— Ричард, но ты же мог найти работу и получше!
— Разве?
— У тебя был… есть талант.
— И пойти сниматься в мыльных операх? Нет уж, с меня хватит. Не одной тебе это может надоесть.
Мелани закусила губу, он немного поддел ее.
— Ричард, я не хотела тебя обидеть. В сериалах нет ничего плохого, между прочим. И работать в них легче, чем скрести пол.
Он помолчал, потом улыбнулся.
— Прости, у меня сорвалось. Кстати, в мытье полов нет тоже ничего плохого.
— Да?
— Бывает работа и похуже. Тебе это неведомо, потому что ты всегда была отгорожена от реального мира. Может, пора узнать, какова жизнь обычных людей? А уж потом будешь решать.
Похожие идеи приходили ей самой в голову, но услышать наставления от Ричарда!
— Господи, какую нудную песню ты затянул! — сказала она. — Хочешь перевоспитать меня?
— Бог с тобой, Мел! Не в этом дело. Ты прекрасная девушка, но не знаешь жизни. Мать оберегала тебя с первых твоих шагов на телевизионной студии. Сама знаешь, как продюсер ее боялся.
― Конечно, у мамы был большой опыт! Она прекрасно знала, что может случиться с девочкой в коварном мире индустрии развлечений.
— Ты хочешь сказать, что она заставила тебя расплачиваться за свои ошибки?
— Она просто защищала меня, Ричард.
— И перестаралась. Хорошо быть милашкой до тех пор, пока тебе семнадцать, а потом пора взрослеть, Мел. — Он задумчиво посмотрел на нее. — И пора расстаться с девственностью.
Господи, неужели это так заметно? Или Ричард просто подкалывает ее? Мелани не собиралась ничего отрицать, а то он будет знать наверняка.
— Это что, намек? — хитро прищурившись, сказала она.
— Нет, дорогая. Если бы этому суждено было случиться, — усмехнулся Ричард, — то все произошло бы давно, еще в телестудии, когда тебе было почти шестнадцать. Помнишь тот большой диван?
— Припоминаю, — поспешила заверить его Мелани. — А ты тогда испугался моей мамы?
— Нет, кажется, меня это меньше всего волновало. Это тебе хотелось только обниматься и целоваться. Так зачем было долго тебя уговаривать, когда вокруг полно других девчонок, готовых со мной переспать? Ты многое тогда упустила, Мел.
— Хочешь сказать, что на меня уже никто не клюнет — со смехом спросила Мелани.
— Нет, голубушка. В этом деле опоздать невозможно. Но в юном возрасте все гораздо легче проходит, теперь же просто так развлекаться любовью не получится. Ты так долго ждала свой идеал, что он действительно должен быть лучшим из лучших.
— Да брось ты! Неужели ты считаешь меня такой наивной? Прекрасного Принца не существует.
— Это точно. Но тебе может повезти.
— Сказки, — грустно проговорила Мелани. Она сидела, подперев щеку рукой. — Итак доктор, что вы рекомендуете?
— Можешь пойти на вечеринку, выпить там пару стаканчиков и лечь под любого, кто тебе подвернется. Попробуй.
— Звучит мерзко.
— Не в этом дело, я, честно говоря, не представляю тебя в такой роли. Нужно, чтобы тебя соблазнил опытный мужчина, потрясающе привлекательный, но абсолютно неподходящий для серьезного романа…
— Женатый, что ли?
— Нет, женатый — это очень обременительно… Вспомни, как это было с твоей матерью. — Тут Ричард увидел выражение лица Мелани и осекся: — Прости. Я больше не буду говорить о ней. — Он помолчал и продолжил: — Но для тебя этот роман должен стать временным, чем-то вроде первого урока любви. Никаких обязательств, колец, брака. Слишком хорошо тоже плохо, особенно когда все впервые…
— Почему?
Он пожал плечами.
— Не знаю. Думаю, потому, что обжечься нужно только один раз, и лучше, чтобы это случилось в молодости, когда все легче пережить.
— Это выглядит очень печально.
— Так и есть. Но, если никогда не испытаешь такого, как тогда будешь играть это в пьесах, в кино?
Мелани призадумалась.
— Может быть, я найду кого-нибудь во время отпуска… — проговорила она.
— Любовные приключения во время отпуска не в счет, — заявил Ричард. — Никто эти связи всерьез не принимает.
— Но ты же сам сказал, что временно…
— Я сказал: надо, чтобы кто-то разбил тебе сердце!
Мелани вдруг вспомнила мужчину, с которым столкнулась в дверях агентства.
— О, ты сейчас о ком-то думаешь! — угадал Ричард. — Ну-ка скажи о ком?
— Ни о ком! Но если мне не следует заводить романа во время отпуска, то я никуда не поеду. Может, мне вместо этого пойти работать? Найти такое место, где меня никто не знает! — Она весело поглядела на друга. — Скажи-ка, твоя работа очень трудная? Как я буду смотреться в переднике у грязной раковины или с метелкой?
— К твоему сведению, я ношу на работе комбинезон и орудую пылесосом.
— Правда? Как интересно!
— У меня такие сотрудницы, закачаешься! Сплошные красотки, — со смехом добавил Ричард.
— Серьезно? Так вот что тебя привлекает! Они все считают тебя своим персональным Чиппендейлом? Скажи, а в помещениях, которые вы убираете, есть большие удобные диваны?
— Есть, не волнуйся. Кстати, тебя удивит, сколько мужчин остается на работе допоздна…
— Да? И они все потрясающе привлекательные?
Ричард подмигнул ей.
— Парочка таких найдется. Думаю, подходящего подыскать можно… Так что, хочешь попробовать?
— Ты все так расписал! Спасибо, но я не воспользуюсь такой великолепной возможностью качественно изменить свою жизнь.
Ричард поглядел на Мелани, прищурив глаза.
— Вижу, ты сразу на попятную, да? Лучше все-таки сдаться Труди…
— Прекрати, Ричард! При чем здесь это? Как я могу пойти куда-либо работать, когда меня все кругом узнают?
— Если тебя останавливает только это, придумай себе образ. Скажем, ты наденешь парик и дешевую одежду, да еще останешься без грима, подрисуешь синяки под глазами, и никто тебя не узнает. Не веришь, попробуй такой маскарад на Марко. Если он не поманит тебя из толпы посетителей к лучшему столику, значит, все получилось! — Ричард взглянул на часы. — Эй, мне пора обратно на площадь. Там полно желающих избавиться от мелкой монеты, которую мне обычно бросают в шляпу. — И он встал. — Будешь как-нибудь проходить мимо, подойди ко мне.
— Подыграть в твоих трюках? Смотри, Ричард, вдруг ты не узнаешь меня в следующий раз!
— Вряд ли!
Когда он ушел, Мелани заказала себе еще чашечку кофе и уставилась в окно. Вон там агентство, в которое она так стремилась… Неожиданно идея длительного отпуска показалась ей не такой уж и привлекательной. А в отпуск ли она собиралась или хотела просто сбежать? Но если она останется, что тогда делать? Пойти работать? Найти обыкновенную должность? Мелани вспомнила, как Люк предупредил: тебе надоест через десять минут… А что бы она делала, вернувшись в Австралию? Предавалась воспоминаниям или попыталась бы что-то изменить в своей жизни?
Мелани поежилась и засунула руки глубоко в карманы жакета. Ее пальцы нащупали там монетку… Подбросить, что ли? Теплая гостеприимная Австралия — орел, а предложение Ричарда — решка. Она все еще колебалась, не зная, доверять ли судьбу случаю. Вдруг выпадет решка?.. Но эта мысль приятно щекотала нервы, хотелось рискнуть… Она давно не увлекалась ничем, многое казалось ей скучным, а сейчас… Мелани подбросила монетку.
Монетка упала на стол и закрутилась, но вдруг внимание Мелани отвлекло появление на площади того самого мужчины, которого она чуть не сбила с ног. Он как раз вышел из агентства с большим белым конвертом в руках и остановился у двери, наблюдая оттуда за новым представлением Ричарда.
Мелани вспомнила, какой у этого незнакомца завораживающий взгляд, и глаза у него серые, почти стального цвета, большие, глубокие. Тогда, глядя в них, она вдруг почувствовала…
Монетка давно перестала крутиться, Мелани не глядя нащупала ее и быстро сунула в карман. Хватит детских глупостей, она уже достаточно взрослая, чтобы принять решение без игры в «орел — решка». Выбор сделан: пора милашке Мелани Бьюмонт забыть об осторожности и попробовать рискнуть.
Встав из-за стола, Мелани поспешила на улицу. Но она опоздала — у дверей агентства никого не было. Мужчина с серыми глазами исчез…
Мелани смотрела на себя в зеркало и не верила собственным глазам — надо же, как она изменилась! Потом быстро вышла из квартиры. Хорошо, что никого нет на этаже.
Но радоваться было рано. В тот момент, когда она запирала дверь, к ней подошел портье, который разносил почту. Не успев вовремя ретироваться, Мелани так и застыла на месте, глупо улыбаясь и чувствуя себя полной идиоткой.
Но портье не улыбнулся ей в ответ.
— Ты кто? — грубо спросил он.
Тут Мелани поняла, что он не узнал ее, и обрадовалась. Но, с другой стороны, с ним шутки плохи, его обязанность — охранять дом, и он сейчас поинтересуется, каким образом незнакомка проникла на этаж незамеченной. Надо бы ему открыться, но ужасно хочется попробовать, как долго можно продержаться в роли.
— Как ты сюда попала? — строго спросил портье.
В свое время мать Мелани следила за тем, чтобы дочь правильно, без акцента, говорила по-английски, но австралийский выговор простолюдинов молодая актриса умела копировать прекрасно.
— Да я поднялась на лифте, парнишка, не бойся, — затараторила она. — А что, нельзя?
— Запрещено проходить сюда. Что тебе нужно?
— А вот, хотела поговорить с Мелани Бьюмонт.
— Многие хотят. Но просто зайти сюда с улицы и стучать к ней в дверь нельзя.
— Разве это запрещено? — воскликнула Мелани удивленно и подумала, что лучше в следующий раз говорить со жвачкой во рту. — А кто мне не позволит?
— Я! Попробуй не послушаться!
Мелани сделала вид, что ужасно испугалась. Она отошла от двери подальше, развела руками и сказала разочарованно:
— Нельзя так нельзя! Да ее все равно дома нет…
— Если ты оставишь свою карточку, я передам ее мисс Бьюмонт обязательно, — смягчился портье, провожая незадачливую «посетительницу» по лестнице на первый этаж, а потом к выходу.
Только там Мелани повернулась к нему и одарила портье своей самой очаровательной улыбкой, а заодно и сказала на великолепном английском: