использует ее для передачи Тео инструкций, с которыми Мартиника могла бы легко справиться сама.
― Скажи Тео, чтобы приготовила снаряжение для подводного плавания, ― приказывает он Мартинике, когда опускают якорь.
Я нахожу Тео в задней части лодки, она выглядит слегка позеленевшей.
― Что случилось? ― спрашиваю я, предполагая морскую болезнь.
― Ангус заставит меня поплавать, ― бормочет она.
― А что в этом плохого?
Она смотрит вниз на темную воду, ее лицо бледнее, чем когда-либо.
― Там же акулы… помимо всего прочего.
Я сопротивляюсь желанию поддразнить Тео, рассказав, что еще может плавать в океане и пугать даже больше, чем акулы.
Тео все еще тревожный человек, хотя она и смогла справиться с большей частью страхов, повзрослев. Эта ситуация, которую я создал, не помогает ― она на взводе с того момента, как я забрал ее из крошечной квартирки.
Она была права, когда говорила, что она не актриса ― она болезненно очевидна в своей нервозности, стрессе и желании угодить. К счастью для меня, все это вписывается в ее роль ― неловкой девушки в новых отношениях, которую я заставляю ее играть.
Может быть, если бы Тео знакомила его с предыдущим парнем, Ангус заметил бы разницу, но я уже выудил из Мартиники, что, несмотря на то, что Тео встречалась с этим Трентом почти год, Ангус с ним так и не познакомился.
Мартиника виделась с ним дважды и не впечатлилась.
― Люди используют Тео, ― пробормотала она мне после нескольких глотков «Грязной Ширли». ― Она не умеет постоять за себя.
Она прищурилась и тихонько икнула.
― Ты ведь не причинишь ей вреда, правда? Не думаю, что она переживет еще одно разбитое сердце.
Я улыбнулась Мартинике своей самой искренней улыбкой.
― Сердце Тео в безопасности со мной.
Что бы ни случилось между нами, наши сердца не будут принимать в этом участие.
И если все пойдет по плану, я оставлю Тео богаче и счастливее, чем, когда нашел ее.
Это выигрыш для всех, даже для Ангуса, что может пойти не так?
Я бросаю взгляд на Тео, которая все еще смотрит на воду с крайне озабоченным выражением лица.
Тем временем Ангус подкрадывается к ней сзади, выражение его лица комически злодейское.
Прежде чем я успеваю что-то сказать или сделать, он сильно толкает ее в спину, сталкивая за борт, и она летит с серьезной высоты в воду, крича на протяжении всего падения.
Ангус разражается хохотом, уперев руки в колени.
Моя реакция несколько иная ― ослепительная, мать ее, ярость.
Я прыгаю вслед за Тео, ныряю вниз головой и оказываюсь под ней, в мельтешащем хаосе ее голых ног. Она борется, отплевывается, задыхается и барахтается так, что, будь здесь акулы, она бы точно привлекла их внимание.
― Шшш, ― говорю я ей на ухо, обхватывая руками, чтобы успокоить, и прижимаю к своей груди, поддерживая нас на поверхности движениями ног. ― Расслабься, я здесь.
Она дрожит в моих объятиях, адреналин бурлит в ее крови, она покрыта мурашками от холода.
― Этот у-у-у-ублюдок! ― заикается она, ее губы посинели.
― Не злись, Тео! ― кричит Ангус под смех остальных подхалимов на палубе. ― Ты обгорела на солнце!
Тео смотрит на него, смаргивая морскую воду с ресниц. Дрожание ее губ переходит в дрожание подбородка.
― Он т-т-такой урод! ― заикается она, и я понимаю, что она вот-вот расплачется.
― Да ладно тебе, большой ребенок, это была всего лишь шутка! ― кричит Ангус.
Он делает шаг с яхты, стопы вытянуты, руки прижаты к бокам, так что он падает вниз, как копье.
Я не знаю, что на меня находит.
Последнее десятилетие своей жизни я провел, тренируя свое тело в спортзале и столь же неустанно тренируя свой разум. Это были десять лет изнурительных усилий, ежедневной борьбы за то, чтобы сделать из себя человека, которым я хочу стать.
Сейчас я не делаю ни одного шага, если он не спланирован на три дня вперед. Прежде чем подойти к Тео на той вечеринке, я несколько недель разрабатывал стратегию, что именно я скажу ей и Ангусу.
Но когда Тео смотрит на меня большими голубыми глазами, смаргивая слезы и морскую воду с ресниц, она выглядит как прежде, и я вдруг становлюсь прежним Салливаном.